— Мам, тут папа пришёл. Но не один, а с какой-то тётей незнакомой. Я её никогда не видела, — позвонила на работу Дарье старшая дочка.
— Что? Не поняла, — растерялась женщина. — А что это за тётя-то, Катюш? Риелтор, что ли? Они наш дом смотрят, да? Скажи мне, что они делают?
— Чемоданы разбирают в твоей спальне. А ещё папка этой тёте дом показывал, объяснял, где и что у нас находится, — выдала ей десятилетняя дочка. — Он её водил по комнатам и говорил — вот тут кухня, а там ванная, а во дворе мы пожарим сегодня мясо. Так он ей сказал.
— Нет, это не риелтор, — выдала вслух Дарья уже сама себе.
Обеспокоенная женщина тут же рванула домой. Благо, работала от дома она недалеко, и бежать пришлось недолго.
— Проходи, Эвелиночка, на кухню не стесняйся. Будь как дома, кошечка моя. Сейчас мы что-нибудь с тобой перекусим. А то с этим переездом столько суеты. Так, что тут Дарья наготовила? О, ничего пока. Пусто в кастрюльках-то. Ну так мы с тобой чаёк попьём, да? А там видно будет. Садись, любимая, а я чайник поставлю.
— Так, а что здесь происходит? — в этот момент на кухню влетела растрёпанная и запыхавшаяся Дарья, которая от увиденного была в лёгком трансе.
Бывший муж Игорь угощал незнакомку чаем. Наливал его в чайные чашки из дорогого и любимого сервиза Дарьи, между прочим. Заварки, судя по всему, они с собой тоже не принесли. Поэтому использовали ту, что Дарья купила на днях со своей скудной зарплаты. Боже, да они ещё и варенье её ели! То, которое она сама сварила летом из малины, собранной в деревне у мамы. Такой наглости женщина вынести уже не смогла. И готова была к серьёзным разборкам.
Девчонки скромно жались в дверях кухни, разглядывая отца и незнакомку. Но Дарья быстро их отправила в детскую.
— О, какая встреча. Ну, здравствуй, Даша, здравствуй, — как ни в чём ни бывало сказал ей Игорь, попивая чай. — Уже пришла? А мы вот тут с Эвелиной чаёвничаем. Устали с этим переездом, просто жуть. Столько забот и проблем.
— Это кто? С каким переездом!? Что вообще здесь происходит? — Дарья в этот момент вырвала из рук незнакомки свою чайную чашку и вылила напиток в раковину.
— Эй, ты давай не наглей! Что это за выходки? — возмутилась та.
— Даш, ты что? Веди себя прилично. Тебе что, чаю жалко? Это моя жена Эвелина, познакомься. И не позорься ты, ей-богу, стыдно за тебя даже. Мы только что переехали, жить будем здесь, все вместе. Поэтому тебе нужно принять этот факт и вести себя соответственно.
— Жить? С ней? Здесь!? Ты что совсем умом тронулся, Данилов? Тут же твои дети малолетние живут! Ты прямо при них собрался в разгул пускаться? В тебе вообще ничего человеческого не осталось, что ли? — закричала Дарья, которой в этот момент больше всего хотелось опрокинуть на голову бывшего мужа горячий чайник.
— Подожди, не кипятись. Ты слишком раздражена, Даша. Давай расставим все точки над и. Мы же не варвары какие-то, чтобы ругаться. Тем более, рукоприкладством заниматься. Угомонись.
— Ты ошибаешься. Именно ты и есть самый настоящий варвар, раз додумался до такого! Ты, Игорь, а не я! — выкрикнула Дарья.
— Ну, вот. Опять кричишь. Перестань, прошу тебя. Здесь нет глухих, а Эвелина подумает, что ты полная истеричка. Не пугай мою жену.
— Да, так и подумала уже. Это же надо, чай не дала попить, — обиженно проговорила молчавшая до этого новая жена Игоря.
— Выметайтесь отсюда оба, и немедленно, пока я в полицию не позвонила! — не унималась Дарья, мечтавшая выгнать этих наглецов из своего дома.
— А на каком основании, милочка? — уже более смело спросила Эвелина.
— Подожди, тебя пока не спрашивают, сиди молча, — осадил её Игорь, тоже начинавший нервничать.
— Ты что тут устроил? Совсем совести нет? Это что, твоя месть за то, что дом так долго не продаётся? Только я-то здесь при чём? И дети твои тоже? Ты не понимаешь, что с продажами недвижимости в городе сейчас совсем плохо?
— Ну, какая месть? Что ты драматизируешь? — Игорь нарочно говорил спокойным и даже льстивым тоном, чтобы разозлить бывшую. — Ты же не станешь отрицать, что часть жилплощади в этом доме моя? Не станешь, потому что это правда.
