никитаЛена всегда считала себя везучей. Когда подруги жаловались на тяжёлый характер свекровей, она лишь пожимала плечами и улыбалась. Валентина Петровна, мать Андрея, была совсем не похожа на классический образ злой свекрови из анекдотов. Наоборот — добрая, мягкая женщина семидесяти лет, которая всегда находила тёплые слова и никогда не вмешивалась в их семейные дела.
— Мне так повезло с твоей мамой, — часто говорила Лена мужу. — Она меня как родную дочь приняла.
И это было правдой. Когда три года назад они с Андреем поженились и переехали в просторную трёхкомнатную квартиру Валентины Петровны, Лена боялась, что будет чувствовать себя чужой. Но свекровь сразу дала понять: «Это теперь и твой дом, Леночка. Живите, как хотите, я не буду мешать.»
Единственное, что иногда смущало Лену, — это просьбы свекрови о помощи. То попросит купить лекарства в аптеке, то одолжить денег до пенсии, то оплатить коммунальные услуги. Но Лена не возражала. Они с Андреем хорошо зарабатывали — он программист в крупной IT-компании, она — главный бухгалтер в торговой фирме. А пенсия у Валентины Петровны действительно копеечная — двенадцать тысяч с копейками.
— Мам, тебе же неудобно каждый раз нас просить, — сказал как-то Андрей за ужином. — Хочешь, я покажу тебе, как в интернете заказывать? Там всё дешевле, и тебе не надо будет по магазинам бегать.
Валентина Петровна недоверчиво покачала головой:
— Да ну, сынок, я в этих компьютерах ничего не понимаю. Вдруг что-то не так сделаю?
— Ничего сложного там нет. Я тебе покажу, а карточку свою привяжу к твоему профилю. Будешь заказывать что нужно, деньги сами спишутся.
Лена поддержала идею мужа. Действительно, так будет удобнее для всех.
Андрей потратил выходные, настраивая матери аккаунты в нескольких интернет-магазинах, объясняя, как искать товары, как их заказывать. Валентина Петровна слушала внимательно, записывала в блокнот каждое слово сына.
— Главное, мам, не пугайся, если что-то не получается. Позвони мне, я подскажу.
Но звонить не пришлось. Уже через неделю Валентина Петровна освоилась настолько, что начала давать советы соседкам, как «в этом интернете покупать».
Первые месяцы всё шло прекрасно. Свекровь больше не просила купить то или это, довольная рассказывала, как удобно заказывать продукты и лекарства не выходя из дома. Андрей иногда удивлялся суммам списаний с карты, но они были в разумных пределах — три-четыре тысячи в месяц.
— Мама у нас совсем обленилась, — смеялся он. — Даже хлеб через интернет заказывает.
В мае Валентина Петровна уехала на дачу. Двенадцать соток в Подмосковье достались ей от родителей, и каждое лето она проводила там с мая по октябрь. Андрей помог матери наладить в дачном домике интернет, чтобы она могла заказывать всё необходимое и на даче.
— Удобно же, мам. Заказала — и привезут прямо к калитке.
Валентина Петровна кивала, уже представляя, как будет сидеть в кресле на веранде и выбирать товары на планшете, который подарил ей сын на день рождения.
t.me
Лучшие рецепты от Replook 🥗
Всё лето прошло спокойно. Свекровь изредка звонила, рассказывала о дачных делах, жаловалась на капризную погоду. Андрей и Лена наслаждались временной свободой, строили планы на отпуск.
Но в конце июля произошло событие, которое стало началом их кошмара.
Валентина Петровна пришла к ним в город — нужно было сходить к врачу и решить кое-какие дела в пенсионном фонде. Сидя на кухне за чаем, она виноватым тоном сообщила:
— Андрюша, а твоя карточка что-то не работает. Пыталась вчера заказать, пишет «отказ банка».
Андрей не придал этому значения:
— Бывает, мам. Может, технические проблемы были. Или лимит дневной превышен.
— А можно я Лениной карточкой воспользуюсь? — попросила Валентина Петровна, обращаясь к невестке. — Мне кое-что срочно нужно заказать.
Лена без раздумий достала кошелёк:
— Конечно! Вот, возьмите.
Свекровь благодарно приняла карту, переписала номер и код в свой блокнот. Лена и подумать не могла, что этот жест обернётся для неё катастрофой.
Месяц прошёл как обычно. Лена работала, Андрей ездил в командировки, Валентина Петровна жила на даче и изредка звонила. Ничто не предвещало бури.
Утром субботы, когда Лена зашла в мобильное приложение банка проверить баланс, её накрыла волна ужаса. Задолженность по кредитной карте составляла сто тридцать семь тысяч рублей. При кредитном лимите в сто пятьдесят тысяч это означало, что карта практически исчерпана.
— Андрей! — её голос звенел от паники. — Срочно иди сюда!
Муж выбежал из душа, обмотавшись полотенцем:
— Что случилось?
— Посмотри на это! — Лена протянула ему телефон.
Андрей уставился на экран, не веря своим глазам:
— Этого не может быть. Ты же почти не пользуешься кредиткой.
— Именно! — голос Лены дрожал. — Я помню каждую покупку. Максимум пять тысяч в месяц трачу!
Они принялись изучать выписку. Страница за страницей, строчка за строчкой — сплошные интернет-покупки. Крупные маркетплейсы и какие-то мелкие интернет-магазины.
— Мама, — прошептал Андрей. — Это же мама всё это накупила.
Лена почувствовала, как холод растекается по спине. Она опустилась на стул, пытаясь осмыслить масштаб происшедшего.
— Сто тридцать семь тысяч… — повторила она. — За месяц, Андрей! Что она могла накупить на такую сумму?
— Нужно разбираться. Я сейчас позвоню ей.
— Подожди. — Лена схватила его за руку. — А у тебя как дела с картой?
Андрей побледнел. Схватился за телефон, зашёл в банковское приложение. То, что он увидел, заставило его опуститься рядом с женой.
— Сто восемьдесят тысяч долга, — сказал он тихо. — Карта заблокирована.
Они сидели в оглушительной тишине, пытаясь понять, что произошло с их размеренной жизнью. Ещё вчера у них были накопления, планы на отпуск, спокойная уверенность в завтрашнем дне. А сегодня…
— Триста семнадцать тысяч долга, — подсчитала Лена. — И это только то, что мы видим сейчас. Андрей, у нас нет таких денег!
— Есть депозит, — сказал он мрачно. — Двести пятьдесят тысяч. Но если мы его снимем досрочно…
— Потеряем все проценты. Полгода накоплений впустую.
— А если не снимем, то проценты по кредиткам съедят нас живьём.
Лена закрыла лицо руками. Ещё утром она радовалась выходным, планировала прогулку по парку, а теперь…
— Может, это ошибка? — слабо предположила она. — Может, карту взломали?
— Лен, посмотри внимательно на покупки. Это всё покупки мамы. Никто не взламывал. Это она.
Реальность обрушилась на Лену всей своей тяжестью. Женщина, которую она считала почти родной матерью, которой доверяла безоговорочно, за месяц потратила их с мужем деньги. Потратила так, словно это были не кровно заработанные сбережения, а какие-то фантики.
— Нужно ехать к ней, — решительно сказал Андрей. — Сейчас же.
Дорога до дачи заняла полтора часа. Они ехали молча, каждый погружённый в свои мысли. Лена пыталась представить, как будет проходить разговор, что они скажут Валентине Петровне, как она отреагирует.
Дача встретила их обилием коробок. Они громоздились на веранде, в прихожей, даже во дворе под навесом. Коробки разных размеров, с логотипами разных интернет-магазинов.
— Мама! — крикнул Андрей. — Ты дома?
Валентина Петровна выбежала из дома, радостно улыбаясь:
— Андрюшенька! Леночка! Какой сюрприз! Я же не ждала вас!
Лена окинула взглядом коробки. Некоторые были вскрыты, из них торчали упаковки каких-то товаров. Многие стояли нетронутыми.
— Мам, нам нужно серьёзно поговорить, — сказал Андрей строгим тоном.
— О чём, сынок? — Валентина Петровна заметила их суровые лица, и её радость начала угасать.
— О деньгах. О том, что ты накупила на наши карточки.
Лицо свекрови изменилось. Появилась настороженность, желание уйти от разговора:
— Да что вы говорите… Ничего особенного я не покупала.
— Мама, — Лена достала телефон, — у меня долг сто тридцать семь тысяч. А у Андрея сто восемьдесят. Это «ничего особенного»?
Валентина Петровна села на ступеньки веранды. Впервые за всё время знакомства Лена увидела её растерянной.
— Не может быть, — пробормотала она. — Я же покупала по мелочи… Ну, может, набежало тысяч десять, максимум пятнадцать…
— Мам, посмотри вокруг! — Андрей развёл руками, указывая на коробки. — Это же склад какой-то!
— Ну да, кое-что купила… — Валентина Петровна начала оправдываться. — Мне же всё нужно было! Вот, смотрите, — она указала на одну из коробок, — массажёр для ног. У меня же ноги болят! А это — увлажнитель воздуха, для здоровья полезно. А здесь — набор кастрюль, старые же совсем износились…
Лена чувствовала, как внутри неё нарастает возмущение. Массажёр для ног за восемнадцать тысяч рублей? Набор кастрюль за двадцать пять? Увлажнитель воздуха за пятнадцать тысяч?
— Валентина Петровна, — начала она, стараясь сдержать эмоции, — но ведь это наши деньги. Мы не можем себе позволить такие траты.
Свекровь вскинула голову, и в её глазах вспыхнуло что-то незнакомое:
— Ваши деньги? А квартира чья? А кто вас в ней прописал? Кто разрешил жить бесплатно?
Лена растерялась. Такой реакции она не ожидала.
— Мам, при чём тут квартира? — вмешался Андрей. — Мы говорим о том, что ты потратила триста тысяч рублей без спроса!
— Без спроса? — голос Валентины Петровны становился всё более резким. — А кто мне карточки дал? Кто сказал «покупай, что нужно»? Вы же сами предложили!
— Мы предлагали покупать необходимое! — не выдержала Лена. — Продукты, лекарства, одежду, в крайнем случае! А не склад какой-то устраивать!
— А что я такого купила? — Валентина Петровна встала, руки её дрожали от возмущения. — Всё нужное! Всё для дома, для здоровья! Или мне теперь разрешения у вас спрашивать, что купить?
Андрей попытался взять ситуацию под контроль:
— Мам, давай спокойно. Мы не ругаемся. Просто нужно понимать, что мы не можем позволить себе такие траты. У нас же свои планы, свои нужды…
— Планы! — горько рассмеялась Валентина Петровна. — А у меня что, планов быть не может? Мне что, до смерти в лохмотьях ходить и на хлебе с водой сидеть?
Лена почувствовала, как ситуация выходит из-под контроля. Разговор, который должен был прояснить недоразумение, превращался в обвинения и взаимные упрёки.
— Никто не говорит о лохмотьях, — попыталась она успокоить свекровь. — Просто нужно было обсуждать такие крупные покупки…
— Крупные? — перебила её Валентина Петровна. — Да вы что? Это же мелочи! Посмотрите, что в магазинах стоит! А тут, в интернете, всё в два раза дешевле! Я же экономила!
— Мам, — Андрей достал телефон, — давай посмотрим, сколько на самом деле стоят эти «мелочи». Вот массажёр для ног — восемнадцать тысяч. В магазине такой же стоит двадцать две тысячи. Да, дешевле. Но восемнадцать тысяч — это не мелочь!
Валентина Петровна взглянула на экран телефона, и Лена увидела, как её лицо меняется. Впервые за весь разговор в её глазах мелькнуло понимание.
— Восемнадцать? — переспросила она тихо. — Но там же было написано тысяча восемьсот…
— Мам, ты невнимательно смотрела на цены. Тысяча восемьсот — это только в первый месяц, если платить частями, а полная стоимость — восемнадцать тысяч.
Валентина Петровна опустилась на стул. Молчала долго, что-то обдумывая.
— Но я же думала… — наконец произнесла она. — Мне казалось, что всё так дёшево… Соседка Зоя говорит, что её дочь в этом интернете постоянно покупает, всё очень выгодно…
— Мам, а что это? — Лена указала на несколько коробок в углу веранды. — Ещё не распаковывала?
— А, это… — Валентина Петровна смутилась. — Это подарки.
— Подарки?
— Ну да. Соседкам. Зое Антоновне купила красивый шарф, а Людмиле Васильевне — сумочку. А Тамаре Ивановне — набор косметики. Они же всё время хвастаются, что у них дети покупают. А я что, хуже?
Лена и Андрей переглянулись. Картина начинала проясняться.
— Мам, а сколько ты потратила на подарки соседкам? — осторожно спросил Андрей.
— Да немного… Тысячи две-три на каждую… — Валентина Петровна запнулась, видимо, сама сомневаясь в своих словах.
Андрей полез в выписку по карте:
— Вот, подарочные наборы косметики — двенадцать тысяч. Сумка женская — девять тысяч пятьсот. Шарф кашемировый — семь тысяч. Это только за последнюю неделю, мам!
