Две половинки

Ему часто снился один и тот же сон: холодная волна накрывает его с головой, тащит за собой. Ноги сводит судорогой, в груди жжет от нехватки воздуха. Мама предупреждала его, что нельзя купаться в шторм, но Слава всегда все делал наоборот. По крайней мере, до того случая.

То, что это конец, стало ясно почти сразу. Море не хотело его отпускать, ноги не слушались, в ушах тоненько звенело. Во сне все заканчивалось тем, что он падал на дно и покрывался толстым слоем ила, как пиратский корабль.

В жизни все случилось не так. Слава почувствовал, как волшебной силой его понесло к поверхности. Только ближе к берегу он понял, что его голову над водой держит чья-то тонкая рука. Маму он больше не услышал, а почувствовал. Почувствовал, как кто-то ринулся навстречу в воду и схватил его на руки, как эти руки стучат его по спине, изгоняя наружу морскую воду.

Дальше Слава не помнил. Кажется, кто-то на берегу делал ему искусственное дыхание. Потом его завернули в чужое полотенце, и Слава сидел, стуча зубами не то от холода, не то от испуга.

-Спасибо хоть скажи, — потребовала мать и дернула его за край полотенца.

Слава поднял голову и встретился взглядом с худенькой девчонкой. Светлые волосы собраны в хвостик, глаза темные и испуганные. Только тут Слава догадался, что это она его спасла, и удивился: такая хрупкая, как она вытащила его, и на вид если и старше, то, может, на год.

-Спасибо, — произнес он неуверенно.

Девочка улыбнулась. Между зубами у нее была щербинка, отчего его спасительница сразу стала выглядеть младше, лет на семь.

-Не за что. Я увидела, что тебя уносит, и сразу прыгнула. Нас тренер учил, что делать в таких случаях.

-Ты плаваньем, что ли, занимаешься?

-Ага.

Повисло неловкое молчание.

-Держите, ребята.

Это парень в солнцезащитных очках подошел к ним и протянул полароидный снимок. На нем были они, Слава и незнакомая девочка.

-Простите, что один, картридж закончился.

Слава чувствовал себя неловко — мало того, что из-за него столько шума, так еще и снимок этот дурацкий.

Девочка взяла из рук парня фотокарточку, снова широко улыбнулась, показав щербинку между зубами, и сказала:

-Спасибо.

Когда парень отошел, она спросила:

-Если хочешь, забери себе.

Слава помотал головой.

Девочка еще постояла молча, потом повела загорелым плечом в крупных каплях воды и произнесла:

-Ну, я пойду…

Слава попытался что-то выдавить из себя под строгим взглядом мамы, но девочка уже отвернулась и пошла по песку ровными уверенными шагами. Потом вдруг остановилась, замерла на несколько секунд, повернулась и подбежала к Славе, протягивая в ладошке половинку полароидного снимка, на котором Слава кутался в чужое полотенце.

Непонятно, что тогда двигало Славой. Но он внезапно предложил:

-Давай поменяемся.

Так у него оказалась половинка фотографии с неизвестной девочкой, которая однажды спасла его жизнь.

Он даже не знал ее имени. Но фотографию хранил все годы. И в подростковом возрасте с ним случилось наваждение: Слава случайно увидел в толпе девочку, очень похожую на девочку с фотографии, и бесповоротно влюбился. Не в ту случайную встреченную девочку, а в свою спасительницу. Он вспоминал ее тёмные испуганные глаза, загорелые плечи, забавную щербинку. В груди у него теплело, когда он думал о ней. «И почему я не спросил, как ее зовут!» — раз за разом корил себя Слава.

Про свою влюбленность он никому не говорил: высмеют еще, разве можно влюбиться в девочку, которая, по сути, не существует? Но чувство свое он берег как хрупкий цветок, не давая ему погаснуть даже тогда, когда в его жизни появились другие девушки.

Девушек у Славы было много, и он для этого ничего особо не делал, сами липли как мухи на мед. Он относился к ним немного свысока: никогда не обижал и не оскорблял, но сразу предупреждал, что на серьёзные отношения не способен, и к их слезам равнодушен.

Близко он подпустил к себе только одну. Ее звали Наташа, она перевелась к ним в группу после первого курса. Наташа была смешной, рассказывала неприличные анекдоты и обыгрывала всех в бильярд. Она не была хорошенькой, но и страшной назвать ее Слава не мог — обычная. Они как-то сразу сдружились, и он даже не думал заводить с ней роман, не хотел терять такого хорошего друга, но однажды, после вечеринки, на которой отмечался чей-то день рождения, они переспали. Утром ему было страшно неловко, и он подбирал слова, придумывая, как сказать ей о том, что это было ошибкой.

