— Ты не можешь так просто взять и сдать билеты! Мы три года копили на эту поездку! — Тоня стояла посреди гостиной, сжимая в руках новую пляжную сумку с ярким принтом. Её карие глаза метали молнии.
— Маме нужна помощь, — Юра развёл руками, словно извиняясь, но в голосе твёрдости было больше, чем сожаления. — Забор на даче повалился после ветра, теплицу надо перекрыть до сезона дождей.
— И это, конечно, нельзя было сделать после нашего отпуска? — Тоня бросила сумку на диван. — Или, может, нанять кого-то? У твоей мамы что, денег нет?
— Тонь, ну как ты не понимаешь? Это же мама, — Юра подошёл ближе, попытался взять жену за руку, но та отдёрнула ладонь. — Вероника Аркадьевна одна со всем этим не справится.
— О да, твоя мама. Великая и могучая Вероника Аркадьевна, — Тоня скривилась. — Которая за семь лет нашего брака ни разу не справилась сама. Вечно тебе надо срочно туда ехать, что-то чинить, копать, строить.
Юра молчал, опустив глаза. За окном вечерело, и длинные тени от деревьев ложились на пол квартиры, разделяя супругов невидимой границей.
— Я не поеду на дачу! — Тоня скрестила руки на груди. — Я хочу на Бали! Как мы планировали! Это такой сюрприз, да? Вместо отпуска ехать на грядки к твоей маме?
— Ага, а кто потом помидорки и огурчики зимой трескает? — Юра попытался разрядить обстановку шуткой.
— Ты и трескаешь, — отрезала Тоня. — Поэтому ты и стой дугой на грядках, а я поеду на Бали, как планировала.
— Что значит «поеду»? — Юра нахмурился. — Я уже сдал билеты, Тонь.
— А я восстановлю свой. Один, — она развернулась и направилась в спальню.
— Ты не сделаешь этого, — Юра последовал за ней. — Мы же договаривались всегда решать такие вещи вместе.
— А ты не сдал бы билеты, не посоветовавшись со мной, — Тоня уже открывала шкаф, доставая чемодан. — Но ты это сделал. Без моего ведома. Так что теперь каждый поступает, как хочет.
— Тонь, будь благоразумной.
— А ты будь мужчиной, а не мальчиком на побегушках у мамочки, — выпалила Тоня и тут же пожалела о сказанном, увидев, как изменилось лицо мужа.
Юра молча развернулся и вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь.
***
Бали встретил Тоню влажной жарой и запахом экзотических фруктов. Выйдя из аэропорта, она на мгновение замерла, не веря, что действительно осмелилась прилететь одна. Телефон молчал — Юра не написал ни строчки с момента их ссоры три дня назад.
В отеле Тоня получила номер с видом на океан — тот самый, который они выбирали вместе с мужем долгими зимними вечерами. Раздвинув занавески, она вышла на балкон и глубоко вдохнула солёный воздух. Свобода. И горечь.
За ужином в ресторане отеля к ней подсела шумная компания русских туристов.
— Не возражаете? — спросила яркая блондинка лет тридцати. — Меня зовут Кристина, это мой муж Михаил, — она указала на высокого мужчину с доброй улыбкой. — А это Эльвира и Глеб.
Эльвира, женщина с короткой стрижкой и проницательным взглядом, кивнула. Глеб же, молодой человек с фотоаппаратом на шее, открыто улыбнулся и протянул руку:
— Приятно познакомиться. Вы одна здесь?
— Да, так получилось, — Тоня не стала вдаваться в подробности.
— О, одиночное путешествие — это так смело, — восхитилась Эльвира. — Я тоже предпочитаю путешествовать одна. Больше свободы, знаете ли.
— А где ваш муж? — Кристина заметила обручальное кольцо на пальце Тони.
— Он… остался дома. Работа, — соврала Тоня, чувствуя укол совести.
— Работа важнее Бали? — удивился Михаил. — Да что ж за работа такая?
— У мужчин всегда найдутся оправдания, — хмыкнула Эльвира. — Моему бывшему работа тоже всегда была важнее.
Глеб ловко перевёл разговор:
— Планируете экскурсии? Я здесь уже второй раз, могу показать места, которые обычно не включают в туристические маршруты.
Тоня колебалась. С одной стороны, компания казалась приятной, с другой — она не планировала так быстро заводить знакомства.
— Спасибо, я подумаю, — ответила она дипломатично.
Позже вечером, лёжа в постели, Тоня снова проверила телефон. Ничего от Юры. Только сообщение от свекрови: «Антонина, как ты могла так поступить с Юрой? Он очень расстроен». Тоня не ответила.
***
Юра приехал на дачу на следующий день после отъезда Тони. Вероника Аркадьевна встретила сына на крыльце — высокая статная женщина с безупречной укладкой и осуждающим взглядом.
— Наконец-то, — она поцеловала сына в щёку. — Я уж думала, ты тоже решил бросить меня, как твоя жена.
— Мама, не начинай, — устало ответил Юра, занося сумки в дом. — Где список работ?
