«Нет! Только не это! Пожалуйста! Андрей Владимирович! Ну, назовите вы и мою фамилию тоже! Я буду работать! Я буду отлично работать, я сделаю все, что нужно, я вообще могу сделать работу за весь отдел сама. Только, пожалуйста, назовите мою фамилию тоже! Я не хочу быть дома все эти дни одна!»
Бедная Наташа. Она сидела за столом в большом кабинете, на своем рабочем месте, двадцать девятого декабря, в преддверии Нового года и новогодних каникул. Сидела и умоляла. Конечно, все это она говорила не вслух. Но ей так нужно было, чтобы начальник включил и ее тоже в список сотрудников, которые будут выходить на работу в эти зимние праздничные дни, что хоть кричи.
― Значит, так. Гаврилова, Иванова, Крылова, Суркова. Приказ на вас, девочки, я подготовил. Каждая выходит на два дня. Даты можете выбрать сами. Оплата будет по двойному тарифу. Чтобы к десятому января отчет был готов, ― жестко огласил начальник отдела.
Но жестко это звучало только для Наташи. И только потому, что ее фамилии в списке не было.
Удивительное дело. Обычно люди так устают от ежедневной рутины и работы, что ждут эти волшебные десять дней, чтобы просто отдохнуть и хоть немного расслабиться. Но те, кого назвал начальник, в принципе, были не против немного заработать за праздники, и он прекрасно это знал, поэтому и вызвал именно их.
Наташа же, по его мнению, живет одна, ни мужа, ни детей, ни ипотеки, ни кредитов ― зачем ей лишние деньги? Да и в работе она всегда была передовиком. Все делала быстро, четко, правильно. Тот отчет за истекший год, который он ожидал от остальных сотрудников, она сдала еще неделю назад.
Поэтому, естественно, ее он в приказ не включил.
Наташа, не услышав свою фамилию, впрочем, так же, как и все предыдущие годы, сильно расстроилась. Андрей Владимирович, огласив злосчастный список, радостно добавил:
― Ну что же, всех с наступающим. Сегодня можете уйти домой на час пораньше, Новый год же. Увидимся уже в новом году! ― и, радостно хлопнув дверью кабинета, удалился.
Этот хлопок двери прозвучал для Наташи, словно выстрел. Как будто, пистолет сняли с предохранителя. Ее как током ударило. Глаза наполнились слезами, а душа необъяснимой, огромной болью.
Слава богу, никто ее эмоционального порыва не заметил. Все коллеги были слишком увлечены веселым щебетом. Они так обрадовались, что начальника сегодня уже не будет, что решили оставить все важные дела до января и просто насладиться этим днем.
Кто-то из женщин сразу же бросился звонить мужу, чтобы обрадовать его и попросить забрать с работы пораньше, кто-то разговаривал по телефону с детьми, радуясь, что наконец-то наступили каникулы, и все оценки за четверть выставлены. И пусть они не так хороши, как хотелось бы маме, но сегодня, за два дня до Нового года, это уже казалось такой мелочью.
Кто-то сразу ринулся в интернет искать новые интересные рецепты к новогоднему столу, а кто-то судорожно звонил в службу доставки, ругаясь и выясняя, где же застряла посылка с новогодним платьем. Ведь какой праздник без нового платья.
Наташа, сидящая в углу и обычно никогда не привлекающая к себе внимание, и сейчас была, словно тень. Она как будто наблюдала со стороны за некой интересной пьесой. Смотрела, слушала, изучала, любовалась, удивлялась. Все что угодно. Но только не участвовала.
Все, что происходило сейчас в ее рабочем кабинете, было ей совершенно чуждо.
Ведь у Наташи не было мужа, как, например, у ее коллеги Светланы. Света уже полчаса объясняла своему Володе, какие шпроты лучше купить для новогоднего стола, и почему самые дешевые нельзя покупать ни в коему случае.
А еще у Наташи не было двоих сыновей-погодок, как, например, у милой стройной Ирочки, женщины без возраста. Ей никто не давал больше двадцати пяти, пока не узнавал, что ее старшему сыну уже тринадцать. Ирочка постоянно звонила сыновьям, то одному, то другому, давала указания, где дома стоит суп, какие штаны надеть на тренировку, и во сколько погулять с собакой.
Ну, и веселых подруг, таких, как, например, у незамужней веселушки Марины, у Наташи тоже не было. Марина иногда могла целый день просидеть, читая миллион сообщений в их женском чате, весело хихикая, порою даже до слез.
