День в поселке, где располагалась дача Полининой свекрови, выдался теплым и солнечным. Самое то, чтобы отдыхать, сидя в тенечке и читая книжку. Но гостям дачи было не до отдыха. Хозяйка Тамара Ивановна всем нашла работу: и своему сыну Гоше ― красить забор, и невестке ― пропалывать клубнику. Так что поездка на свежий воздух весьма скоро перетекла в рабочий кошмар. Хотя Полина изначально не питала иллюзий, что будет как-то по-другому, и не особо хотела тратить выходные у свекрови за городом, но Гоша ее уговорил: «Мама очень скучает в одиночестве, и ей сложно бывает справляться с хозяйством. И это все-таки моя мама, пойми».
Полина с трудом понимала чувства мужа к матери. Ее родители погибли, когда ей еще не исполнилось и двух лет, других родственников не было, росла круглой сиротой в детском доме. Но она любила Гошу и через него старалась проникнуться добрыми чувствами и к Тамаре Ивановне, хоть и получалось неважно. Но вины Полины тут не было.
Тамара Ивановна была холодной и требовательной женщиной, и, казалось, с самого начала отношений с Гошей ее невзлюбила. Она постоянно придирались и упрекала, что Поля недостаточно заботится о Гоше. Сам же Гоша никак не вмешивался в ситуацию, а когда Полина обращалась к нему, только вяло отмахивался: «Она же моя мама! Это естественно, что она за меня волнуется!»
Полину коробило такое отношение, но в остальном Гоша был хорошим мужем. Не пил, не бил, исправно работал. И, хотя Полина тоже работала и зарабатывала даже чуть больше мужа, она держалась за Гошу, потому что очень боялась остаться одна. Она с лихвой хлебнула одиночества, когда вечером после повседневной рутины возвращаешься в пустую квартиру, и тебя там никто не ждет. Домашние животные не могли восполнить нехватку человеческого тепла, поэтому, когда Полина встретила Гошу, она была на седьмом небе от счастья. А что касается Тамары Ивановны, то с ней кое-как, но можно смириться.
«И правда, это же естественно ― любить и заботится о той, что тебя выкормила и вырастила!» ― думала Полина и покорно принимала любовь Гоши к матери.
Такую любовь, когда он мог неделю вечерами отсутствовать до самой ночи, делая матери ремонт, в то время как дома его месяц надо упрашивать прикрутить полку. Или такую любовь, когда он отвозил маму, куда и когда бы она ни попросила, в то время как Полине однажды пришлось с температурой добираться до дома своим ходом, ведь Гоша не хотел отпрашиваться с работы «из-за такой ерунды». «Ты же не умираешь, подумаешь 37,2!» ― пробурчал он в трубку, и Полине ничего не оставалось, как вызвать такси.
«Но отношения и не должны быть идеальными, да и я не без недостатков», ― утешала она себя, если становилось совсем грустно.
Несмотря ни на что, Гоша в глазах Полины оставался лучшим из того, что она, по ее мнению, могла получить от жизни. Ведь все-таки он любил ее! Не забывал радовать в дни рождения и помнил каждую их годовщину. А еще вместе с ней копил на путешествие ее мечты.
Полина с самого детства мечтала побывать в Париже, но с началом взрослой жизни стало совсем не до того. И вот она встретила Гошу, который клятвенно пообещал ей помочь осуществить это желание. Да, он не мог оплатить всю поездку, тем более на двоих, но помогал постепенно на нее откладывать. И, хотя с его стороны получалось по деньгам не так уж и много, поскольку часть Гошиной зарплаты уходила на помощь маме, Полина очень ценила вклад мужа. И старалась тоже вкладываться в отношения, делать его счастливым. Она спокойно отпускала Гошу к маме, и даже сама старалась идти ей навстречу, хотя благодарности от свекрови никогда не получала.
Но сейчас Полина дошла до того, что под палящим солнцем выкапывала сорняки, пропалывая клубнику, на которую у нее, между прочим, аллергия. Не до отека Квинке, но неприятная.
И вдруг прямо здесь, на грядке, Полина впервые задумалась о разводе. Эта мысль пришла к ней как-то легко, среди самых разных праздных мыслей о погоде и о том, что она хотела бы съесть на ужин.
«А что, если… я разведусь с Гошей?» ― подумала Полина так просто, что поразилась сама себе.
Ее не всегда устраивала их семейная жизнь, но о разводе она и не думала. А сейчас случайно залетевший в голову вопрос поставил Полину в тупик, ведь она почему-то не стала его отгонять от себя сразу, а начала размышлять дальше.
«Детей у нас нет, из совместного имущества только его игровой компьютер да наши накопления на поездку, живу я сейчас у Гоши, но так-то у меня есть, где жить после развода… Зато больше не будет Тамары Ивановны и ее проклятой клубники!» ― и все в таком духе.
Мысли мерцали убаюкивающей дымкой, окутывая Полину с ног до головы, она даже в какой-то момент перестала чувствовать усталость от работы… но в итоге усилием воли одернула себя.
