— Похоже, у нас с Лешей ожидается пополнение семейства, — мрачно произнесла Валя.
— Так это же здорово, поздравляю, подружка!
— С чем? — горько усмехнулась Валя. — Мне маячит «счастье» стать матерью чужого ребенка, не своего!
Надя, Валина подруга, чуть чашку с чаем не выронила из рук от неожиданности.
— В смысле?.. Какого еще чужого? Я думала, ты имеешь в виду, что беременна…
— Ах, если бы, — Валя горестно махнула рукой. — Надюша, знала бы ты, в какую историю я вляпалась. Даже не знаю, что и делать теперь!
— Подруга, ты меня пугаешь. Расскажи уже, в чем дело-то!
***
…Валентина всегда мечтала о большой семье, с двумя, а лучше даже тремя детьми. Но судьба не спешила радовать Валю осуществлением ее желания. За все пять лет ее брака с Алексеем детей пока так и не появилось. Хотя все обследования как ее, как и мужа, показывали, что у обоих все в порядке, а врачи лишь разводили руками.
Во всяком случае, у Леши в этом плане точно все было в порядке, ведь одного ребенка он в этот мир уже привел.
Семь лет назад в его жизни появилась девушка Света. С которой у него были совсем не серьезные отношения, а скорее веселое времяпровождение. Однако результатом этих легких необременительных отношений стала Светина беременность, о которой Леша как узнал, то сразу сказал:
— Свет, так может, поженимся, раз такое дело? Я готов нести всю ответственность.
— Ты-то, может, и готов, а я вот за тебя замуж не хочу! Не настолько ты мне дорог. Как и я тебе, я же вижу, что ты меня не любишь. Но ребенка я рожу.
Так и расстались. Света родила мальчика, Петром назвала. Леша исправно платил алименты, хотя на этом все его участие в жизни сына заканчивалось. Потому что Света с сыном переехали в маленький город в соседней области, а у Леши работа стала занимать столько времени, что он на себя-то лишнюю минуту потратить не мог, не то что к сыну за триста километров съездить. Они только созванивались.
И тут вдруг выясняется — Света-то, оказывается, уже несколько лет как совсем маргинальный образ жизни ведет. Петя рос по ее словам капризным и своенравным ребенком, а Света быстро пожалела о своем решении стать матерью. До такой степени ей не нравилась ее и без того плохо устроенная жизнь, что стала она все чаще прикладываться к бутылке.
…А однажды Леше позвонили. Девушка на том конце провода представилась сотрудницей органов опеки.
— Алексей Иванович, вскоре состоится cуд о лишении Светланы Анисимовой родительских прав. Вы, как отец, должны решить — будете вы забирать сына к себе или нет. У Петра ведь, кроме вас, никого нет.
— Как никого?!.. А Светины родители?
— Они уже давно переехали в другую страну и наотрез отказываются от идеи забрать внука к себе, мы с ними уже связывались… Так что вам решать, иначе мальчик отправиться в детдoм. Cуд через неделю.
Ошарашенный такими известиями Леша, тем не менее, решил — Петю, конечно, надо забрать. Какой еще детдoм, если у него родной отец есть. Вот только как к этому отнесется Валя?..
***
Обо всем этом Валя и рассказала подруге, надеясь, что та ей хоть что-то подскажет, даст какой-то совет.
— Валь, у меня просто слов нет. Он что вообще о себе вообразил? Что может так легко раскидываться судьбами людей, даже не спрашивая их? Вот так прям и сказал, мол, берем Петьку к себе и это не обсуждается? А тебе такое «счастье» надо вообще? Об этом он подумал?
— Да, Надь, так и сказал…
Валя грустно вздохнула, вспоминая их с мужем вчерашний разговор.
— Милая, ну как ты не понимаешь, — отчаянно разглагольствовал Леша,— Света плевать хотела на сына, она, кроме бутылки, в своей жизни уже ничего не видит! Да она элементарные родительские обязанности не выполняет — Пете одежду добрые люди со всей округи собирают, она ж ему не покупает ничего. И так понятно, на что она все алименты спускает… А какая там антисанитария в доме творится, ты бы видела!
— Леша, а я-то тут при чем? Я, когда выходила за тебя замуж, на такое не подписывалась! Как же так? Неужели нет никаких вариантов? Это же чужие дети!
— Нету, в том и дело, — мрачно пробормотал Леша. — Валь, ну я тебя очень прошу — давай дадим Петьке шанс на нормальную семью!
