никита— Скажи мне, как? Почему он такой получился? Когда мы упустили? Ты помнишь, какой он был? — причитала Тамара Альбертовна, лёжа вечером с мужем в кровати. — Ему уже двадцать пять, а он всё на нашей шее сидит, ножки свесил и слезать не хочет.
— Он же работает. Зря ты так. Нормальный у нас сын, не хуже, чем у других, — зевнул Дмитрий Павлович.
— Да ты слепой, или что? Все его друзья уж и институты позаканчивали, и профессию имеют, и женаты многие, деток нянчат. А наш всё болтается, как оно в проруби. Что он там работает? Курьером! Стыдно сказать! Ладно бы ему пятнадцать было, а то… И еще слова ему не скажи, хамит, грубит! У меня последнее терпение заканчивается. И хоть бы копейку в дом принёс, ни разу ни за коммуналку не заплатил, ни продуктов не купил. Всё на девок спускает, да на гулянки.
— Ну давай выгоним его из дому, пусть сам плюхается, к самостоятельности приучается.
— Николаевы вон своего выгнали, — пробормотала Тамара Альбертовна, — что вышло? Сел! Этого хочешь?
— Ну корми, — Дмитрий Павлович отвернулся к стенке, — нянчись.
— Ведь он отличником был до пятого класса, хвалили его в школе. И бабушке помогал, ковры хлопал. И в спортивной секции занимался. Кто б мог подумать, что из нашего мальчика такое непутёвое чудо вырастет?
— Ну, как говорится, что выросло, то выросло.
— Дочка ведь вон серьёзная какая, — вздохнула Тамара Альбертовна, — всё-то ладно у неё и на работе, и в семье. Как они у нас такие разные получились?
— Меньше сюсюкать надо было, — сонно проговорил Дмитрий Павлович, — а то всё Юрочка да Юрочка. Вот тебе и Юрочка.
Утром Тамара Альбертовна решила начать серьёзный разговор с сыном.
— Ты, сынок, не обижайся, но мы тут с отцом посоветовались и решили, что пора тебе жить самостоятельно. Хватит на нашей шее сидеть. Ты работаешь, зарплату получаешь, вот и сними себе жильё, сам оплачивай, сам продукты покупай. Пора уже привыкать к взрослой жизни.
— Гоните, значит? — Усмехнулся Юрий. — Ладно. Я пошёл.
Оделся и ушел из дома. Даже не спорил.
Тамара Альбертовна к вечеру приготовила ужин, ждёт сына с работы, смотрит на часы. Поздно уже, а его всё нет.
— А чего ждёшь? — удивился Дмитрий Павлович, — ты выгнала, он и ушёл.
— Да как так? Сразу, что ли? Я ж думала, какое-то время еще жильё искать будет. Поговорить хотела…
Выяснилось, что поселился Юра у давнего друга, в съёмной квартире. И рад-радёшенек. Никто его не пилит, не попрекает. Жизнь с другом весёлая. Компания подобралась хорошая. Друзей общих много.
С родителями стал видеться редко, чаще созванивались, но потом и звонить стал всё реже и реже.
А через несколько месяцев позвонил матери друг:
— Может, вы Юрку заберёте? Я ему что, нянька?
Оказалось, совсем загулял парень, и с работы уволили, и девушка его бросила. В запое сыночек и уже давно.
Забрали его родители, домой привезли, откачали. Капельницы на дому за немалые деньги ставили. Взаперти, под домашним арестом держали, чтобы снова не начал пить.
А ему и понравилось дома сидеть. Весь день за компьютером. Ну мать побухтит немного, можно потерпеть. Зато дома, в тепле и сытости. И на работу ходить не обязательно.
— Так что ж это, сын, ты теперь с диваном склеился? Смотри, уже зад размером с диван скоро будет. Так и будешь сидеть? — возмущалась мать.
— А он в наушниках, ты хоть что говори, не слышит, — усмехнулся отец.
Мать выдернула у сына наушники. Он взбеленился, вскочил, стул пнул, убежал в ванну, заперся.
— Как дитя малое, — покачал головой отец.
Собрали семейный совет. И дочь с мужем позвали, решать, что дальше с этим семейным позором делать.
— Предлагайте свои варианты, — сказала Тамара Альбертовна, — как Юру из ямы вытаскивать будем?
— Может он сам что скажет? — спросил зять Семён. — Какие планы у тебя, Юрок?
Юра молча пожал плечами. Он выглядел недовольным, всё это ему было неприятно.
— Мама, хватит с ним нянчиться, — решительно заявила Оксана, — пусть устраивается сам, как хочет.
— Он уже устроился. До сих пор его микрозаймы да кредитки за него гасим, — ответила Тамара Альбертовна.
— Что?! Мам! Ты что? Пусть сам гасит. Гони его на работу.
— Куда? Вот в чем вопрос. Мы для этого вас и позвали. Помогите по-родственному пристроить его куда-нибудь.
— Да ни за что! — воскликнула Оксана, — Я позориться не буду. Выслушивать потом выговоры из-за него!
— А я на заводе работаю, — ответил Семён, — там через проходную с перегаром пойдет, сразу уволят.
