— А кроме своей квартиры я тебе больше ничего не должна подарить? Губозакаталку, может, и билет в твоё захолустье
— Ир, ну сколько можно? Голос Кирилла, нарочито спокойный, но с плохо скрытой нервной дрожью, разрезал уютную тишину вечера. Ирина, сидевшая в глубоком кресле под торшером, не сразу
— А я не давала позволения твоей сестре рыться у меня в вещах и пользоваться моими средствами по уходу! Пусть идёт и покупает себе всё, что
— Ну и где он? — тихо, почти шёпотом проговорила Оксана, всматриваясь в идеальный порядок на полках в ванной комнате. Ванная комната была её маленькой цитаделью чистоты и
— А я тут при чём, что ваш сын не хочет давать вам денег? Я не лезу в его и ваши финансовые дела! Но и от меня вы их не дождётесь
— Хорошо у вас тут, просторно. Не то что моя конура, — голос Тамары Павловны, густой и вкрадчивый, заполнил собой прихожую, просачиваясь в кухню, где Марина методично протирала
Наследство
— А ну, убирайтесь с моего участка! — Лидия Петровна размахивала палкой, стуча ею по старому забору. — Нечего тут шататься, как бездомные собаки! Анна выпрямилась, отряхивая снег
Бывший муж
— Лида, открой! Это я, Толя! Лидия Петровна замерла с чашкой в руках. Голос за дверью звучал хрипло, устало. Она поставила чашку на стол и медленно подошла к
Отстояла дом
— А ну-ка, выметайся отсюда! Этот дом теперь наш! — Лариса ворвалась в прихожую, не снимая туфель на каблуках, и окинула взглядом старенькие обои. Галина Петровна замерла с
Границы дозволенного
— Опять твой кот мне в огурцы нагадил! — Нина Петровна замахнулась граблями, глядя на рыжего наглеца, который преспокойно умывал лапу под яблоней. — И это каждое утро!
Свекровь перемудрила
— Ольга! Ты что, совсем рукастая стала? Кто так штору вешает?! — голос Клавдии Павловны разнёсся по всей двухкомнатной квартире, заставляя невестку замереть с тряпкой в руках. Ольга
Неблагодарные дети. Рассказ
— Ну зачем вам приезжать, мама? Родители Андрея приедут. Мне с ними хлопот хватит. Разместить, накормить… Давайте, вы с папой в другой раз, а? — Ольга прижала плечом
Всю жизнь вкладывала в дом, а теперь родственники заставляют меня уйти
Татьяна поправила салфетку под вазой с пирогом и в третий раз проверила, все ли чашки на месте. Сегодня редкий случай – дети соберутся вместе. Сын с семьей, дочь…
— Я передумала, квартиру покупать вам я не буду, — объявила свекровь
Вера Васильевна сидела в маленькой гостиной, пила чай с лимоном и готовилась к серьезному разговору. Диана почувствовала это кожей. Она старалась сосредоточиться на вязании, но петли путались. Муж,
Освободи квартиру к пятнице, теперь я тут буду жить со своей новой женщиной — заявил после 36 лет брака муж
Тамара Сергеевна закрыла дверь спальни и прислонилась к ней спиной. Ноги не держали. Через тонкую деревянную преграду доносился монотонный голос мужа, произносивший какие-то слова, которые она уже не
С какой стати я должна решать проблемы твоей родни? Я не благотворительный фонд — отказала мужу Майя
В тот вечер Майя вернулась домой поздно. Впрочем, как и всегда в последнее время. Рабочий график выжимал из неё все соки, но это было только начало. Проект, который
Вещи собрал и вон из моей квартиры
— Если ты сейчас же не соберешь свое барахло и не исчезнешь, я возьму вон ту чугунную сковородку и покажу тебе, что такое настоящая дикарка, — пригрозила София.
Ультиматум мужу
— Леночка, милая, — прошептала Валентина Григорьевна, — скажи честно… ты же не оставишь старую больную женщину? Не бросишь меня помирать в одиночестве? Что тут можно было ответить?
Муж потребовал переоформить все имущество жены на него
— Нам нужно переоформить все имущество на меня, — сказал Даниил буднично. — Я же мужчина, глава. Кира так и остолбенела. — Это откуда же у тебя мысли
Уступите место
— Не лезьте без очереди! — крикнула Зина, когда молодая девчонка протиснулась к дверям автобуса. — Какая очередь? — огрызнулась та. — Кто первый встал, тот и поехал!
Будущий муж настаивал на продаже добрачной квартиры невесты
— Может, мужу нужна только моя квартира? — задумалась Мария. — Может, он… меркантильный? И ради этого он готов привязать меня ребенком?! — А если ты ошибаешься? —