Татьяна Григорьевна суетилась на кухне в ожидании сына, который вот-вот должен был прийти в гости с невестой. Из раскаленной духовки исходил аромат фирменной утки, в центре стола уже дымились мясные пирожки, а в холодильнике застывало заливное.
Хозяйка очень трепетно относилась к приходу гостей, стол ломился от угощений, которые она начала готовить еще со вчерашнего утра. А уж гости-то сегодня какие! Сын встречался с Дашей уже год и вот, наконец, решился познакомить возлюбленную с родителями.
Раздался короткий звонок. Суетливо прихорошившись у зеркала, Татьяна Григорьевна поспешила открыть дверь.
― Сыночек, ну, здравствуй, дорогой! Проходи скорее, давай повешу куртку, ― ласково встретила мама Андрея. Сын неловко улыбнулся и, отойдя немного в сторону, пропустил вперед юную гостью. Куртку убрал сам.
― Даша, знакомься, это моя мама, Татьяна Григорьевна, ― сказал он.
Хозяйке сразу бросилась в глаза худоба гостьи, которую Татьяна Григорьевна считала признаком слабого здоровья. А на руке… татуировка, прости, господи. Бровь потенциальной свекрови немного приподнялась, но она посчитала, что озвучивать свое мнение насчет неуместного рисунка на теле Даши пока рановато. Да и сын так много хорошего рассказывал о своей любимой.
― Добрый вечер, Татьяна Григорьевна, очень рада, наконец, познакомиться с вами, ― с лучезарной улыбкой произнесла Даша.
Мать видела, как Андрей смотрит на будущую жену. В этом взгляде сквозило обожание.
За столом велась приятная вежливая беседа. Но тут Тамара Григорьевна отметила неприятную вещь: сын ел вяло, тарелка у него была полупустой, а Даша даже не передавала жениху никаких угощений. Бросив недобрый взгляд на девушку, Татьяна Григорьевна грузно поднялась, подошла к Андрею и стала накладывать ему всего понемножку.
― Мамуль, ну что ты, я и сам могу, ― сын пытался остановить ее, но годы бесполезного сопротивления научили его не тратить энергию зря ― с мамой спорить бесмысленно.
Выполнив миссию по спасению сына от голодной смерти, Татьяна Григорьевна принялась ухаживать за будущей невесткой, в душе поражаясь ее поведению. Но как только рука свекрови потянулась к тарелке Даши, та спокойно заявила:
― Татьяна Григорьевна, вся ваша еда выглядит безумно вкусно, но, сожалению, я такое не ем. Вот у вас салатик замечательный, я уже в третий раз себе накладываю. Поделитесь рецептом? ― Даша потянулась к тарелке с овощным салатом.
― Даша, что за глупости? Какое «такое»? Уточка с апельсином, наш семейный рецепт, ― не слушая возражений, Татьяна Григорьевна отрезала птичью ножку и положила на тарелку, добавила бутерброд со шпротами и несколько ложек оливье.
― Мама, не нужно. Даша много лет следит за питанием.
― Успокойтесь, молодежь, это и есть самое правильное питание!
― Тань, оставь ты девчонку в покое, ― начал было муж Семен Иваныч, но быстро замолчал под угрожающим взглядом жены.
Удовлетворенная наполненными тарелками детей, Татьяна Григорьевна села на свое место.
― Мы с детства сало, картошечку, молочку ели, все выросли здоровыми.
― Мама, тебе тоже, кстати, врач советовал следить за тем, что ты ешь. Сама же жаловалась на плохое самочувствие.
— Это все ерунда. Как вы дома питаетесь там? Небось, не завтракаете даже.
Андрей с Дашей с улыбкой переглянулись.
― Отлично питаемся, мама. Едим много овощей, я тоже от тяжелой еды стараюсь отказываться.
Татьяна Григорьевна ошарашенно посмотрела на сына. Ох, не зря материнское сердце тревожилось. Вон как Андрюша похудел!
― И чем же Дашка тебя кормит?
― Почему Дашка? Мы вместе готовим, оба работаем до позднего вечера, часто доставки заказываем.
― Так даже выгоднее получается. И дома чисто, и время можно потратить на что-то полезное, ― добавила Даша.
Но Татьяна Григорьевна находилась в состоянии глубокого шока. Где это видано, чтобы мужик к плите подходил? За тридцать лет брака Семен даже картошку не чистил, не мужское это дело.
Когда молодая Татьяна выходила замуж, ее мама и бабушки рассказали о том, как устроена семейная жизнь. Женщина должна следить за чистотой в доме, готовить сытную еду, содержать одежду мужа в порядке. Семен вряд ли умел гладить рубашки, и Татьяна Григорьевна этим даже гордилась. Сейчас она была в ужасе от семейного уклада сына.
― Как же это так…Ты, Андрюша, готовишь? У тебя же работа такая тяжелая, отдыхать нужно, ― заволновалась Татьяна Григорьевна. ― Даша, мужчина не должен таким заниматься. Счастья в вашей семье не будет.
― Даша тоже работает и зарабатывает иногда побольше моего. В семье все должно поровну делиться, и на недостаток счастья мы не жалуемся, ― в голосе сына слышалось недовольство.
