— Откуда у меня собака во дворе? — во весь голос не кричала, а орала Валентина Петровна.
Она до ужаса боялась четвероногих лохматых друзей, особенно если те были беспризорными.
Галина Ивановна только выглянула в окно, усмехнулась и поправила шторку.
— Так тебе и надо…
Галине Ивановне исполнилось шестьдесят лет, когда ее попросили уйти на пенсию. Самой, конечно, не хотелось.
Вот что делать в квартире целыми целыми днями? Дети давно выросли и разъехались, мужа пять лет как нет. От скуки можно и с ума сойти.
Несколько месяцев Галина Ивановна не знала, куда себя деть. Приезжала к детям и внукам каждый день, надоедала.
— Мама, сколько можно? — не выдержала дочь. — Ты каждый день у нас. У тебя своих дел что ли нету?
Галина Ивановна обиженно засобиралась домой, а у порога взглянула на дочь и высказала.
— Нету, совсем нету, не могу я дома, хоть на стену лезь.
Мама ушла к себе и неделю ни у кого не появлялась. Дети встретились, посовещались и решили матери подарить домик в дачном кооперативе.
— Мамуль, тут люди круглый год живут, дороги чистят. И дел всегда много, некогда скучать.
Галина Ивановна не была такой довольной, но молча села в машину к дочери.
— Значит, соседка очень хорошая у тебя, — рассказывала дочь всю дорогу. — Она там главная, в общем, за порядком следит, живет постоянно, овощи выращивает, еще что-то там делает.
В общем, скучно не будет тебе.
Галина Ивановна осмотрела небольшой домик, обошла участок неухоженный.
— Не нравится мне тут, — пробормотала она.
— Мам, ну только весна началась. Участок в порядок приведешь, обживешься, а потом поговорим.
— Ты меня тут оставляешь? Одну в этой глухомани? — возмутилась мама, а дочь уже доставала вещи из машины, пакеты с продуктами.
— Ты когда успела всё собрать? И продукты… Заранее купила?
— Купила, мама, всё купила. Тебе хватит на неделю, потом я приеду.
Дочь запрыгнула в машину и быстро уехала, оставив мать одну возле домика на неухоженном участке.
Из соседнего дома вышла пожилая женщина в платочке и окинула взглядом нового жителя.
— А вы чего вещи раскидали? — громким командным голосом проговорила она. — У нас порядок поддерживается.
А у вас участок зарос с того года, калитка покосилась, весь вид нам портите. А я, между прочим, главная тут, помогаю решать вопросы, Валентина Петровна меня зовут.
— А что же вы, главная, — Галине Ивановне не понравилось такое отношение к себе. — Не знаете разве, что мы только заехали?
Галина Ивановна схватила пакеты и направилась в дом.
— Сразу предупреждаю: ночью не орать, музыку не включать, собачек-котов не плодить. — Валентина Петровна кричала ей вслед. — А то и так вид портите.
Галина Ивановна кивнула, проглотила колкость и только сказала:
— Спасибо, что предупредили, я спокойная.
— Спокойная… Посмотрим, — буркнула Валентина Петровна и скрылась за калиткой так стремительно, будто её и не было.
В следующий раз Галина Ивановна увидела соседку через два дня.
Утром она проснулась от запаха гари, выглянула, у забора её старенькие картонные коробки, которые она приготовила, сложила в кучу, чтобы выбросить, горели.
А у забора стояла Валентина Петровна с палочкой и спокойно помешивала пепел.
— Вы что делаете?! — Галина Ивановна даже халат запахнуть не успела.
— Санитарию соблюдаю! — отрезала Валентина. — Мусор у нас во дворах не складируют. Крысы заведутся!
Мне, как главной, приходится убирать за вами, непутёвыми…
— Так я же вынести хотела… — растерялась Галина Ивановна.
— Хотела, но не сделала, — Валентина откинула палочку в сторону и хлопнула калиткой.
Через неделю у Галины Ивановны вдруг пропала лейка.
— Валентина Петровна, — осторожно спросила она у забора, когда соседка с ведром шла к своему огороду. — Вы мою лейку не брали? Зелёная такая, старая.
— Зачем она мне? — удивилась Валентина Петровна так натурально, что Галина Ивановна чуть не поверила. — Свои есть, а ты свои вещи на место убирай, тогда и теряться не будут.
И ушла, а через забор Галина Ивановна вечером увидела свою лейку, спрятанную в кусте смородины у Валентины.
Потом была соль. Галина Ивановна оставила на крыльце банку с солью. Вышла через час, банка перевёрнута, соль рассыпана по крыльцу.
— Кот, наверное! — крикнула через забор Валентина Петровна, не поднимая головы от своих грядок.
— Так кота у меня нет! — огрызнулась Галина Ивановна.
— Вот и заведи! — крикнула Валентина и зашипела на кошку, которая на её забор влезла.
Так и жили.
Галина Ивановна терпела. Лейку новую купила и каждый вечер уносила домой.
Но каждый раз, глядя в окно на Валентину Петровну, что подстригает чужую малину у забора, она тихо приговаривала:
— Ничего… Валюша. Ты меня запомнишь, я тоже могу быть не сахарная.
А Валентина Петровна махала метлой, будто слышала каждое её слово.
Галина Ивановна с весны терпела, терпела… А к середине лета терпение лопнуло. Началось всё с помидоров.
Ранним утром она вышла в огород проверить рассаду, полить да покопаться в теплице и застыла на месте.
