— Никитка, бросай свою писанину! Пойдем на концерт сходим! Отличный концерт! Живой звук, крутая атмосфера, группа — легенда! — Дмитрий Петрович распахнул дверь в комнату сына.
— Папа, какой может быть концерт?! У меня презентация завтра! Позови маму, она умрет от радости! И дверь закрой! — Никита раздраженно оторвался от монитора.
— Маму я уже позвал. Куда же я без нее… Ну не хочешь как хочешь, старикашка. — Дмитрий Петрович закрыл дверь.
«Ну за что мне такие родители?!» — подумал Никита и вернулся к работе.
***
Утром Никита пил кофе на их большой кухне и радовался, что все еще спят и можно спокойно позавтракать. Очень хотелось тишины. Вчера, например, жена Верочка опять повздорила с мамой. Вернее, возмущалась только Вера, а мама сидела в позе лотоса посреди комнаты, прикрыв глаза, и большую часть времени молчала.
— Елена Владимировна, ну что это за дичь?! Это же не детская кровать — это… Это монстр какой-то! Вы можете обижаться сколько влезет, считать меня неблагодарной, но я ни за что не положу своего ребенка в это! — Верочка встала напротив свекрови, но та даже глаза не открыла.
— Вы вообще слышите, что я говорю?!
Елена Владимировна, наконец, вернулась в реальный мир, посмотрела на Веру, как на надоедливую муху, и кивнула:
— Слышу, понимаю, не хочешь — не надо!
— Да что же это такое! — казалось, Верочку согласие свекрови взбесило больше, чем ее молчание. — Я вам говорю — это не кровать!
— Не кровать, — согласилась Елена Владимировна. — Это колыбель. Деревянная, экологичная, сделанная вручную.
— Нет, с вами невозможно разговаривать! Я хочу донести до вас, что мы не против подарков. Только подарки должны быть нормальными! Если дарите одежду, пусть она будет модной и современной, если мебель — удобной, красивой и функциональной! Вы меня слышите? — обнаружив, что свекровь вновь прикрыла глаза, Вера даже ножкой топнула.
Но Елена Владимировна считала разговор законченным.
Тогда Вера рванула к Никите.
— Господи, ну за что мне такое?! Я хочу нормальную свекровь и вменяемого свекра! А твои прямо не от мира сего! Какие-то престарелые неформалы. Как мы здесь будем ребенка растить, я не представляю!
— Ну, потерпи, Верочка! Я и сам от моих предков не в восторге. Но квартира большая, всегда можно по комнатам разойтись. Скоро накопим на первый взнос и уедем.
***
Так уж получилось, что с родителями Никите, как он считал, не очень повезло. Нет, конечно, могло быть и хуже… Маргиналы там или преступники, упаси бог. Его мама с папой хоть и со своими тараканами, но вполне вменяемые. Даже бизнес свой умудрились открыть. Маленький и не совсем обычный: пошив одежды из льна, крапивы и прочей экоерунды. Вот только повзрослеть Дмитрий Петрович и Елена Владимировна, по мнению Никиты, так и не сумели.
Обоим уже за пятьдесят, а выглядят, как прости господи! Татуировки, одежда не по возрасту, концерты какие-то зубодробительные. Да что уж там! Даже отпуск нормально провести не могут. Сколько раз Никита предлагал им купить путевки в нормальное место: все включено, море, пляж, солнце! Так нет же! Скучно им, видите ли! Они лучше на Камчатку махнут или в какую-нибудь Териберку. Одним словом — мрак!
Сам Никита, в отличие от родителей, человеком вырос нормальным. Работа в маркетинговом агентстве, солидный внешний вид. К тому же любимая жена, Вера, ему под стать. Серьезная, деловая, положительная. Правда, вот с беременностью они немного просчитались — лучше бы попозже. Ну а теперь деваться было некуда — ребенку поначалу придется расти в окружении ненормальных бабушки и дедушки.
***
Веру же это категорически не устраивало. Нет, она не предлагала снять квартиру, чтобы съехать от Никитиных родителей. Понимала, что тогда покупка своей жилплощади отодвинется на неопределенный срок. Она выбрала другую стратегию. Самую проигрышную: Вера пыталась перевоспитать родителей Никиты. А ведь это не удалось даже ему самому.