Для Татьяны Григорьевны стало неприятным сюрпризом, что сын с ней спорит, да еще и таким тоном. До встречи с Дарьей Андрюша был ласковым котенком, а тут не узнать ребенка… Но ссориться она не хотела, поэтому попыталась сгладить острый угол.
― Ладно, дело ваше… я с собой заверну. Ко мне заходите уж, буду подкармливать, а то одни кости останутся. Даша, вон, совсем худенькая, это не дело.
Разговор продолжился. Татьяна Григорьевна еще несколько раз попыталась накормить детей, но они все также ели умеренно. Даша рассказала о себе. Оказалось, девушка работала в медийной сфере, организовывала концерты музыкальных групп, часто бывала в командировках.
Этот факт Татьяну Григорьевну тоже насторожил. Где это видано, чтобы жена по городам и весям разъезжала? А как же домашний очаг? Недовольство будущей невесткой становилось все сильнее.
Тут Татьяна Григорьевна решила, что настал момент спросить про татуировку.
― Даш, а расскажи, что это такое у тебя на руке? Переводилка, небось, как дети себе клеят? Красивый узор, но хорошо, что смыть можно. Не дело свое тело поганить.
― Ну почему же, мы с Андреем полгода назад парные набили. Нам нравится, ― уверенно ответила Даша.
Татьяна Григорьевна надеялась, что ослышалась.
― Сыночек, как же так… Эти… татуировки… их же только заключенные набивают! Это что же такое? Семен, ты и сейчас промолчишь?
― Сынок, ну, правда, как-то это… ― неуверенно проговорил отец.
Андрей знал, что у папы не было четкой позиции ни по одному вопросу. Он боялся перечить строгой жене и во всех спорах молчаливо соглашался. Как и сейчас.
― Татьяна Григорьевна, мир меняется, ― миролюбиво сказала Даша. ― Сейчас это модно, многие считают тату красивым. К тому же их всегда можно удалить. Не переживайте так. К тому же вашему сыну двадцать восемь лет, он уже вполне может принимать решения сам.
Татьяна Григорьевна едва не задохнулась от такой дерзости.
― Ну, знаешь, милочка, это уже переходит все границы! Для человека мнение родителей должно быть главным! А мы никогда не разрешали сыну делать такие глупости.
― Мама, успокойся, пожалуйста. Сейчас все границы вежливого общения переходишь ты. Как сказала Даша, я уже взрослый мальчик, ― с усмешкой произнес Андрей. ― Это наша жизнь, и я уверен в своих решениях.
Вечер перестал быть приятным и довольно быстро завершился. Андрей и Даша засобирались домой. Вежливые отказы от многочисленных котомок с остатками ужина не помогли, и им все-таки пришлось взять сумки с собой.
Оставшись наедине с собой, Татьяна Григорьевна мыла посуду, пока муж посапывал на диване с газетой. В голове метались сотни тяжелых мыслей.
Она не понимала, как сыночек угодил в такую ситуацию. Да, Андрей и Даша выглядели счастливыми, в невесте сын души не чаял и по телефону часто рассказывал маме, как невеста его поддерживает. Даша имела хорошее образование, достаток, воспитывалась в приличной семье… Но разве такое отношение к мужчине ― норма в современном мире?
Татьяна Григорьевна считала себя идеальной хозяйкой. Уже много лет ее день начинался с заботы о близких, а спать она не ложилась, пока последняя чашка не была вымыта. Да, это не спасало брак от мелких неурядиц, иногда бывали ссоры, а по молодости Семен даже завел пару интрижек. Татьяна Григорьевна давно его простила и видела проблему только в себе ― видать, мало внимания мужу уделяла, когда Андрюшка родился. Но в целом она считала, что брак удался ― вон, тридцатилетний юбилей свадьбы недавно отметили. Сейчас, правда, супруги разговаривали редко. Семен все вечера проводил, гипнотизируя телевизор, а Татьяна Григорьевна вязала, занималась рассадой, болтала с подругой по телефону. Да и о чем говорить, когда уже все сказано много раз?
Будет ли счастлив сын с такой девушкой? Не совершает ли он ошибку? Андрей так изменился… В голосе появилась какая-то твердость, и на работе, говорит, дела в гору пошли, благодаря советам Даши. Звонить реже стал, но помогал всегда охотно, в любой момент готов был сорваться и приехать по маминому зову, правда, только если планов с невестой не было… Все чаще и чаще Андрей отказывался приезжать на дачу, жалел мать, говорил, что все гораздо выгоднее покупать в магазинах, а здоровье не железное. Но как же покупное есть, когда свою картошечку можно вырастить? Сына Татьяна Григорьевна понимала все меньше.
Ну ничего. Это, конечно, его, Андрюши, решение… но и слово матери в этом мире должно что-то значить. Еще посмотрим, кто кого!
Даша и Андрей тем временем ехали домой. Андрей уже успел несколько раз извиниться перед невестой, но Даша с улыбкой отмахнулась:
― Я примерно понимала, что так будет. Ничего страшного, я умею отнестись с пониманием к чужим заскокам. Ты только будь на моей стороне, Андрей, хорошо? Это самое главное.
― Конечно, буду, ― Андрей поцеловал ее в висок.
Семейная жизнь обещала быть… интересной.
