— Ирочка, милая, подай, пожалуйста, вон ту салатницу. Нет-нет, не эту, а хрустальную, с рисунком. Ее мне еще моя бабушка подарила, — Валерия Валерьевна сладко улыбнулась невестке, указывая на верхнюю полку серванта.
Ира молча подошла к серванту, стараясь не выдать раздражения. Раньше она даже не знала о существовании этой салатницы, а теперь вдруг стала доверенным лицом, которому можно доверить семейную реликвию.
— Какая прелесть, правда? — продолжала щебетать свекровь. — Я столько лет ее берегла для особых случаев. А сегодня ведь особый случай! Мы отмечаем мой юбилей в новой квартире моего сыночка… и твоей, конечно, — быстро добавила она, заметив, как изменилось лицо Иры.
Егор в это время суетливо расставлял стулья вокруг праздничного стола, избегая взгляда жены. Он чувствовал напряжение, витавшее в воздухе, но предпочитал делать вид, что все в порядке.
— Какая уютная у вас получилась гостиная! — воскликнула тетя Нина, входя в комнату с большим тортом. — Валерочка, ты видела, какие у них теперь занавески? Просто загляденье!
— А, это все Ирочка, — с преувеличенной гордостью проговорила Валерия Валерьевна. — У нее такой вкус! И возможности теперь есть. Все-таки начальником отдела быть — это не шутки.
Ира почувствовала, как внутри что-то сжалось. Еще полгода назад свекровь и словом не обмолвилась о ее повышении, а теперь при каждом удобном случае упоминала должность невестки.
— Мама, давай я тебе помогу с нарезкой, — Егор попытался отвлечь мать от скользкой темы.
— Не нужно, сыночек, ты отдыхай. Пусть Ирочка поможет, она же у нас теперь главная добытчица, — свекровь подмигнула невестке. — Не так ли, дорогая?
Ира почувствовала, как в груди нарастает комок гнева, но сдержалась. Не сейчас, не при всех родственниках.
Праздничный вечер продолжался в том же духе. Казалось, Валерия Валерьевна задалась целью упомянуть успехи Иры в каждом разговоре, особенно подчеркивая, что ее сыночек, хоть и старается, но не так преуспел, как его жена.
Когда гости разошлись по комнатам с бокалами шампанского, обсуждая последние семейные новости, Ира осталась на кухне одна, собирая грязные тарелки. Она вспомнила, как все начиналось…
***
Ира встретила Егора три года назад на корпоративе. Он работал в отделе продаж их компании и показался ей открытым, добрым парнем с хорошим чувством юмора. Он не был блестящим оратором или амбициозным карьеристом, но его искренность покорила ее сердце.
Их отношения развивались стремительно. Уже через два месяца Егор предложил Ире познакомиться с его мамой, о которой он всегда отзывался с теплотой.
«Она замечательная, — говорил он. — Вырастила меня одна, всегда поддерживала. Вы обязательно подружитесь».
Первая встреча с будущей свекровью оставила у Иры странное ощущение. Валерия Валерьевна была приветлива, но в ее взгляде чувствовалось что-то оценивающее, холодное. Она расспрашивала Иру о работе, образовании, планах на будущее, и в каждом вопросе чувствовался подвох.
— А что, в вашей компании хорошие перспективы для роста? — спрашивала она, когда Ира рассказывала о своей работе.
— Да, вполне. Я как раз готовлюсь к повышению, — ответила тогда Ира с гордостью.
— О, как интересно. А вот мой Егорушка больше ценит стабильность, чем карьерную гонку, — Валерия Валерьевна многозначительно посмотрела на сына. — Для мужчины важно крепко стоять на ногах, а не гнаться за каждой новой возможностью.
После той встречи Ира заметила, что Егор стал реже упоминать маму в разговорах, словно чувствовал неладное. Но когда он сделал ей предложение, вопрос о семейных отношениях встал ребром.
Свадьба была скромной, но теплой. Валерия Валерьевна держалась отстраненно, критически осматривая все детали торжества. Особенно ее задело то, что родители Иры оплатили большую часть расходов.
— Мы могли бы и сами справиться, — шептала она сыну так, чтобы Ира услышала. — Незачем было позволять им так тратиться.
