— Ко мне заходила твоя студентка, — произнесла Тамара Ивановна, не поднимая глаз от вечерних новостей. — Сообщила, что родила от тебя сына.
Михаил Сергеевич замер в дверях гостиной. Сумка с документами выскользнула из рук.
— Тома, я могу объяснить…
— Объясни. — Она наконец посмотрела на него. В её глазах не было ни ярости, ни слёз. Только холодное любопытство.
Он опустился в кресло напротив. Двадцать восемь лет брака научили его читать настроение жены, но сейчас Тамара была для него загадкой.
— Это случилось полтора года назад. На кафедре истории, когда я консультировал по техническим вопросам их музейный проект.
— Валентина Сергеевна Комарова, двадцать три года, — перечислила жена как сводку. — Родители в Рязанской области, учится на бюджете. Ребёнку восемь месяцев.
Михаил кивнул. Удивляться способностям Тамары собирать информацию было глупо — экономист она была отличный.
— Она сразу сказала, что беременна?
— Нет. Сначала я и сам не знал. Валя скрывала до седьмого месяца, потом только призналась. Я… я хотел с тобой поговорить, но…
— Но струсил, — закончила Тамара. — И что теперь? Она требует на ней жениться?
— Она ничего не требует. Живёт со своей подругой в общежитии, справляется сама. Я только помогаю деньгами.
Тамара встала, подошла к окну. За стеклом моросил октябрьский дождь.
— Знаешь, о чём я думаю? Наши дети выросли. Дочь в Москве замуж вышла, сын в Питере работает. Мы с тобой остались вдвоём в этой квартире. И вот — внезапно у нас появился внук.
— Тома…
— Давай заберём ребёнка.
Михаил не поверил своим ушам.
— Что?
— Я серьёзно. Если эта девочка согласится отдать мальчика, мы его воспитаем. А с ней ты больше не встречаешься. Никогда.
— Ты с ума сошла? Как мы объясним детям? Соседям?
— Усыновили. Или сочинён что-нибудь ещё. — Тамара повернулась к нему. — Но это мои условия. Либо так, либо развод и раздел имущества. Что выбираешь?
Михаил понимал: жена не блефует. Тамара Ивановна никогда не бросала слов на ветер.
— Хорошо, — прошептал он. — Я попробую поговорить с Валентиной.
Разговор с молодой матерью оказался неожиданно простым.
— Забирайте, — сказала Валя, качая плачущего Артёма. — Честно, я уже не справляюсь. Анжелка каждый день скандалит, что ей мешает готовиться к экзаменам. Декан намекает, что лучше бы мне взять академический отпуск. А я не хочу.
Она посмотрела на Михаила усталыми глазами.
— Вы же понимаете? Я не готова быть матерью. Думала, что материнский инстинкт проснётся, но… Я просто хочу доучиться, найти работу, пожить для себя.
— Ты не будешь скучать?
— Не знаю. Может, и буду. Но точно знаю, что сейчас мне тяжело. А у вас с женой есть опыт, средства, желание. Разве это не лучше для Артёма?
Михаил кивнул. В чём-то она была права.
Оформление опеки прошло без проблем. Тамара Ивановна взялась за дело с присущей ей основательностью: переоборудовала кабинет под детскую, закупила всё необходимое, даже няню нашла на первое время.
Михаил с удивлением наблюдал, как жена ухаживает за Артёмом. Делала она это без особой нежности, но очень добросовестно. Как выполняла любую взятую на себя работу.
— Тебе нравится? — спросил он однажды, глядя, как она кормит мальчика.
— Что именно?
— Ну… материнство во второй раз.
Тамара задумалась.
— Нравится — слишком сильно сказано. Но я привыкаю. И он хороший ребёнок, спокойный.
Год прошёл удивительно мирно. Михаил почти поверил, что кризис позади. Дети приезжали на праздники, с удовольствием играли с Артёмом, не задавая лишних вопросов о его происхождении. Соседи тоже приняли историю об усыновлении.
Поэтому новость, которую сообщила ему Тамара прошлым вечером, стала настоящим шоком.
— Я подаю на развод, — сказала она, складывая документы в папку. — И собираюсь переехать в Воронеж.
— Что?! Тома, как так? Мы же договорились, у нас всё хорошо…
— У нас ничего хорошего, Миша. — Она посмотрела на него с жалостью. — Ты правда думал, что я смогу простить и забыть? Что мы будем жить, как ни в чём не бывало?
— Но ты же сама предложила взять Артёма…
— Я хотела понять, смогу ли. Оказалось — нет. Каждый раз, глядя на этого мальчика, я вспоминаю о твоей измене. Каждую минуту.
Михаил растерянно смотрел на жену. Эта спокойная, рассудительная женщина была ему совершенно незнакома.
— В Воронеже у меня есть предложение работы. И есть человек, который меня давно знает и ценит. Олег Петрович, помнишь? Мы с ним познакомились на последнем экономическом форуме.
— Ты изменяешь мне?
— Нет. Но собираюсь создать новую семью. С человеком, который никогда меня не предавал.
— А как же Артём?
Тамара помедлила.
— Это твой сын. Ты его и воспитывай. Квартиру оставляю тебе — считай компенсацией за моральный ущерб.
— Тома, давай всё обсудим…
— Обсуждать нечего. Я уезжаю через неделю.
Михаил попытался найти поддержку у Валентины. Встретился с ней в кафе возле университета.
— Валя, может, ты всё-таки возьмёшь Артёма обратно? Хотя бы временно, пока я найду няню?
Девушка покачала головой. За год она изменилась — стала увереннее, элегантнее. Говорили, что встречается с аспирантом с кафедры философии.
— Михаил Сергеевич, мы же договаривались раз и навсегда. Я своё материнство отбыла. Теперь ваша очередь отцовство осваивать.
— Но я же не смогу один…
— Сможете. Женщины как-то справляются.
— Валя, ну ты же мать…
— Была матерью восемь месяцев. Этого хватило, чтобы понять — не моё это. — Она встала. — Извините, но мне пора. Защита диплома через месяц.
Михаил остался сидеть в опустевшем кафе. За окном начинал идти снег — первый в этом году. Завтра ему надо будет забирать Артёма из садика, готовить ужин, читать сказку на ночь.
Он думал о том, как ещё полтора года назад его жизнь казалась скучной, но предсказуемой. Работа, дом, жена, изредка — дети в гости. И вот теперь — в сорок девять лет — он остался один на один с чужим ребёнком, которого формально любил, но к которому так и не смог привязаться по-настоящему.
Тамара уехала, как и обещала. Валентина успешно защитилась и переехала в Москву к своему аспиранту. А Михаил каждое утро просыпался от плача двухлетнего Артёма и думал о том, что все его решения оказались неправильными.
Но отступать было некуда. Мальчик смотрел на него доверчивыми глазами и тянул маленькие ручки. И Михаил понимал: теперь они оба — заложники его взрослых, необдуманных поступков.
За окном падал снег, накрывая город белым покрывалом. Новая жизнь начиналась сегодня — без иллюзий, без надежды на лёгкие решения. Только он, ребёнок и долгие годы впереди.
