никитаДождь барабанил по карнизам как заведённый — тук-тук-тук. Будто напоминал: что-то не так, что-то не так, что-то…
Я тогда вернулась домой поздно. Работа, потом встреча с заказчиком, потом ещё эта дурацкая пробка на Ленинском. В общем, часов в десять вечера я наконец-то доползла до родной двери, мечтая только о горячей ванне и чашке чая. Заслужила, чёрт возьми!
Ключ в замке провернулся как обычно. Щелчок. Ещё щелчок.
А вот дальше начался какой-то сюр.
В коридоре горел свет. Мама — да-да, та самая, которая обещала приехать только через неделю — стояла, уперев руки в боки. А рядом с ней… рядом с ней возвышался Игорь. Тот самый Игорь, её новый муж, которого я на дух не переносила, а он отвечал мне полной взаимностью.
— Явилась! — мама оглядела меня с ног до головы. — Где шлялась?
Я аж поперхнулась от такого приветствия.
— Мам, ты чего? Я работала. А вы… вы же должны были…
— Мы решили приехать раньше, — отрезала она. — И знаешь, что мы обнаружили?
Я молча сняла плащ, с которого капала вода. Понятия не имела, к чему она клонит.
— Мы обнаружили, — продолжила мать, повысив голос, — что ты превратила квартиру в хлев!
Я огляделась. Ну да, чашка в раковине осталась с утра. Может, пара журналов на диване. Ничего такого, что тянуло бы на «хлев».
— Мам, ты преувеличиваешь…
— Я преувеличиваю?! — она аж задохнулась от возмущения. — А это что?!
Она ткнула пальцем в сторону гостиной. Я заглянула туда и… обомлела. Посреди комнаты стояли два огромных чемодана. МОИ чемоданы. А вокруг них валялись мои вещи — книги, одежда, косметика. Всё вперемешку, как будто кто-то просто вытряхнул содержимое ящиков прямо на пол.
— Что это? — тупо спросила я.
— Это? — мама издала смешок. — Это твои манатки, дорогуша. Собирай и выметайся.
Я моргнула. Потом ещё раз. Наверное, я ослышалась.
— Что?..
— Квартиру можешь не вспоминать. Отпишу её Игорю, а ты поищи приют у подруг, — хмыкнула мать, выбрасывая мои вещи за порог.
Я смотрела, как мой любимый свитер — тот самый, синий, с оленями, который папа подарил мне на последний Новый год перед своим уходом в иной мир — шлёпнулся в лужу на лестничной клетке.
— Ты… ты не можешь… — начала я, но горло перехватило.
— Могу, — отрезала мать. — Это моя квартира. И я решаю, кто в ней живёт.
— Но я твоя дочь!
— А он мой муж, — она кивнула на Игоря, который стоял, прислонившись к стене, и ухмылялся. — И ему нужен кабинет. Здесь, в твоей комнате.
— Но…
— Никаких «но»! Тебе двадцать шесть, Марина. Пора жить своей жизнью.
Игорь наконец соизволил подать голос:
— Да ладно тебе, Люба. Может, дашь ей время собраться по-человечески? — он говорил вроде бы мягко, но в глазах плясали черти.
Мама на секунду замешкалась.
— Хорошо. Даю тебе полчаса, — она посмотрела на часы. — До одиннадцати. Потом я вызываю полицию.
Полиция?! К собственной дочери?!
Я стояла, оглушённая, не в силах пошевелиться. В голове крутилась одна мысль: «Это не по-настоящему. Это какой-то дурацкий сон».
Но это был не сон.
Дождь усилился, когда я вышла из подъезда, волоча за собой два неподъёмных чемодана. Вещи были упакованы кое-как — я просто запихивала всё подряд, лишь бы успеть до дедлайна. Руки тряслись, а в голове билась паника: «Куда идти? Что делать?»
Телефон показывал 23:17. Ночь. Дождь. И я — бездомная.
Первой мыслью было позвонить Ленке — лучшей подруге. Но я вспомнила, что она улетела на Бали со своим новым парнем. Чёрт!
Катя? Нет, у неё ремонт и двое детей на десяти квадратах.
Светка? Уехала к родителям в Тверь.
Я прислонилась к мокрой стене подъезда и разрыдалась. Просто стояла под дождём и выла, как брошенная собака. Прохожих, слава богу, не было — кому охота гулять в такую погоду.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от мамы: «Ключи оставь в почтовом ящике».