Первый год супружеской жизни был непростым. Молодая семья снимала небольшую квартиру на окраине города. Ира получила долгожданное повышение и стала зарабатывать больше мужа, но это никогда не было проблемой между ними. Егор искренне радовался успехам жены.
Проблемой была Валерия Валерьевна. Она звонила сыну каждый день, часто заходила без предупреждения «проведать», приносила еду, которую сама приготовила, и постоянно давала советы: как обустроить квартиру, как распределять бюджет, даже как правильно складывать вещи в шкаф.
Когда наступали праздники, она всегда приглашала Егора «заглянуть на часок», но про Иру словно забывала.
— Мама снова зовет только меня на день рождения дяди Вани, — грустно сказал однажды Егор. — Я сказал, что мы придем вдвоем.
— И что она ответила?
— Что ты, наверное, занята на работе… что не стоит тебя отвлекать от важных дел.
Ира промолчала тогда, не желая ставить мужа перед выбором. Но такие случаи повторялись снова и снова.
***
На кухню вошел Егор, прервав воспоминания Иры.
— Ты в порядке? — он обнял ее за плечи. — Мама сегодня в ударе, да?
— В ударе? — Ира едва сдержала горький смех. — Егор, ты разве не видишь, что происходит?
— Ну, она просто гордится тобой, твоими успехами…
— Гордится? — Ира повернулась к мужу. — А где была эта гордость год назад? Или два? Когда твоя мама «забывала» пригласить меня на семейные праздники? Когда говорила всем родственникам, что я слишком занята своей карьерой, чтобы участвовать в семейной жизни?
Егор виновато опустил глаза.
— Я просто не хотел создавать конфликт. Мама иногда бывает сложной, но она не со зла.
— Не со зла? — Ира почувствовала, как внутри закипает ярость. — А как назвать то, что она годами делала вид, будто меня не существует? И вдруг, стоило нам купить квартиру, я стала «дорогой Ирочкой»?
Она вспомнила, как все изменилось три месяца назад. После нескольких лет упорной работы Ира получила крупную премию. Они с Егором долго думали, как распорядиться деньгами, и решили вложить их в небольшую, но уютную двухкомнатную квартиру.
— Оформим на нас обоих, — предложила тогда Ира. — Пусть это будет наш общий дом.
Егор был растроган, но чувствовал себя неловко.
— Ты же понимаешь, что я не смогу внести равную долю? Мой отдел сейчас не в лучшем положении…
— Ну и что? — удивилась Ира. — Мы же вместе. Сейчас я могу внести больше, потом, возможно, ты. Какая разница?
Для нее действительно не было никакой разницы. Но для Валерии Валерьевны, как оказалось, была, и очень большая.
Когда Егор рассказал матери о покупке квартиры, та сначала не поверила.
— Откуда у вас такие деньги? — спросила она напрямик. — Взяли кредит? Это так безответственно!
— Нет, мама, — смущенно ответил Егор. — Ира получила большую премию на работе. И еще у нее были накопления.
С того дня Валерия Валерьевна словно подменилась. Она стала звонить Ире, интересоваться ее делами, предлагать помощь с ремонтом и даже пригласила на свой юбилей, который раньше собиралась отмечать «только в кругу самых близких».
— Ира, ты не понимаешь, — Егор вернул ее в настоящее. — Мама просто по-своему пытается наладить отношения. Дай ей шанс.
— Шанс? Я давала ей шанс три года! — воскликнула Ира, но тут же понизила голос, вспомнив о гостях. — Три года я терпела ее намеки, ее пренебрежение. Помнишь, как она говорила, что я «сижу у тебя на шее»? Что ты «тянешь на себе всю семью»?
Егор покраснел.
— Она не знала, что ты зарабатываешь больше. Я не говорил ей…
— Почему, Егор? Почему ты скрывал это от нее?
Егор не успел ответить. В кухню вошла Валерия Валерьевна, сияющая от счастья и немного захмелевшая от шампанского.
— О чем шепчетесь, голубки? — проворковала она. — Ирочка, все гости спрашивают, куда ты пропала. Иди к нам, я как раз хотела похвастаться твоими талантами перед тетей Зиной. Она не верит, что в таком возрасте можно достичь таких высот!