— Елена Владимировна, а давайте купим вам что-нибудь приличное! — предлагала Верочка. — Ваши джинсы-клеш в цветочек и веселенькая маечка, конечно, хороши… На девочке лет двадцати, но никак не на женщине вашего возраста.
Свекровь оглядывала в зеркало свою субтильную фигурку в этих самых джинсиках, затем складывала руки, украшенные татуировками, на груди и говорила:
— Нет, Вера, спасибо, не хочу я приличное. Мне так нравится. И думаю, что я в своем возрасте имею на это право.
При этом взгляд у Елены Владимировны был спокоен, как у буддийского монаха. Она не обижалась и не спорила. Просто вежливо отказывалась. И это особенно злило Веру.
— Я же как лучше хочу! Ведь вы же смешно выглядите! — заводилась она.
— Не надо делать мне как лучше, оставьте мне, как хорошо, — парировала Елена Викторовна известной фразой и добродушно улыбалась.
Если на горизонте в это время появлялся отец Никиты, то Вера переключалась на него.
— Дмитрий Петрович, ну вы-то разумный человек! Повлияйте на жену! — взывала Верочка.
— Нет, Верунь, я еще более неразумный, чем моя жена! Мне в ней все нравится. Не пойму, чем ты недовольна? Ты же вроде замуж за Никитку вышла, а не за нас. Вот его и воспитывай! — усмехался свекор.
Вера злилась, хлопала дверью и шла жаловаться мужу.
***
Все стало еще хуже, когда Вера забеременела.
— Я не хочу, чтобы у нашего ребенка были такие бабушка и дедушка! — твердила она Никите.
Никита и сам понимал, что не очень-то его родители подходят на эту роль. Но что делать, других у него нет. Светлая мысль пришла в его голову внезапно: «Хорошо, мои родители такие, и ничего с этим уже не сделаешь! Но у Верочки тоже есть мама! Можно ее привлечь: во-первых, для помощи с ребенком, а во-вторых, в качестве примера моим старикам!»
Верочкину маму он видел лишь однажды. На их свадьбе. Тихая, маленькая женщина со старомодными кудряшками на голове, в классическом «нарядном»: белая блузка, черная юбка и туфли-лодочки. Она жила в небольшом городке, работала в бухгалтерии, звезд с неба не хватала. Но, по крайней мере, была «нормальной»!
— Верунь, а давай пригласим твою маму погостить у нас? Мои точно будут не против! Они гостей любят, да и места у нас хватает. Опять же: тебя они не слышат, а вот у твоей мамы есть шанс показать им, как следует выглядеть людям в их возрасте, — предложил Никита жене.
Вера подумала и согласилась.
— Моя мама, конечно, тоже не эталон. Мышка серенькая, но по-любому лучше твоих. Ты уж меня прости.
***
Верочка позвала маму погостить, незадолго до родов. Елена Владимировна восприняла это со своим невозможным спокойствием:
— Приедет? Ну и отлично, хоть познакомимся по-человечески. А то на вашей свадьбе всего парой слов перекинулись.
Дмитрий Петрович проявил значительно больше энтузиазма.
— Кто она нам? Сватья? Круто! Никогда не разбирался в этих сложных родственных отношениях. Звучит-то как! Аутентично! Хорошо, что решила приехать. Внука увидит! А мы ее развлекать будем!
Никита непроизвольно поежился: как бы Верина мама, Маргарита Ивановна, ни сбежала через день от такого гостеприимства. Оставалось надеяться на лучшее…
В честь приезда родственницы родители готовили целый банкет. Они с самого утра вдвоем хлопотали на кухне. Никита слышал, как они спорят в процессе готовки.
— Лена, не суй ты везде свои ягоды годжи! И чечевицу оставь! Дай я! Сделаем нормальное мясо с нормальной картошкой! На тебе — овощные салаты! — раздавался бас Дмитрия Петровича.
— Ну, дай я хоть котлет овощных налеплю! Вдруг ей понравится… — слышался голос Елены Владимировны.
— Не надо! Вряд ли она «травоядная», как ты… Иначе Вера бы нас предупредила!
Вскоре праздничный стол был накрыт. А вскоре появилась и сама виновница торжества, Маргарита Ивановна.