Валя, вне себя от негодования, велела мужу оставить ее в покое хотя бы на пару часов, и погрузилась в невеселые раздумья. Вот это ничего себе, сбыча мечт, называется… Когда она молила мироздание, чтобы у них с Лешей появился хотя бы один ребенок, она явно не это имела в виду.
— Валечка, мне просто за тебя обидно и я считаю, что твой Леша, если уж решил вписаться за своего ребенка, то пусть делает это не за твой счет! — говорила подруга. — А то ишь, чужими руками жар загребать…
— Да, ты права, но… Ой, погоди, вот он звонит.
Вслушиваясь в Валины реплики мужу по телефону, Надя поняла, что ситуация еще больше накаляется. Валя с каждой минутой выглядела все более расстроенной, а в какой-то момент гневно выкрикнула:
— Да ты там совсем с ума, что ли, сошел?!
И бросила трубку.
— Валь, что там еще? — обеспокоенно спросила у нее подруга.
— Ой, Надь, — Валя, чуть не плача, уткнулась ей в плечо, — их там двое, оказывается! Двое, прикинь! Петя и его старшая сестра Лариса! И Лешка настаивает, чтобы я и ее тоже приняла!
— Подожди, ничего не понимаю… Какая еще старшая сестра? Она что, тоже от Алексея, что ли?
— Да нет, — усмехнулась Валя. — Лариса — дочь Николая, Светиного сожителя, она Петю на два года старше. Он, когда они со Светой сошлись, дочку с собой привел, она с ними стала жить. У Николая тоже какая-то мутная история в жизни произошла — мать Ларисы сбежала через полгода после рождения дочери, и с тех пор про нее ни слуху ни духу, никто до сих пор не знает, где она. Это все мне только что Леша рассказал.
— Дурдoм какой-то…
— Да не то слово. В общем, Николаю сначала пришлось воспитывать Лариску одному, а тут ему Света подвернулась, ну и в какой-то мере заменила Ларисе мать. Ну, как заменила… — на Валином лице вновь заиграла грустная усмешка. — Матерью Светка, как ты уже понимаешь, была никудышной. Даже для своего родного-то Пети, а уж для Ларисы — тем более. Леша говорил, что Света вроде даже рада, что ее родительских прав лишают, а с еще большим удовольствием она освободилась бы и от родительских обязанностей, если бы это было возможно.
— Так. Еще раз — твой муж настаивает, чтобы ты и Ларису забрала?
— Да…
— Но это же уму непостижимо! Ладно Петя, он хотя бы Алексею родной, но Лариса-то ему никто и звать никак! А тебе — тем более. Почему ты должна по прихоти своего мужа тащить на себе девочку, которая даже ему-то не родственница?
— А он знаешь, Надь, как сказал? Он произнес избитую фразу: «Чужих детей не бывает». И знаешь, я его даже в какой-то мере понимаю…
Валя, нахмурившись, снова вспомнила, что Леша рассказал ей о Николае, Светином сожителе. Который, собственно, и сожитель-то уже бывший — ушел от Светы полгода назад, а главное — его тоже лишили родительских прав на его дочку. Поскольку куролесил Коля будь здоров. И выпивал изрядно, и никакого внимания Ларисе не уделял, а лишь пытался спихнуть ее воспитание на Свету. Но эта его затея, конечно, не удалась, ведь единственным общим увлечением Светы и Коли было совместное употребление горячительных напитков.
И теперь перед девочкой, так же, как и перед ее единокровным братом Петей, тоже маячил детдом…
— Милая, — Леша виновато потупил глаза перед женой, — Лариса ведь тоже жeртва обстоятельств, ей, можно сказать, даже хуже, чем моему Петьке. У него-то хотя бы я есть, а у нее отец уже прав лишен, а матери, считай, и не было никогда! Давай и ей тоже давим шанс на семью!
***
— Валь, я ценю доброту твоего мужа, — задумчиво произнесла Надя, — Но лишь бы эта его доброта тебе в тягость не была.
Валя отчаянно обдумала слова подруги. Если она сейчас откажется поддержать решительные Лешины намерения, то, скорее всего, они расстанутся. Он ее просто не поймет. А ведь она так его любит…
Время уже близилось к вечеру, и Валентина, ожидая Лешу с работы, вышла погулять во двор. На скамейке у подъезда сидела их соседка, бодрая пенсионерка Анна Николаевна — из тех, кого принято называть «бабушка на лавочке», любительница посплетничать обо всем на свете, но вообще добрая и отзывчивая. Взглянув на заметно расстроенную Валю, она сразу спросила:
— Валюха, чего пригорюнилась-то? С мужем, чтоль, раздрай какой случился?