Но Наташа его опередила:

-Давай сделаем вид, будто ничего не было. Перебрали с тобой вчера.

Слава обрадовался — нет, ну какая, все же, классная девчонка! Правильно он ее в друзья выбрал. Даже захотелось рассказать ей про поиск той своей спасительницы, с щербинкой между зубами, но застеснялся.

Искать ее было сложно, почти невозможно. Что он про нее знал? Занималась плаваньем, возраст как у него, плюс-минус, отдыхала в Сочи в то же лето, что и они с родителями, светлые волосы, щербинка между зубами. Пытался поискать в новостях за те годы, но интернет тогда еще не был так развит, как сейчас. Просматривал страницы девушек, которые указывали в увлечениях «плавание», писал в разные группы, типо «жди меня».

Все было без толку. Он даже поехал летом в Сочи и слонялся там каждый день на том же пляже, расспрашивал местных, не помнит ли случай десятилетней давности. Но они отмахивались: тут таких случаев, каждый второй! Слава понимал, что это глупость, блажь, что девушка может оказаться ужасной занудой, или выскочила давно замуж и родила двойню суровому моряку с бородой. Но, как говорила мама, Слава был романтиком, и не мог просто так отпустить свою мечту.

После таких снов, где он снова тонул, на душе было муторно. И он звонил Наташе.

-Опять сон дурацкий снился, — жаловался он.

Про свои чувства к незнакомой девушке он не говорил. Слава щадил Наташу — несмотря на сказанные тогда ею слова, он прекрасно понимал, что девушка в него влюблена. Нет, она ни о чем таком не говорила и не пыталась задеть его рукой или наклониться, чтобы продемонстрировать вырез платья, как это делали другие, но он видел в ее глазах, понимал по ее поступкам, что значит для Наташи куда больше, чем просто друг.

-Может, это знак, что нужно взяться за учёбу? Бондарев, тебя отчислят на этот раз!

-Ой, отстань! Что ты как мама заладила — сдам я все.

Славе было скучно. Скучно жить, скучно учиться. В последнее время он нашел новую компанию, с которой пытался развеять скуку, шатаясь по барам и другим развлекательным заведениям. Наташа иногда составляла ему компанию, но чаще убегала на пары, особенно когда Слава находил новую девушку.

-Сегодня последний день сдачи анатомии, давай поднимайся и в универ.

Слава поднялся, достал конспекты, которые откопировала для него Наташа, полистал их, понял, что ничего не хочет учить. Проверил все группы, в которых размещал пост о поиске девушки, спасшей его десять лет назад, ничего нового не обнаружил, достал фотокарточку, посмотрел на нее. Как могли звать ту девочку? Лиза? Евгения? Вероника?

Анатомию он не сдал. На пересдачу Славу не пустили и в зимнюю сессию отчислили. Наташа даже ходила к декану, просила за Славу, но это не помогло.

Мать устроила скандал.

-Отец завтра с вахты вернется, и вот какой подарок ты ему подготовил! Два года за учебу платили, а теперь все коту под хвост?

Отец не сильно расстроился. Но сказал:

-Так. Проходи медкомиссию, поедешь со мной на вахту.

Слава и не собирался никуда ехать, еще чего не хватало!

Весь последующий месяц он развлекался: еще чаще гулял с новыми друзьями, познакомился с девушкой Дашей, которая плаваньем никогда не занималась, но зато между зубов у нее была заметная щербинка.

Наташка дулась на него, но Слава делал вид, что не замечает. Она все реже ходила с ним на вечеринки, но когда он позвал ее на день рождения приятеля, пошла с ним.

Видимо, она не думала, что он еще кого-нибудь позовёт. А он позвал Дашу, и целовался с ней весь вечер. А Наташу он вообще для приятеля своего позвал, он попросил, приглянулась она ему.

Когда тот приятель напился и принялся лапать Наташу, она закричала:

-Совсем, что ли? Слава, скажи ему!

-Что ты строишь из себя недотрогу, — сказал Слава, который тоже уже изрядно приложился к спиртному. — Или всю жизнь по мне собралась страдать?

На щеках у Даши выступили красные пятна.

-Я пошла домой.

-Ну и иди. Тоже мне, принцесса нашлась.