Ира молча взглянула на свекровь, потом на мужа, и вышла из кухни.
***
Большая гостиная была заполнена родственниками Егора. Многих из них Ира видела впервые, хотя была замужем уже три года. Раньше ее почему-то не приглашали на такие встречи.
— А вот и наша труженица! — объявила Валерия Валерьевна, когда Ира вошла в комнату. — Ира, расскажи тете Зине, как тебе удалось получить повышение? Она так восхищается твоей карьерой!
Пожилая женщина с любопытством посмотрела на Иру.
— Валерочка все уши прожужжала о том, какая у нее замечательная невестка. А раньше почему-то молчала, — она хитро прищурилась.
Ира натянуто улыбнулась.
— Наверное, не было повода для гордости.
— Что ты, что ты! — всплеснула Валерия Валерьевна. — Я всегда гордилась тобой, просто не хотела утомлять родственников рассказами о твоей работе. Не все же интересуются маркетингом!
Тетя Зина оказалась проницательной женщиной.
— А мне кажется, ты просто ревновала сына к невестке, Валерочка, — сказала она прямо. — Всё боялась, что она его у тебя заберет.
— Что за глупости! — фальшиво засмеялась Валерия Валерьевна. — Я всегда желала Егорушке счастья. И потом, я же вижу, как Ирочка заботится о нем, как они хорошо живут. Квартиру вон какую купили!
— Кстати, о квартире, — вмешался дядя Петя, брат Валерии Валерьевны. — Как вам удалось накопить на первый взнос? Сейчас же такие цены!
— О, это все Ирочка, — ответила за невестку Валерия Валерьевна. — Она у нас такая умница, получила огромную премию на работе! Мой Егорушка, конечно, тоже старается, но в его компании сейчас не лучшие времена…
Ира заметила, как Егор напрягся. Он ненавидел, когда мать обсуждала его финансовое положение при посторонних.
— А помнишь, Валерочка, как ты говорила, что твой сын содержит семью, а невестка только проедает его деньги? — снова встряла тетя Зина, явно получая удовольствие от ситуации.
В комнате повисла неловкая тишина.
— Я никогда такого не говорила! — возмутилась Валерия Валерьевна, хотя ее щеки заметно покраснели. — Ты что-то путаешь, Зина.
— Ничего я не путаю, — усмехнулась тетя Зина. — На прошлый Новый год ты только об этом и говорила. Жаловалась, что невестка на шее у сына сидит, а сама только о карьере думает.
Ира почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Она догадывалась, что свекровь плохо о ней отзывается за глаза, но услышать подтверждение было больно.
— Мама, ты действительно такое говорила? — тихо спросил Егор, подходя к матери.
— Егорушка, не слушай эти сплетни! — Валерия Валерьевна попыталась обнять сына, но тот отстранился. — Я просто беспокоилась о тебе. Любая мать будет беспокоиться!
— Беспокоиться — это одно, — ответил Егор, — а распускать слухи о моей жене — совсем другое.
***
Праздник продолжался, но атмосфера заметно изменилась. Валерия Валерьевна суетилась больше обычного, пытаясь сгладить неловкость. Она то и дело обращалась к Ире с преувеличенной заботой:
— Ирочка, может, тебе салатика положить? Ты совсем ничего не ешь, — или — Ирочка, расскажи всем про ваш ремонт. Это же ты выбирала дизайн?
Ира отвечала односложно, чувствуя, как внутри нарастает буря. Все эти годы она старалась найти общий язык со свекровью, а та за ее спиной поливала ее грязью.
Наконец, когда основная часть гостей разошлась, и остались только самые близкие родственники, Валерия Валерьевна подняла бокал.
— Я хочу сказать тост, — объявила она. — За мою прекрасную невестку, Ирочку! Я всегда знала, что мой сын выбрал особенную девушку. Такую умную, целеустремленную. Я сразу разглядела в ней потенциал и всегда говорила Егору, что он сделал правильный выбор!
Это было уже слишком. Ира медленно поставила свой бокал на стол и посмотрела прямо в глаза свекрови.
— Что-то вы не звали меня на праздники, пока не узнали, сколько я зарабатываю и что у меня квартира, — сказала она ровным голосом.
