Кто-то готовил на ее кухне. Анна застыла на пороге, вдыхая запах чужой еды, исходящий из ее собственной квартиры. Рядом с плитой стояла банка компота, а на столе красовался завернутый в фольгу кусок пирога с надписей: «Анечке от тети Нины».
— Как эта старая… не ругнуться бы… посмела, — подумала Анна.
А ведь все началось так невинно…
***
Два месяца назад, в начале сентября, Анна впервые увидела Нину Федоровну. Точнее, сначала услышала характерное шарканье домашних тапочек по лестнице и тихое покашливание.
— Ой, а это кто же к нам новенький въехал? — воскликнула незнакомка, внимательно оглядывая Анну с ног до головы.
— Здравствуйте, — улыбнулась Анна, ставя коробку на пол. — Анна меня зовут.
— А меня Нина Федоровна, снизу живу, — женщина шагнула ближе, протягивая тарелку. — Вот, пирожков напекла, думаю, надо же соседку новую угостить, познакомиться.
— Очень любезно с вашей стороны, — Анна приняла тарелку.
— Да что ты, милая, что ты! — замахала руками Нина Федоровна. — Мы же теперь соседи, почти что родственники. А соседи должны друг другу помогать.
В ее голосе прозвучало участие, но что-то в этом участии показалось Анне неестественным.
— Мужа-то куда дела? — прямо спросила Нина Федоровна, наклонив голову и прищурившись. — Или, может, жених помогать должен был с переездом?
Анна почувствовала, как щеки становятся горячими. Вопрос был слишком личным для первого знакомства.
— Я… Эм… Я развелась недавно, — неуверенно сказала она. — Поэтому и переехала.
— Ах вот оно что! — всплеснула руками Нина Федоровна, и в голосе ее появились материнские нотки. — Ох, милочка ты моя! А я смотрю, такая грустненькая, бледненькая. Ну ничего, ничего, деточка, все образуется.
Анна кивнула, не зная, что ответить. Разговор принимал слишком личный оборот.
— Ладно, не буду тебя задерживать, — сказала Нина Федоровна, но с места не двигалась. — Вижу, дел много. А если что понадобится, сахарок там занять или соли, стучи смело.
С этими словами она скрылась на первом этаже, а Анна, покачав головой, зашла в квартиру. Пирожки действительно были очень вкусными, но разговор оставил странное ощущение.
***
Неделю Анна обживалась в новой квартире. Напомнила о себе Нина Федоровна в четверг утром, когда Анна выходила в магазин.
— Анечка! — раздался радостный голос. — А я как раз хотела с тобой поговорить!
Нина Федоровна стояла у почтовых ящиков с ведром и тряпкой в руках, видимо, мыла подъезд.
— Доброе утро, Нина Федоровна, — поздоровалась Анна. — Тарелку вашу хотела вернуть, но все как-то времени не было…
— Да что ты, милая, что ты! — замахала руками соседка. — Какая тарелка, не о том речь совсем. Я вот смотрю на тебя и думаю, совсем исхудала девочка, щечки впали, под глазками тени. Прям как этот… призрак, вот!
— Я нормально питаюсь, — возразила Анна, но Нина Федоровна уже вошла в раж.
— Какое там нормально! Кожа да кости, ветром сдует. Я тут супчика вчера наварила, много получилось. Думаю, дай-ка Анечке отнесу, а то девочка одна, готовить, небось, не умеет. После работы заскочи.
— Спасибо, очень мило, но у меня сегодня планы на вечер, — соврала Анна.
— Какие планы? — тут же заинтересовалась Нина Федоровна, отставляя ведро в сторону. — С подружками встречаешься? Или…
В ее глазах блеснула надежда.
— Или, может быть, кто-то на свидание приглашает?
— Рабочие дела, — поспешно ответила Анна, направляясь к выходу.
— А-а-а, работа… — протянула Нина Федоровна с разочарованием. — Только смотри, милая, не перерабатывай.
Анна поспешила прочь, чувствуя на себе изучающий взгляд соседки.