На следующий день, проснувшись с жуткой головной болью, Слава с трудом вспомнил, что было вчера. Стало так стыдно, что он крепко зажмурился и постарался снова заснуть. Не получилось. Надо срочно попросить у Наташи прощения, объяснить, что он не то имел в виду.

Слава поискал телефон, не нашел его. Пришлось вставать и тащиться на кухню.

-Мам, не видела мой телефон?

Мама посмотрела на него не просто с осуждением, ее взглядом стейк можно было прожарить.

-Вон он, разбитый опять. Отец вкалывает с больной спиной, а у него ни стыда, ни совести! Столько денег угрохали, чтобы от армии тебя отмазать, столько за учёбу платили!

-Завела свою волынку, — огрызнулся Слава и вернулся в комнату.

Дождавшись, когда мать уйдет в магазин, он подошёл к отцу, чтобы попросить у того телефон — нужно было написать Наташке, узнать вообще как там друзья после вчерашнего.

-Ты медосмотр прошел? — спросил строго отец, который обычно был куда мягче матери.

-Пап, ну не хочу я ехать вкалывать в дикие края! Я найду работу, вот увидишь, найду!

-Матери сустав надо менять. А ты только транжиришь деньги, а не зарабатываешь. Или иди учись, или работай, хватит ей нервы трепать!

-Я пойду. Дай телефон, мне позвонить надо.

-Твой телефон на холодильнике, — отрезал отец.

Слава вернулся в свою комнату, хлопнув дверью, и уснул.

Из дома он выбрался на следующий день. Доехал до института, но Наташи там не было. И он вроде выдохнул с облегчением: не готов был к разборкам и объяснениям.

Не увидел он ее и на следующий день, и через неделю.

-Наверное, заболела, — предположил кто-то из одногруппников.

Слава взял телефон у друга и набрал Наташу. Номер был недоступен. Он проверил социальные сети — вроде, заходила недавно. Попытался написать извинительное письмо, все стер и спросил: «Как дела, куда пропала?».

Она не ответила. Слава решил обидеться — не хочет, пусть не отвечает. Но скоро понял, что жизнь без Наташи стала серой и скучной.

Он промаялся неделю, не выдержал, выспросил у симпатичной секретарши в деканате адрес Наташи и поехал к ней.

Дверь открыла женщина в домашнем зеленом платье, на пышных седеющих волосах пристроены очки.

-Слава? — удивлённо спросила она.

Слава почувствовал себя неловко: он догадался, что это мама Наташи, но видел ее впервые, ни разу даже не посмотрел фотографии на странице Наташи. Хотя, может, она и не выкладывала маму. Но вот то, что она показывала его фотографии маме, сомнений не было.

-Здрасте. А я к Наташе, — неуверенно произнёс он. — Она на телефон не отвечает и в университете две недели не появляется.

Мама Наташи не удивилась, только вздохнула.

-Проходи.

То, что Наташи тут нет, он сразу понял. В квартире было тихо, ни радио, ни телевизора, разве что холодильник гудел.

-Чай будешь? — предложила мама Наташи.

Он не хотел чая. Он хотел знать, где Наташа. Но отказываться было неудобно.

-Давайте.

Пока она бренчала посудой на кухне, Слава рассматривал стеллажи с книгами, подошёл к полке с золотыми кубками и подвешенной россыпью медалей. Взял в руки одну, увидел фигурку в воде и вздрогнул: чьи это, Наташины? Да нет, она даже в бассейн при нем ни разу не ходила! Или ходила? Он никогда не спрашивал, чем она занималась в то время, когда они не виделись. Он вообще ни о чем ее не спрашивал.

-Кубки смотришь? — услышал он за своей спиной. — Это Наташины, она в детстве плаваньем занималась.

Его словно ударило током. Нет, этого не может быть, просто совпадение, мало ли кто еще занимается плаваньем? Волосы у Наташи темные, да и зубы ровные, один к одному.

-Где Наташа? — спросил он и сам удивился, как жалобно прозвучал его голос.

Её мама вздохнула.

-Она и тебе не сказала, да? Поехала в Африку волонтером, спасать обезьян.

-Каких обезьян?

-Обычных. Раненых и больных, чтобы потом вернуть их в природу. Я сама не знаю, она и мне ничего не объяснила. Сорвалась и поехала. Всегда была такой.

Она раскрыла сервант, достала старый потрепанный фотоальбом.

Ещё до того, как Слава открыл его, он знал что увидит. Догадка ослепила его своей очевидностью: иначе и быть не могло.

На первой фотографии высокий мужчина с густыми усами и в тельняшке держал на руках девочку лет пяти, которая, широко улыбаясь, прижимала к груди огромную плюшевую обезьяну.

