Вторник, одиннадцать вечера. Я стою на собственной кухне, стискивая половник в руке и пытаясь сдержать рвущееся наружу раздражение За стеной грохочет музыка, в гостиной хохочет компания «друзей» Димы, а в ванной – хоть ты тресни – уже второй час плещется Алина. С моими полотенцами, моим шампунем и моим терпением.
– Там это… – Дима просовывает голову в кухню. – Может, перекусить чего найдется? Ребята проголодались…
Половник в моей руке начинает подрагивать.
– Перекусить? – я медленно поворачиваюсь к нему. – ПЕРЕКУСИТЬ?! В одиннадцать вечера? Тем самым «друзьям», которые сидят тут уже третий час?
– Ну Наташ, – в кухню заглядывает Андрей с виноватой улыбкой, – они же…
– Не смей! – я наставляю на него половник. – Даже не произноси это слово!
– Какое?
– «Семья»! Потому что семья – это не когда твой брат со своими друзьями превращает нашу квартиру в проходной двор. Не когда они…»
Грохот в гостиной заглушает мои слова. Судя по звуку, кто-то только что уронил мой любимый торшер.
Я опускаю половник и закрываю глаза. Господи, как же мы до этого докатились? Ведь когда-то наша квартира была тихой гаванью, местом, куда хотелось возвращаться. А теперь..
Всё началось два месяца назад.
Я помню тот вечер до мелочей. Андрей вернулся с работы какой-то дёрганый, всё ходил по квартире, не находя себе места. Я как раз заканчивала с ужином – запекала его любимую форель с овощами.
– Наташ, – он остановился в дверях кухни, нервно потирая шею. – Нам надо поговорить.
Я замерла с прихваткой в руках, чувствуя, как предательски дёрнулся уголок глаза. Когда муж начинает разговор с такой прелюдии, жди беды размером как минимум с цунами. Или с младшего брата Димку – что, в общем-то, одно и то же.
– Димка… – Андрей запнулся, старательно изучая узор на обоях. – У него сложный период. Ему нужно где-то пожить какое-то время.
Ну конечно. У Димки вся жизнь – один сплошной «сложный период». Младший брат Андрея, вечный студент и профессиональный мечтатель, он относился к той удивительной породе людей, которые умудряются превращать любую стабильность в хаос одним своим появлением.
Его послужной список впечатлял: три неоконченных универа, пять «гениальных» бизнес-идей (от разведения улиток до производства «умных» носков) и внушительная коллекция долговых расписок, которые он называл «временными финансовыми обязательствами».
– Надолго? – только и спросила я, мысленно прощаясь с нашим уютным дуэтом.
– Нет-нет! – Андрей замахал руками так энергично, словно отгонял рой невидимых пчёл. – Максимум пара недель. Ему просто надо перекантоваться, пока не найдёт работу. Ты же понимаешь – мама попросила… семья…
«Мама попросила» – это был контрольный в голову. Наша мама, милейшая Анна Павловна, обладала удивительной способностью вкладывать в слово «попросила» столько оттенков значений, что ей позавидовал бы любой лингвист. От «я бы хотела, чтобы вы подумали об этом» до «если вы этого не сделаете, я буду плакать каждый вечер, вспоминая, как зря потратила на вас лучшие годы своей жизни».
Ну да, я понимала. Правда понимала.
Дима появился на следующий день – с рюкзаком, ноутбуком и своей фирменной улыбкой до ушей.
– Натах, ты не представляешь, как я тебе благодарен! – он чмокнул меня в щёку, попутно роняя рюкзак на мои любимые ботинки в прихожей. – Это буквально на пару недель, максимум на месяц!
Как же… Уже тогда надо было насторожиться, когда он так легко скорректировал сроки с «пары недель» до «максимум месяца». Но я промолчала. В конце концов, он брат мужа. Семья же.
Первая неделя прошла относительно спокойно. Ну, насколько может быть спокойной жизнь, когда в твоей квартире появляется третий взрослый человек. Дима занял диван в гостиной, разложил свои вещи по всем возможным поверхностям и с головой ушёл в «поиски работы». Правда, поиски эти в основном заключались в лежании на диване с ноутбуком и периодических возгласах: «Нет, ну ты глянь, какие требования! А зарплата – смех один!»