Валерия Валерьевна застыла с бокалом в руке, не веря своим ушам.
— Ирочка, что ты такое говоришь? Я всегда тебя приглашала!
— Правда? — Ира почувствовала, как дрожит ее голос, но продолжила. — А день рождения дяди Вани? А прошлогодний Новый год? А ваш день рождения в прошлом году, когда вы сказали Егору, что хотите отметить «в узком семейном кругу», а потом выяснилось, что там были все, кроме меня?
Валерия Валерьевна растерянно оглянулась, ища поддержки у родственников, но те молчали.
— Ну… были какие-то недоразумения, возможно. Но я никогда специально…
— А как насчет того, что вы годами говорили всем, будто я сижу на шее у вашего сына? — продолжала Ира, уже не сдерживая эмоций. — Что я только о карьере думаю, а Егор «тянет на себе всю семью»?
— Я никогда…
— Мама, — вмешался Егор, — я тоже хочу знать правду. Тетя Зина не первая, кто говорит о таких вещах. Дядя Коля тоже упоминал, что ты жаловалась на Иру.
Валерия Валерьевна побледнела.
— Вы сговорились против меня? В мой юбилей? — она указала дрожащим пальцем на Иру. — Это все она! Настраивает тебя против родной матери!
— Никто никого не настраивает, — спокойно ответил Егор. — Мы просто хотим честности. Почему ты годами игнорировала мою жену, а теперь вдруг стала ее лучшей подругой?
— Я пыталась наладить отношения! — воскликнула Валерия Валерьевна. — Разве это плохо?
— Наладить отношения — это прекрасно, — сказала Ира. — Но не после того, как узнали, что у нас есть собственная квартира и я зарабатываю больше Егора. Раньше вы и слышать обо мне не хотели, а теперь я вдруг стала «умницей Ирочкой».
***
Валерия Валерьевна тяжело опустилась на стул. Ее праздничное настроение окончательно испарилось.
— Ты всегда была против меня, — произнесла она, глядя на Иру. — С самого начала. Холодная, расчетливая. Я видела, как ты смотришь на меня, как оцениваешь мой дом, мою жизнь.
— Неправда, — твердо сказала Ира. — Я очень старалась подружиться с вами. Приглашала в гости, готовила ваши любимые блюда, дарила подарки. Но вы всегда находили повод для критики.
— Потому что ты забрала у меня сына! — вдруг выкрикнула Валерия Валерьевна. — Он всегда был таким домашним, всегда со мной советовался. А потом появилась ты со своими амбициями, своей независимостью. И он стал другим!
Ира с удивлением посмотрела на свекровь. Впервые за все эти годы та говорила искренне.
— Мама, — мягко сказал Егор, — я не стал другим. Я просто вырос. Создал свою семью. Это нормально.
— А как же я? — глаза Валерии Валерьевны наполнились слезами. — Я осталась одна, никому не нужная!
— Вы не одна, — неожиданно для себя сказала Ира. — У вас есть сын, который вас любит. И я никогда не хотела вас заменить или забрать его у вас.
— Не хотела? — недоверчиво спросила Валерия Валерьевна. — А почему тогда ты всегда такая… такая самодостаточная? Никогда не просишь совета, не жалуешься, не нуждаешься в помощи?
Ира растерялась от такого поворота.
— Я просто привыкла решать проблемы сама. Это не значит, что я не ценю вашу заботу.
Валерия Валерьевна покачала головой.
— Нет, ты просто считаешь меня глупой старухой, которая ничего не понимает в вашей современной жизни.
— Мама! — возмутился Егор. — Никто тебя так не считает.
— Тогда почему вы скрывали от меня, что Ира зарабатывает больше тебя? Почему не рассказали, что квартиру в основном она купила? Боялись, что я не пойму?
Егор и Ира переглянулись. В словах Валерии Валерьевны была доля правды.
— Я не хотел, чтобы ты беспокоилась, — признался Егор. — Знал, что ты начнешь волноваться о моей карьере, предлагать помощь…
— И правильно бы сделала! — воскликнула Валерия Валерьевна. — Сын должен быть главой семьи, опорой. А ты позволяешь жене содержать себя!
