— Аня, я понимаю, что не имею права просить… — Максим переминался с ноги на ногу в дверях её квартиры, прижимая к груди спящего младенца. — Но мне больше не к кому обратиться.
Анна застыла в дверном проёме, не в силах отвести взгляд от крошечного свёртка. Три месяца назад она наконец сменила замки, чтобы не находить в почтовом ящике письма с извинениями, а теперь он стоял здесь — её бывший муж, с ребёнком от другой женщины.
— Светка сбежала. Просто оставила записку и исчезла. Я не справляюсь один, — его голос дрогнул. — Помоги мне, хотя бы советом. Ты же всегда хотела ребёнка…
Анна сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Да, хотела. Пять лет пыталась забеременеть, ходила по врачам, пила гормоны, а ты всё это время крутил роман с молоденькой риелторшей.
— Проходи, — она отступила в сторону, пропуская его в квартиру. — Только тихо, соседи спят.
В маленькой кухне, где они когда-то завтракали вместе, теперь было непривычно пусто — ни занавесок, ни комнатных растений, только голые стены и минимум мебели. Анна специально всё изменила после развода, чтобы ничто не напоминало о прошлом.
Максим осторожно положил спящего ребёнка на диван, обложив его подушками. Мальчик, совсем крошечный, с пушистыми тёмными ресницами, даже не шевельнулся. Анна невольно залюбовалась этой картиной, но тут же одёрнула себя. Нет, только не снова. Не дай ему снова манипулировать тобой.
— Как его зовут? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Артём. Ему два месяца, — Максим провёл рукой по лицу. Он осунулся, под глазами залегли тёмные круги. В другое время она бы пожалела его, но сейчас в груди только холод. — Я пытался справиться сам, правда. Но он постоянно плачет, почти не спит. На работе уже намекают на увольнение, я постоянно опаздываю…
— А твои родители? — перебила его Анна.
— Ты же знаешь, они в Краснодаре. И… я им не сказал про Свету. Они до сих пор думают, что мы с тобой вместе.
Анна горько усмехнулась. Типичный Максим — вечно прячет голову в песок, надеясь, что проблемы решатся сами собой.
— Значит, ты хочешь, чтобы я посидела с ним, пока ты на работе? — она скрестила руки на груди.
— Нет, Ань. Я… — он запнулся, и она увидела, как по его лицу пробежала тень. — Я хочу, чтобы ты взяла его себе. Насовсем.
Повисла тяжёлая тишина, нарушаемая только тиканьем настенных часов. Анна почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
— Ты с ума сошёл? — её голос звучал глухо, словно издалека. — Это же твой ребёнок, Максим. Твой сын.
— Я не справляюсь! — он почти выкрикнул это, и ребёнок на диване заворочался. — Ты же всегда мечтала о детях. А я… я буду помогать деньгами, честно. Просто мне нужно время, чтобы всё наладить.
Анна смотрела на него и не узнавала человека, с которым прожила семь лет. Где тот уверенный в себе мужчина, который так красиво ухаживал за ней? Который обещал любить вечно, а потом променял на первую встречную молоденькую девочку?
— Уходи, — тихо сказала она. — Забирай ребёнка и уходи.
— Аня, пожалуйста… — он шагнул к ней, но она выставила руку, останавливая его.
— Нет. Я больше не позволю тебе использовать меня. Хватит.
Артём вдруг заплакал — громко, требовательно. Максим дёрнулся к нему, неловко пытаясь успокоить, но ребёнок только сильнее разрыдался.
— Я же говорил, он постоянно так! — в голосе Максима звучало отчаяние. — Я не могу больше, понимаешь? Не могу!
Анна механически взяла ребёнка на руки — старый инстинкт, выработанный годами мечтаний о материнстве. Малыш почти сразу затих, уткнувшись ей в шею.
— Видишь? — в глазах Максима мелькнула надежда. — Ты прирождённая мать. А я… я просто не создан для этого.
Прирождённая мать. Как часто она мечтала услышать эти слова, когда они были вместе. Сколько слёз пролила, узнавая раз за разом, что очередная попытка не удалась.
— Переночуй у меня, — вдруг сказала она. — Уже поздно, а тебе с ним ехать через весь город. Утром решим, что делать дальше.
Его лицо просветлело: — Правда? Спасибо, Анечка! Я знал, что ты поймёшь…
— Диван в гостиной. Постельное в шкафу, — перебила она. — Артёма положу в спальне, у меня есть старая кроватка.
Она действительно купила детскую кроватку три года назад, когда врачи сказали, что есть надежда. Так и не решилась её выбросить после развода.