Вы правы, в этих деталях есть нелогичность. Давайте перепишем эпизод более реалистично:
К концу второй недели я начала замечать изменения. Продукты из холодильника стали исчезать с космической скоростью – особенно те, что я откладывала для особого случая. Мой любимый сыр, например, испарился за ночь вместе с остатками вчерашнего ужина. В ванной после Диминых водных процедур вечно царил потоп, а мой дорогой шампунь, который я берегла для важных встреч, подозрительно быстро убывал. «Классный у тебя шампунь, Наташ! – сказал он как-то утром, вытирая голову моим же полотенцем. – Такой… освежающий».
Ноутбук свой он, конечно, притащил. Только вот вместо обещанных «поисков работы» с утра до ночи стучал по клавишам, играя в какую-то онлайн-игру. «Я резюме рассылаю!» – оправдывался он, когда ловил мой скептический взгляд. А в следующую секунду из колонок доносилось победное: «Ты мастер!» И это, видимо, было кодовым названием его будущей должности.
А потом появилась она. Алина.
Звонок в дверь раздался около одиннадцати вечера, когда я уже мысленно готовилась к заслуженному отдыху с книжкой и чашкой чая. Загружая последнюю тарелку в посудомойку, я подумала, что хотя бы сегодня обойдёмся без сюрпризов. Ха! Наивная.
– Я открою! – Дима буквально слетел с дивана, где до этого момента изображал симбиоз с ноутбуком, и понёсся к двери с таким энтузиазмом, будто там его ждал выигрышный лотерейный билет.
На пороге стояла девушка – из тех, что обычно красуются на обложках глянцевых журналов. Уложенные волнами волосы (в одиннадцать-то вечера!), пальто, сумочка размером с наперсток и… огромный чемодан, который явно не вписывался в образ случайной поздней гостьи. А ещё – заплаканные глаза, но такие художественно заплаканные, словно она только что снималась в мелодраме.
Сводная сестра Димы и Андрея по их дяде – как выяснилось позже. Хотя в тот момент я готова была поклясться, что у Андрея в родне нет никаких топ-моделей.
– Андрей! – она метнулась к вышедшему на шум мужу с грацией газели и отчаянием оскароносной актрисы. – Прости, мне больше некуда идти… Я сбежала от бывшего, он меня преследует! Он угрожает! Я не могу пойти к тем друзьям, который он знает — он меня найдет, и тогда…
Я наблюдала эту сцену, чувствуя себя зрителем какого-то второсортного сериала. Как дрогнуло лицо мужа – ох уж эта его вечная слабость к семейным драмам. Как они с Димой обменялись быстрыми взглядами – причём в глазах Димы промелькнуло что-то подозрительно похожее на торжество. И как Андрей, конечно же, кивнул:
– Конечно, оставайся. Мы что-нибудь придумаем.
«Мы» – это прозвучало особенно мило, учитывая, что меня никто не спросил. Видимо, раз я уже приютила одного бездомного, то второй автоматически входит в пакет услуг «всё включено».
И понеслось.
Наша уютная квартира в одночасье превратилась в проходной двор. Диму, как истинного джентльмена, конечно же, переселили в кресло в нашей спальне – «Ну не в гостиной же его оставлять с Алиной, сам понимаешь», – многозначительно произнёс Андрей.
И теперь по утрам я натыкалась на помятого Димку, который пытался сложить своё длинное тело в компактную позу в кресле, явно не предназначенном для сна. Алина же раскинулась в гостиной на диване, окружив себя подушками и пледами, как принцесса на горошине.
В прихожей тем временем выстроился целый обувной магазин – десятки пар на любой вкус и погоду. Я даже не подозревала, что у одной девушки может быть столько обуви, причём каждая пара, по её словам, была «совершенно необходима».
