— Мам, ты дома? — Елена переступила порог квартиры и замерла. Что-то изменилось. Резкий травяной дух ударил в нос, и она чихнула.
— Леночка, проходи! — донеслось из кухни. — Я как раз чай заварила.
Елена разулась, поставила сумку на тумбочку и огляделась. Привычная прихожая выглядела непривычно пустой. Исчезли фотографии со стен, пропала вешалка с любимым маминым шарфом, который та никогда не убирала в шкаф.
— Мам, у тебя ремонт намечается? — Елена заглянула в кухню и застыла на пороге.
За столом сидела женщина в сером балахоне, с гладко зачёсанными волосами. Её мать всегда носила яркие платья и укладывала волосы локонами.
— Присаживайся, дочка. — Надежда Петровна разлила по чашкам бурую жидкость. — Попробуй мой особый сбор. Очищает разум и освобождает дух.
Елена присела на краешек стула. Раньше мать заваривала крепкий чёрный чай с лимоном, от которого пахло бергамотом.
— Я смотрю, у тебя перестановка? — Елена осторожно отхлебнула напиток. Горький вкус обжёг язык.
— Освобождаюсь от лишнего. — Надежда Петровна улыбнулась безмятежно. — Знаешь, месяц назад я гуляла в парке и встретила удивительных людей. Они проводили занятия по медитации прямо на траве. С тех пор я регулярно хожу на встречи. И представляешь, жизнь совершенно изменилась!
Елена поставила чашку. В горле запершило.
— А куда делись фотографии? И твои статуэтки?
— Вещи — это якоря, которые держат нас в материальном мире. — Надежда Петровна покачала головой. — Я избавляюсь от всего ненужного. Учусь жить легко.
— И салфетки свои любимые выбросила? — Елена провела пальцем по голой столешнице. — Которые бабушка вязала?
— Отдала нуждающимся. — Мать пожала плечами. — Они приносили мне радость, теперь принесут другим.
Елена молчала. За окном капал дождь, стучал по карнизу. Надежда Петровна прикрыла глаза и что-то беззвучно шептала.
Через неделю Елена снова пришла к матери. В квартире стало ещё пустее. Пропал сервант с посудой, исчезли книги с полок.
— Мам, ты что, переезжать собралась? — Елена заглянула в спальню. Там осталась только кровать и тумбочка.
— О, ты вовремя! — Надежда Петровна выглянула из ванной. — Хочу рассказать тебе об учителе Златомире. Он достиг просветления и теперь делится мудростью с нами. Вчера проводил потрясающее занятие в центре.
— В каком центре?
— В нашем духовном центре. — Мать прошла на кухню. — Хочешь чаю? У меня новый сбор, очень полезный.
— Нет, спасибо. — Елена села за стол. — Расскажи про центр.
— Чудесное место! Старое здание на окраине, но какая там энергетика! Нас уже около пятидесяти человек. — Надежда Петровна заварила травы. — Знаешь, скоро грядут великие перемены. Учитель говорит, мы создадим общину…
— Прости, что перебиваю. — Елена подалась вперёд. — А куда делись бабушкины серьги? И твоё обручальное кольцо?
— Пожертвовала центру. — Надежда Петровна улыбнулась. — Украшения — это тоже якоря. И часть пенсии отдаю на благое дело.
— Сколько? — Елена стиснула кулаки под столом.
— Половину. — Мать отпила из чашки. — Деньги должны служить духовному развитию.
— Что?! — Елена вскочила со стула. — Ты отдаёшь половину пенсии каким-то проходимцам? Мама, ты в своём уме? Тебе же на лекарства не хватает!
— Не кричи. — Надежда Петровна поморщилась. — Ты не понимаешь. Материальные ценности ничего не значат по сравнению с духовным ростом.
— Прекрасно я всё понимаю! — Елена заметалась по кухне. — Тебя обманывают! Выманивают деньги!
— Уходи, если не можешь говорить спокойно. — Мать поднялась из-за стола. — Приходи, когда будешь готова принять мой выбор.
— Ну уж нет, так просто я не уйду! — Елена решительно скрестила руки на груди. — Мы сейчас во всём разберёмся.
Дома она набрала номер подруги.
— Маш, привет. Извини, что поздно звоню. У меня к тебе огромная просьба. Ты не могла бы посмотреть кое-какие данные по регистрационной палате? Очень важно.