— Никто никого не содержит! — вмешалась Ира. — Мы семья, и неважно, кто сколько зарабатывает. Важно, что мы поддерживаем друг друга.
Но Валерия Валерьевна не слушала.
— Вот она, ваша современная жизнь! Женщины работают как мужчины, мужчины уступают свое место. Все перевернулось с ног на голову!
***
Гостиная постепенно опустела. Родственники, чувствуя себя не в своей тарелке, поспешили разойтись. Остались только Ира, Егор, Валерия Валерьевна и тетя Зина, которая, похоже, не собиралась пропускать финал этой семейной драмы.
— Валерочка, — сказала она, похлопывая подругу по руке, — ты все-таки не права. Времена изменились. Сейчас никого не удивишь тем, что жена зарабатывает больше мужа.
— Меня удивишь! — упрямо ответила Валерия Валерьевна. — В моем понимании мужчина должен быть добытчиком, а женщина — хранительницей очага.
— А если женщина может и то, и другое? — спросила Ира.
— Тогда мужчине рядом с ней нечего делать! — отрезала свекровь. — Он чувствует себя ненужным, лишним.
Егор, молча слушавший этот разговор, вдруг встал.
— Мама, стоп, — его голос звучал твердо. — Я никогда не чувствовал себя лишним рядом с Ирой. Я горжусь ее успехами, радуюсь ее повышениям. И мне не нужно, чтобы она зарабатывала меньше меня, чтобы я чувствовал себя мужчиной.
Валерия Валерьевна посмотрела на сына с недоверием.
— Ты говоришь так, потому что она здесь. А на самом деле…
— На самом деле я люблю свою жену такой, какая она есть, — перебил ее Егор. — Сильной, независимой, успешной. И знаешь, что? Я устал от твоих попыток нас поссорить, от твоих намеков и манипуляций.
— Манипуляций? — Валерия Валерьевна схватилась за сердце. — Ты обвиняешь родную мать в манипуляциях?
— Да, мама, — Егор был непреклонен. — Ты годами настраивала родственников против Иры, игнорировала ее, а теперь, когда узнала про квартиру и ее зарплату, вдруг стала называть «милой Ирочкой». Что это, если не манипуляция?
Валерия Валерьевна растерянно посмотрела на сына, потом на невестку.
— Я просто хотела быть ближе к вам…
— Нет, ты хотела контролировать нас, — возразил Егор. — Как всегда контролировала меня. Но я больше не ребенок, мама. У меня своя семья, свои решения.
— И значит, для матери места нет? — губы Валерии Валерьевны задрожали.
— Есть, — мягко сказала Ира. — Но не в качестве контролера или судьи. А в качестве мамы и бабушки наших будущих детей.
Валерия Валерьевна вскинула голову.
— Ты беременна?
— Нет, — улыбнулась Ира. — Но когда-нибудь у нас будут дети. И я бы хотела, чтобы у них были хорошие отношения с бабушкой. Настоящие, а не основанные на том, сколько кто зарабатывает.
Тетя Зина одобрительно кивнула.
— Вот это правильно сказано. В конце концов, что может быть важнее семьи?
Валерия Валерьевна долго молчала, переваривая услышанное. Наконец она произнесла:
— Я не собираюсь признавать, что была неправа. Все, что я делала, я делала из любви к сыну.
— Никто и не просит тебя признавать вину, мама, — сказал Егор. — Мы только просим уважать нашу семью и наши решения.
Валерия Валерьевна поджала губы и гордо подняла голову.
— Уважать? Я всегда всех уважала. Это меня никто не уважает в этом доме, — она демонстративно отвернулась. — Устроили суд над старой женщиной в день ее юбилея.
— Никто не устраивает суд, мама, — Егор устало потер лоб. — Мы просто хотим честности в отношениях.
— Честности? — Валерия Валерьевна горько усмехнулась. — Какая может быть честность, когда вы годами скрывали от меня правду? Сын, которого я вырастила, который всегда делился со мной всем, вдруг начал таиться, недоговаривать…
Ира внимательно наблюдала за свекровью. За маской обиды проглядывало что-то еще — страх, неуверенность, может быть, даже отчаяние.