Одежда висела ворохом на крючках, падала с вешалок, копилась на стуле в углу. Найти свою куртку в этом хаосе стало задачей уровня «найди иголку в стоге сена» – причём иголку, погребённую под лавиной дизайнерских вещей.
Но главное было даже не это. Главное началось, когда наши незваные гости окончательно освоились.
– Наташ, ну что за ерунда опять на плите? – голос Димы ворвался в мои мысли, как поезд в витрину. – Нельзя же так над едой издеваться!
Я опешила — .не послышалось ли мне…
– Дим, если тебе не нравится моя готовка, могу освободить тебе кухню. Готовь сам.
– Да я бы с радостью! – он плюхнулся на стул, закидывая ноги на соседний. – Но времени нет совсем… Надо работу искать. Новые навыки осваивать.
Ага, конечно. Уже второй месяц ищет. Точнее, делает вид, что ищет, а сам сидит в нашей квартире как король на именинах. И ладно бы один – так ещё и Алина теперь как приросла в нашей кваортире. «Ей некуда идти, от бывшего сбежала». Ну-ну.
– Кстати, о готовке, – Алина появляется на кухне как по заказу, с влажными после душа волосами. Мои полотенца, между прочим, можно выжимать. – Наташ, я тут погуглила рецепты полезной еды. Может, попробуешь что-то новенькое? А то всё какое-то… – она морщит нос, – традиционное, переваренное.
Вы знаете это чувство, когда внутри всё переворачивается от возмущения? Когда хочется схватить сковородку и… Нет, я не буду продолжать эту мысль. Я же цивилизованный человек.
– Слушай, Алина, – мой голос звенит, как натянутая струна. – Может, ты сама попробуешь что-то новенькое? Например, готовить. Или за продуктами ходить. Или хотя бы за собой в ванной убирать?
– Ой, да ладно тебе! – она изящно устраивается за столом рядом с Димой, закидывая ногу на ногу. – Ты такая напряжённая, Наташ. Вечно какие-то правила, порядки… Мы же не в пансионате благородных девиц! Мы семья!
«Семья». В последнее время это слово стало их любимой мантрой. Не помыл за собой посуду? «Да расслабься, что ты как чужая – в семье всё проще!» Разбросал вещи по всей квартире? «Ну Наташ, ты же не будешь требовать от родных людей жить по армейскому уставу?» Притащил толпу друзей в полночь? «Господи, ну что ты такая… такая неживая? В нормальных семьях всегда двери открыты для гостей!»
А я, выходит, злая мачеха. Потому что считаю, что «семья» – это не оправдание для того, чтобы жить за чужой счёт и ни за что не отвечать. Потому что в моём понимании даже самые близкие люди должны хотя бы помыть за собой тарелку и не занимать ванную на три часа. Но куда там!
Стоит заикнуться об этом, как я тут же получаю порцию укоризненных взглядов от Алины и её фирменное: «Ну что ты такая неживая…»
Вчера, например, я вернулась с работы и застала в гостиной настоящий девичник. Подружки Алины – четыре гламурные особы с бокалами игристого – расположились на моём диване как в лаундж-зоне модного бара. Музыка, хохот, по всей комнате разбросаны чипсы…
– Натааааш! – Алина помахала мне рукой. – Присоединяйся! Мы тут обсуждаем…
Я не стала слушать, что они там обсуждают. Молча развернулась и ушла в спальню. А что ещё делать? Устраивать скандал? Так Андрей потом скажет, что я негостеприимная и не люблю его семью.
А позавчера была вечеринка Димы. Трое его друзей – таких же «в поиске работы» – до трёх ночи ржали на балконе, обсуждая какую-то игру. Я лежала в кровати, считала овец и думала о том, что завтра мне вставать в семь утра. А они всё не унимались.
Но самое интересное началось, когда я попросила их за продуктами сходить. Дала список – мясо, овощи, сыр, колбаса. И деньги, конечно. Через два часа они вернулись с пакетами, полными… угадайте чего? Правильно! Чипсы, газировка, картошка и яйца. «А что, нормальный набор!» – обиделся Дима на мой скептический взгляд.