Я посмотрела на связку в руке. Три ключа — от подъезда, от квартиры и от почтового ящика. Двадцать шесть лет эти ключи были пропуском в МОЙ дом. А теперь…
Швырнуть бы их в лужу! Или выбросить в канализацию! Пусть ищут!
Но я просто опустила их в почтовый ящик. Щелчок крышки прозвучал как выстрел.
Всё. Пути назад нет.
Я вытащила телефон и начала листать контакты. Должен же быть хоть КТО-ТО, кто приютит меня на ночь!
И тут взгляд зацепился за имя, которое я не вспоминала уже года два.
Андрей.
Мой бывший. Тот самый, с которым мы расстались со скандалом. Тот самый, который клялся, что я ещё пожалею.
Палец завис над кнопкой вызова.
Нет. Только не он. Лучше уж ночлежка.
Но… была почти полночь. Куда я пойду с двумя чемоданами?
Я глубоко вдохнула и нажала «вызов».
Гудки. Один, второй, третий…
— Алло? — сонный голос. — Кто это?
— Андрей… это я, Марина.
Пауза. Долгая.
— Марина? Ты что, с ума сошла? Сейчас почти двенадцать!
— Я знаю, — голос дрожал. — Прости. Но мне… мне нужна помощь.
Снова пауза.
— Что случилось?
И тут я разревелась. Просто стояла под дождём с телефоном у уха и рыдала, как дура. Сквозь всхлипы пыталась объяснить ситуацию, но выходило плохо.
— Так, — голос Андрея стал собранным. — Где ты сейчас?
— У… у подъезда. Бывшего моего.
— Жди. Буду через двадцать минут.
Он приехал через пятнадцать. Выскочил из машины без зонта, подбежал ко мне.
— Господи, ты вся мокрая! Давай чемоданы.
Я смотрела на него, не веря своим глазам. Тот самый Андрей, который обещал, что я пожалею… помогал мне грузить вещи в багажник.
— Садись, — он открыл пассажирскую дверь. — Сейчас домой поедем, разберёмся.
— Домой? — тупо переспросила я.
— Ну, ко мне. Другого дома у тебя сейчас, как я понимаю, нет.
Я залезла в машину, оставляя мокрые следы на сиденье. Было стыдно, неловко и… тепло. От его заботы.
— Спасибо, — прошептала я. — Я не знала, к кому ещё…
— Потом поговорим, — отрезал он, включая печку на полную мощность. — Сейчас главное тебя согреть.
Квартира Андрея изменилась с тех пор, как я была здесь в последний раз. Новый диван, другие шторы. На стене — картина, которой раньше не было.
— Душ там же, где и был, — сказал он, помогая мне стащить мокрую куртку. — Иди, грейся. Я пока чай сделаю.
Горячая вода смывала не только холод, но и шок. Постепенно я начала осознавать произошедшее. Мама… МАМА выставила меня за дверь. Ради этого хлыща Игоря.
Я ударила кулаком по кафелю. Больно!
— Эй, ты там живая? — голос Андрея из-за двери. — Чай стынет.
— Сейчас выйду!
Я натянула его футболку и спортивные штаны — единственное сухое, что нашлось. Вышла на кухню, где Андрей колдовал над чашками.
— Держи, — он протянул мне чай. — С мёдом, как ты любишь.
Он помнил. Два года прошло, а он помнил, как я люблю чай.
— Спасибо, — я сделала глоток. — За всё. Я завтра съеду, обещаю. Просто сегодня…
— Куда съедешь? — он поднял бровь.
— Ну… найду что-нибудь. Хостел. Или квартиру сниму.
— На какие шиши? — практично поинтересовался он. — Ты же говорила, что всё, что было отложено, в ремонт вбухала. В МАМИНУ квартиру.
Я поморщилась. Да, это была правда. Последние полгода я тратила всё до копейки на ремонт в своей комнате. Точнее, в бывшей своей комнате. Которая теперь станет кабинетом для этого…
— Не кипятись, — Андрей словно прочитал мои мысли. — Сейчас не время. Поживёшь пока у меня, а там разберёмся.
— У тебя? — я чуть не поперхнулась чаем. — Но мы же…
— Мы расстались, я помню, — он усмехнулся. — Но у меня две комнаты. И я не настолько плохой, чтобы выставить тебя на улицу.
В отличие от моей матери, повисло в воздухе.