«Нет, так нельзя! А как же наша клятва: и в горе, и в радости быть вместе? Да и кого я найду в тридцать пять лет?»
Полина вспомнила, как долго она пыталась устроить личную жизнь, и явственно представила унылые вечера в пустой квартире. От воспоминаний о том периоде тотального одиночества ее даже передернуло.
«Нет, нет, нет, мы все преодолеем!» ― решительно сказала сама себе Полина и продолжила работу. Сорняков было еще много.
Простенький ужин, который соизволила приготовить Тамара Ивановна, сил не восстанавливал. А на другой день уже надо было возвращаться домой и потом выходить на собственную работу, хотя после таких выходных требовались еще одни выходные. Следующие грозили окончиться так же, и Полина с грустью поняла, что, когда Гоша в очередной раз попросит ее поехать с ним к Тамаре Ивановне, она все равно не сможет отказать.
«А в общем-то, пускай так. Еще совсем немного, и накопится нужная сумма, чтобы поехать в Париж! Там я и отдохну как следует!» ― мысли о поездке мечты возвращали Полине радость жизни и всегда были ее отдушиной, как бы Тамара Ивановна, с молчаливого согласия Гоши, ее ни доставала.
Да и в принципе, как бы ни было трудно, стоило только Полине в очередной раз подойти к маленькому сейфу у них дома (она не очень доверяла банкам и предпочитала откладывать наличные деньги) и доложить туда небольшую сумму, то на душе становилось радостно и светло.
Но в один миг свет померк, когда Полина однажды вернулась с работы, желая доложить еще немного к накоплениям, и обнаружила, что сейф пуст. Первая мысль была, что их ограбили, но замок никто не взламывал, а ключ был только у Полины и Гоши. Страшная догадка поразила в самое сердце, и на ватных ногах она подошла к мужу. Гоша играл в компьютер и был очень недоволен, что его отвлекли, поэтому поначалу ответил довольно грубо.
― Эти деньги я отдал маме на постройку бани, ― бросил, едва взглянув на Полину.
Но услышав, как жена, опустившись на диван, горько заплакала, Гоша понял, что натворил, и поспешил к ней с утешениями.
― Дорогая, ты же знаешь, как сейчас быстро дорожают стройматериалы, а маме подвернулось выгодное предложение, ― спешно сыпал пояснениями он, целуя и обнимая ревущую Полю. ― Прости, что не посоветовался с тобой, я знал, что ты негативно отреагируешь, но это же мама, тебе не понять…
Слова Гоши жестоко резанули Полине по сердцу, и она заплакала еще сильнее.
― Куда уж мне, ― тихонько отозвалась она.
― Прости-прости, ляпнул, не подумав! ― испугался Гоша. ― Ты не волнуйся, любимая, эти деньги я взял в долг. Дай мне год… Нет, полгода! Я все верну!
Но даже если бы Полина и поверила Гоше, лишние полгода, когда до мечты оставались всего-ничего, тяжелым грузом легли на сердце. Тем не менее Полина все-таки кое-как успокоилась.
Однако на смену рвущей душу боли пришла тяжкая тупая апатия. С тех пор Полина стала жить, словно во сне, все делая на автомате. Ее ничего не трогало. Когда не было никаких дел, она просто сидела, тупо пялясь в стену. Гоша видел состояние жены, но ничего сделать не мог или не особо хотел. Поначалу он все же пытался изобразить бурную деятельность: стал чуть больше помогать жене по дому, предлагал ей сходить к психологу, но поняв, что его старания не находят никакого отклика, предпочел самоустраниться. И все чаще, приходя с работы, Полина заставала ту самую пустую квартиру, которой так боялась, с запиской от Гоши, что он гостит у мамы.
Но Полину это уже мало волновало, как и все остальное… пока однажды ей снова не пришла мысль о разводе.
«А что, если… я разведусь с Гошей?» ― ее пустой взгляд как раз упал на компьютер мужа и впервые за все прошедшее с исчезновения заначки время стал осознанным.
Вопрос бешеной юлой раскрутился в размышления о том, что и как ей делать. В голове зародился план. И Полина, наконец, ожила.
Осуществить задуманное оказалось проще, чем Полина думала. Ей представлялось, что развода от мужа придется еще добиваться, но этого не произошло, потому что, когда Гоша в один день вернулся домой и не обнаружил свой компьютер, а лишь записку от жены, что она продала его в счет долга, то, оскорбленный до глубины души, он быстро согласился развестись. Оставалось только подписать нужные бумаги, что супруги и сделали, в один момент став бывшими.
Полина ни о чем не жалела, лишь немного взгрустнула, собирая вещи, чтобы съехать от Гоши. Ведь она прожила в браке с ним долгих три года, и теперь вновь обретенная свобода поднимала перед ней старые вопросы: как она будет жить дальше одна? Сможет ли снова найти спутника жизни? Но тут же, оглянувшись назад, она вспомнила одно изречение какого-то восточного мудреца, услышанное еще в детстве, и ей стало легче, ведь как он сказал: «ты лучше голодай, чем что попало ешь, и лучше будь один, чем вместе с кем попало».