Через три дня Мария перезвонила.
— Лен, плохие новости. Твоя мать месяц назад переписала квартиру на какой-то «Центр духовного развития ‘Светлый путь'».
Елена уронила телефон. Подняла. Руки дрожали.
— Спасибо, Маш. Я перезвоню.
Она поехала к матери немедленно.
Елена ворвалась в квартиру матери без звонка. Надежда Петровна сидела на полу в позе лотоса, перед ней курилась ароматическая палочка.
— Зачем ты переписала квартиру? — Елена пнула подушку, лежавшую у входа. — На каких-то проходимцев!
— А, ты уже знаешь. — Мать медленно открыла глаза. — Это мой осознанный выбор.
— Какой выбор? Тебя обманули! Затуманили голову! — Елена опустилась перед матерью на корточки. — Давай обратимся к юристу, отменим дарственную.
— Не кричи. — Надежда Петровна поднялась с пола. — Хочешь поговорить? Давай спокойно.
— Спокойно? — Елена схватилась за голову. — Ты отдала квартиру секте! Какое тут спокойствие?
— Это не секта, а духовный центр. — Мать прошла на кухню. — Учитель Златомир говорит…
— Плевать мне на твоего Златомира! — Елена пошла следом. — Кто он такой? Откуда взялся?
— Он просветлённый человек. — Надежда Петровна достала пакетик с травами. — Выпей отвар, успокойся.
— Не буду я пить твои травы! — Елена выхватила пакетик и швырнула в мусорное ведро. — Где находится этот центр? Я хочу поговорить с твоим учителем.
— Не надо, доченька. — Мать покачала головой. — Ты не готова к встрече с ним.
— Это он не готов к встрече со мной! — Елена выскочила в прихожую, схватила телефон. — Алло, Маша? Срочно нужна помощь. Приезжай, поедем искать одно место.
Через час они с Машей ехали по городу. Старое складское здание нашлось быстро — единственное на этой улице. У входа стояли люди в серых балахонах.
— Подожди здесь. — Елена вышла из машины.
— К учителю? — улыбнулась женщина у двери.
— Нет, к директору вашей шарашки!
Внутри пахло благовониями. В большом зале на полу сидели люди, монотонно раскачиваясь. Елена заметила маленькую дверь в углу, рванула к ней.
— Стойте! Туда нельзя! — крикнул кто-то.
В кабинете за столом сидел мужчина лет сорока в белом одеянии. Окладистая борода, длинные волосы, собранные в хвост.
— А, новая душа пришла к свету? — он поднял глаза от бумаг.
— Вы Златомир? — Елена захлопнула дверь. — Верните матери квартиру.
— Присядьте. — Он указал на стул. — Давайте поговорим о вашей карме.
— О моей карме? — Елена рассмеялась. — Давайте лучше о статье уголовного кодекса. Мошенничество, знаете такое слово?
— Ваша мать сделала добровольное пожертвование. — Златомир сложил руки домиком. — Все документы оформлены законно.
— Добровольное? Вы промыли ей мозги!
— Надежда обрела покой и просветление. — Он улыбнулся. — Разве вы не хотите, чтобы ваша мать была счастлива?
— Не смейте называть её по имени! — Елена ударила кулаком по столу. — Вы манипулятор и жулик. Я подам в суд.
— Не советую. — Голос Златомира стал жёстким. — У нас хорошие юристы. И большая община. Ваша мать сама выбрала свой путь.
— Путь? — Елена подошла к окну. На улице собирались люди в серых балахонах. — Куда вы их ведёте? В какую пропасть?
— Вон отсюда. — Златомир нажал кнопку на столе. — Охрана!
В кабинет вошли двое крепких мужчин.
— Я ещё вернусь. — Елена направилась к выходу. — И не одна.
Дома она открыла ноутбук. Нашла форумы, где обсуждали секты. Написала в прокуратуру. Позвонила на горячую линию психологической помощи.
— Вам нужно действовать осторожно, — сказала психолог. — Не давите на мать. Попробуйте достучаться через воспоминания, через что-то личное.
Елена достала альбом с фотографиями. Старые снимки, которые она успела забрать из маминой квартиры до того, как та начала избавляться от вещей.
Весь вечер она перебирала фотографии, вспоминая. Вот мама печёт пироги. Вот они с отцом на даче. Поездка на море. Новый год…
Зазвонил телефон. Маша.