— Ну не такой уж он алкоголик, — вступилась за сына Тамара Альбертовна.
— Не пойду ни на какой завод, — подал голос Юра.
— Кто тебя спросит? — накинулась на него мать, — куда возьмут, туда и пойдёшь. Я кормить больше дармоеда не буду.
— А куда пойдешь? — спросил отец, — сам какие мысли имеешь насчет работы. Куда хотел бы?
Юра вскинул глаза, хотел что-то сказать, но передумал и отвернулся, плотно сжав губы.
Дочь с зятем ушли, так ничего и не предложив.
Тамара Альбертовна обзвонила еще нескольких родственников, но все вежливо отказали, никто не хотел связываться с непутёвым сыночком. Она расплакалась. Даже сердце прихватило.
— До чего мать довёл, — упрекнул Дмитрий Павлович сына. — Угробить хочешь своим разгильдяйством?
Рано утром Юра оделся, вышел из дома. Весь день его не было. Мать совсем извелась, то в окно, то на телефон глядела. На звонки не отвечал и не перезванивал.
— Придёт пьяным, не пущу в дом, — твёрдо пообещала она.
Он пришёл пьяным. И она его пустила.
— Кто тебе наливает? — воскликнула она. — Где ты деньги берёшь опять?
Оказалось — взял ещё один микрокредит.
Мать ругалась, кричала, забрала у него договор займа, оделась и решительно отправилась в офис, указанный в договоре.
— Скажите, вы можете занести человека в чёрный список, как неплатёжеспособного? — спросила она девушку, сидящую за стойкой в офисе. — Мы сына лечим, из запоя выводим, а вы спаиваете, деньги на пьянки даёте. А он не работает, собственности никакой не имеет. Я за него плачу. Если я платить не буду, вы с него ничего не стрясете, с него взять нечего.
Посоветовавшись с начальством, девушка выполнила просьбу матери и занесла Юрия в чёрный список.
— Не волнуйтесь, он теперь в сети всем филиалам виден, никто не даст ему больше займ, — пообещала она.
Вернувшись домой, Тамара Альбертовна, со слезами на глазах, рассказала мужу о своих похождениях.
— Дожили… — сморщился Дмитрий Павлович, растирая левую сторону груди, — позорище…
Он пошёл в комнату сына и долго с ним беседовал, то переходя на шёпот, то срываясь на крик.
Тамара Альбертовна выпила капли, накапала для мужа, да так и сидела со стаканом в руке, дожидаясь, когда он выйдет из комнаты сына.
Дмитрий Павлович вышел красный, взъерошенный. Выпил залпом содержимое стакана, заботливо поднесенного женой и тяжело опустился в кресло.
— Раньше надо было воспитывать, — сказал он, — избаловала его совсем.
— Я виновата? Ну спасибо! А ты где был? Ты с ним хоть раз в поход сходил? Или на рыбалку? Или на лыжах покататься? Я виновата? А ты где был?
— Ах, значит, я?!
— А кто?!
Он встал и молча отправился в спальню. Она тоже легла в постель вслед за ним.
… А утром Дмитрий Павлович не проснулся.
Тамара Альбертовна не сразу это заметила. Она встала, накинула домашнее платье, пошла на кухню, заглянув по пути в комнату спящего сына. Приготовила завтрак и пошла звать обоих к столу:
— Что-то ты разоспался сегодня, — тронула она за плечо мужа, — вставай, завтрак готов.
Он молчал и не шевелился. Она откинула одеяло, повернула его лицом к себе… И замерла, зажав рот рукой.
Не сразу смогла подняться и дойти до сына. С трудом растолкала Юру, показала рукой на дверь.
— Что, мам? — спросил он, удивлённо глядя на мать, на которой лица не было.
Она опять показала рукой на дверь:
— Отец… вызови скорую…
Юра одним прыжком оказался возле отца. Но едва взглянув, понял, что скорая уже не нужна.
— Что же мы наделали, сын! — схватилась за голову Тамара Альбертовна. — Ой, что мы наделали! О нём-то совсем не думали…
Она разрыдалась, раскачиваясь из стороны в сторону. Юра хотел её обнять и успокоить, но только сел рядом, положив руку ей на колено.
— Не надо, мам…
— Как жить-то теперь?
После похорон мать с сыном не разговаривали. Не было ни сил, ни желания. Оба чувствовали себя виноватыми.
Юра был глубоко потрясён. Он резко повзрослел и посерьёзнел. Устроился на работу и вскоре принёс, положил перед матерью свою зарплату.
— Где хоть работаешь? — мрачно поинтересовалась она.
— Там же, курьером.
Мать молча вздохнула.
— Мне нравится эта работа, мам. И карьерный рост там обещают. И девушка моя там работает. Мы поженимся скоро.
Через несколько месяцев они, действительно, поженились и поселились в квартире невестки. Вскоре родился внук. Юра получил повышение в должности и хорошую зарплату.
Все были счастливы.
Только Тамара Альбертовна выла по ночам одна в холодной постели.
Слишком дорогой ценой досталось всё это счастье.