— На столе, — Вероника Аркадьевна указала на кухню. — Я приготовила твои любимые котлеты. И, кстати, Мариночка с Викой приехали на соседнюю дачу. Помнишь Вику? Вы в детстве дружили.
Юра рассеянно кивнул, пробегая глазами по двухстраничному списку. Забор, теплица, крыша сарая, крыльцо, трубы в ванной… Работы явно было больше, чем на неделю.
— Мам, это всё срочно? — он поднял глаза на мать. — Тут работы на месяц.
— Конечно срочно, — Вероника Аркадьевна поджала губы. — Я бы не стала тебя дёргать по пустякам, сынок.
Юра промолчал, хотя внутри клокотало раздражение. Теперь он начинал понимать Тоню. Может, она была права насчёт его матери?
Вечером, когда Юра заканчивал осмотр покосившегося забора, через дорогу появилась женская фигура.
— Юрочка? Неужели ты? — раздался мелодичный голос.
Он обернулся и увидел миловидную шатенку с мягкой улыбкой.
— Вика? Сколько лет, сколько зим, — Юра попытался вспомнить, когда видел её в последний раз. Лет пятнадцать назад?
— Мама сказала, ты приехал, — Виктория подошла ближе. — Как поживаешь? Всё так же работаешь в туризме?
— Да, — кивнул Юра. — А ты?
— Я недавно вернулась из Москвы, — в её голосе промелькнула грусть. — Развелась. Решила пожить у мамы, собраться с мыслями.
— Сочувствую, — искренне сказал Юра.
— А твоя жена не приехала с тобой? — Виктория оглянулась, словно ожидая увидеть кого-то ещё.
— Нет, она… в отпуске, — Юра не стал вдаваться в подробности.
— Понятно, — Виктория улыбнулась. — Слушай, если нужна помощь с дачными делами — обращайся. Я теперь местный эксперт по ремонту. После развода пришлось многому научиться.
— Спасибо, буду иметь в виду, — Юра улыбнулся в ответ, чувствуя странное облегчение от разговора с человеком, не знающим о его семейных проблемах.
***
На третий день пребывания на Бали Тоня согласилась на экскурсию с Глебом. Он показал ей храм Танах Лот, рисовые террасы Тегаллаланга и водопад Тегенунган. Вечером они сидели в небольшом кафе, наблюдая закат.
— Как тебе Бали? — спросил Глеб, не отрывая взгляда от её лица.
— Прекрасно, — Тоня смотрела на горизонт. — Жаль только, что…
— Что муж не с тобой? — закончил за неё Глеб.
Тоня вздрогнула:
— Откуда ты…?
— Эльвира рассказала, — пожал плечами Глеб. — Не бойся, мы не осуждаем. Отношения бывают сложными.
— Наши отношения не сложные, — Тоня машинально прокрутила обручальное кольцо на пальце. — Просто его мама… — она замолчала, не желая жаловаться незнакомому человеку.
— Понимаю, — кивнул Глеб. — Классическая проблема — властная свекровь. У моей сестры была такая же ситуация.
Он придвинулся ближе, и Тоня почувствовала лёгкий дискомфорт. Она встала:
— Уже поздно, мне пора в отель.
На следующее утро Тоня обнаружила, что её обручальное кольцо пропало. Она перевернула весь номер, но кольца нигде не было. В панике она позвонила Эльвире.
— Может, ты оставила его в ванной комнате? — предположила та. — Или потеряла во время экскурсии с Глебом?
— Нет, я точно помню, что вчера вечером оно было на мне, — Тоня была близка к слезам. — Это кольцо… оно принадлежало бабушке Юры. Семейная реликвия.
— Глеб может помочь тебе с поисками, — предложила Эльвира. — Он знает остров лучше нас.
Тоня согласилась, и вскоре они с Глебом отправились по вчерашнему маршруту, расспрашивая местных жителей о пропаже. К вечеру, усталые и разочарованные, они вернулись в отель ни с чем.
— Не переживай, — Глеб положил руку ей на плечо. — Завтра продолжим поиски.
В тот же вечер Тоня получила странное сообщение от Эльвиры — фотографию, на которой Юра обнимал какую-то женщину возле садового забора.
«Подруга прислала. Она живёт в том же дачном посёлке, что и твоя свекровь. Думаю, тебе стоит это увидеть».
Тоня почувствовала, как земля уходит из-под ног. Юра? С другой женщиной? Не может быть…
***
Дни на даче сливались для Юры в бесконечную череду работ. Забор починен, теплица перекрыта, крыша сарая обновлена. И каждый день Виктория приходила помогать — готовила обед, подавала инструменты, а иногда и сама бралась за работу.
— Ты удивительная, — сказал однажды Юра, глядя, как ловко она управляется с шуруповёртом. — Не каждая женщина так умеет.
— После развода пришлось научиться, — пожала плечами Виктория. — Когда некому забить гвоздь, приходится делать это самой.
Вероника Аркадьевна наблюдала за их общением с плохо скрываемым удовольствием. Каждый вечер она находила повод пригласить Викторию на чай, рассказывала истории из детства Юры, показывала его старые фотографии.