Она обняла дочь, несмело чмокнула зятя, смущенно поздоровалась с родителями Никиты, и мышкой юркнула за стол. Поначалу Маргарита Ивановна чувствовала себя не в своей тарелке: то теребила льняную салфеточку, то крутила в пухленькой ручке вилку. Но вскоре, благодаря непринужденности хозяев, освоилась.
А уж когда они немножко выпили за здоровье будущего внука, и вовсе расслабилась.
— Здорово-то как у вас, душевно. Никогда таких семей не встречала! — сообщила Маргарита Ивановна. — Нет, правда! Вы такие разные, но друг друга с полуслова понимаете, да и живете, как вам нравится. Никого не слушаете!
— Мама, по-моему, ты перебрала! — возмутилась Вера. — Что ты несешь?
— Ничего я не несу! Говорю, что думаю. Завидую людям по-доброму. Ведь если бы я в свое время не слушала твою бабку, то и я сейчас, возможно, жила бы на полную катушку. А не сидела серой мышью в бухгалтерии! Но нет, бабуля твоя этого допустить не могла: «Будь как все! Замуж пора! Все в твоем возрасте уже замужем! Ребенка роди, часики тикают!» А я ее, как хорошая дочь слушалась. И замуж вышла, за папеньку твоего, и характер его кошмарный столько лет терпела! Пока он же меня и не бросил! Тьфу! — Маргарита Ивановна даже кулачком по столу стукнула.
Вера смотрела на мать во все глаза. Не ожидала она от нее такого.
— По-моему, мы просчитались, — зашептал Вере на ухо Никита.
Та только отмахнулась: вижу!
Тем временем Дмитрий Петрович погладил Маргариту Ивановну по руке и успокоил:
— Ну не расстраивайтесь вы так. Вы же еще молодая женщина. Значит, все можно наверстать! Завтра, например, мы с Леной идем на скалодром. Приглашаю и вас тоже. Да и вообще, пока наши детки не подарили нам внука, будем развлекаться!
— А потом? — с надеждой воззрилась на него Маргарита Ивановна.
— Потом… Будем брать с собой еще и внука! — сказал Дмитрий Петрович.
Елена Владимировна улыбнулась и кивнула, поддерживая мужа.
***
— Твои родители — страшные люди! — Вера мерила шагами комнату, поглаживая живот. — Они прямо с порога испортили мою маму! Я не сомневаюсь, что они совершенно запросто испортят и нашего ребенка! И он вырастет блаженным охламоном в татуировках, который будет нюхать цветочки, а деньги зарабатывать где-то между сеансом йоги и поездками на какие-нибудь скалы! Надо все-таки снимать квартиру и съезжать.
Никита молчал… Сегодня он посмотрел на своих родителей другими глазами. Он сравнил такую правильную и такую несчастную Верину маму и своих, пусть «ненормальных», но счастливых родителей. Может быть, стоит дать им шанс.
— Вера, ты не права… — сказал он наконец. — Я тоже не приветствую все эти татушки, хипповские наряды и экстрим. Но сегодня я понял, что несмотря на всю эту атрибутику, мои родители — счастливые люди. А я хочу, чтобы наш ребенок тоже научился быть счастливым. Попробуй это понять.
Вера остановилась посреди комнаты.
— Ты серьезно?
Никита кивнул. Она надолго задумалась. Уходить от любимого мужа не хотелось, жить в состоянии тихой войны тоже. Наконец, она сказала:
— Только ради тебя и нашей семьи, я попробую все это принять. Но ничего не обещаю…
***
Вскоре родился Валерка. Две счастливые бабушки и один дедушка встречали его из роддома. Через год Вера с Никитой и сыном переехали в новую квартиру. Вера стала терпимее относиться к родителям Никиты. Нет, конечно, иногда она раздражается. Бывают и ссоры. Но чаще она благодарна, что они помогают ей с внуком. Ведь свои правила жизни они не навязывают.
Верина мама очень подружилась со сватами. Ей понравилось ездить с ними в путешествия, заниматься йогой, знакомиться с новыми людьми.
А вскоре у нее самой произошли приятные перемены в жизни.
Она стала бухгалтером в фирме Никитиных родителей, работает удаленно. А кроме того, сменила свои кудряшки на модную стрижку, скучный костюм на модный оверсайз и встретила мужчину, за которого подумывает выйти замуж.
В общем, жизнь продолжается.
