никитаМне хотелось взять степлер в руки и дать в лоб. Но я молчала, чувствуя, как аргументы путаются в голове. Вроде он неправ, но его логика слов загоняет мне в угол. Я впала в ступор.
— Слушай, Ника, — его голос стал мягче, — я не против, чтобы ты помогла сестре. Но давай честно. У тебя появились лишние пятьдесят тысяч — здорово. Но справедливо ли тратить их только на свою семью, когда мама до сих пор в старой шубе ходит?
— Твоя мама может купить шубу на те деньги, что мы даем! И зачем она ей в апреле?
— На восемнадцать тысяч пенсии плюс десять от нас? — он покачал головой. — Ника, ты экономист. Посчитай, коммунальные, еда, лекарства. Что остается?
— Остается то, что остается у большинства пенсионеров! — я не выдержала. — Денис, твоя мать получает больше помощи, чем многие пожилые люди видят вообще!
— Ах, вот как! — Денис заорал. — Значит, ей должно хватать того же, что другим? А твоей сестре почему-то мало своего института и местных больниц? Пусть дома стажируется!
— Она молодая и строит карьеру!
— А мама старая и не заслуживает комфорта?
— Я этого не говорила!
— Но именно это получается, если посмотреть на твои поступки, — Денис сел обратно, но дальше от меня. — Если ты не понимаешь, то я поясню. У нас серьезные проблемы. Потому что семья — когда все друг о друге заботятся. А не когда каждый тянет в свою сторону.
Я сидела и пыталась понять, где правда, где манипуляция. Вроде Денис говорит разумные вещи про семью и взаимопомощь. Но почему-то кажется, что меня ведут не туда.
— Хорошо, — выдавила я наконец. — А какой ты видишь выход?
— Я предлагаю быть честными, — ответил он. — Если у тебя есть пятьдесят тысяч на сестру, значит, у нас есть и возможность помочь и маме. Давай разделим пополам. Двадцать пять твоей сестре, двадцать пять — моей маме. Все честно.
— На что маме двадцать пять тысяч?
— На шубу, которую так и не купили. Плюс на лекарства, которые врач прописал, но мы откладываем из-за цены. Но тебе же на это плевать!
Я сидела и смотрела на мужа. На мужчину, за которого вышла замуж, думая, что он станет партнером и опорой. А теперь ставит перед выбором: либо делю деньги между сестрой и его матерью, либо я плохая жена.
— А если скажу «нет»? — спросила я осторожно.
— Тогда я пойму, что ошибся в тебе, — просто ответил он. — И подумаю, нужен ли мне такой брак.
Вот оно. Ультиматум в чистом виде. Либо плачу, либо он разводится. А Денис тем временем подошел и обнял меня. Так, как давно не делал. И я… поплыла и поверила, что все еще можно исправить. В который раз…
— Понятно, — кивнула я. — Тогда завтра перевожу сестре двадцать пять, твоей маме двадцать пять. Так справедливо?
— Вот теперь говоришь как настоящая разумная жена, — он улыбнулся, обнял меня. — Мама будет счастлива!
Но когда он обнимал, я уже думала о другом. Думала о том, что впервые в жизни мне стыдно звонить родителям. Потому что придется объяснить, почему помощь сестре сократилась вдвое.
Разговор с родителями оказался самым трудным в жизни.
— Ника, мы не поняли, — мама говорила растерянно. — Вчера ты обещала пятьдесят, сегодня переводишь двадцать пять.
— Мам, у нас тут… семейные обстоятельства, — я не знала, как объяснить, не выставив Дениса в плохом свете. — Пришлось поделить сумму.
— Поделить? С кем?
— Свекрови тоже помощь нужна. Денис считает справедливым деньги разделить.
Повисла пауза.
— Дочка, — трубку взял папа, и голос его был осторожным, — а ты уверена, что все в порядке?
— Конечно, пап. Просто мы учимся быть семьей.
— Понятно, — ответил он растерянно. — Ну что ж, двадцать пять тоже хорошо. Доложим как-нибудь.
После разговора я сидела с телефоном и чувствовала себя предательницей. Сестра получит половину нужной суммы из-за того, что муж решил, что его мать важнее моей семьи.
А еще поняла, я больше не могу свободно распоряжаться собственными деньгами. Теперь каждая крупная трата потребует «справедливого» разделения с семьей Дениса.
Именно тогда, сидя с телефоном в руках и ощущением предательства в душе, я впервые всерьез подумала, а если это не семья вовсе, а какая-то другая конструкция?
