Анна водила пылесосом по ковру в гостиной, машинально повторяя одни и те же движения.
Маленький Костик мирно спал в кроватке, а Машенька рисовала за своим столиком, то и дело показывая маме очередную принцессу.
Монотонное гудение пылесоса настраивало на размышления. Женщина невольно вспомнила свою свадьбу.
Семь лет пролетели как один миг. Кажется, только вчера она волновалась перед первым свиданием с высоким темноволосым парнем из соседнего отдела, а сегодня они уже родители двоих детей.
«Как хорошо, что мы тогда решили жить в моей квартире», — подумала женщина, оглядывая уютную гостиную.
За эти годы они с мужем превратили обычную «двушку» в настоящее семейное гнездышко. Светлые обои, мягкий диван, детские рисунки на стенах… все дышало теплом и уютом.
Квартиру Димы они сдавали приличной семейной паре. Деньги от аренды здорово выручали, особенно когда Анна ушла в декрет с первым ребенком. Удалось и машину купить, и накопления понемногу откладывали. Муж всегда говорил, что без финансовой подушки никак нельзя.
***
Вдруг на всю квартиру раздался пронзительный телефонный звонок. На экране высветилось «Свекровь».
— Анечка, здравствуй, солнышко! — раздался в трубке звонкий голос Галины Петровны. — Как мои любимые внуки?
— Здравствуйте, мама. Все хорошо, Маша рисует, Костик спит.
— Вот и славно! — свекровь говорила непривычно мягко. — А Димочка дома?
— Нет, он на работе. Что-то случилось?
— Да так… Поговорить нужно. Семейное дело. Я сейчас подъеду, хорошо?
Анна насторожилась. Обычно родственница просто заезжала без предупреждения. А тут такие предисловия…
Через полчаса Галина Петровна уже сидела на кухне, помешивая ложечкой чай. На столе лежала коробка с любимым тортом невестки «Птичье молоко».
— Понимаешь, Анечка, такое дело… — начала свекровь. — Твоя золовка совсем замучилась. Двое детей, муж зарабатывает немного, квартиру снимают. Все деньги уходят на аренду и кредиты.
Анна молча кивнула. О проблемах золовки она знала. Та частенько жаловалась на жизнь.
— Я решила помочь дочери, — продолжала Галина Петровна. — Отдаю ей свою квартиру. Пусть живут, детишкам нужен свой угол.
— А как же вы? — удивленно спросила невестка.
— Ну, я думала… может, временно… то есть временно пожить в Диминой квартире? Пока Танюша с кредитами разберется. Год-полтора, не больше.
Женщина бросила недовольный взгляд на свекровь. Квартира мужа приносила стабильный доход, на который они рассчитывали. Особенно сейчас, когда она сидит с маленьким Костиком.
— Мама, но там же арендаторы…
— Ой, Анечка, ну что арендаторы! — махнула рукой родственница. — Предупредите за месяц, и все дела. Неужели вы родной матери откажете? Я же для внуков стараюсь, для семьи!
В глазах Галины Петровны заблестели слезы. Невестка почувствовала себя неловко.
— Хорошо, мы с Димой сегодня вечером все обсудим и завтра дадим вам ответ. Не переживайте!
***
Вечером женщина рассказала обо всем мужу. Дмитрий долго молчал, нервно постукивая пальцами по столу.
— И что ты об этом думаешь? — спросила Анна, внимательно глядя на мужа.
— Слушай, ну а что тут думать? — мужчина поднял на жену глаза. — Мама просит помощи. Татьяна с детьми мыкается по съемным квартирам.
— Дим, я все понимаю, — мягко перебила его жена. — Но давай посмотрим правде в глаза. Мы потеряем стабильный доход. У нас двое маленьких детей, я не работаю. Ты уверен, что мы потянем?
— Ань, у меня хорошая зарплата. Справимся.
— А если ты заболеешь? Или в компании начнутся сокращения? Эти деньги от аренды — наша подушка безопасности. Ты же понимаешь это?
Супруг встал и прошелся по кухне. Было видно, что он разрывается между желанием помочь родным и заботой о собственной семье.
— Послушай, — он присел перед женой на корточки, взял ее руки в свои. — Мама обещала, что это ненадолго. Год-полтора максимум. Таня расплатится с кредитами и съедет из маминой квартиры. Мы же не можем отказать.
— Можем! Просто не хотим. Боимся обидеть.