А о таком воздыхателе, как у свободной разведенки Тамары, Наталья могла только мечтать. Он то и дело присылал Томочке недвусмысленные сообщения, вещая о страстной и пылкой любви. А еще он безумно жаждал скорой встречи с ней, с нетерпением ждал, когда уже они смогут жить вместе и не разлучаться вообще никогда. Тамара в эти моменты эпично закатывала глаза и томно улыбалась, прикусывая губу.
Нина Михайловна, счастливая бабушка аж целых пятерых внуков, вечно была занята поиском и придумыванием новых развлечений для своих любимых потомков. То она их в аквапарк тащила, то в горы, то в новый детский центр, то на рыбалку. То переживала, что старший все никак не научится плавать, то из-за того, что средний снова съехал на тройки, а младшая внучка, которой уже исполнился годик, все никак не начнет ходить без поддержки.
Наташа смотрела на всех своих коллег, которых она в глубине души, конечно же, любила. Но! Все они одновременно и каждая по отдельности жутко ее раздражали.
Наташа все никак не могла понять: почему? Почему у них у всех есть жизнь ― огромная, насыщенная, интересная, наполненная миллионом событий и происшествий, реальная жизнь. Она кипела, бурлила, клокотала. Да, конечно, не всегда она светилась только положительными эмоциями. Бесспорно, и негатива, и черных полос в ней тоже было предостаточно.
Но! Она была! И она была настолько яркая, что Наташе со своей скучной и однообразной обыденностью до нее было, как до Луны.
Наташе было тридцать лет. Вроде уже не совсем молодая, но еще и не совсем зрелая. Она жила одна, совершенно одна. Квартиру ей купили родители, давным-давно, еще в те годы, когда Наташа училась в университете.
Замужем она никогда не была, и детей у нее тоже не было. Не сказать, что была обделена мужским вниманием, вовсе нет. Но вот с замужеством все как-то не складывалось.
Работала Наташа заместителем начальника отдела, того самого Андрея Владимировича. Он сам назначил Наташу своим замом, учитывая ее работоспособность и исполнительность.
Поэтому и зарплата у нее была на порядок выше, чем у всего отдела.
Красотой Наташа тоже была не обделена. Высокая, стройная голубоглазая блондинка, всегда стильно и со вкусом одетая ― парни заглядывались.
Казалось бы, все у Наташи хорошо. Только почему-то в душе постоянно скребли кошки. От боли, от тоски, от одиночества, от отсутствия второй половинки, детей, хороший друзей и даже любовника.
Каждый божий день ей казалось, что она просто обречена страдать, что она никому не нужна. День за днем Наташа ходила на работу, выслушивая истории из жизни свих коллег, и молча завидовала им всем, мечтая обрести хоть каплю того, что было у них, и что она воспринимали, как должное.
Только вот Наташа и подумать не могла, что на самом деле, все завидуют… ей.
Ведь Наташа и не подозревала, что муж Светы Володя частенько уходит в запой и поднимает руку на жену. И Света в тайне мечтала быть свободной и одинокой, как Наташа.
А бедная Ирочка из кожи вон лезла, чтобы прокормить сыновей. Потому что ее бывший муж давным-давно перестал платить алименты, а на одну зарплату инженера жить было жуть как тяжело.
И Ирочка, конечно же, мечтала, что Андрей Владимирович сжалится над ней, и назначит замом. Но нет. Все досталось Наташе.
А еще Наташа и не догадывалась, что чат подруг Марины ― это клуб женщин, которые когда-то оказались в очень непростой жизненной ситуации, и они просто всеми силами пытались помочь друг другу. А Марина просто хотела бы быть как Наташа ― благополучной и обеспеченной.
А Тамара? Ее поклонник? На самом деле, она просто задолжала ему огромную сумму денег. И была вынуждена проводить с ним время, чтобы тот наконец-то забыл о долге.
Эх, вот бы Томочке оказаться на месте Наташи! Ни проблем, ни забот.
Да и Нина Михайловна, на самом деле, мечтала просто отдохнуть. И все никак не могла понять, зачем ее сноха рожает детей каждые два года, если у нее нет ни сил, ни желания ими заниматься. Бабушка с радостью бы отдохнула хоть немного, но не имела такой возможности.
Иногда Нина Михайловна мечтала о том, чтобы жена ее сына была бы лучше… как Наташа. Зато никому не доставляет ни забот, ни хлопот.
Эх, Наталья… Она сидела за своим рабочим столом с глазами, полными слез, в этот предпраздничный день. И все никак не могла понять, за что же ее так наказала жизнь и судьба. Невдомек было наивной девушке, что она видит лишь то, что люди хотят, чтобы она увидела. А зависть ― ужасное чувство. Пора бы начать жить своей жизнью, а не завидовать чужому призрачному счастью.