— Валерия Валерьевна, — мягко сказала она, — никто не хотел вас обидеть. Просто иногда… иногда проще промолчать, чем выслушивать критику.
— Я никогда не критиковала! Я просто высказывала свое мнение!
— Именно, — кивнула Ира. — И ваше мнение всегда было таким… категоричным. Без права на другую точку зрения.
Тетя Зина, прихлебывая чай, наблюдала за развитием событий с нескрываемым интересом.
— Валерочка, девочка права, — наконец сказала она. — Ты всегда была, как это сейчас говорят, «токсичной». Все должно быть по-твоему, а иначе обида на весь мир.
— Зина! — возмутилась Валерия Валерьевна. — Ты на чьей стороне?
— На стороне здравого смысла, дорогая, — невозмутимо ответила тетя Зина. — Я тебя знаю сорок лет, и все эти сорок лет ты пытаешься всех построить по своим правилам. Сначала мужа, потом сына, теперь вот невестку.
Валерия Валерьевна открыла рот, чтобы возразить, но не нашла слов.
— Я просто хотела как лучше, — наконец произнесла она тихо.
— Мы все этого хотим, — Егор подошел к матери и обнял ее за плечи. — И Ира тоже. Мы просто хотим быть семьей, без вечных уколов и претензий.
— И без хитростей, — добавила Ира. — Без попыток настроить родственников друг против друга.
Валерия Валерьевна долго молчала, глядя куда-то в пространство. Наконец она тяжело вздохнула.
— Я не буду извиняться, — сказала она твердо. — Я делала то, что считала правильным. Если для вас это выглядело по-другому… что ж, у каждого свой взгляд на вещи.
Ира и Егор переглянулись. Они знали эту интонацию — свекровь не собиралась менять свою позицию.
— Никто и не ждет извинений, мама, — сказал Егор. — Мы просто хотим понимания на будущее.
Валерия Валерьевна пожала плечами.
— Я слишком стара, чтобы меняться, — она встала и расправила складки на платье. — Если я вам не подхожу такой, какая есть, что ж…
— Мама, — Егор покачал головой, — никто не говорит, что ты нам не подходишь. Мы просто хотим, чтобы ты уважала наш выбор и не пыталась постоянно вмешиваться в нашу жизнь.
— Не вмешиваться? — Валерия Валерьевна выпрямилась. — То есть теперь я должна держаться в стороне от собственного сына? Приходить только по приглашению и молчать, даже если вижу, что вы делаете что-то неправильно?
— Не молчать, а разговаривать, — мягко сказала Ира. — Не приказывать, а советовать. Не осуждать, а понимать.
Валерия Валерьевна посмотрела на невестку долгим взглядом.
— Я никогда не буду считать нормальным, что женщина зарабатывает больше мужчины, — сказала она наконец. — Но… я постараюсь не говорить об этом каждый раз, когда мы видимся.
Ира невольно улыбнулась. Для Валерии Валерьевны это была почти капитуляция.
— Я ценю это, — сказала она искренне.
Тетя Зина, наблюдавшая за этой сценой, одобрительно кивнула.
— Ну вот, уже прогресс, — она встала и потянулась. — А теперь, пожалуй, пора и честь знать. Поздно уже.
Валерия Валерьевна кивнула.
— Да, всем пора отдыхать. Завтра новый день.
***
Прошел месяц после памятного юбилея Валерии Валерьевны. Ира возвращалась с работы, мысленно перебирая дела, которые нужно было сделать за выходные. Егор обещал приготовить ужин, и она предвкушала спокойный вечер вдвоем.
Но когда она открыла дверь квартиры, то услышала голоса. Один из них принадлежал свекрови.
— Я же говорю, нужно было взять на размер больше, — говорила Валерия Валерьевна. — Что ты понимаешь в постельном белье? Это вещь на годы!
Ира тихо вздохнула. После их разговора на юбилее Валерия Валерьевна держалась отстраненно, звонила реже, но когда появлялась, то все равно пыталась руководить их жизнью. Правда, теперь она хотя бы не комментировала работу Иры и ее доходы.
— О, Ирочка пришла, — сказала свекровь, заметив невестку. — Мы тут с Егором новое покрывало выбирали. Он хотел синее, но я ему говорю — синее маркое, быстро запачкается.