— Ага, с ним…
И Валя рассказала Анне Николаевне всю как есть историю их конфликта из-за «внезапных детей».
— Ой, Валя, — покачала головой Анна Николаевна, — Я твои чувства, конечно понимаю. Такое как пыльным мешком по маковке. Однако у меня, вот смотри, ни братьев, ни сестер в семье не было. И тут, представляешь, выясняется, что брат-то у меня имеется. И знаешь, когда я о его существовании узнала? Всего-то пять лет назад! Вот так жили-жили, уж пенсия наступила, а не знали друг о друге.
— Да? Это как?
— А вот так, милая. Папка мой от мамки-то гульнул, совсем незадолго до свадьбы, и родился, значится, от той связи мальчишка, у нас с ним разница всего месяц. И как всплыла это история десятилетия спустя, так я первым делом брата разыскала. Познакомились мы, такой хороший человек оказался. В общем, Валя — мой пример, может, и, так себе — все-таки измена, сын от побочной связи… Но я так все равно рада, что мы с ним нашлись. У меня ж ни сестер, ни братьев никогда не было.
— Очень рада за вас, Анна Николаевна, но…
— Я чего сказать-то хочу — вот разлучат сейчас Петьку этого вашего со старшей сестрой, ну и кому от этого легче станет? Они ведь уже вместе растут, они друг дружке родные. И тут бац — Петю к вам, а Ларку — в детдом? Ой, не знаю, Валь. И тебя понимаю, и за девчонку эту больно.
***
Через две недели порог дома Вали и Леши робко переступили Петя с Ларисой.
— Заходите, дети, смело, не стесняйтесь, — приободрял их Леша.
Валя поприветствовала их вежливой сдержанной улыбкой и пригласила за стол.
— Вау, — почти хором воскликнули Лара и Петя, увидев на столе в вазочке печенье и конфеты, а на тарелке — стопку свежеиспеченны блинчиков. — А у нас дома никогда такого не было!
Валя почувствовала, как у нее предательски сжалось сердце…
Лариса оказалась на удивление спокойной и приветливой девочкой, и даже сразу стала помогать Вале по хозяйству.
— Тетя Валя, я ведь готовку, стирку, уборку рано освоила. Ну, не от хорошей жизни. Тетя Света ж по хозяйству ничего особо не делала. Так что я теперь все умею!
— Спасибо, Лара, ты отличная помощница, — улыбаясь, хвалила ее Валя.
С Петей, к не меньшему ее удивлению, тоже сложностей не возникло. Валя, поначалу напуганная перспективой воспитывать «трудного мальчика», быстро поняла, что это у родной гoре-матери он протестовал, как мог, против нездоровой атмосферы в семье. Потому и был там капризным и «несносным». А здесь, в новой комфортной обстановке, он стал настоящим собой — спокойным, неконфликтным и приветливым.
Однажды Валя пришла домой необыкновенно радостная.
— Дорогая, ты прям светишься, — улыбнулся Леша. — Начальство премию, что ли, выписало?
— Лучше! — засмеялась Валя. — Я не на работе сегодня была, а в поликлинике. В общем… будет у нас с тобой и общий ребенок тоже. Срок три месяца уже. Наконец-то свершилось!
— Я же тебе говорил, что все у нас с тобой будет хорошо, — обнял жену Леша.
— Знаешь, — сказал он, — давай я в магазин быстро сбегаю, куплю тортик, отпразднуем это известие. Я скоро!
Леша помчался в магазин, а Петя, дождавшись его ухода, подошел к Вале и робко прошептал:
— Мама, ты теперь не будешь нас с Ларкой любить?
— Мама?.. — машинально повторила за ним Валя. — Ты сказал мне «мама»?
— Ну, да…
— В самом деле, мама Валя! — бросилась ей на шею Лариса. — Не бросай нас, пожалуйста!
— Да с чего вы взяли, что я вас брошу?
— У вас же с папой свой ребенок будет, а мы тебе неродные…
Валя притянула их обоих к себе и вздохнула:
— Да родные вы мне оба, родные. Ни я, ни Леша вас никогда не бросим. Никогда не бросим…
