никитаЯ металась по квартире, не зная, куда себя деть – муж утром ушел за хлебом и пропал. Его не было уже четыре часа, на телефон он не отвечал. Семнадцать пропущенных летели в пустоту, а тревога во мне росла и росла, грозя обернуться настоящей паникой. Да, на дворе не ночь, но ведь Вадим никогда не игнорировал моих звонков, всегда предупреждал куда он и во сколько вернется
– Да! Прекрати мне названивать, я еду к матери. Ей стало плохо, у нее Скорая.–рявкнул мне в трубку раздраженный Вадим, и я с облегчением выдохнула.
Слава богу, что с ним все хорошо, хотя бы. А что с Зинаидой Федоровной?
С моей свекровью отношения не складывались с первых дней нашего замужества с Вадимом. Она была женщиной себе на уме, и почему-то считала, что главным в доме должен быть мужчина, а женщина должна быть бессловесной мебелью, и при этом еще пахать как конь.
В свое время она настаивала, чтобы квартиру, которая досталась мне от дяди Гены в наследство, и в которую мы перебрались с мужем, тихо расписавшись в ЗАГСе, я продала.
– Ты тут на птичьих правах будешь, она просто тебя за дверь в любой момент выставит! – поучала Зинаида Федоровна сына.
Но ночная кукушка тогда перекуковала дневную, и мы остались в моей квартире. Дядя Гена был братом моей матери, который прожил жизнь, будучи женатым на науке. Настоящей семьи не имел, а меня, единственную свою племянницу, обожал. Когда он почувствовал, что земной путь его приходит к концу, он написал завещание в мою пользу.
Это было кстати, потому что уже через год супружества я забеременела Ксюшей. Даже рождение внучки нас с Зинаидой Федоровной не примирило.
– Ты можешь и из дома работать, репетиторство брать. Ты же учитель химии школьный! – выговаривала она мне. – Но тебе, Ирина, удобно на шее у Вадика моего сидеть, прикрываясь дитем.
– Зинаида Федоровна, о чем вы? А куда я ребенка дену, пока работать буду? Она маленькая совсем, у нее зубки режутся, она плачет и маму требует.–объясняла я, но свекровь лишь холодно поджимала губы.
– Я в три месяца Вадика отдала в детский сад и на работу вышла. Это вы тут все разнежились. Ты особенно! Ничего делать не хочешь, на всем готовом только жить.
Кончилось тем, что я отказала свекрови от дома. Вадим не протестовал. К тому моменту ему уже порядочно надоели наши женские склоки с его матерью, он хотел покоя. Хотела его и я, да и не таким я была человеком, что позволил бы оскорблять себя в своем же собственном доме. Оскорбленная Зинаида Федоровна несколько лет приезжала к нам крайне редко, не помогала с внучкой, и словно бы отстранилась, хоть я и знала, что с сыном она созванивается и общается.
И вот теперь она расхворалась. Эта новость была как гром среди ясного неба, потому что свекровь всегда отличалась поистине богатырским здоровьем, могла, казалось, переваривать гвозди. Она всегда ходила без шапки и шарфа, даже в самые лютые морозы. Что могло случиться такого, что даже Скорую вызывать пришлось? Я гадала одеваясь. Дочка была у моей мамы.
Ксенька у нас родилась с Вадимом шестнадцать лет назад, и стала настоящим подарком. Вот только последние годы мы с мужем как-то остыли, отдалились. Я по этому поводу не унывала – любовь ведь с годами меняется, как и мы сами. Это нормально.
Заснеженный город был увешан гирляндами, которые еще не убрали после Нового года. Я ехала в гремящем по рельсам трамвайчике, купив в ближайшем фруктовом киоске апельсинов и груш для свекрови. Меня укачивало и клонило в сон…
***
Зинаида Федоровна распахнула дверь и с удивлением воззрилась на меня.
– Здравствуйте! Я, как только узнала, поспешила приехать. Как вы? Меня так Вадим напугал, что все плохо. Сказал, что поехал сюда… А где он, кстати?
– Ирина, привет! Что ты несешь? Я прекрасно себя чувствую, а Вадика не видела уже неделю, а то и больше. И сегодня он ко мне не приходил.–ответила свекровь.
– Но как же, а Скорая? – удивленно хлопала глазами я.
– Да никакой Скорой, я совершенно здорова. Но я догадываюсь, где может быть мой сын.
– Вот как? И где же?
– У Верочки.
– У какой еще Верочки?
– Тренерша его по плаванию. Ты не знала?
– Он бы так не поступил, у него ведь есть семья.
– Не мыло, не сотрется! – грубо отозвалась Зинаида Федоровна, и захлопнула передо мной дверь, даже не предложив войти.
Я стояла столбом, и чувствовала, как холод разливается внутри.