Валентина Петровна побледнела:
— Не может быть…
— А вот ещё, — продолжал Андрей, — «Набор элитного чая» — пять тысяч. «Корзина деликатесов» — восемь тысяч. «Букет цветов с доставкой» — три тысячи. Мам, ты что, праздник какой-то отмечаешь?
— Да нет… Просто Зоя Антоновна день рождения отмечала. Ну я и подумала, что неудобно с пустыми руками… А потом у Людмилы Васильевны внуки приехали, я решила угостить… А потом Тамара Ивановна заболела, я ей что-то вкусное хотела передать…
Лена слушала объяснения свекрови и чувствовала, как растёт внутри неё не только возмущение, но и жалость. Пожилая женщина, всю жизнь экономившая каждую копейку, вдруг получила доступ к, как ей казалось, неограниченным средствам. И потеряла чувство меры.
— Валентина Петровна, — сказала она мягко, — а вы понимаете, что мы сейчас должны двести пятьдесят тысяч рублей снять с депозита, чтобы погасить долги по кредиткам? Иначе проценты будут капать каждый день, и долг будет только расти.
— Депозит? — свекровь встрепенулась. — Какой депозит?
— Мы откладывали деньги на квартиру, — объяснил Андрей. — Копили два года. Хотели к концу года набрать достаточно для первого взноса по ипотеке.
— На квартиру? — голос Валентины Петровны стал неуверенным. — А зачем вам квартира? У вас же есть где жить…
Лена и Андрей снова переглянулись. Они никогда не говорили матери о своих планах переехать. Не хотели расстраивать её, думали, что время для такого разговора ещё не пришло.
— Мам, мы взрослые люди, — осторожно начал Андрей. — Нам хотелось бы иметь своё жильё…
— Своё? — лицо Валентины Петровны исказилось. — То есть моя квартира вам не подходит? Не нравится с матерью жить?
— Дело не в этом, — попытался объяснить Андрей. — Просто…
— Понятно, — перебила его мать. — Понятно всё. Сначала живёте в моей квартире бесплатно, потом деньги мои тратить не даёте, а теперь ещё и съезжать собираетесь!
Разговор окончательно сошёл с рельсов. Валентина Петровна встала и начала ходить по веранде, размахивая руками:
— Я всю жизнь работала! Всю жизнь экономила на всём! Даже колбасу себе не покупала, всё детям, всё семье! А теперь, когда немного на себя потратила, вы мне устраиваете скандал!
— Немного? — не выдержала Лена. — Триста тысяч — это немного?
— Ну, потратила на себя немного ваших денег! Что вы такие крохоборы? — злилась свекровь, и в её голосе звучали нотки истерики. — Живёте в моей квартире, деньги мои считаете, а сами съехать хотите! Неблагодарные!
Лена почувствовала, как внутри неё что-то обрывается. Все месяцы благодарности, все тёплые чувства к свекрови разбились о её слова.
— Ваши деньги? — тихо переспросила она. — Валентина Петровна, это наши деньги! Мы их заработали! Мы их копили! А вы их потратили, даже не спросив!
— А кто вам разрешил жить в моей квартире? — выкрикнула Валентина Петровна. — Кто вас прописал? Кто коммунальные платежи не берёт?
— Мам, замолчи! — рявкнул Андрей. — Довольно!
Но мать не унималась:
— Не замолчу! Пусть знает, эта ваша Лена, что не на улице живёт! Что не за свои деньги тепло и свет получает!
Лена встала. Руки её дрожали, сердце колотилось так, что, казалось, сейчас выскочит из груди.
— Знаете что, Валентина Петровна? — сказала она тихо, но чётко. — Мы сейчас же поедем домой. Заберём свои вещи и съедем. Сегодня же.
— Лена, — начал было Андрей, но она его перебила:
— Нет. Хватит. Я не могу больше.
Валентина Петровна вдруг осознала, что переступила черту. Её лицо изменилось, злость сменилась испугом:
— Леночка, ну что ты… Я не хотела… Просто расстроилась…
— Поздно, — отрезала Лена. — Андрей, поехали.
Они направились к машине. Валентина Петровна бежала за ними:
— Андрюша! Сынок! Ну не уезжайте так! Давайте спокойно поговорим!