И что, если мне пора из нее выбираться?
***
Май встретил меня с тревогой в душе. И не зря.
Третьего числа Денис объявил — его мать нашла квартиру поближе к нам.
— Это же здорово! — говорил он с энтузиазмом, размешивая кофе. — Мама будет рядом, сможем чаще видеться, помогать с покупками и делами. Ей ведь так нужна забота…
— А где эта квартира? — спросила я с нехорошим предчувствием.
— В соседнем доме. Трешка, правда, дороже нынешней, но зато удобнее.
— Насколько дороже?
— Ну… На миллион. Но мы же поможем, правда? Возьмем кредит, ей там миллион не хватает всего. Тебе точно дадут. У меня же оформление по серой схеме… Оклад минималка… Да там небольшой платеж будет, тысяч двадцать.
У меня в голове сразу включился счетчик, знаете, такой, крутящийся… Двадцать по кредиту, конечно же, с моей зарплаты. Плюс наши обычные пять тысяч помощи, постоянные «лекарства-обогреватели». Итого около тридцати тысяч ежемесячно, а то и больше.
— Денис, ты что? — выпалила я. — Тридцать тысяч в месяц на твою маму? Это больше трети моей зарплаты!
— Ника, ну что ты… — он отставил чашку, посмотрел с укоризной. — Речь о качестве жизни пожилого человека. Представляешь, как ей будет удобно жить рядом с нами? Мы сможем каждый день в гости ходить.
Именно этого мне и не хватало.
— А если я скажу «нет»? — спросила я, уже зная ответ.
— Тогда мне придется доплачивать одному, — пожал плечами Денис. — А это значит, что наш общий бюджет сократится. Может, нам самим квартиру подешевле искать?
Понимаете схему? Либо я плачу за квартиру его матери, либо мы с ним переезжаем в худшие условия. Красиво.
— Знаешь что, — выдала я. — Ищи маме квартиру сам, доплачивай, если хочешь. А я подумаю о нашем общем будущем.
— Что это значит? — Денис нахмурился.
— Это значит, что я устала быть спонсором твоей семьи.
Он вскочил, начал ходить по кухне.
— Ника, ты снова себе противоречишь.
— Нет, Денис. Хватит. Я не банкомат для твоей семьи. И если ты этого не понимаешь, то нам действительно не о чем говорить.
После этого разговора между нами установилось холодное перемирие. Денис дулся, я искала подработки. К концу мая зарабатывала уже около сорока тысяч в месяц сверх основной зарплаты. Но не для того, чтобы содержать свекровь. Мне нужно было накопить на побег.
Да, именно так я это называла. Побег из собственного брака.
Я изучала цены на аренду однокомнатных квартир и студий, подсчитывала, сколько смогу прожить на одну зарплату, планировала финансовую независимость. И с каждым днем понимала: выход есть. Просто нужна смелость им воспользоваться.
Июнь принес новые «сюрпризы». Александра Петровна заболела в очередной раз, и потребовались дорогие анализы. Конечно же, в бесплатные поликлиники идти свекрови было не по чину.
— Пятнадцать тысяч, — сообщил Денис. — Мама боится, что это что-то серьезное.
— Пусть идет в поликлинику по полису, — ответила я, не поднимая глаз от компьютера. — Анализы там бесплатные.
— Ника! — возмутился он. — Это же мама! Неужели ты хочешь, чтобы она стояла в очередях?
— Хочу, чтобы она жила по средствам, как все нормальные люди.
— Значит, решение окончательное?
— Да.
Денис хлопнул дверью и ушел. А я сидела и думала, интересно, сколько еще продержится наш брак?
Шел почти месяц открытой войны. Денис перестал даже делать вид, что сохраняет брак. Мы не ели вместе, не разговаривали о работе, не планировали выходные. Просто жили в одной квартире, как враждебно настроенные соседи.
При этом требования денег для матери не прекращались.
— Маме кондиционер нужен, — заявил он как-то утром. — Жара же.
— Покупай сам.
— У меня денег нет.
— А у меня есть?
— У тебя да, — произнес он с какой-то злобной ухмылкой. — Ты же теперь дополнительно зарабатываешь.
— Да, но не для твоей мамы.
— На свою независимость? — он посмотрел на меня внимательно. — Ника, ты вообще о чем?
— О том, что, возможно, стоит пожить раздельно. Подумать о наших отношениях.
Денис сел на стул, уставился на меня.
— Ты хочешь развода?
