Раиса Ивановна лежала на диване в расстроенных чувствах. Ее не радовал ни чудесный весенний день, ни любимая передача по телевизору. «Вот вам и сыновья благодарность», ― грустно думала она, провожая взглядом вылетевшую в форточку жирную муху.
За полчаса до этого раздался звонок мобильного телефона. Звонил ее сын Валентин.
― Мама, привет, как дела?
― Все хорошо, Валечка…
Оттенок горечи в мамином ответе заставил сына внутренне непроизвольно сжаться. Он в свои тридцать лет до сих пор не мог понять, почему этот механизм так безотказно работает. Трижды уверенный в том, что ни в чем не виноват, Валентин все же каждый раз реагировал на обиду в мамином голосе острым чувством вины. Наивные психологи и пресловутые «британские учёные», возможно, полагают, что любое недоразумение можно прояснить диалогом. У Валентина с Раисой Ивановной диалог в этом случае строился примерно следующим образом:
― Мама, привет, как дела?
― Все хорошо, Валечка.
― Точно все хорошо? У тебя голос какой-то не такой… Как здоровье?
― Не переживай сыночек, все в порядке, ― грустный вздох, ― какое в моем возрасте здоровье? Выпила таблетки ― стало полегче.
― Почему таблетки? Тебе было плохо?
― Да так, ничего, голова болела. Может, на погоду, может, перенервничала.
― Из-за чего перенервничала? Ты же вчера полдня у нас была, вроде все было нормально… Или мы в чем-то провинились?
― Нет, сыночек, все хорошо. Вы молодые, у вас своя жизнь. Что я? Не обращай внимания.
― Мама ну что ты? Что случилось? Катя тебе что-то сказала?
― Нет-нет, ничего… ― тут следовал долгий, тихий, грустный вздох.
― Мама, вот давай без этого. Скажи мне, в чем дело, или я у Кати спрошу.
― Валик, перестань. Не вздумай спрашивать у Кати. Я не хочу, чтобы вы из-за меня ссорились. Да и вообще, Катя тут ни при чем. Просто настроение такое. Все хорошо (лёгкий оттенок горечи в голосе). До завтра, сыночек.
― Пока, мамочка. Ложись спать пораньше, береги себя, ― говорил Валентин, чувствуя вину и приступ сыновней нежности.
Интернет-психологи и другие бездушные люди с высшим образованием могли бы неверно истолковать суть такого диалога. Могли бы, например, заподозрить бедную женщину в том, что она манипулирует сыном, специально вызывая у него чувство вины. И напрасно. Раиса Ивановна совершенно искренне страдала от наносимых ей почти ежечасно обид, совершенно искренне любила своего сына и уж точно не хотела омрачить ему практически безоблачную семейную жизнь.
А семейная жизнь тем временем омрачалась. Положив трубку, Валентин неизменно становился серьезным и задумчивым и устраивал жене устное анкетирование, выясняя ее отношение к свекрови.
Для этого детально восстанавливался вчерашний день, проведенный с Раисой Ивановной. Анализировались разговоры, поступки жены, их скрытый смысл и даже выражение лица Кати в разговоре. Катя, будучи женщиной простодушной, кидалась в бой, с жаром доказывая свою невиновность. Ее повышенный тон и выпученные глаза при этом окончательно убеждали Валентина, что жена у него ― склочная мегера, а мама ― невинная жертва тирании.
Такие ситуации повторялись снова и снова. Катя чувствовала, что делает что-то не то, но не могла понять, что именно. Не придумав ничего умнее, она решила для себя, что честность ― лучшая политика, и в разговорах с мужем твердо стояла на своем, доказывая, что ничего плохого не делала и не имела в виду. Такая последовательность приводила к тому, что Валентин считал жену очень упрямой и несговорчивой.
Катя не была глупой. Просто она была молода и верила в открытый и честный диалог с мужем. Хотя сомнения иногда уже закрадывались.
Со временем все вышеописанное внесло сильное напряжение в отношения свекрови и невестки. При этом обе чувствовали себя невинными жертвами. Но их единственный рефери был пристрастен, неизменно вставая на защиту матери. Поэтому Кате было сложнее, чем ее опытной сопернице.
Однако, как утверждал классик, «Нет ничего невозможного для человека с высшим образованием». У Кати было высшее техническое образование. Когда ей надоело проигрывать свекрови, она решила пойти на опережение и победить противницу ее же оружием.