***
Вечером, возвращаясь домой, Анна заметила, что в окнах первого этажа горит свет, а за занавеской виден силуэт соседки. Создавалось впечатление, что женщина дежурит, ждет ее возвращения.
Едва она дошла до своей двери, как снизу послышались знакомые шаги.
— Анечка, это ты? — раздался голос снизу. — А я как раз хотела с тобой поговорить!
Анна вздохнула и обернулась. Нина Федоровна поднималась по ступенькам, держа в руках связку ключей.
— Что случилось? — спросила Анна.
— Да вот, видишь ли, дело какое… — Нина Федоровна немного смутилась, перекладывая ключи из руки в руду. — Я тут подумала… Вдруг мне плохо станет? Как тогда в квартиру попадут, если ключей у надежного человека нет?
Анна внутренне напряглась.
— Понимаешь, Анечка, — продолжала Нина Федоровна, — я только тебе могу довериться. Мы ведь теперь почти что родственники, соседи близкие.
Анна колебалась. С одной стороны, просьба казалась разумной, пожилой человек действительно может нуждаться в помощи. С другой стороны, что-то внутри протестовало.
— Я… наверное, смогу помочь, — неуверенно согласилась она.
— Ой, конечно, конечно, деточка! — обрадовалась Нина Федоровна. — А номер телефона дашь? На всякий случай, если что…
Анна продиктовала номер, мысленно ругая себя за мягкотелость.
— Ну вот и славно, — довольно произнесла Нина Федоровна. — Теперь мы с тобой совсем как семья. Уж я-то позабочусь о тебе, ласточка моя!
***
На следующий вечер Нина Федоровна поймала Анну, едва та вошла в подъезд.
— Заходи на чай! — радостно воскликнула она.
Анну буквально втянули в квартиру. Кухня Нины Федоровны поражала количеством деталей: салфеточки, цветы в горшках, фотографии на стенах, магнитики на холодильнике. На столе стояла большая коробка конфет.
— Садись, садись, не стесняйся, — суетилась хозяйка, усаживая Анну за стол. — А я тут у врача была. Он говорит, мне надо больше общаться с людьми, не замыкаться в себе.
— Хм… — промычала Анна, не понимая, к чему ведет разговор.
— Вот и я ему рассказываю, есть у меня соседка молодая, хорошая девочка, но совсем одна живет, — продолжала Нина Федоровна, наливая чай. — Развелась недавно, переехала, никого не знает.
Анна почувствовала укол возмущения. Обсуждать ее жизнь с посторонними было верхом бестактности.
— Нина Федоровна, — холодно сказала она, — давайте не будем говорить об этом.
— Да какие проблемы! — отмахнулась соседка.
Она присела напротив Анны и наклонилась через стол, понизив голос до доверительного шепота:
— Слушай, а у меня племянничек есть, Игорь, — сказала она, и глаза ее заблестели. — Парень золотой, не мужчина, а мечта любой женщины. Добрый, работящий, непьющий. Правда, пока у мамы живет, но это временно.
Анна поняла, к чему идет дело, и внутренне сжалась.
— Может, познакомлю вас? — продолжала Нина Федоровна. — Он как раз завтра вечером собирается ко мне в гости. Зайдешь к нам, чайку попьем втроем, поболтаем.
— Нет, спасибо, — решительно ответила Анна, вставая из-за стола.
— Ой, да что ты, милочка! — всплеснула руками Нина Федоровна. — Ты бы поспешила, деточка. Годы-то идут, молодость проходит.
Щеки Анны вспыхнули от возмущения.
— Это моя жизнь, — сказала она как можно спокойнее. — И мой выбор.
— Выбор, выбор… — покачала головой Нина Федоровна. — А кто тебе этот выбор объяснил? Кто научил так жить? Мать твоя далеко, не видит, как ты мучаешься в одиночестве. А я рядом, все вижу. И совесть моя не позволяет равнодушно смотреть, как хорошая девочка жизнь свою губит.
Анна промолчала и направилась к выходу. На пороге Нина Федоровна задержала ее за рукав.