— Добрый вечер, Валерия Валерьевна, — Ира поставила сумку в прихожей. — Егор, ты обещал ужин.
— Да-да, уже готовлю, — муж виновато улыбнулся. — Мама заглянула на минутку, а мы тут заболтались.
— Я принесла вам пирожки, — сказала Валерия Валерьевна. — С картошкой, как ты любишь, Егорушка.
Ира кивнула, стараясь сохранять спокойствие. Свекровь никогда не спрашивала, что любит она, только сын.
Вечер прошел в напряженной атмосфере. Валерия Валерьевна комментировала обстановку квартиры, давала советы по уборке, рассказывала о соседях из своего дома. Когда она наконец ушла, Ира с облегчением опустилась на диван.
— Она никогда не изменится, да? — спросила она Егора.
— Не думаю, — он сел рядом и обнял жену. — Но она старается. По крайней мере, она больше не говорит, что ты сидишь у меня на шее.
Ира слабо улыбнулась.
— Это уже прогресс, — она помолчала. — А что ты думаешь насчет того, чтобы съездить вместе в отпуск? Только ты и я. Куда-нибудь подальше от городской суеты.
— Звучит заманчиво, — Егор поцеловал ее в висок. — А мама не обидится, что мы не пригласили ее?
— Обидится, — честно ответила Ира. — Но это наша жизнь, помнишь? И иногда нам нужно побыть только вдвоем.
Егор кивнул.
— Ты права. Давай поедем. Куда хочешь?
Обсуждая планы на отпуск, они не заметили, как звонит телефон. Это была Валерия Валерьевна.
— Егорушка, я забыла тебе сказать! — возбужденно начала она. — Дядя Ваня выходит на пенсию, будет большой праздник в следующую субботу. Ты обязательно должен прийти!
— А Ира? — спросил Егор, глядя на жену.
На другом конце провода повисла пауза.
— Конечно, и Ира тоже, — наконец сказала Валерия Валерьевна с явной неохотой. — Если у нее нет других планов…
Егор посмотрел на Иру, и она кивнула.
— Мы оба придем, мама. Спасибо за приглашение.
Когда разговор закончился, Ира рассмеялась.
— Видишь? Она пригласила меня. Пусть и через силу.
— Да, пусть и через силу, — Егор улыбнулся. — Но это лучше, чем ничего.
Ира задумчиво посмотрела в окно.
— Интересно, она когда-нибудь действительно примет меня?
— Не знаю, — честно ответил Егор. — Но важно не это. Важно, что я принимаю тебя целиком, со всеми твоими достижениями и стремлениями. И я горжусь тобой. Каждый день.
Ира положила голову ему на плечо.
— Этого достаточно, — сказала она тихо. — Более чем достаточно.
На следующий день Валерия Валерьевна позвонила снова. На этот раз Ира взяла трубку.
— Ирочка, — начала свекровь несколько напряженно, — я хотела узнать, что подарить дяде Ване. Ты же работаешь в большой компании, наверное, разбираешься в таких вещах…
Ира улыбнулась. Это было не извинение и не признание своей неправоты. Валерия Валерьевна никогда не произнесет таких слов. Но это была попытка наладить контакт, пусть и корявая, неумелая.
— Конечно, Валерия Валерьевна, — сказала она мягко. — Давайте подумаем вместе.
И Ира знала, что это не конец их сложных отношений, а только начало нового этапа. Этапа, где им придется научиться принимать друг друга — не идеальных, не таких, как хотелось бы, но настоящих.
Заканчивая разговор со свекровью, Ира поймала себя на мысли, что, возможно, в этом и заключается истинная мудрость семейной жизни — не в том, чтобы изменить другого человека, а в том, чтобы научиться жить с ним рядом, сохраняя свои границы и свое достоинство.
И, глядя на фотографию с их свадьбы, где они с Егором такие счастливые и влюбленные, Ира поняла — они справятся. Несмотря на все сложности, несмотря на Валерию Валерьевну с ее вечными советами и упреками, несмотря ни на что.
Потому что они выбрали друг друга. И этот выбор они подтверждают каждый день.