Две её первые красные помидорки, которые она берегла, любовно укрывала на ночь, исчезли. От куста отщипнуты так, что даже хвостики не болтались.
— Ага, — сказала себе Галина Ивановна, глядя через забор.
Там, у грядки, как раз копалась Валентина Петровна, в широкополой шляпе, вся в белом, как медсестра из больницы.
— Доброе утро, Валентина Петровна! — с ухмылкой крикнула Галина Ивановна.
— Чего орёшь с утра? — буркнула та, не поднимая глаз.
— А помидорчики-то мои не видели? Два красненьких? — Галина Ивановна даже ладошкой показала размер.
— Какие ещё помидорчики? У меня своих полным-полно. — Валентина выпрямилась, обмахнулась лопаткой. — А если воруют, собаку заводи.
— А может, и заведу, — протянула Галина Ивановна.
— Заводи-заводи, — бросила Валентина Петровна.
Днём Галина Ивановна решила сделать вид, что всё простила. Испекла шарлотку, аккуратно переложила на тарелочку и пошла в гости.
Валентина Петровна открыла дверь, хмуро взглянула на соседку.
— Чего пришла? — сразу спросила она.
— Да так, Валентина Петровна, помириться хотела, чаю вместе попить. Мы ж всё-таки соседи.
— Ну давай, — кивнула Валентина и впустила её на крыльцо.
Они сидели за маленьким столом, пили чай, Галина Ивановна улыбалась, а Валентина Петровна разглагольствовала:
— Ты смотри, Галина, не разбрасывай мусор, тут не город. Я тут за всеми смотрю. И чтоб котов-собак не прикармливала!
— Конечно-конечно, Валюша, — кивала Галина Ивановна и резала пирог на ровные кусочки. — Всё у нас будет хорошо.
Но когда она уходила, заметила у двери пластиковый ящик с помидорами. Красные, ровненькие, и среди них точно такие же, как у неё в теплице.
Валентина Петровна заметила взгляд и прищурилась:
— Не пялься, Галя, это мои.
Галина Ивановна от злости сжала кулаки и придумала свою месть. Привела собачку со станции, манила всю дорогу косточками и оставила на участке у соседки.
— Откуда у меня собака во дворе? — во весь голос не кричала, а орала Валентина Петровна.
Она до ужаса боялась четвероногих лохматых друзей, особенно если те были беспризорными.
Галина Ивановна только выглянула в окно, усмехнулась и поправила шторку.
— Так тебе и надо…
А потом был главный бой — вода. Ночью Галина Ивановна услышала странный плеск. Вышла, а шланг с её колонки тянется через забор. По соседскому огороду журчит тоненький ручей, кто-то ворует её воду.
— Валентина Петровна! — гаркнула Галина Ивановна через забор.
— Что? — раздалось недовольно.
— Воду верните!
Валентина выглянула, даже не стесняясь:
— У меня кран прохудился. Перетерпишь. Чай, не обеднеешь!
Галина Ивановна молча пошла к сараю и перекрыла вентиль.
— Ты что натворила?!
— А что, — пожала плечами Галина Ивановна. — Порядок же соблюдаем!
Всё лето Галина Ивановна терпела. Терпела дохлую рыбу под калиткой, шланг, протянутый через забор, соль по крыльцу, ворованную воду и наглые глаза Валентины Петровны.
Пока не нашла старые бумаги на чердаке со схемой совместной канализации между двумя домиками…
Весь день Галина Ивановна копалась у себя за сараем. Соседка, заметив лопату, только фыркнула через забор:
— Закопайся там, старая ведьма!
А вечером Галина Ивановна откопала старый железный вентиль. Он заржавел, но был рабочим.
Она вытерла руки о передник, плюнула в ладони и с тихим скрипом провернула вентиль.
Глухо что-то хлюпнуло под землёй.
Галина Ивановна вернулась в дом, заварила чай и села у окна, ждала.
На рассвете по дачному проулку раздался визг. Валентина Петровна бегала по двору в старой ночной рубахе, размахивая веником.
От её туалета ручейком растекалась мутная вода, впитываясь в песок. Сухой королевский палисадник утопал в серых разводах и неприятном запахе.
— Галина! — орала Валентина, стуча веником по забору. — Ты что сделала?!
Галина Ивановна выглянула в окно с чайником в руке:
— Порядок, Валентина Петровна! Ты ж любишь порядок. Вот теперь свой забор сама и мой. А слив мой, между прочим, участок, мои трубы, я перекрыла, экономлю.
— Да я на тебя жалобу! В СНТ, в администрацию, в полицию! — сипела Валентина, но тут мимо проходила соседка Глаша.
Посмотрела на весь этот потоп и только хмыкнула:
— Валюха, тебе бы на людей поменьше кидаться, а то гляди, чего бывает.
Всю неделю Валентина Петровна жила, как на болоте. Воду таскала из колонки ведром, туалет не смывается, огород воняет.
Галина Ивановна только вытирала руки о передник и тихонько, здороваясь, интересовалась:
— Помощь нужна?
— Да подавись ты своей помощью! — сипела Валентина.
Через две недели на калитке Валентины Петровны висело объявление: «Продаю дом дешево и срочно».
А ещё через неделю она собрала свои тряпки в старую тележку и уехала к дочке в город, на прощание плюнув на пыльную дорожку.
Галина Ивановна смотрела ей вслед, стоя у своего нового забора.
— Ну что, Валюша, порядок? — пробормотала она и улыбнулась.