Андрей остановился у машины, обернулся к матери:
— Мам, ты понимаешь, что натворила? Мы теряем все наши сбережения. Все планы на будущее рушатся. А ты нас ещё и неблагодарными называешь.
— Я не хотела, — заплакала Валентина Петровна. — Я думала, что это всё недорого… Я не знала, что так много получится…
— А надо было знать! — сорвался Андрей. — Надо было думать! Не твои деньги — надо спрашивать!
Лена села в машину, захлопнула дверь. Ей нужно было остаться одной, привести мысли в порядок. Через стекло она видела, как Андрей разговаривает с плачущей матерью, как она что-то ему объясняет, оправдывается.
Через несколько минут Андрей сел за руль. Лицо у него было мрачное.
— Что она сказала? — спросила Лена.
— Извинялась. Просила прощения. Говорит, что не понимала, сколько тратит. Обещает, что больше не будет.
— И что ты ответил?
— Сказал, что нам нужно время подумать.
Они ехали домой в тяжёлом молчании. Лена смотрела в окно на мелькающие пейзажи и думала о том, как быстро может измениться жизнь. Утром она была счастливой женой, живущей в мире и согласии со свекровью. А теперь…
— Андрей, — сказала она наконец, — мне нужно время подумать. О нас. О том, что произошло.
— Что ты имеешь в виду?
— Твоя мать назвала меня неблагодарной. Сказала, что я живу на её деньги. Дала понять, что я здесь временно, по милости.
— Лен, она была расстроена. Говорила глупости.
— А вдруг не глупости? Вдруг она всегда так обо мне думала, а сейчас просто высказала?
Андрей остановил машину на обочине, повернулся к жене:
— Послушай меня внимательно. Это наш дом. Наш общий дом. Мама подписала все документы, когда мы женились. Ты там прописана на законных основаниях. И никто не имеет права называть тебя временной жилицей.
— Но она же твоя мать…
— Она моя мать, но ты — моя жена. И то, что она сегодня сказала, недопустимо.
Лена почувствовала, как в глазах появляются слёзы. Не от обиды — от облегчения. Андрей на её стороне.
— А что мы будем делать с деньгами? — спросила она.
— Завтра поедем в банк, снимем депозит. Погасим долги по кредиткам. А дальше… Дальше будем жить как-то.
— А квартира?
— Квартира подождёт. Накопим заново.
— Это же ещё два года минимум…
— Ну и что? Мы молодые, здоровые. Заработаем.
Лена взяла мужа за руку:
— Ты не сердишься на меня? За то, что дала ей карточку?
— Лен, мы оба не могли предположить, что так получится. Я сам предложил ей пользоваться моей картой.
Через несколько дней, когда они вернулись с работы их ждал сюрприз. На столе лежала записка от Валентины Петровны: «Дорогие мои, простите глупую старуху. Приехала забрать кое-какие вещи. Буду жить на даче. Не хочу больше быть обузой.»
Лена прошла по квартире. Из комнаты свекрови исчезли личные вещи, фотографии, книги. Шкаф зиял пустотой.
— Она серьёзно? — удивилась Лена. — Совсем уехала?
Андрей набрал номер матери. Долгие гудки, но никто не отвечал.
— Не берёт трубку.
Следующие несколько дней прошли в постоянном напряжении. Валентина Петровна не отвечала на звонки, не отзывалась на сообщения. Андрей даже ездил на дачу, но её там не было. Соседи сказали, что видели, как она уехала с большими сумками.
— Может, к сестре поехала, в Тверь? — предположила Лена.
— Возможно. Но почему молчит?
Банковские дела они уладили быстро. Сняли депозит, погасили долги по кредитным картам. Остаток — жалкие семнадцать тысяч рублей — перевели на текущий счёт.
— Ну вот, — горько усмехнулся Андрей, — два года накоплений коту под хвост.
— Зато долгов нет, — попыталась подбодрить его Лена. — Могло быть и хуже.
Но, оказывается, это ещё был не конец.
Через неделю Валентина Петровна всё-таки позвонила. Голос у неё был странный — то ли усталый, то ли больной.
— Андрюша, — сказала она без приветствия, — мне нужна помощь.
— Мам, где ты? Мы волнуемся!
— Я в больнице. В Твери. У Галины.
Галина — сестра Валентины Петровны, на три года старше её. Жила одна в небольшой квартире, изредка созванивалась с родственниками.
— Что случилось? — испугался Андрей.
— Да ничего особенного. Давление поднялось, сердце прихватило. Врачи говорят, нервы. Галина рядом, не волнуйся.