— Ты на меня не сердишься? — тревожно спросила она. — Я ж это… любя, ты мне прям как племяшка или доченька.
— Не сержусь, — солгала Анна. — Спокойной ночи.
***
Нина Федоровна не сдалась. Каждое утро она как будто случайно оказывалась в подъезде, когда Анна шла на работу.
— Анечка, доброе утро! — неизменно бодро приветствовала она. — Как спалось, как настроение? А я вот смотрю на тебя и вижу, опять бледненькая какая-то, уставшая. Может, витаминов попить?
— Спасибо, все нормально, — отвечала Анна, торопясь к выходу.
— Да какое там нормально! — не соглашалась Нина Федоровна, семеня следом. — Это все от неправильного питания, поверь мне. Забегай вечерком, покушаешь как следует.
— У меня есть планы на вечер, — ответила Анна.
— Какие планы? — тут же заинтересовалась соседка. — С работой связанные? Или может… с кем-то встречаешься? Расскажи, не стесняйся, мне ведь интересно, как ты живешь!
***
А потом случилось то, что окончательно нарушило покой Анны. Поднимаясь по лестнице, она почувствовала запах жареного лука и мяса, доносящийся… из ее собственной квартиры.
Сердце забилось чаще. Дверь была заперта, ключи лежали в сумочке. Анна достала телефон, уже готовая вызвать полицию, но тут заметила под дверью листок бумаги.
«Анечка, приготовила тебе ужин, все еще горячее. Кушай на здоровье! Твоя тетя Нина».
Руки тряслись, когда Анна открывала замок. Она вспомнила, как один раз оставила соседке ключи, чтобы та впустила мастера проверить трубы. Думала, ну что случится-то, это же для дела! И теперь она в этом раскаивалась.
На кухне в ее кастрюлях и сковородках лежала чужая еда. В холодильнике стояли банки с компотом, контейнеры с салатами, кусок пирога.
Телефон зазвонил, высветился незнакомый номер.
— Анечка, это тетя Нина! — радостно прощебетал голос в трубке. — Ну как, нашла мой сюрпризик?
— Нина Федоровна, — холодно сказала Анна, стараясь контролировать дрожь в голосе, — как вы попали в мою квартиру?
— Дубликат ключиков сделала на всякий пожарный! — беззаботно ответила соседка.
— Вы не имели права делать копию без моего разрешения, — сказала Анна. — И тем более входить в квартиру.
— Ой, да что ты, милочка! — рассмеялась Нина Федоровна. — Мы же не чужие теперь!
Анна положила трубку. Руки тряслись от ярости и унижения. Она выбросила всю еду, которую приготовила Нина Федоровна, тщательно вымыла кастрюли и сковородки. Завтра же нужно менять замки.
На следующий день слесарь работал полтора часа, устанавливая новый замок повышенной секретности. Нина Федоровна поднялась на второй этаж, когда работа была в самом разгаре.
— Анечка, ты что делаешь? Да какое же огорчение ты меня причиняешь, девочка моя глупая! — причитала она, хватаясь за перила. — Зачем замки меняешь? Я же тебе добра желаю, забочусь! А ты меня как чужую отталкиваешь!
— Нина Федоровна, — сказала Анна, стоя рядом с работающим мастером, — я прошу вас оставить меня в покое.
— В покое? — ахнула соседка. — Да как ты смеешь! Я ночей не сплю, думаю о тебе, переживаю!
Она схватилась за грудь и тяжело дышала, изображая приступ.
— Если со мной что случится, это будет на твоей совести! — продолжала она.
Слесарь покосился на разыгравшуюся драму, но молча продолжал работу.
— Анечка, одумайся! — не унималась Нина Федоровна. — Мы же семья теперь!
— Я не ваша родственница, — твердо сказала Анна. — И не хочу ею быть.
Лицо Нины Федоровны исказилось от ярости.
— Ах так! — прошипела она. — Значит, вся моя забота, вся моя любовь тебе не нужны! Посмотрим, как запоешь, когда совсем одна останешься!