— Ань, ну это же моя сестра…
— А мы — твоя семья! — вздохнула Анна. — Но я не буду спорить. Если ты, как глава семьи, считаешь, что так правильно, давай попробуем. Только предупреждаю… у меня плохое предчувствие.
— Все будет хорошо, — Дмитрий притянул жену к себе и обнял. — Мама не подведет. Она заботится не только о сестре, но и о нас.
— Хорошо. Давай поможем!
***
Первый месяц после переезда Галины Петровны прошел относительно спокойно. Свекровь постоянно благодарила за помощь, приносила гостинцы внукам и уверяла, что «Танечка со всем разберется».
— Вы же понимаете, это ненадолго, — повторяла она как попугай, гладя по голове маленького Костика. — Как только дочка с кредитами рассчитается, так сразу и перееду обратно в свою квартиру.
Невестка кивала, стараясь верить в лучшее. Хотя потеря арендной платы серьезно ударила по семейному бюджету, они с Дмитрием старались не заострять на этом внимание. Главное — помочь родным в трудную минуту.
Но спустя три месяца ситуация начала меняться. Галина Петровна все чаще заходила к ним с озабоченным видом, подолгу вздыхала на кухне и жаловалась на жизнь.
— Димочка, сынок, — начала она однажды вечером, когда они всей семьей пили чай. — Ты не представляешь, какие счета за коммуналку приходят! Это просто грабеж какой-то!
Дмитрий удивленно поднял брови:
— Мам, а что не так со счетами? Обычные платежи, как и всегда были.
— Какие обычные? — всплеснула руками женщина. — Десять тысяч в месяц — это нормально? Я на пенсию живу, между прочим!
Анна замерла с чашкой в руках. Что-то в голосе свекрови ей определенно не нравилось.
— Мама, но ты же знала расценки. Мы всегда столько платили. К чему сейчас эти пустые разговоры?
— Знала, конечно! — махнула рукой свекровь. — Но я рассчитывала… может вы помогать будете? Все-таки я вам не чужой человек! Да и квартира это ваша! Я же за свою квартиру плачу! И ничего. Кто хозяин, на том и коммуналка. Разве не так?
Супруги молча смотрели на женщину. После продолжительной паузы Анна тихо спросила:
— То есть как? Платите коммуналку за квартиру, где проживает Таня с семьей? Мы лишились тридцати тысяч ежемесячного дохода, чтобы помочь вам, а вы…
— А что такого? — перебила свекровь. — Я дочери помогаю! У нее двое детей, муж мало получает. Вы-то живете нормально, у Димы зарплата хорошая. Вам не понять нужды и горя людей!
Невестка встала из-за стола. Руки дрожали от возмущения:
— У меня тоже двое детей! Младшему год всего! Я не работаю, мы живем на одну зарплату мужа. А вы… — женщина запнулась, подбирая слова. — Вы нас просто использовали!
— Анечка, ну что ты такое говоришь? — в голосе Галины Петровны появились слезливые нотки. — Как можно упрекать родную мать? Мы же семья!
— Семья… — эхом отозвалась Анна. — Ага. Идеальная!
Вечером, укладывая детей спать, невестка размышляла о странном понятии свекрови о семейной поддержке. Почему-то одним можно сидеть на шее у родственников, а другие должны молча тянуть эту лямку. И почему никто не спросил их с мужем, готовы ли они к такой «поддержке»?
Анна долго не могла уснуть. Она прекрасно осознавала, что если не остановить этот процесс сейчас, то «временная» помощь может растянутся на годы. А их собственные дети будут постоянно в чем-то нуждаться, потому что «тетя Таня не может платить за квартиру».
Женщина понимала, что так больше продолжаться не может. Нужно что-то менять. И менять решительно. Но что и как? На эти вопросы пока ответов не было.
***
Следующим утром, проводив мужа на работу, супруга решила навести порядок в документах: достала папку со счетами, квитанциями, и принялась все пересчитывать.
С того момента как они лишились арендаторов, семейный бюджет существенно просел. А ведь еще недавно она планировала записать Машеньку на танцы: дочка просто бредила балетом, да и педиатр советовал больше двигаться.
«Четыре тысячи в месяц, — подумала Анна, глядя на рекламный буклет танцевальной студии. — Теперь это непозволительная роскошь».
Зазвонил телефон. Это была Лена, ее старшая сестра.
— Привет, как ты? — раздался в трубке знакомый голос.
— Да так… — женщина тяжело вздохнула. — Есть проблемы.
— Рассказывай.