— Мам, мы сейчас приедем.
— Не надо. Не надо никуда ехать. Я звоню по другому поводу.
В трубке повисла пауза. Лена видела, как напрягся Андрей.
— Андрюша, — продолжила Валентина Петровна, — ты помнишь, я говорила, что всё дёшево в интернете покупала?
— Помню.
— Так вот… Оказывается, не всё я получила. Многие заказы ещё в пути. И будут приходить.
У Андрея в глазах мелькнула паника:
— Сколько заказов, мам?
— Я не помню точно. Может, десять. А может, пятнадцать. Я не записывала.
— На какую сумму?
— Да немного. Тысячи три-четыре на каждый заказ.
Лена быстро подсчитала в уме. Даже если заказов десять, и каждый по три тысячи — это ещё тридцать тысяч долга. А если пятнадцать заказов по четыре тысячи…
— Мам, но карточки заблокированы. Деньги уже не спишутся.
— В том-то и дело, — голос Валентины Петровны стал совсем тихим. — Некоторые заказы я оформила с предоплатой. А некоторые — с оплатой при получении.
— Что это значает?
— Это значит, что когда курьер привезёт товар, нужно будет заплатить. И если не заплатить…
— Что будет, если не заплатить?
— Галина говорит, что могут в суд подать. За неоплаченный товар.
Андрей опустился на диван. Лена села рядом, взяла его за руку.
— Мам, а ты не можешь вспомнить, что именно заказывала?
— Пытаюсь вспомнить. Точно помню большую стиральную машину — она двадцать три тысячи стоила. Ещё холодильник двухкамерный — тридцать одна тысяча. Микроволновую печь — семь тысяч. Пылесос — двенадцать тысяч…
— Стоп, стоп, — перебил её Андрей. — Зачем тебе стиральная машина? У тебя же есть.
— Есть, но старая. А эта новая, с большой загрузкой. И энергии меньше потребляет.
— А холодильник?
— А холодильник… — Валентина Петровна замолчала. — Ну, тоже старый. Морозит плохо.
Лена закрыла глаза. Ещё семьдесят тысяч минимум. А может, и больше.
— Мам, когда должны привезти?
— Не знаю. По-разному. Что-то на этой неделе, что-то на следующей.
— А адрес доставки?
— Дача. Всё на дачу.
— Хорошо. Мы разберёмся. Ты лечись, не волнуйся.
— Андрюша, — голос матери дрожал, — я не хотела… Я не думала, что так получится…
— Я знаю, мам. Всё будет хорошо.
После разговора они долго сидели молча.
— Что будем делать? — спросила наконец Лена.
— Ехать на дачу. Встречать курьеров. Отказываться от товаров.
— Андрей, у нас нет семьдесяти тысяч.
— Придётся кредит брать.
— Ещё один кредит? Мы же только от долгов избавились.
— А что ещё остаётся? Пусть мама в суде разбирается с интернет-магазинами?
Лена понимала, что он прав. Как ни крути, а Валентина Петровна — его мать. И бросить её в такой ситуации они не могут.
— Ладно, — сказала она устало. — Завтра поедем на дачу.
Но дача преподнесла им новый сюрприз. Соседка Зоя Антоновна встретила их с возмущённым лицом:
— А вы где были? Тут курьеры каждый день ездят! Уже пять раз приезжали! Товар некому отдавать!
— А что с товаром? — спросил Андрей.
— Да увезли обратно. Говорят, если в течение трёх дней никто не примет, заказ аннулируется.
Лена и Андрей переглянулись. Неужели проблема решилась сама собой?
— А сколько было заказов? — уточнила Лена.
— Точно не скажу. Много. И коробки большие были. Один курьер говорил, что холодильник привёз.
— А они сказали, что будет дальше?
— Сказали, что с получателем свяжутся. Мол, либо назначат новую дату доставки, либо заказ отменят.
Дома их ждал ворох писем на электронную почту Валентины Петровны. Андрей знал пароль от её аккаунта — настраивал когда-то.
— Так, — читал он вслух. — «Ваш заказ №… не был получен. Для повторной доставки свяжитесь с нами в течение семи дней.» «Заказ №… возвращён на склад. Если Вы по-прежнему хотите получить товар…» «Уважаемый покупатель, Ваш заказ №…»
— Сколько их? — спросила Лена.
— Двенадцать писем. Значит, двенадцать заказов.
— И что в них?