Пока я был один, мог скитаться по углам и гостиницам. Хотя мне это было очень неудобно и накладно, что уж тут скрывать. Но сейчас всё изменилось. Я женился, если ты чего-то ещё не поняла.
В этот момент Игорь подошёл к сидящей напротив Эвелине и приобнял её, демонстрируя Дарье их нежные отношения.
— Идём, дорогая, в нашу комнату. Я что-то так устал с этими разборками, сплошные нервы, — Игорь собрался уходить из кухни.
— Ты что, всё это серьёзно? — Даша, расстроенная и уставшая от разборок, ещё не верила в то, что происходит.
— Абсолютно. Имей в виду — мы с женой заняли твою спальню. Ну не в детскую же нам заселяться, сама посуди. Так что ты теперь там не живёшь, перебирайся в гостиную. Часть твоих вещей я уже перенёс.
— И долго ты намерен издеваться над нами? Надо мной и своими детьми, — только и вымолвила бедная женщина.
— Ты задаёшь странные вопросы. Долго? Не знаю, как пойдёт. Ты должна понимать, что мне нужны деньги на покупку нового жилья. Тех средств, что у меня есть, не хватит даже на однокомнатную квартиру. И согласись, это несправедливо, что ты одна будешь пользоваться всем нашим домом, в то время как мы с женой вынуждены будем снимать квартиру?
— Одна? Да мы тут втроём живём! — Дарье хотелось плакать от обиды и отчаяния, но она держалась. — Детей своих ты уже списал со счетов, так? Или им как щенкам подзаборным вовсе не нужен угол?
— Да не прикрывайся ты детьми! С нашими девочками и я мог бы спокойно остаться в этом доме. Сам. И заботиться о них не хуже тебя. А ты бы искала себе другое жильё. Но ведь ты не согласилась на такой вариант. Я и сейчас могу тебе это же предложить. Тем более, что теперь мне в этом поможет Эвелина. Да, милая?
— Ну да. А чё, я могу, — грубовато ответила жена Игоря. — Ничего сложного.
— Господи, какой-то бред! Она хоть ребёнка-то в руках держала? Может она! — съязвила Дарья. — Да и зачем ей твои, чужие для неё дети?
— Так, всё! Этот разговор ни о чём! Мы с женой будем здесь жить до тех пор, пока не продастся дом. Ну, есть, конечно, ещё один вариант, — другим тоном продолжил бывший муж. — Можешь выплатить мою долю. И тогда мы съедем.
— Долю? И где мне её взять? — искренне удивилась Дарья, которая теперь, после развода, чтобы прокормить дочерей, еле концы с концами сводила.
— А вот это уже не моя проблема, как ты понимаешь, — цинично ответил Игорь.
— А я тогда сейчас же позвоню нашему участковому, и он выселит отсюда всех посторонних, — пригрозила Дарья — Я найду на вас управу! Ишь, выискались, самые умные!
— Ну, звони, звони! Давай. Пусть он над тобой посмеётся. Петька — мой одноклассник. Ну, придёт он сюда, пожурит нас для порядка, заставит Эвелину выселиться. Она с ним спорить не станет. Пообещает, конечно же, но не сделает. Да, мой котик? — обнимая улыбающуюся жену, уверенно сказал Игорь.
Они удалились в спальню. Даша устало опустилась на стул. Тут же на кухню к маме прибежали дочки — Катя и Соня.
— Мама, а почему вы с папой ругались? И кто эта тётя, она что теперь будет жить у нас? — засыпали они вопросами расстроенную мать.
— Ой, девочки мои, придётся нам с вами немного потерпеть, — грустно обняв дочек, проговорила она.
Но то, что происходило дальше, было похоже на самый настоящий кошмар.
Дарья в этот же вечер позвонила участковому. Тот пришёл лишь на другой день. Проверив паспорт Эвелины, обязал её покинуть чужой дом. Пошептался на кухне о чём-то с Игорем и ушёл.
Дарья поняла, что теперь придётся писать заявление в суд. Другого пути она просто не видела. Так легко этих варваров из дома не выселить!
Игорь каждое утро уходил на работу, а его новая жена оставалась дома. Она, как выяснилось, нигде не работала. Целыми днями делала, что хотела.
Приходя вечером с работы домой, Дарья ужасалась тому, что видела. Горы немытой посуды в раковине — такое ощущение, что Эвелина каждый день здесь встречала гостей, бардак на кухне и в ванной, разбросанные по всему дому вещи.
— А почему ты не помыла посуду, объясни мне? Бедлам развела в чужом доме! — негодовала Дарья.
— А почему я должна мыть твою посуду? — дерзила ей в ответ нахалка.
— Да потому что это ты её загадила! — кричала хозяйка.
— Да? А чем докажешь? — смеясь, отвечала ей бессовестная особа. — Я вообще на диете! И мне твоя посуда — до лампочки.
— А тот бардак, что по всей квартире, тоже я навела?
— Нет, это твои дочки. Такие неряхи, ужас просто. Воспитывать надо лучше — это же девочки, будущие хозяйки, а вести себя совершенно не умеют. И убирать за собой тоже, — Эвелина демонстративно уходила в комнату.
Со слезами на глазах Дарья наводила в доме порядок, уверенная в том, что завтра будет то же самое.
Из холодильника постоянно пропадали продукты, которые она покупала детям на свою невысокую зарплату. Поймать за руку она никого не могла, а голословно обвинять было бесполезно. Реакции на её слова не было совершенно никакой.
По утрам теперь невозможно было попасть в ванну или туалет. Игорь и его жена умышленно занимали места общего пользования надолго, стараясь вывести хозяйку из себя. Они демонстративно обнимались и миловались, не стесняясь даже детей. Постоянно шушукались и хохотали, чем приводили находящуюся рядом с ними Дарью в состояние кипящей лавы.
Временами ей казалось, что она недалека от того, чтобы кого-нибудь при.б.ить. И только дочери удерживали её от подобного шага.
Измученная происходящим, Дарья делилась по телефону со своей единственной подругой.
— Вера, это просто фильм ужасов какой-то. Я больше так не могу! Понимаю, что это всё делается для того, чтобы мы с детьми съехали из дома. Или я побыстрее нашла для Игоря деньги за половину дома. Но жить так больше нельзя!
— Слушай, а ты у неё паспорт-то проверяла? Она точно жена, не мошенница? — советовала ей подруга.
— Проверял участковый. Я его уже несколько раз вызывала. Да толку от него пока ноль! Приходит, говорит ей, что нужно выселиться, и всё на этом. Теперь вот ждать решение суда придётся и насильно выселять нахалку. И то не знаю, как это всё пройдёт. Они такие хитрецы с Игорем — опять что-нибудь придумают. Никакой управы на них нет! Это как вообще?
— Так, не расстраивайся. Терпи, немного осталось. Правда за тобой. Куда тебе идти с двумя малолетними детьми — сама подумай! Не к родителям же в деревню ехать! У вас, по-моему, там даже школы нет. Значит, нужно искать другие пути решения этой проблемы.
— Ой, не говори, Вера! Деревня — вообще не вариант. Только вот как всё это выдержать? Я вообще не понимаю, как могла когда-то его любить. Это же не человек, а настоящая св*олочь! Даже детей собственных не жалко! Это как?
Наконец Дарья дождалась решения суда, по которому Эвелину обязали покинуть их дом. В этот же вечер Даша вынуждена была опять вызвать участкового.
— Если вы сегодня же не выселите отсюда эту особу, я напишу заявление уже на вас. За бездействие и пособничество преступникам! — женщина, доведённая до отчаяния, не жалела эпитетов.
Собрав свои сумки, Эвелина с Игорем покинули дом.
— Я ещё вернусь, запомни это, дорогая. И устрою тебе настоящий ад! — прошипел он Даше в самое ухо.
Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но судьба решила помочь бедной матери с двумя детьми. Через несколько дней позвонила какая-то женщина, сказав, что она по объявлению и очень хотела бы срочно посмотреть их дом.
— Пожалуйста, мы вас ждём, — не смея поверить в такую радость, откликнулась Дарья.
Через час приехала пожилая пара. Они познакомились. Даша узнала, что супруг уже на пенсии, но женщина ещё продолжает работать.
— Мы с Васей мечтали именно о таком домике. Чтобы небольшой палисадник был рядом, и цветы вокруг. Сами-то мы всю жизнь в квартире прожили. А вот теперь, когда муж уже на пенсии, решили осуществить свою мечту. Да и дети нас поддержали. Я ещё работаю, и знаете, это очень удобно, что моя контора находится в этом районе. Буквально в десяти минутах ходьбы. Так что мы покупаем ваш дом, — просто сказала женщина, улыбаясь хозяйке.
Так Дарья наконец-то продала дом, ставший яблоком раздора и принесший ей столько страданий. Она купила себе и детям уютную двухкомнатную квартиру. И долю от общего дома отдала бывшему супругу.
Теперь Дарья совсем не разрешает ему общаться с детьми. Да они отцу и не нужны. Другую жизнь строит мужчина. А бывшие супруги, дети — это ошибки молодости. Нужно поскорее всё это забыть, чтобы не отвлекали от главного. Так считает Игорь, упоённый новым чувством.