— Лен, я узнала кое-что про твоего Златомира. Его настоящее имя — Игорь Кравцов. Три года назад он создал такой же «духовный центр» в соседней области. Выманил у пожилых людей несколько квартир. Успел скрыться до суда.
— Спасибо, Маш. — Елена сжала трубку. — Теперь я знаю, что делать.
На следующий день Елена приехала к матери с альбомом подмышкой. В подъезде столкнулась с соседкой.
— Леночка! Хорошо, что ты пришла. — Баба Зина схватила её за руку. — Беспокоюсь я за твою маму. Днём какие-то люди приходили, вещи выносили.
— Не волнуйтесь, я разберусь. — Елена поднялась на этаж.
Дверь открыла мать. На ней был всё тот же серый балахон.
— Я занята, — она попыталась закрыть дверь.
— Подожди. — Елена протиснулась в квартиру. — Давай посмотрим фотографии. Помнишь, как папа учил меня кататься на велосипеде?
— Это всё в прошлом. — Надежда Петровна отвернулась. — Учитель говорит…
— А помнишь, как мы ездили на море? — Елена раскрыла альбом. — Ты ещё забыла крем от загара, и папа намазал тебя йогуртом.
Мать молчала.
— А эта фотография, смотри. — Елена перевернула страницу. — Ты печёшь яблочный пирог. По бабушкиному рецепту.
— Убери. — Надежда Петровна отвела глаза. — Я не хочу…
— А вот твой день рождения. Помнишь, я разбила твою любимую вазу? Плакала так, а ты меня утешала. Говорила, что вещи – ерунда, главное – люди.
— Перестань! — Мать закрыла уши руками.
— Нет, ты посмотри! — Елена схватила её за плечи. — Вот папа дарит тебе кольцо. То самое, которое ты отдала этим проходимцам. Он копил на него полгода.
— Не надо… — По щекам Надежды Петровны покатились слёзы.
— Надо, мама. — Елена обняла её. — Очень надо. Папа бы не хотел, чтобы ты так жила. В этом сером балахоне, без своих любимых вещей.
— Я так устала… — Мать разрыдалась. — После его смерти всё стало бессмысленным. А потом эти люди… Они говорили, что помогут забыть боль.
— Они обманули тебя. — Елена гладила мать по спине. — Знаешь, кто такой твой Златомир? Мошенник. Его ищет полиция.
Надежда Петровна отстранилась, вытерла глаза.
— Правда?
— Я навела справки. Он уже обманывал людей раньше. Забирал квартиры у пожилых людей. Мам, нам нужно идти в полицию.
— Но как же… — Мать растерянно оглядела пустую комнату. — Я всё отдала им. Украшения, деньги…
— Неважно. — Елена сжала её руку. — Главное – ты жива и здорова. Остальное вернём через суд.
Вечером они пили чай. Обычный, с лимоном. Надежда Петровна переоделась в старый домашний халат.
— Лена, а ты помнишь, где лежит бабушкин рецепт пирога? — спросила она вдруг.
— В синей тетрадке. Я забрала её, когда увидела, что ты начала выбрасывать вещи.
— Достань, пожалуйста. — Мать включила духовку. — Кажется, я давно не пекла пироги.
Прошёл месяц. Надежда Петровна дала показания в полиции. Такие же заявления написали ещё несколько человек. Златомира объявили в розыск.
Елена каждый день приезжала к матери после работы. Они потихоньку восстанавливали уют в квартире. Купили новые занавески, привезли с дачи старое кресло.
— Смотри, что я нашла на антресолях. — Елена достала пыльную коробку. — Твои статуэтки. Я спрятала, когда поняла, что ты хочешь их отдать.
— Умница. — Мать бережно протёрла фарфоровую балерину. — Поставим на полку?
— Конечно.
Вечерами они подолгу разговаривали. О прошлом, о будущем. О том, как важно помнить счастливые моменты.
— Знаешь, — сказала как-то Надежда Петровна, расставляя чашки к чаю, — я ведь правда искала смысл жизни. Думала, эти люди помогут его найти.
— Нашла? — Елена разлила чай.
— Да. — Мать улыбнулась. — Он всегда был рядом. В мелочах, в воспоминаниях. В запахе яблочного пирога. В старых фотографиях. В любви.