И ведь не объяснишь им, что квартира не резиновая. Что четыре взрослых человека в двушке – это уже перебор. Что от их постоянного присутствия я начинаю задыхаться. Что больше не могу смотреть, как они используют микроволновку для разогрева варёных яиц – серьёзно, кто вообще так делает?! После того случая пришлось час отмывать внутренности микроволновки от взорвавшегося яйца.
Но последней каплей стал тот вечер, когда я случайно услышала их разговор на кухне. Я уже собиралась спать, но вспомнила, что забыла взять зарядку в спальню. Подхожу к кухне и слышу приглушённые голоса:
– Может, всё-таки съедем? – это Дима. – Мы уже второй месяц тут…
– Зачем? – хмыкает Алина. – Нам же хорошо. Живём на всём готовом, ни за что не платим. Пока не выгоняют – можно не дёргаться.
Я застыла за дверью, чувствуя, как внутри всё леденеет. А потом меня осенило. Я бросилась к ноутбуку и открыла социальные сети. Час поисков – и вот оно. Профиль Алины.
И фотографии… с Димой. Годовой давности.
Никакого бывшего получается не было. Не было никакого преследования. Они просто… просто использовали нас? Использовали наше гостеприимство, нашу доброту, наши родственные чувства?
Я сидела перед монитором, глядя на их улыбающиеся лица на фотографиях, и чувствовала, как внутри поднимается волна. Не раздражения даже – чистой, незамутнённой ярости.
– Андрей! – я влетела в спальню. – Нам надо поговорить. Прямо сейчас.
Он оторвался от ноутбука, удивлённо посмотрел на меня:
– Что случилось?
– Вот что, – я развернула к нему экран с фотографиями. – Год назад. Твой брат и его «несчастная сестра, сбежавшая от бывшего». Романтический ужин при свечах. Очень мило, правда?
Андрей нахмурился, вглядываясь в фотографии:
– Не понимаю…
– А тут вот они отдыхе. Держатся за руки. – я листала страницу дальше. – А вот эта фотка вообще интересная – «С любимым в парке». Подпись и сердечки прилагаются.
– Подожди… – он побледнел. – Ты хочешь сказать…
– Что никакого бывшего нет? Что они уже год как пара? Что они просто решили пожить за наш счёт? – я чувствовала, как дрожит голос. – Да, именно это я и хочу сказать!
Он молчал, и мне было больно на него смотреть. Столько лет верил брату, всегда его защищал, а тот… Эх, Димка, Димка.
– Пойдём, – он резко встал. – Сейчас всё выясним.
На кухне Дима и Алина как раз заканчивали ужин. Мои котлеты, между прочим. Те самые, которые «слишком традиционные».
– О, вы чего не спите? – Дима поднял голову от тарелки. – Случилось что?
– Да вот, хотел спросить… – Андрей положил телефон на стол, открытый на фотографиях. – Как давно вы встречаетесь?
Тишина. Звенящая, оглушительная тишина. Дима побледнел, Алина вскочила:
– Это неправда!
– Что неправда? – я шагнула вперёд. – Фотографии? Подписи? Или то, что вы просто использовали нас как бесплатную гостиницу — даже совесть можно оставить при входе?
– Послушайте… – Дима поднял руки. – Всё не так! Мы правда собирались съехать…
– Да открой же глаза! Твоя родня нас использует! – я уже не могла сдерживать накопившиеся эмоции, глядя на растерянное лицо мужа.
– Когда? – голос Андрея звучал глухо. – Когда вы собирались нам сказать правду?
– Брат, ну ты пойми… – Дима встал, подошёл к Андрею. – Мы с Алиной давно вместе, да. Но мы боялись, что вы не поймёте. Она же формально сестра…
– Сводная, – фыркнула я. – По дяде. Которого вы оба видели реже, чем дно в нашей раковине за последние два месяца.
– Неважно! – Дима повысил голос. – Главное, что мы правда любим друг друга! А квартиру снимать сейчас такие деньги…
– Так вот в чём дело? – Андрей качнулся вперёд. – Вы просто решили сэкономить? За наш счёт?