Ночью Анна не могла уснуть. Лежала, прислушиваясь к ровному дыханию младенца, и думала о том, как странно устроена жизнь. Когда-то она была готова на всё ради ребёнка от любимого мужа. А теперь этот мужчина предлагает ей чужого ребёнка, как будто это какая-то вещь, от которой можно избавиться.
Утром она встала рано, тихо собралась и вышла из дома. В ближайшем отделении опеки её уже ждали — она позвонила им ещё вечером, пока Максим возился с постельным бельём.
— Вы уверены в своём решении? — спросила немолодая женщина в строгом костюме, просматривая документы. — Всё-таки речь идёт о ребёнке.
— Абсолютно уверена, — твёрдо ответила Анна. — Отец не справляется, мать сбежала. Ребёнку нужна помощь.
Когда она вернулась домой, Максим уже проснулся и пытался накормить плачущего Артёма из бутылочки.
— Где ты была? — в его голосе слышалось раздражение. — Я не знаю, что с ним делать!
— Скоро придут люди из опеки, — спокойно сказала она, забирая ребёнка. — Я сообщила им о ситуации.
Максим побледнел: — Что? Ты не имела права! Это мой ребёнок!
— Именно. Твой ребёнок, твоя ответственность. А если ты от неё отказываешься, пусть государство решает его судьбу.
— Ты… ты просто мстишь мне! — он вскочил, сжимая кулаки. — Я думал, ты поможешь, а ты…
— А я что? — она посмотрела ему прямо в глаза. — Спасу тебя в очередной раз? Возьму на себя твои проблемы? Нет, Максим. Больше никогда.
Звонок в дверь прозвучал как гром среди ясного неба. Максим метнулся к двери, но Анна опередила его: — Даже не пытайся сбежать. Я уже отправила им копии всех документов.
Следующие два часа прошли как в тумане. Представители опеки задавали вопросы, составляли акты, звонили в полицию, чтобы найти мать ребёнка. Максим сидел в углу, обхватив голову руками, и молчал.
— Мы временно поместим ребёнка в дом малютки, — объяснила женщина в строгом костюме. — Начнём поиски матери. Если она не объявится или откажется от прав, ребёнка передадут в систему усыновления.
— А я? — глухо спросил Максим. — Я же отец.
— Вы можете оформить отказ от родительских прав или подтвердить своё желание воспитывать ребёнка. Но в последнем случае вам придётся доказать свою состоятельность как родителя. Пройти обследования, показать стабильный доход, условия проживания…
Анна смотрела, как уносят Артёма, и чувствовала странное опустошение. Где-то в глубине души ещё теплилась надежда, что Максим одумается, возьмёт ответственность на себя. Но он просто сидел, глядя в пол.
— Убирайся, — тихо сказала она, когда за представителями опеки закрылась дверь. — И больше никогда не приходи.
— Ты разрушила мне жизнь, — процедил он сквозь зубы.
— Нет, Максим. Ты сам разрушил её. Я просто перестала тебя спасать.
Он ушёл, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла. Анна медленно опустилась на диван, где ещё недавно спал маленький Артём. На глаза навернулись слёзы.
Телефон завибрировал — пришло сообщение от Олега, коллеги из бухгалтерии: «Как ты? Может, пообедаем вместе?»
Она помедлила, глядя на экран. Раньше она всегда отказывалась — боялась новых отношений, новой боли. Но сейчас что-то изменилось.
«Давай. Только не в нашей столовой, хочу куда-нибудь подальше от работы.»
Жизнь продолжалась. И впервые за долгое время Анна чувствовала себя по-настоящему свободной.
Три месяца спустя
Анна стояла у окна своей новой квартиры, глядя на незнакомый двор. Переезд в другой район города дался нелегко, но она ни разу не пожалела о своём решении.
Из новостей она узнала, что Светлану нашли в Сочи — она пыталась устроиться администратором в отель. Сейчас решается вопрос о лишении её родительских прав. Максим, говорят, запил и потерял работу. А маленький Артём, по словам знакомой из опеки, уже в новой семье — его усыновила супружеская пара из Подмосковья.
Телефон тихо звякнул — сообщение от Олега: «Не забудь, в семь у нас столик заказан. Отказы не принимаются! :)»
Анна улыбнулась. Может быть, она ещё успеет стать матерью — настоящей, любящей, готовой к ответственности. Но теперь она точно знает: нельзя строить счастье на чужом несчастье. И нельзя позволять другим использовать твои мечты против тебя.
Она подошла к зеркалу, поправила причёску. Сорок минут до встречи — как раз хватит времени, чтобы собраться и доехать до ресторана. Новая жизнь требовала новых решений, и она была к этому готова.