И Анна рассказала: про свекровь, про потерянный доход, про манипуляции с коммунальными платежами. Сестра слушала молча, лишь изредка хмыкая.
— Знаешь, что меня больше всего поражает? — наконец сказала она. — То, как твоя свекровь ловко все провернула. Сначала история про «временную» помощь, потом выселение арендаторов, а теперь оказывается, что она все это время платила за квартиру своей дочери! И ведь прекрасно знала, на что шла.
— Вот именно! А я как безмозглая утка повелась на все эти разговоры про семью и взаимопомощь.
— Послушай моего совета, — голос старшей сестры звучал очень серьезно. — Если сейчас не остановишь этот беспредел, дальше будет только хуже. Они сядут вам на шею и свесят ножки. А ваши дети что, не заслуживают кружков, игрушек, хорошей одежды?
— Заслуживают, конечно. Но Дима… он все-таки сын. Ему тяжело отказать матери.
— А быть плохим отцом для своих детей ему не тяжело? — отрезала Лена. — Пусть выбирает: либо он глава семьи, который заботится о жене и детях, либо вечный сынок, который позволяет матери манипулировать собой. И не нужно тут разводить никаких мыльных опер!
После разговора с сестрой Анна почувствовала еще больший прилив негодования. Лена права. Нужно действовать. Их семья, их дети должны быть на первом месте! Но решимости… не хватало.
***
С каждым днем ситуация становилась все напряженнее.
Галина Петровна словно почувствовала слабину и усилила натиск. Теперь она появлялась в их доме практически каждый день, всегда с новой историей о несчастной жизни Татьяны.
— Представляешь, Димочка, — причитала она, вытирая платочком глаза, — твоя племянница Леночка в школу пошла, а у нее даже новой формы нет! В старых вещах ходит, детки смеются.
Анна, протиравшая пыль в гостиной, только крепче сжала тряпку. Она прекрасно помнила, как неделю назад видела Татьяну с огромными пакетами из популярного магазина детской одежды.
— А Павлик, младшенький, такой бледненький стал, — продолжала свекровь. — Врач витамины прописал, а они дорогие. Танечка плачет, говорит, что не потянет.
— Мам, ну что ты так переживаешь? — Дмитрий полез в карман за кошельком. — Держи, купи ребенку витамины. Только не стони. Умоляю!
Супруга не выдержала, резко развернулась и вышла из комнаты.
В детской Машенька сидела над альбомом и рисовала очередную принцессу.
— Мамочка, а когда мы пойдем записываться на танцы? — спросила дочка, подняв на мать большие карие глаза. — Ты обещала, помнишь?
— Скоро, солнышко, — выдавила из себя Анна. — Обязательно пойдем.
Женщина поцеловала дочку в макушку и вышла из детской. Сердце сжималось от бессилия и обиды. Ее дети не должны себе ни в чем отказывать! Это глупо, странно и несправедливо.
***
На следующий день, когда малыши днем легли спать, супруга решила навести порядок в комоде. Разбирая вещи мужа, она случайно задела его портмоне. Из кожаного бумажника выпал сложенный вчетверо чек. Анна машинально подняла бумажку и развернула ее.
Десять тысяч — оплата коммунальных услуг в Диминой квартире. Квитанция была датирована вчерашним числом.
Жена медленно опустилась на край кровати. Значит, пока она экономит каждую копейку, отказывает детям в их маленьких радостях, муж тайком оплачивает счета своей матери! Так получается? Ну, уж нет. Хватит!
Скомкав чек в руке, она решительно встала и отправилась на кухню.
***
— Дим, нам надо поговорить, — твердо сказала женщина, когда супруг вернулся с работы.
— Что-то случилось?
Анна молча положила на стол чек:
— Это что?
Дмитрий отвел глаза:
— Ань, ну ты же знаешь… Мама просила помочь.
— Это полные глупости! Даже слушать не хочу. Устала! Скажи, нам кто-то помогает? Твоя дочь мечтает о танцах, но мы не можем себе этого позволить. Потому что все деньги уходят на содержание твоей сестры! Кого-то это волнует?
— При чем здесь Таня?
— При том! — Анна почувствовала, что больше не может сдерживаться. — Твоя мать живет в нашей квартире бесплатно. Мы потеряли тридцать тысяч ежемесячного дохода. Теперь еще и коммуналку за нее платим! А она все свои деньги отдает Тане! Но знаешь что? С меня хватит!