— Спасибо, — снова пробормотала я. Других слов просто не находилось.
— Не за что, — он допил свой чай. — А теперь давай спать. Завтра всё обсудим.
Утро выдалось солнечным, что казалось издевательством после вчерашнего дождя и драмы. Я проснулась от запаха кофе и яичницы.
Андрей стоял у плиты, насвистывая какую-то мелодию.
— Доброе утро, — неуверенно сказала я, входя на кухню.
— О, проснулась! — он улыбнулся. — Садись, завтрак готов.
Мы ели молча. Я украдкой разглядывала его — всё тот же, но немного другой. Возмужал? Повзрослел? Не знаю. Но что-то изменилось.
— Слушай, — наконец решилась я. — Насчёт вчерашнего…
— Да, давай обсудим, — он отложил вилку. — Что будешь делать?
Хороший вопрос. Что я БУДУ делать?
— Не знаю, — честно призналась я. — Квартиру снять не могу — денег нет. К маме возвращаться…
— Даже не думай, — отрезал он. — После такого? Нет уж.
— Вот и я о том же, — я вздохнула. — Но других вариантов не вижу.
— Оставайся здесь.
— Что?!
— Оставайся, — повторил он. — Комната свободна. Платить не надо — квартира моя, родители подарили. Поживёшь, пока на ноги не встанешь.
Я смотрела на него, не веря своим ушам.
— Но… почему? После всего, что было? После того, как мы расстались?
Он пожал плечами.
— Потому что когда-то я тебя любил. И потому что я не такой дурной, как твоя мать.
Я вздрогнула от его прямоты.
— Извини, — тут же сказал он. — Но это правда. То, что она сделала… это просто…
— Предательство, — закончила я за него. — Самое настоящее предательство.
Мы помолчали.
— Знаешь, — наконец сказал Андрей, — может, это и к лучшему.
— Что?! Ты издеваешься?
— Нет, послушай. Ты всю жизнь была под её крылом. Делала то, что она хотела. Поступила в институт, который ОНА выбрала. Работаешь там, где ОНА посоветовала. Даже с парнями встречалась только с теми, кто ей нравился.
— Неправда! — возмутилась я. — Ты ей как раз не нравился!
— Именно! — он торжествующе поднял палец. — И как только она начала давить, ты меня бросила. Помнишь?
Я открыла рот… и закрыла. Потому что он был прав. Два года назад мама действительно невзлюбила Андрея. «Слишком простой», «без перспектив», «не нашего круга»… И я… я действительно поддалась. Нашла какие-то идиотские поводы для ссор и в итоге ушла.
— Господи, — прошептала я. — Какая же я дура.
— Была дурой, — поправил он. — А теперь у тебя есть шанс начать жить СВОЕЙ жизнью. Без её контроля. Без её указок. Просто быть собой.
Я смотрела на него, и что-то внутри меня переворачивалось. Он был прав. Чертовски прав.
— И ты… ты правда готов помочь мне? После всего?
Он улыбнулся — той самой улыбкой, которую я когда-то так любила.
— Готов. Считай это… новым стартом. Для нас обоих.
Прошло три месяца с того дождливого вечера. Я сижу на подоконнике в квартире Андрея — теперь уже НАШЕЙ квартире — и смотрю, как за окном падает снег.
Телефон вибрирует. Сообщение от мамы — первое за всё это время: «Привет. Как ты? Может, встретимся?»
Я смотрю на экран и чувствую… ничего. Ни злости, ни обиды. Просто пустоту.
Дверь хлопает — Андрей вернулся с работы.
— Эй, ты чего такая задумчивая? — он целует меня в макушку.
Я показываю ему сообщение.
— А-а-а, — протягивает он. — И что ответишь?
Я смотрю на него — любимые глаза, родная улыбка. Потом на телефон. Потом снова на него.
— Знаешь, — говорю я, удаляя сообщение, — иногда лучший ответ — это его отсутствие.
Он обнимает меня, и я чувствую, как внутри разливается тепло. Настоящее, не фальшивое. Моё собственное тепло, а не отблеск чужого.
— Ты стала сильнее, — шепчет он мне в волосы.
— Я стала собой, — отвечаю я. — Наконец-то.
За окном продолжает падать снег, укрывая город белым покрывалом. Стирая старые следы. Давая шанс оставить новые.
И я знаю, что теперь эти следы будут только моими. Потому что иногда нужно потерять крышу над головой, чтобы обрести себя.