Вадим уже три года как записался в бассейн. В какой-то момент муж стал набирать лишний вес, и был этим недоволен. Диеты не помогали, он стал бегать по утрам, но мотивации не хватило, и пробежки Вадим быстро бросил. С фитнес-залом тоже как-то не срослось. А вот запись в бассейн стала настоящим спасением. Мужу очень нравилось плавать, он занимался там с тренером, быстро скинул вес и больше не набирал. Помолодел, похудел, похорошел. Я только радовалась его занятиям, ведь это прекрасно, когда мужчина следит за собой даже после сорока!
Из подъезда я вышла, пошатываясь от обрушившихся на меня новостей. Муж занимался в спортивном центре «Дельфин». Там был один из лучших бассейнов нашего города. Я отправилась прямо туда. И мне даже не пришлось искать своего неблаговерного. Он обнимался, не стесняясь проходящих мимо людей прямо в фойе со своей тренершей.
Я кашлянула, чтобы привлечь внимание сладкой парочки:
– А я только что от свекрови, и много нового про тебя узнала! – сказала я мужу, пойманному на горячем.
– Ирина? Это не то, что ты подумала, дорогая! – залепетал, отскочив от подружки Вадим.
– Да неужели? Плавать на берегу учитесь? – по-змеиному холодно усмехнулась я, и пошла прочь, чеканя шаг.
Приехав домой, сразу вызвала мастера по смене замков. Вечером муж, который не смог открыть дверь своим ключом кричал мне:
– Я имею право войти в свой дом!
– Имел право, пока не сходил налево. Катись отсюда ежиком с горы, Вадим! Чтоб духу твоего тут не было. Документы на расторжение брака я подам завтра же.
– Да и пожалуйте! Кому нужна сорокалетняя тетка с прицепом шестнадцатилетним? Еще приползешь ко мне умолять вернуться.
Я знала, что никогда не приползу. Что бы ни случилось, через свою гордость переступить я не сумею, и простить предательства не смогу.
Я плакала в кухне, окунув лицо в ладони, когда, словно чувствуя как мне плохо издалека, позвонила дочь. Я не стала ничего скрывать. Она уже большая, моя Ксения. Дочь выслушала меня, и тут же помчалась от бабушки домой. Приехала, обняла меня, давая мне выплакаться. Я рыдала, цепляясь за Ксеньку, а она гладила меня по спине и по волосам, шептала что-то невразумительное и ласковое.
С Вадимом мы расстались, и я никогда об этом не жалела. Через полгода я познакомилась с замечательным мужчиной по имени Илья. Когда-то его с маленьким сынишкой бросила жена. Не нашлось женщины, что захотела бы растить чужого ребенка, и Илья справился сам. Димка, его единственный сын, был копией отца, и мы с ним сразу подружились. Илья наладил отношения с Ксенькой, и дочь была искренне рада за меня, что я не кисну в одиночестве, и иду дальше.
Мы оформили брак с Ильей еще через полгода. Он перебрался ко мне, оставив квартиру Диме. Теперь мы жили впятером – мы с новым мужем и дочкой, котом Феликсом и псом Ильи Графом. Шумно, весело и дружно – вот так было в нашем доме.
От общих знакомых я узнала, что у бывшего моего все не так радужно.
Однажды мы даже встретились с ним. Я шла с работы, а потерянный, ссутулившийся Вадим неспешно брел мне навстречу.
– Здравствуй, Ира! Хочу сказать тебе, что я ошибался. Только теперь понял – одна ты меня по-настоящему и любила. Даже родная мать отреклась, не пустив за порог.–сказал мне бывший муж.
Я пожала плечами, ничего не сказала. Мне не было его жаль. Это просто правило бумеранга, в которое я верила всегда. Есть кто-то выше нас, что сидит на облаке в этом вечном синем небе, и следит за тем, чтобы каждому человеку воздавалось по делам его. Теперь об этом знает и Вадим. Он остался, предав меня, у разбитого корыта – от него отвернулись и мать, и дочка. Ксения с отцом общаться не желала. Я не настаивала.
Я радовалась тому, что у меня есть Илья, что Ксю почти закончила школу, что я не одинока и очень счастлива. Вадим – мое прошлое. Горькое, минувшее. Я его простила и отпустила. Живу и наслаждаюсь настоящим, смело и светло смотрю в будущее. Наша жизнь – штука сложная, есть в ней время и темным временам. Но все-таки она прекрасна, и, если ни унывать, ни сдаваться, то непременно все сложится хорошо. У меня точно сложилось.
– Скорее идем ужинать! – кричал мне из кухни Илья.
– Боже, ты идеальный мужчина! – сказала я, обняв мужа со спины. –Индейка фаршированная черносливом!
– Так точно, моя богиня! Мы с Ксенькой расстарались.
– Я вас люблю! – и улыбнулась своим родным.