— Я пытаюсь понять, зачем тебе жена, — я ответила честно. — Если от меня нужны только деньги для твоей мамы, может, проще найти работу получше и содержать ее самому?
— Ника, я тебя не узнаю, — Денис вскинул бровь. — Мы же любим друг друга.
— Любим? — я рассмеялась. — Денис, когда ты в последний раз говорил мне что-то приятное? Интересовался моими делами? Да мы даже спим раздельно!
Он молчал.
— Вот именно, — кивнула я. — У нас нет отношений, Денис. Есть только финансовые обязательства с моей стороны. И понятно в чью пользу.
— Если ты уйдешь, я не смогу снимать эту квартиру, — вдруг выпалил он.
Вот оно. Истинная причина его беспокойства. Не любовь, не семья. Деньги.
— Это твои проблемы, — ответила я спокойно. — Я не обязана обеспечивать чужой комфорт за свой счет.
А потом произошло событие, которое поставило финальную точку в нашем браке. Мне позвонили родители.
— Ника, дочка, — голос мамы звучал взволнованно. — У нас тут… ситуация сложилась.
Я сидела дома одна, Денис был у матери, помогал менять замок в двери. В последние месяцы он проводил у Александры Петровны больше времени, чем дома. Что меня, честно говоря, только радовало.
— Что случилось, мам? Папа заболел? Или ты?
— Да вот… у Анечки проблема возникла. Ей предложили специалитет в Москве. Но это же надо квартиру снимать, а на что?
— Мам, не переживай, — сказала я твердо. — Конечно, помогу. Я… для нас двоих с ней квартиру сниму. У меня тут… обстоятельства. Мы, наверное, разойдемся с Денисом скоро.
— Ника… — мама заплакала. — Спасибо тебе. Мы так переживали…
— Мам, ну что ты. Аньке учиться надо, я все равно снимаю, а там она, может, и подработку найдет.
Денис вернулся около девяти вечера, усталый и недовольный.
— Как дела? — спросила я, даже не поднимая глаз от ноутбука.
— Нормально.
— А мне родители звонили, — произнесла я спокойно. — Анне помощь нужна с жильем в Москве.
Денис остановился, держа в руках тарелку.
— С арендой? — переспросил он медленно. — А это сколько?
— Ну ты же знаешь цены. Тысяч сорок
Тарелка выпала у него из рук и разбилась о пол. Денис не обратил на это внимания.
— Сорок тысяч в месяц? — повторил он, и в голосе появились какие-то странные нотки. — Ника, ты понимаешь, что говоришь?
— Да, и я буду помогать сестре с жильем.
— А… А откуда у тебя такие деньги? — он сел напротив меня, уставился в глаза.
— Заработаю, найду способ.
— Но Ника… — он протер лицо руками. — Но ведь… Ведь мы же с мамой тоже нуждаемся в помощи. Ей тоже квартира нужна лучше, лечение дорогое…
— Денис, заткнись!
— Что? — Денис опешил, растерянно захлопав глазами.
— Я не могу больше слышать про твою мать. Хватит. Тошнит уже от твоего нытья. Хочешь помогать своей мамочке, помогай сам. Без меня. Я ей никто. Она не никто. И скажи спасибо что я целый год терпеливо оплачивала весь этот бред. А знаешь почему? Потому что любила тебя и надеялась, что ты поймешь со временем… И знаешь что? Я уже давно об этом думаю о разводе. Потому что мы с тобой хотим от жизни совершенно разных вещей.
— Каких разных?
— Ты хочешь жену-спонсора для своей мамочки. А я мужа-партнера для совместной жизни. Это несовместимо. Завтра я начну собирать вещи, — спокойно сказала я. — Через неделю съеду.
— А как же квартира? Аренда?
И вот оно. Первое, о чем он подумал — деньги.
— Это твои проблемы, Денис. Ищи соседа или переезжай к мамочке.
***
Я пошла в комнату, оставив его сидеть среди осколков разбитой тарелки.
Наутро он съехал к маме. Заявление на развод пришло мне на Госуслугах. Подписала не глядя. Съехала в апарт-отель рядом с работой, вышло дешевле, чем квартира.
А через месяц с удивлением обнаружила, что денег мне хватает. На маникюр и кафе с коллегами, на колготки, которые не стыдно надеть с юбкой. Да и на ту самую юбку тоже. Жалею, что сразу не раскусила этого … и потратила на него столько времени. Но кто ж знал… Все мы женщины, до последнего, верим, все наладится.