— Что ты предлагаешь? Объясни! — устало промолвил мужчина.
— Либо твоя мать съезжает из квартиры, либо я сама ее выгоню. И можешь не сомневаться, что я это сделаю.
— Ань…
— Нет, Дима! Я больше не буду молчать. Мы протянули пальчик, а нам откусили руку. Я не позволю использовать нашу семью как дойную корову. Хватит! Выбирай! Или ты заботишься о своих детях, или продолжаешь потакать матери, которая всех нас использует.
В кухне стало так тихо, что было слышно, как в детской Костик что-то бормочет во сне.
— Ты права, — наконец произнес Дмитрий. — Нам нужно поговорить с мамой. Она должна съехать.
— Когда?
— Чем быстрее, тем лучше. Пусть это все закончится!
Анна посмотрела мужу в глаза и с благодарностью ответила:
— Спасибо! Поверь, я не хочу обижать свекровь и золовку. Но! Я слишком люблю нашу семью. Поэтому не могу больше терпеть их наглость. Пора закрыть этот вопрос.
Дмитрий молча обнял жену. Оба понимали, что завтра их ждет тяжелый разговор со свекровью. Но отступать было некуда. Иногда приходиться набраться смелости и сказать «нет», даже самым близким людям.
***
Ровно в десять раздался звонок в дверь. Галина Петровна, как обычно, пришла с пакетом гостинцев для внуков.
— Проходите, мама, — спокойно сказала Анна. — Нам нужно поговорить.
Они сели на кухне. Свекровь привычно достала носовой платок, приготовившись рассказывать о несчастной доле Татьяны. Как всегда!
— Мама, — невестка посмотрела свекрови прямо в глаза. — Вам нужно съехать из Диминой квартиры. В течение недели.
Галина Петровна замерла на месте и еле слышно спросила:
— Что прости?
— Вы должны освободить квартиру. Срок — неделя.
— Но как же… — свекровь часто заморгала. — Мы же договаривались! У Танечки такая ситуация…
— Нет, мама. Хватит разговоров про Таню. Мы помогали вам четыре месяца. К сожалению, мы поняли, что не можем обходиться без дополнительного источника дохода. Не вытягиваем. Увы.
Лицо Галины Петровны начало наливаться краской:
— Ах вот как! Выгоняешь свекровь на улицу? Родную мать мужа?
— Не на улицу. Вы можете жить все вместе. У вас есть своя квартира.
— Которую я отдала дочери! — в голосе свекрови появились истеричные нотки. — Бессердечная ты! Как можно такое делать? Всегда знала, что ты эгоистка! Но не думала, что до такой степени! Только о себе думаешь!
Анна почувствовала, как внутри поднимается волна гнева, но заставила себя остаться спокойной:
— Я думаю о своих детях. О дочери, которая мечтает заниматься танцами. О сыне, которому нужны новые вещи. О муже, который разрывается между двумя семьями.
— А о племянниках ты подумала? Они же родная кровь!
— У них есть мать и отец. Пусть работают и обеспечивают своих детей сами.
Галина Петровна вскочила со стула:
— Я все расскажу Диме! Он не позволит так обращаться с родной матерью!
— Дима в курсе. Это наше общее решение.
Следующие полчаса превратились в настоящий театр одного актера. Свекровь рыдала, угрожала, проклинала, обвиняла невестку во всех смертных грехах. Анна молча слушала, не меняя выражения лица.
— Неделя, мама, — твердо повторила она, когда Галина Петровна выдохлась. — Через неделю я меняю замки.
Свекровь выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью.
Вечером позвонила Татьяна: яростно и долго кричала в трубку, что Анна разрушила их семью.
Потом были звонки от родственников мужа: все осуждали, все учили жизни.
Но женщина держалась. Впервые за долгое время она чувствовала себя правой, поэтому не собиралась сдаваться.
***
Ровно через неделю Галина Петровна съехала.
— Чтоб ноги вашей в моем доме не было! Знать вас не хочу!
Анна молча кивнула. Ей было все равно.
В тот же день они с мужем поменяли замки и подписали договор с новыми арендаторами: молодой парой с хорошими рекомендациями.
Вечером, укладывая детей спать, Анна услышала, как Машенька шепчет брату:
— Знаешь, Костик, а мама записала меня на танцы! Представляешь?
В доме наконец-то воцарился покой. Больше никаких манипуляций, никакой вины, никаких попыток усидеть на двух стульях. Просто счастливая семья: мама, папа и двое детей.