– Ну а что такого? – вдруг вступила Алина с интонацией оскорблённой принцессы. – Ты же всё равно бы помог брату! Мы же семья!
– Семья? – Андрей горько усмехнулся. – Семья не врёт. Семья не использует. Семья не предаёт.
– Никто не предавал! – Дима попытался положить руку брату на плечо, но тот отшатнулся.
– Завтра чтобы вас здесь не было, – голос Андрея звенел от напряжения. – Оба. Собирайте вещи и уходите.
– Но куда мы пойдём? – Алина картинно всплеснула руками.
– О, даже не начинайте, – я почувствовала, как внутри что-то окончательно лопнуло. – К друзьям, которые тут постоянно тусуются. Или снимите квартиру – вы же теперь столько денег сэкономили на нашем гостеприимстве. И да, представьте себе – на работу можно не только «собираться», но и ходить. Революционная идея, правда?
Они пытались что-то ещё говорить, оправдываться, но Андрей молча вышел из кухни. Я слышала, как хлопнула дверь спальни.
Утром их уже не было. Собрали вещи ночью и ушли, оставив ключи на тумбочке в прихожей. Квартира казалась непривычно пустой и тихой.
Андрей молчал несколько дней. Ходил по квартире как тень, почти не разговаривал. Я не лезла – знала, что ему нужно время переварить предательство брата.
А потом, в субботу вечером, мы сидели на кухне. Я заварила какао, достала печенье.
– Знаешь, – вдруг сказал Андрей, – я всё думаю… Как они вообще до такого додумались? Вместе же были, могли просто сказать. Зачем весь этот цирк с «бывшим парнем», «преследованием»?
Я молча накрыла его руку своей.
– И ведь мама… – он поморщился. – Как ей теперь объяснять? Она же до сих пор думает, что Алина правда от кого-то сбежала, переживает. А оказывается, они просто… – он не договорил, тяжело выдохнул.
– Бесплатную квартиру хотели, – закончила я за него. – И ведь получилось. Два месяца жили как короли.
– Прости меня, – он вдруг повернулся ко мне. – Я же видел, как ты психуешь, как тебе тяжело. А всё «семья, семья»…
– Тшш, – я прижалась к его плечу. – Всё уже хорошо. Мы снова дома. Только мы.
Через неделю позвонила мама – Анна Павловна была в своём репертуаре: «Дима не отвечает на звонки, что случилось?» Андрей мялся, мямлил что-то про «небольшие разногласия», но в итоге раскололся. Рассказал всё – и про роман, и про ложь с «преследованием», и про два месяца бесплатного пансионата.
Я думала, начнётся традиционное «надо помочь, он же брат», но Анна Павловна удивила. Помолчала в трубку, а потом выдала: «Знаешь, а ведь я доигрался Димка! Ну его — пусть сам разбирается с братом!»
От знакомых потом узнали – Дима с Алиной снимают комнату на окраине. Он наконец-то устроился в какую-то айти-компанию – видимо, все те часы за ноутбуком не прошли даром. Она фотографирует свадьбы и строит из себя бизнес-леди в соцсетях. Правда, теперь почему-то не выкладывает их совместные фото – видимо, на случай, если придётся опять от «бывшего» бегать.
А ещё через месяц случайно встретила их в торговом центре. Они делали вид, что не замечают меня, а я делала вид, что не замечаю, как Алина пихает в корзину самые дешёвые макароны – те самые, которые у нас дома называла «неприемлемыми углеводами». Забавно, как быстро «принцесса на горошине» превращается в обычную девушку, когда горошину приходится покупать на свои.
Андрей с Димой помирились. Ну как помирились – созваниваются иногда, по праздникам встречаются.
А мы… Мы просто живём дальше. Готовим «слишком традиционную» еду, занимаем ванную ровно столько, сколько нужно, и не устраиваем вечеринок до утра.
P.S. А микроволновку мы всё-таки купили новую. От старой так и не удалось отмыть следы «великого яичного взрыва». Ну и ладно. Зато теперь точно знаем – иногда замена старого на новое идёт только на пользу. И это касается не только техники.