Сценарий вечерних разговоров Валентина с его мамой Кате был хорошо известен. Изобретать велосипед не было необходимости. «Работает ― не меняй!» ― лучший девиз инженера. Его Катя и решила придерживаться, не меняя ничего в многократно обкатанном Раисой Ивановной алгоритме.
* * *
После дня, проведенного в гостях у свекрови, Катя с грустным лицом уселась в кресло у окна. Она молчаливо вздыхала и смотрела вдаль лабиринта многоэтажек спального района.
― Катя, в чем дело? Ты весь вечер молчишь. Ты чем-то недовольна?
― Нет, милый, что ты! Все хорошо, Валечка… (Открытый взгляд нежной лани, плавно переходящий в правый нижний угол обзора, кротость по максимуму, никакой жесткости.)
― Я же вижу, что не все хорошо. Ты на что-то обиделась? Мама так хотела сделать нам приятно!
― Ну что ты! Нет, конечно! Твоя мама так постаралась для нас. Столько наготовила. Просто голова болит немного, ― детская беспомощная улыбка, ― чуточку посижу и все пройдет.
И печальный вид, и внезапное недомогание, и кротость были для Валентина чем-то непривычным. Сначала он отнесся ко всему этому с подозрением. Несколько раз пытался вызвать жену на разговор, ожидая нападок в адрес его матери. Но нападок в этот раз не последовало. Наоборот:
― Нет, не надо звонить маме. Я не хочу, чтобы вы из-за меня ссорились. Может, я сама виновата, а может, мне все показалось… (Взгляд, полный грусти, боли и всепрощения.)
У Валентина сжалось сердце от жалости. Катя была так трогательна с этим мягким взглядом огорченной девочки. Валик стал вспоминать прошедший день, все разговоры Кати с Раисой Ивановной. Он пытался понять, на что обиделась жена. И вспомнил несколько неприятных моментов. Пару намеков со стороны матери на бесхозяйственность Кати. Вряд ли это могло вызвать такую реакцию. Ах, да! Мама же положительно отозвалась о бывшей девушке Валентина. Конечно, Кате было неприятно. Зачем вообще мама вспомнила о Маринке! Бедная Катя, как ей было обидно! И ни слова ведь не сказала! Страдает себе в уголочке. Надо сказать маме, чтобы не болтала лишнего.
В этот раз вечерний телефонный разговор прошел не по сценарию Раисы Ивановны. После приветствий последовал нешаблонный вопрос:
― Мама, ты что, хочешь испортить наши с Катей отношения?
Вопрос огорошил пожилую мать.
― Что ты, Валечка! Нет, конечно.
― Мама, я же вижу, что ты специально Катю доводишь до слез!
― Это Катя тебе сказала? Она тебя настраивает против меня?
― Нет, мама. Катя ― честный и открытый человек, она и слова в твой адрес не сказала. Теперь я вижу, что это ты провоцируешь ваши конфликты. Признайся, что ты её недолюбливаешь!
― За что ее любить? Все разговоры про твою Катю драгоценную! Маму задвинули на третий план куда-то, ― горячо проговорила Раиса Ивановна и осеклась.
Но было поздно. Образ пушистой белой овечки со звоном разлетелся на осколки. Дальнейший разговор очень сильно отличался от всех предыдущих. Валентин уличал маму в предвзятом отношении к невестке, лицемерии и интриганстве. Раиса Ивановна то оправдывалась, то нападала в ответ. Последнее ставило крест на возвращении к образу беззащитной жертвы.
* * *
Так вот, разговор с сыном закончился, и Раиса Ивановна лежала на диване в расстроенных чувствах. Ее не радовал ни чудесный весенний день, ни любимая передача по телевизору. «Вот вам и сыновья благодарность, ― грустно думала она, провожая взглядом вылетевшую в форточку жирную муху. ― За что мне все это?»
Можно было бы предположить, что эта ситуация стала началом затяжного конфликта. Но нет. Она положила ему конец.
Ночная кукушка все же была женщиной доброй и не злоупотребляла больше новым оружием в войне с дневной. Раиса Ивановна, в свою очередь, стала относиться к Кате с большим уважением и интересом. И только Валентин так и не понял, что произошло. Но его обрадовало потепление в отношениях двух близких женщин. Теперь они могли часами обсуждать по телефону рецепты вкусной выпечки и… Валентина. Выпечку Валентин любил, а обсуждение его персоны ему даже льстило.
Так они и жили. Долго и счастливо. Без интернет-психологов и британских учёных. И хорошо, что так. Вдруг этим простым и далёким от психологии людям объяснили бы, что они все делают неправильно? Да и незачем отвлекать серьезных людей от важных исследований!
