Жаркий июньский воздух гудел от цикад за окном, но в уютной кухне Жанны и Кирилла царило радостное возбуждение, смешанное с приятной усталостью.
На столе красовалась бутылка недорогого шампанского и тарелка с нарезанным сыром – скромный праздник по случаю огромного события.
Они только что вернулись из регистрационной палаты, держа в руках еще пахнущие свежей печатью документы.
Дача их мечты, небольшой, но уютный домик в желанном СНТ «Солнечное», теперь официально принадлежала им.
— Не верится, правда? – Жанна обняла Кирилла за талию, прижимаясь к его плечу. Ее глаза сияли. — Наш собственный кусочек земли! Спасибо еще раз твоей маме, Кирилл. Без ее знакомых в правлении… мы бы вряд ли узнали о таком варианте, да еще и по адекватной цене.
Кирилл улыбнулся, разливая пенящуюся жидкость по бокалам.
— Да, мама молодец. Она, действительно, в курсе всех движений в том СНТ. Помнишь, как она сразу загорелась, когда мы сказали, что ищем себе дачу?
Виктория Дмитриевна, свекровь Жанны и мать Кирилла, действительно, проявила неожиданную активность. Услышав о поисках дачи, она тут же заявила:
— В «Солнечном» как раз освобождается один домик! Хозяйка – моя давняя знакомая. Я все устрою, помогу договориться о цене! У меня там связи!
И помогла. Она организовала просмотр, присутствовала на нем, активно расхваливая достоинства участка и дома, шепталась с продавцом, уверяя, что «для своих» надо сделать скидку.
Переговоры о цене шли легко, почти как по маслу. Жанна и Кирилл были искренне благодарны Виктории Дмитриевне за помощь.
— За нашу дачу! За наше будущее лето! – Кирилл чокнулся с Жанной.
Они выпили по бокалу, смеясь и строя планы: где поставить мангал, куда перенести кусты смородины, как обустроить веранду.
Веселье прервал резкий звонок в дверь. Жанна взглянула на часы – почти девять вечера. Кирилл пошел открывать.
— Мама? – удивление в его голосе было слышно даже с кухни. — Ты как раз вовремя, мы только шампанское открыли! Заходи, отпразднуем вместе!
Виктория Дмитриевна вошла в прихожую. На ней было ее лучшее летнее платье, лицо казалось немного напряженным, но она улыбнулась.
— Поздравляю, мои дорогие! Ну что, счастливы? – женщина прошла на кухню, воздушно поцеловала Жанну в щеку. — Какие молодцы! Теперь будете отдыхать на природе!
— Спасибо! – Жанна налила свекрови бокал. — Это все благодаря вам! Мы так вам признательны!
— Ой, да что вы! – Виктория Дмитриевна отмахнулась, но бокал взяла. — Родные же люди. Я всегда рада помочь.
Она сделала небольшой глоток, поставила бокал на стол и вдруг перешла на деловой тон. Ее улыбка стала чуть жестче.
— Собственно, я по делу. Вы же знаете, как сейчас все устроено. Ничего просто так не делается
В кухне повисла неловкая тишина. Цикады за окном вдруг зазвучали еще громче.
— Что ты имеешь в виду, мама? – спросил Кирилл, насторожившись.
— Ну, как что! – Виктория Дмитриевна выпрямилась. — Я же вам не просто так помогала. Организовала все, связи свои использовала, с Людмилой Семеновной цену сбила значительно! Без меня вы бы эту дачу за такие деньги никогда не купили! Да и вообще, вряд ли бы узнали о ней.
Жанна почувствовала, как к горлу подкатил холодный ком. Она инстинктивно посмотрела на Кирилла. Его лицо стало каменным.
— И что? – спросил он тихо, но очень отчетливо.
— Что «и что»? – мать сделала удивленные глаза. — Кирилл, ну будь реалистом! Я потратила время, силы, использовала свой авторитет! Людмила Семеновна тоже не просто так согласилась на скидку. Надо отблагодарить. Адекватно.
— Адекватно? – Кирилл медленно поднялся со стула. — То есть, ты хочешь денег? За то, что помогла своему сыну и невестке?
— Ну, не обязательно в такой грубой форме! – Виктория Дмитриевна вспыхнула, но тут же взяла себя в руки. — Просто… вознаграждение за услугу. За посредничество. Так везде принято вообще-то. В каком мире вы живете? Думаю, десять процентов от суммы сделки – это справедливо. Это же совсем немного, учитывая, сколько я вам сэкономила! К тому же, риелтор бы содрал с вас больше.
Жанна ахнула. Десять процентов! Сумма, о которой говорила Виктория Дмитриевна, была не просто «благодарностью», это были очень серьезные деньги для их бюджета.
Ей стало дурно. Вся радость и благодарность по отношению к ней – все разбилось в одно мгновение.
— Виктория Дмитриевна…- начала Жанна дрожащим голосом, но Кирилл резко поднял руку, останавливая ее.
— Услугу? Посредничество? – он заговорил медленно, чеканя каждое слово. — Ты назвала это услугой? Когда мы, твоя семья, искренне радовались твоей помощи?
Виктория Дмитриевна на мгновение смутилась, покраснела, но быстро оправилась.
— Кирилл, не будь ребенком! В мире взрослых все так устроено! Я помогла – вы благодарите. Что здесь такого?
— Что плохого, мама? – Кирилл подошел к ней вплотную. Его голос был низким и опасным. — Плохо то, что ты притворялась. Ты не хотела помочь. Ты хотела заработать на своем сыне. Ты использовала наше доверие… Это… это подло и некрасиво…
— Как ты смеешь! – Виктория Дмитриевна вскипела. — Я вложила силы! Я должна была получить компенсацию! Я…
— Достаточно, – Кирилл перебил ее, его голос не терпел возражений. Он взял мать за локоть, не сильно, но твердо, и повел в прихожую. — Ты знаешь, где дверь. Уходи. Сейчас же.
— Кирилл! Ты что делаешь?! Я твоя мать! – женщина попыталась вырваться, ее лицо побагровело от гнева и унижения. — Ты меня выгоняешь?! Из-за каких-то денег?!
— Не из-за денег, мама… – Кирилл распахнул входную дверь. — Из-за лжи. Из-за того, что ты превратила помощь семье в грязную сделку. Мы тебе не клиенты. Уходи.
Он стоял в дверном проеме с непоколебимым видом. Жанна, застывшая на кухне, видела его спину – напряженную, но не дрогнувшую.
— Ты пожалеешь об этом! – Виктория Дмитриевна выскочила на лестничную площадку, ее голос задрожал от ярости. — Я вам больше никогда не помогу! Никогда!
— Мы больше не нуждаемся в такой помощи, – холодно ответил Кирилл и закрыл дверь.
В кухне царила гробовая тишина. Шампанское в бокалах давно перестало пузыриться.
Радость испарилась, оставив после себя тяжелый осадок горечи и неверия. Жанна подошла к мужу и молча обняла.
— Прости, – прошептал он хрипло. — Прости, что она… что так…
— Ты все сделал правильно, – тихо ответила Жанна, гладя его по спине.
Она посмотрела на два полных бокала и один, едва тронутый, на столе. Праздник был безнадежно испорчен, и дача уже так не радовала супругов.
Виктория Дмитриевна больше ни с сыном, ни с невесткой не контактировала, несмотря на то, что их дачи теперь находились на одной улице.