Андрей открывал письмо за письмом, изучал детали заказов.
— Стиральная машина — двадцать три тысячи. Холодильник — тридцать одна тысяча. Пылесос — двенадцать тысяч. Микроволновка — семь тысяч. Комплект мебели для дачи — восемнадцать тысяч. Мангал — девять тысяч. Набор инструментов — пятнадцать тысяч…
— Стоп, — перебила его Лена. — Набор инструментов? Зачем маме инструменты?
— Не знаю. Может, думала, что мне пригодятся?
— Андрей, а она нам об этом говорила?
— О чём?
— Что покупает нам подарки. Мебель для дачи, инструменты…
Андрей задумался:
— Не говорила. Но могла планировать сюрприз.
— Или просто не могла остановиться. Видела товар, который показался нужным, и покупала.
Они подсчитали общую сумму всех заказов. Получилось сто сорок три тысячи рублей.
— Господи, — прошептала Лена. — Хорошо, что курьеры не дождались получателя.
— Да, но теперь нужно решать, что делать. Часть заказов можно отменить. Но за некоторые товары уже списаны деньги.
— За которые?
— За стиральную машину и холодильник. Там была предоплата.
— Сколько?
— Полная стоимость. Пятьдесят четыре тысячи.
Лена почувствовала знакомое уже головокружение. Казалось, что этот кошмар никогда не закончится.
— Значит, пятьдесят четыре тысячи мы уже потеряли?
— Не обязательно. Можно попробовать вернуть. Или получить товар и продать.
— Андрей, нам нужна дачная мебель за восемнадцать тысяч?
— Конечно, нет.
— А мангал за девять тысяч?
— Тоже нет.
— Тогда давай отменим всё, что можно отменить. А стиральную машину и холодильник… Подумаем.
Следующие два дня они провели в переговорах с интернет-магазинами. Некоторые пошли навстречу и согласились отменить заказы без штрафов. Другие требовали компенсацию за доставку или отказались отменять заказ вообще.
В итоге удалось отменить заказов на семьдесят тысяч рублей. Остались холодильник, стиральная машина и комплект садовой мебели — общей стоимостью семьдесят три тысячи.
— Хоть что-то, — устало сказала Лена. — Могло быть хуже.
— Да, но всё равно нужно решать, что делать с этими семьюдесятью тысячами.
— Может, возьмём кредит, получим товары и продадим?
— Новую технику сложно продать. Потеряем как минимум треть стоимости.
— А если откажемся от всего?
— Тогда деньги точно не вернут. И ещё штрафы могут быть.
Они сидели на кухне, пили чай и пытались найти выход из ситуации. За окном садилось солнце, подходил к концу ещё один день их испытаний.
— Знаешь, — сказала вдруг Лена, — а может, нам стиральная машина и холодильник пригодятся?
— Как это?
— Ну, если мы всё-таки будем покупать квартиру, техника понадобится. А пока можем поставить на даче.
— Лен, до покупки квартиры теперь не два года, а года четыре. Техника за это время устареет.
— Тогда поставим в нашей квартире. Заменим старую.
— У нас же техника нормальная. Зачем менять?
Лена поняла, что пытается найти оправдание неоправданным тратам. Но деньги уже потрачены, товары оплачены…
— Ладно, — решила она. — Давай получим эти холодильник и стиральную машину. Хуже не будет. А садовую мебель попробуем продать.
— Согласен. Завтра созвонимся с курьерскими службами, назначим доставку.
Но на следующий день их планы снова изменились. Позвонила Валентина Петровна.
— Андрюша, — сказала она взволнованно, — у меня новости.
— Какие новости?
— Галина умирает.
Андрей замер:
— Что?
— Врачи сказали — рак. Четвёртая стадия. Максимум месяц осталось.
— Мам, мне очень жаль…
— Она просит меня остаться с ней. До конца. Говорит, что одной страшно.
— Конечно, мам. Оставайся.
— Но я не знаю, что делать с дачей. С квартирой. Андрюша, можешь приехать? Нужно кое-что решить.
— Приеду завтра.
— И Лену с собой привези. Пожалуйста.
После разговора Андрей долго молчал.
— Что думаешь? — спросила Лена.
— Не знаю. Мама в тяжёлом состоянии. Сестра умирает. И эти долги висят…
— Поедем завтра. Посмотрим, что и как.
Дорога в Тверь заняла четыре часа. Галина жила в старом доме на окраине города, в двухкомнатной квартире на втором этаже.
Валентина Петровна встретила их у подъезда. Лена ужаснулась, увидев свекровь. За две недели она постарела лет на десять. Седые волосы, осунувшееся лицо, трясущиеся руки.
— Леночка, — прошептала она, обнимая невестку. — Прости меня. Прости глупую старуху.
— Всё хорошо, — ответила Лена, и поняла, что говорит правду. Весь гнев, все обиды отступили, когда она увидела эту измученную женщину.
Галина лежала в кровати, подключённая к капельницам. Узнав гостей, она слабо улыбнулась:
— Андрюшенька… Совсем взрослый стал…
Они недолго пробыли в спальне. Галине было тяжело разговаривать.
— Садитесь, — предложила Валентина Петровна, когда они вышли на кухню. — Расскажу, в чем дело.
Она поставила чайник, достала печенье. Руки у неё дрожали, чашки звенели.
— Галина завещание написала, — начала она. — Квартиру мне оставляет. И вклад небольшой — тысяч двести.
— Мам, это хорошо, — сказал Андрей. — У тебя будет дополнительный доход от сдачи квартиры.
— Да. Но я думаю… — Валентина Петровна помолчала. — Я думаю продать эту квартиру. И нашу тоже.
— Что? — удивилась Лена.
— Купить что-то поменьше. В Москве. Рядом с вами. А разницу отдать вам. В качестве… ну, компенсации за те деньги, что потратила.
Андрей и Лена переглянулись.
— Мам, ты не обязана…
— Обязана, — твёрдо сказала Валентина Петровна. — Я понимаю, что наделала. Понимаю, сколько вам испортила. Хочу исправить, как могу.
— А сама где жить будешь?
— Да везде. Летом на даче, зимой в городе. Маленькая квартирка мне хватит. Комната и кухня.
Лена слушала свекровь и думала о том, как странно складывается жизнь. Утром она проснулась, думая о семидесяти тысячах долга, а теперь им предлагают денежную компенсацию.
— Валентина Петровна, — сказала она осторожно, — а вы уверены, что хотите продавать квартиру?
— Уверена. Там слишком много воспоминаний. И слишком много места для одной меня.
— А если передумаете?
— Не передумаю. Решение принято.
Они обсуждали детали ещё час. Валентина Петровна показалась Лене совсем другим человеком — собранным, ответственным, думающим о последствиях своих решений.
— Мам, — спросил Андрей перед отъездом, — а как ты себя чувствуешь? После больницы?
— Лучше. Врач сказал, что это был стресс. От осознания того, что натворила. Теперь, когда решение принято, легче стало.
На обратном пути они долго молчали. Только когда въехали в Москву, Лена наконец заговорила:
— Как думаешь, она серьёзно?
— Насчет продажи квартир? Думаю, да. Мама, когда решение принимает, доводит до конца.
— И что мы будем делать?
— Примем её помощь. И постараемся не повторять её ошибок.
— Каких ошибок?
— Не ценить то, что имеешь. Не думать о последствиях. Позволять эмоциям взять верх над здравым смыслом.
— Андрей, а ты не злишься на неё?
— Злился. Но теперь… Понимаешь, она всю жизнь была очень экономной. Считала каждую копейку. А тут вдруг получила доступ к деньгам и потеряла контроль. Как ребёнок в магазине игрушек.
— Дорогой ребёнок получился.
— Да. Но теперь всё будет по-другому. Она поняла свою ошибку.
Дома их ждала привычная квартира, их комната, их общая жизнь. Только теперь они знали цену деньгам и цену доверию.
— Лен, — сказал Андрей, обнимая жену, — обещай мне, что если у нас когда-нибудь будут большие деньги, мы не потеряем голову.
— Обещаю, — ответила она. — А ты обещай, что мы всегда будем обсуждать крупные траты.
— Обещаю.
Они стояли посреди гостиной и думали о будущем. Оно больше не казалось таким определённым, как раньше. Но, может быть, это и к лучшему. Может быть, немного неопределённости делает жизнь интереснее.
А через полгода, когда квартиры были проданы, долги погашены, а новое жильё куплено, Валентина Петровна сказала за семейным ужином:
— Знаете, дети, я поняла одну вещь. Счастье не в том, сколько у тебя денег. А в том, как ты ими распоряжаешься. И с кем делишь.
Лена посмотрела на свекровь и подумала, что иногда самые дорогие уроки оказываются самыми ценными.