В этой девочки с трудом узнавалась Наташа, ее можно было угадать разве что по знакомому прищуру глаз. Но зато в ней легко узнавалась его спасительница: те же светлые волосы, та же щербинка между зубами.

Он молча листал альбом. Смотрел, как волосы Наташи становятся все короче и темнее, как из смешной девчонки она превращается в знакомую ему девушку. Сначала появились фотографии с гипсом на руке, и ее мама пояснила, что после той травмы Наташа перестала плавать, пришлось сделать несколько операций на плече, и одна хуже другой. Потом появились брекеты, и милая ему щербинка исчезла. К восемнадцати волосы совсем потемнели, и Наташа обстригла их коротко, как и носила сейчас.

-Это мы все в Екатеринбурге, — пояснила ее мама, — до переезда. Потом взбрыкнула, как всегда, сказала, что переезжает в Иркутск, даже о переводе в университете договорилась и мне ничего не сказала. Ну а я что там буду делать одна? Пришлось продавать квартиру и ехать…

-А когда она вернется? — спросил Слава каким-то уже совсем чужим голосом.

-Кто ж ее знает. Раньше надо было выяснять, сейчас уже все.

В голосе женщины Слава услышал укор: она явно винила его в том, что Наташа уехала. Или ему так казалось.

-Ладно, спасибо. Я пойду.

-А как же чай?

-В другой раз.

Это было похоже на побег, Славе показалось, что если он останется в этой квартире еще хотя бы на минуту, то расплачется как ребёнок. Он был зол на себя, зол на Наташу, которая столько времени молчала. Или она тоже не узнала его? Слава попытался восстановить в памяти себя десятилетнего: худой, побритый налысо из-за подхваченных в лагере вшей, испуганный, в чужом полотенце. Могла ли Наташа узнать того мальчишку в нем, двухметровом красавце с темными кудрями до плеч? Конечно, нет. Он ведь никогда не рассказывал ей про тот случай, про частые сны, в которых он тонул снова и снова. А ведь чего стоило просто взять и рассказать ей!

Ночью он опять видел тот же самый сон. Во сне Слава тонул под толщей воды, холодные водоросли обвивали его ноги. Никто не приходил на спасение.

Утром он встал рано, чем удивил родителей.

-Пойду в поликлинику, пройду медосмотр, — пояснил он. — Пап, ты когда, говорил, надо ехать?

Родители переглянулись. Мама сделала большие глаза, папа подмигнул ему.

-Через неделю, сынок. Должен успеть, я сейчас звякну Антонине Борисовне, попрошу, чтобы подсобила.

-Ты уверен? — тихо спросила мама. — Не взбрыкнешь в последний момент?

-Уверен, — твердо ответил Слава. — А вернусь, восстановлюсь в университете, ты не переживай.

Говорил он весело, чтобы мамины глаза не становились мокрыми. Но они все равно такими стали.

Антонина Борисовна и правда помогла, медкомиссию он прошел вовремя. И уехал с отцом на вахту, даже кудри свои состриг. Мама звонила им каждый день, спрашивала, что они едят, и не устает ли Слава. Папа обижался, говорил, что им она так не интересовалась, хорошо, если раз в неделю звонила.

-Славик, — сказала она однажды. — Тебе письмо пришло от какой-то Наташи.

В горле у Славы пересохло.

-Письмо?

Он почему-то подумал про электронное.

-Ну да, обычное такое, в конверте. Марка иностранная, страну не могу разобрать, похоже, что-то африканское. Посмотреть что там? Или переслать?

-Перешли, — ответил Слава, с трудом ворочая языком.

Проверять почту он ходил чуть ли не каждый день. Отец смеялся над ним и спрашивал, что это за зазноба у него в Африке. Слава отмалчивался. А когда пришло письмо, закрылся в ванной комнате, чтобы отец не заглядывал через плечо.

Письма в конверте не было. Только выцветший обрывок фотокарточки. Значит, узнала. Значит, помнила. Слава достал из кармана свою половину снимка, соединил их. На фоне чужих ног и пасмурного песка в полотенце сидел он и, задрав голову, смотрел на Наташу. А она улыбалась ему своей щербатой улыбкой.

Спрятав обе половинки фотокарточки себе в карман, Слава вышел из ванной, взял несколько тетрадных листов и ручку. Ему много чего нужно было ей написать. И у него был обратный адрес. А это значит, есть шанс все ей объяснить.

Источник

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: