adminНе смей меня шантажировать! – закричала Наталья, хватаясь за косяк двери. – Ты не имеешь права так со мной разговаривать!
– Имею! – отрезала Валентина, не поднимая глаз от документов, разложенных на столе. – Я теперь хозяйка в этом доме. А ты здесь временно. Пока я тебя терплю.
– Валя, это же наш родительский дом! Мы здесь обе выросли! – голос Натальи дрожал от возмущения.
– Выросли, да. Только мама завещала его мне. Целиком. А не нам двоим.
Наталья опустилась на стул, не в силах стоять. Две недели прошло с похорон матери, а сестра уже показывала свой характер. Валентина всегда была жёсткой, но такой наглости от неё Наталья не ожидала.
– Мама не могла так поступить, – прошептала она. – Она любила нас одинаково.
– Любила, да не одинаково заботилась, – Валентина наконец подняла взгляд. – Кто с ней сидел всю болезнь? Кто в больницу таскался? Кто лекарства покупал? Я! А ты где была?
– Я работала! У меня дети, семья!
– Вот именно. Семья у тебя есть, а у мамы была только я. Потому и дом мне достался.
Наталья смотрела на младшую сестру и не узнавала её. Валентина сидела в мамином кресле, перебирала мамины документы, говорила мамиными словами о справедливости. Но в её глазах не было ни капли сочувствия.
– Валя, ну что ты творишь? – Наталья попыталась взять себя в руки. – Мы же сёстры. Неужели дом важнее семьи?
– Семьи? – Валентина усмехнулась. – А где была эта семья, когда мама лежала и стонала от боли? Ты приезжала раз в неделю на полчаса. Привозила какие-то фрукты да убегала домой к своим детям.
– Я не могла чаще! У меня Артёмка болел, а Настя сессию сдавала!
– А я могла? У меня тоже своя жизнь была. Только я её отложила ради мамы.
Наталья знала, что сестра права. Она действительно не могла уделять матери столько времени, сколько неработающая Валентина. Но неужели это повод лишать её доли в родительском доме?
– Хорошо, – сказала она, вставая. – Допустим, мама действительно завещала тебе дом. Но я же могу здесь жить? Хотя бы иногда приезжать?
– Можешь. Если попросишь вежливо.
– Попросишь? – Наталья не поверила своим ушам. – Валя, ты совсем рехнулась?
– Я адекватная. Просто теперь знаю себе цену.
Валентина встала и подошла к окну, за которым виднелся сад с яблонями, посаженными ещё их отцом. Дом был не большой, но уютный. Деревянный, с резными наличниками, стоял в центре участка в шесть соток. Для двух пенсионерок это был целый мир.
– Знаешь что, Наталья, – произнесла Валентина, не оборачиваясь. – Я предлагаю тебе сделку.
– Какую сделку?
– Отдай мне свою долю в городской квартире. Тогда и поговорим о совместном проживании здесь.
Наталья почувствовала, как у неё пересохло в горле. Городская квартира была их общим наследством от отца. Двухкомнатная, в хорошем районе, сдавалась внаём. Деньги они делили пополам вот уже пять лет.
– Ты с ума сошла! – выдохнула Наталья. – Эта квартира – моя пенсия! Я на эти деньги внуков одеваю!
– Вот видишь, – Валентина повернулась к ней. – Тебе квартира нужна для внуков. А мне дом нужен для жизни. Справедливо же.
– Но квартира стоит в три раза дороже этого дома!
– Ну и что? Я не заставляю тебя менять. Я предлагаю отдать долю в обмен на право жить здесь.
Наталья села обратно на стул. Голова кружилась от возмущения и бессилия. Она не могла понять, как сестра докатилась до такого цинизма.
– Валя, мы же детство здесь провели. Помнишь, как мама нас в этой кухне кормила? Как мы под яблонями играли?
– Помню, – сухо ответила Валентина. – Только помню я и другое. Как ты в восемнадцать лет сбежала отсюда в город. Как вышла замуж за своего Леонида и забыла про родителей. Как мама плакала, когда ты даже на дни рождения не приезжала.
– Я не забывала! Я звонила каждую неделю!
– Звонила. Да. По пять минут. Спрашивала, как дела, и вешала трубку. А когда папа умер, ты приехала только на похороны.
Наталья хотела возразить, но поняла, что сестра снова права. Она действительно редко бывала в родительском доме. Городская жизнь затягивала, дети требовали внимания, работа отнимала силы.
– Валя, но я же старшая! У меня семья была, обязанности!
– А я что, не человек? Мне тоже хотелось замуж выйти, детей родить. Только я осталась с родителями.
Валентина подошла к старому буфету и достала оттуда чайник. Движения у неё были резкие, злые.
– Хочешь чай? – спросила она, уже наливая воду.
– Не хочу, – буркнула Наталья.
– Как хочешь. Я буду пить.
Валентина поставила чайник на плиту и уселась обратно за стол. Наталья смотрела на сестру и думала о том, как они дошли до такой жизни. Раньше они были дружными, делились секретами, помогали друг другу. А теперь сидят как враги.
– Валя, ну неужели между нами всё кончено? – тихо спросила она.
– Ничего не кончено. Просто теперь всё честно. Ты получила свою долю наследства от отца. Я получила свою от матери. Всё справедливо.
– Но мама не могла меня лишить наследства! Я же её дочь!
– Могла. И лишила. Завещание составлено правильно, заверено нотариусом. Можешь обжаловать в суде, если считаешь нужным.
Наталья понимала, что судиться с сестрой – это конец всех отношений. Да и денег на адвоката у неё не было. Пенсия маленькая, а доходы от сдачи квартиры едва хватали на жизнь.
Чайник засвистел. Валентина встала и заварила чай. Запах знакомой заварки напомнил Наталье детство. Мама всегда покупала одинаковый чай, в синей упаковке. Говорила, что он самый вкусный.
– Мам больше нет, – прошептала Наталья.
– Нет, – согласилась Валентина, разливая чай по чашкам. – И винить в этом некого. Кроме времени.
Она поставила чашку перед сестрой. Наталья машинально взяла её в руки. Чай был горячий, ароматный. Точно такой, какой заваривала мама.
– Валя, а что если мы попробуем жить здесь вместе? – предложила Наталья. – Дом большой, места хватит. Мы же не чужие люди.
– Вместе? – Валентина хмыкнула. – А кто будет главной? Кто будет решать, что покупать, что выбрасывать, кого приглашать?
– Будем решать сообща.
– Как мы решали про мамино лечение? Ты хотела отвезти её в областную больницу, я считала, что лучше в Москву. В итоге каждая тянула одеяло на себя, а мама промучилась лишний месяц.
Наталья вспомнила те споры. Они действительно не могли договориться о лечении матери. Каждая считала свой вариант правильным.
– Но мы же можем попробовать, – настаивала она.
– Наталья, ты не понимаешь. Я тридцать лет жила с родителями. Я привыкла к определённому порядку. Мне нужна тишина, покой. А у тебя внуки шумные, дети взрослые, но несамостоятельные. Твоя Настя до сих пор деньги у тебя просит, а Артёмка вообще от наркотиков лечится.
– Артёмка здоров уже полгода! – вспылила Наталья. – Он работает, пытается жизнь наладить!
– Пытается. А если сорвётся? Приедет сюда, начнёт безобразничать? Мне это нужно?
Наталья понимала опасения сестры. Артёмка действительно был проблемным ребёнком. Но он её сын, и она не могла от него отказаться.
– Хорошо, – сказала она. – Допустим, жить вместе мы не можем. Но хотя бы приезжать сюда я имею право? Летом пожить, на огороде поработать?
– Имеешь. Если попросишь. И если отдашь мне свою долю в квартире.
– Валя, но это же шантаж!
– Это бизнес, Наталья. Ты мне даёшь то, что мне нужно. Я тебе даю то, что нужно тебе.
Валентина встала и подошла к окну. За стеклом виднелись соседские дома, такие же небольшие и уютные. В одном из них жила тётя Клава, мамина подруга. Она наверняка уже знала о том, что происходит в их семье.
– А что мне нужно? – спросила Наталья.
– Место, где можно отдохнуть от городской суеты. Где можно внуков привозить, огород садить, воспоминания вспоминать.
– И за это я должна отдать половину дохода?
– Должна. Потому что больше ты этого места не получишь.
Наталья допила чай и встала. Ей нужно было подумать, взвесить все за и против. Доходы от квартиры составляли половину её бюджета. Но и дача была важна. Здесь она чувствовала себя дома.
– Мне нужно время, – сказала она.
– Времени у тебя много. Но учти, Наталья. Если ты откажешься, я продам дом. Купят его чужие люди, и ты сюда больше не вернёшься.
– Ты бы не посмела!
– Посмела бы. Мне деньги нужны. Я хочу квартиру в городе купить. Маленькую, но свою.
Наталья поняла, что сестра не блефует. В её глазах была решимость человека, который уже всё обдумал и принял решение.
– Хорошо, – сказала она. – Я подумаю.
– Думай. Только долго не тяни. Покупатели уже интересуются.
Наталья вышла из дома и пошла по знакомой дорожке к калитке. Каждый камень здесь был ей знаком, каждое дерево помнило её детство. Как можно продать такое место чужим людям?
У калитки её поджидала тётя Клава.
– Наташенька, – окликнула она. – Как дела? Как с сестрой разговор прошёл?
– Нормально, тётя Клава. Мы всё обсудили.
– Обсудили? А мне Валентина сказала, что ты от неё долю требуешь. Правда это?
Наталья удивилась. Валентина уже успела настроить против неё соседку.
– Не долю я требую. Просто хочу понять, почему мама меня лишила наследства.
– А чего тут понимать? – тётя Клава качнула головой. – Валентина с ней до конца сидела. Болела твоя мама тяжело, мучилась. А Валентина не отходила от неё. Днём и ночью ухаживала.
– Я знаю. Но я же тоже дочь.
– Дочь, да. Только далёкая. Редко приезжала, коротко говорила. А Валентина здесь жила, всё на себе тащила.
Наталья поняла, что спорить бесполезно. Тётя Клава всегда была на стороне того, кто рядом.
– Тётя Клава, а вы не знаете, Валентина правда собирается дом продавать?
– Говорила что-то такое. Хочет в город перебраться, квартиру купить. Устала она от деревенской жизни.
– Понятно.
Наталья попрощалась с соседкой и пошла к автобусной остановке. Дорога домой показалась ей особенно длинной. В голове крутились мысли о том, как поступить правильно.
Дома её ждал муж Леонид. Он сидел на кухне и читал газету.
– Ну как? – спросил он, не поднимая глаз от текста.
– Плохо, – Наталья села напротив. – Валентина требует, чтобы я отдала ей свою долю в квартире.
– Что? – Леонид наконец поднял голову. – Совсем она озверела?
– Говорит, что иначе продаст дом.
– Пусть продаёт. На здоровье.
– Лёня, но это же наш родительский дом!
– Твой родительский дом. Мой в другой области. И ничего, живём без него.
Леонид снова уткнулся в газету. Он никогда не понимал привязанности жены к родительскому дому. Для него это была просто недвижимость.
– Лёня, а что если я соглашусь? Отдам ей долю в квартире?
– Ты что, совсем рехнулась? – он отложил газету. – Это же половина нашего дохода! На что мы будем жить?
– На пенсию. Как все люди.
– Наталья, ты понимаешь, что говоришь? У нас двое детей, которые до сих пор с нами сидят. Артёмка лечение оплачивает, Настя учится. Если мы лишимся доходов от квартиры, как мы им поможем?
Наталья знала, что муж прав. Дети действительно нуждались в финансовой поддержке. Но и дом терять не хотелось.
– Может, займём денег? Выкупим дом у Валентины?
– Какими деньгами займём? Кто нам даст в нашем возрасте?
– Не знаю. Что-нибудь придумаем.
Леонид встал и подошёл к окну.
– Наталья, послушай меня. Твоя сестра поступает подло. Но она имеет право так поступать. Завещание законно. А мы должны думать о своей семье.
– Дом тоже наша семья. Там наша история.
– История это хорошо. Но кормить нас она не будет.
Наталья поняла, что и от мужа поддержки не получит. Он всегда был практичным человеком. Сантименты его не трогали.
Вечером позвонила дочь Настя.
– Мам, привет! Как дела с наследством?
– Плохо, доченька. Валентина не хочет делиться.
– А что она предлагает?
Наталья рассказала дочери о требованиях сестры. Настя долго молчала.
– Мам, а может, она права? – наконец сказала она.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, подумай сама. Тётя Валя действительно жертвовала своей жизнью ради бабушки. А мы что? Раз в месяц приезжали, да и то не всегда.
– Настя, но это же наш дом!
– Наш, да. Только мы в нём не живём. А тётя Валя жила. И будет жить.
– Она хочет его продать.
– Ну и что? Может, ей деньги нужны. Она же всю жизнь на других работала.
Наталья не ожидала, что дочь встанет на сторону тётки.
– А как же наши воспоминания? Твоё детство?
– Мам, воспоминания в голове, а не в стенах. А детство моё было в основном в городе.
После разговора с дочерью Наталья окончательно растерялась. Все были против неё. Муж говорил о деньгах, дочь о справедливости, соседи осуждали.
Она легла спать, но долго не могла заснуть. Перед глазами стояла картина детства: она и Валентина играют в саду, мама зовёт их ужинать, папа рассказывает сказки на ночь.
Утром Наталья позвонила сестре.
– Валя, я согласна, – сказала она.
– На что согласна?
– Отдам тебе долю в квартире. Но с условием.
– Каким?
– Дом остаётся в семье. Ты его не продаёшь.
Валентина помолчала.
– Хорошо, – сказала она. – Не продам. Но жить в нём буду я.
– Понятно. А я смогу приезжать?
– Сможешь. Когда захочешь.
Наталья повесила трубку. Сделка была заключена. Осталось только оформить документы и привыкнуть к новой жизни.
Вечером она сидела на кухне и думала о том, правильно ли поступила. Деньги от квартиры действительно были нужны. Но дом был дороже денег. В нём жила её душа.
Через неделю документы были готовы. Наталья подписала отказ от доли в квартире. Валентина стала полноправной хозяйкой и дома, и городской недвижимости.
– Спасибо, сестра, – сказала она, когда всё было оформлено.
– Не за что, – ответила Наталья. – Мы же семья.
– Семья, – согласилась Валентина. – Странная, но семья.
Они сидели в родительском доме, пили чай и смотрели в окно на сад. Яблони зацветали, обещая хороший урожай. Жизнь продолжалась, несмотря на все потери и обиды.
Наталья поняла, что сделала правильный выбор. Дом остался в семье, пусть и не у неё. А воспоминания никто не отнимет.