Она развернулась и, громко топая, спустилась вниз. Слесарь проводил ее взглядом и сочувственно покачал головой.
— Тяжелая бабуля, — заметил он. — Таких лучше подальше от себя держать.
***
Вечером в дверь позвонили. Анна увидела в глазке мужчину лет сорока.
— Анна, здрасьте, — сказал незнакомец. — Меня Игорь зовут, я племянник Нины Федоровны. Хочу познакомиться и… извиниться за тетю.
— Спасибо, но мне это не нужно, — ответила Анна через дверь.
— Ну, пожалуйста, — продолжал Игорь. — Я понимаю, что первое впечатление было не очень, но тетя она… Она от души переживает за вас. А я серьезно настроен на отношения. Мне нужна семья, жена, дети. Разве не этого хочет каждая женщина?
Анна не отвечала, надеясь, что он уйдет. Но Игорь продолжал говорить минут десять, расписывая свои достоинства. Наконец он исчез, но под дверью остался букет цветов. Анна выбросила его в мусоропровод.
***
Проблемы только начались. У подъезда Нина Федоровна громко обсуждала с соседками «неблагодарную молодежь». По ночам под ее окнами кто-то шумел.
Анна купила небольшую видеокамеру и установила на балконе. Через несколько дней удалось заснять, как Нина Федоровна в два часа ночи выходит во двор с портативной колонкой.
С этой записью Анна пошла к участковому. Нина Федоровна получила предупреждение и штраф.
— Может, хоть денежное наказание ее отвадит от меня, — подумала Анна.
После этого ночные концерты прекратились, но начались новые неприятности. На работу Анне стали звонить якобы недовольные клиенты. Начальство разобралось, конечно, но неприятный осадок остался.
А как-то Анна обнаружила, что замок ее ящика сломан, а внутри пусто. Хотя накануне видела извещение о заказном письме.
Не раздумывая, Анна постучала к Нине Федоровне. Дверь открылась, и Анна увидела растерянное лицо соседки.
— А-а-а, Анечка… — пробормотала Нина Федоровна. — Заходи, заходи… Чайку попьем…
— Где моя почта? — прямо спросила Анна, проходя в прихожую. — Мне должно было прийти письмо по работе.
— Какая почта? Я не понимаю…
Анна указала на стол:
— Да вот же оно!
— Ой, да я сберечь хотела… — растерялась Нина Федоровна.
— И вскрыли? И читали?
— Ну… я же волнуюсь за тебя! — воскликнула Нина Федоровна. — Мне интересно, как дела у тебя, все ли в порядке.
Анна собрала свои письма, не слушая оправданий.
— Я такого не потерплю больше, — отрезала она.
— А куда денешься! — хмыкнула Нина Федоровна. — Я-то всегда рядом буду.
Анна выскочила из квартиры и заперлась у себя.
***
Стало ясно, что мирного решения проблемы не будет. Анна начала искать новую квартиру.
Последней каплей стал случай, когда Анна проснулась от настойчивого стука.
— Кто там? — спросила она.
— Это я, Анечка, тетя Нина, — раздался знакомый голос. — Открой скорее, у меня руки заняты, принесла тебе еду!
Анна не стала открывать, и через полчаса шаги стихли. Но стало понятно: она приняла совершенно верное решение.
***
В марте Анна нашла квартиру в новом доме с консьержем и современной системой безопасности. Съехала она тихо, не предупреждая соседку. А на новом месте она сразу четко обозначила границы с соседями. Когда женщина из соседней квартиры пригласила на чай, Анна отказалась.
— Предпочитаю хорошие добрососедские отношения дружеским, — сказала она. — Это будет… скажем так, благоразумно.
Через полгода Анна узнала от бывших соседей, что Нина Федоровна нашла новую «подопечную», молодую девушку, которая сняла квартиру этажом выше. История повторилась, и бедная соседка не знала, куда ей деться.
Анна сочувствовала девушке, но про себя радовалась, что сбежала. Иногда это лучший выход, особенно если человек не слышит слова «нет».