— Вика такая хозяйственная, — говорила она сыну, когда они оставались одни. — Не то что твоя Антонина, которая даже на дачу приехать не захотела.
— Мам, хватит, — обрывал её Юра. — Тоня — моя жена.
— Которая бросила тебя и улетела развлекаться, — парировала Вероника Аркадьевна. — А Вика вот здесь, рядом, помогает. Ценит семейные узы.
Юра не отвечал, но слова матери невольно западали в душу. Тоня действительно не написала ни строчки с момента отъезда. Может, она там с кем-то познакомилась? От этой мысли становилось горько.
Однажды вечером они с Викторией задержались допоздна, доделывая ограждение для грядки. Внезапно начался дождь, и они, смеясь, побежали к дому. У крыльца Виктория поскользнулась, Юра подхватил её, и они на мгновение застыли в объятиях. Её лицо оказалось так близко…
Виктория первой подалась вперёд и поцеловала его. Юра замер, но не отстранился. Где-то в кустах мелькнула вспышка — но они не заметили, поглощённые моментом.
Позже, лёжа без сна, Юра чувствовал жгучий стыд. Что он наделал? Как мог так предать Тоню? И хуже всего — часть его находила оправдания: «Она первая бросила меня», «Она там тоже не скучает».
Утром его разбудил звонок матери:
— Юрочка, зайди ко мне, нужно поговорить.
В голосе Вероники Аркадьевны звучала странная настойчивость.
***
Бали перестал радовать Тоню. Фотография Юры с неизвестной женщиной стояла перед глазами, отравляя каждую минуту. Она не отвечала на звонки Глеба, который настойчиво предлагал продолжить поиски кольца.
Наконец, не выдержав, она согласилась на ещё одну попытку. Они обошли все места, где были накануне, расспросили персонал отеля, проверили пляж.
— Тоня, может, пора смириться? — осторожно предложил Глеб к концу дня. — Кольцо могло упасть в океан, его могли подобрать местные…
— Нет, — твёрдо ответила Тоня. — Это не просто кольцо. Это символ… — она не договорила, вспомнив фотографию.
— Символ брака, который трещит по швам? — тихо спросил Глеб.
Тоня резко повернулась к нему:
— Что ты знаешь о моём браке?
— Только то, что муж отпустил тебя одну на Бали, а сам остался с мамой, — Глеб поднял руки в примирительном жесте. — И то, что он, похоже, не особо скучает.
— Эльвира показала тебе фото? — Тоня почувствовала, как краснеет от гнева.
— Нет, но она рассказала, — признался Глеб. — Тоня, ты заслуживаешь лучшего. Кто-то, кто ставит тебя на первое место, а не свою маму.
Он придвинулся ближе, и на этот раз Тоня не отстранилась, когда он наклонился для поцелуя. Часть её хотела отомстить Юре, заставить его почувствовать ту же боль, что испытывала она, глядя на фотографию.
Вечером Глеб пригласил её в свой бунгало. Тоня колебалась — всё это казалось слишком быстрым, слишком отчаянным. Но мысль о Юре, обнимающем другую женщину, толкала её вперёд.
В бунгало Глеба она заметила его раскрытую сумку на столе. Что-то блеснуло внутри — золотое кольцо с маленьким сапфиром. Её кольцо.
— Что это? — Тоня указала на сумку, чувствуя, как кровь стынет в жилах.
Глеб побледнел:
— Тоня, я могу объяснить.
— Ты украл моё кольцо? — её голос дрожал от ярости и недоверия.
— Я хотел вернуть его тебе позже, — начал оправдываться Глеб. — Чтобы ты была благодарна, чтобы…
Тоня не дослушала. Схватив кольцо, она выбежала из бунгало и помчалась к своему номеру. Там, заперев дверь, она разрыдалась. Что за нелепая комедия? Муж, который предаёт её с другой женщиной, вор, прикидывающийся спасителем… Всё рушилось.
Телефон зазвонил. На экране высветилось имя Юры. Тоня замерла, вытирая слёзы. Наконец-то! Он решил объясниться?
— Алло, — её голос звучал хрипло от слёз.
— Тоня, — голос Юры был холоден, как лёд. — Я подаю на развод.
***
Юра сидел в кухне матери, глядя на папку с документами перед собой. Копии билетов на Бали, распечатки писем Тони подруге, где она жаловалась на свекровь, фотографии, сделанные вчера, где он обнимался с Викторией.
— Что это, мама? — его голос был тих, но в нём клокотала ярость.
— Доказательства, — спокойно ответила Вероника Аркадьевна. — Твоя жена никогда не любила тебя по-настоящему. Она жаловалась на меня своим подругам, называла меня «старой каргой».
— Откуда у тебя её письма? — Юра поднял взгляд на мать. — Ты взламывала её почту?
— Не будь наивным, — фыркнула Вероника Аркадьевна. — У меня есть друзья в разных сферах. И я должна была защитить тебя от этой… женщины.
— А фотографии? — Юра указал на снимки с Викторией. — Это ты подстроила?
— Я просто создала условия, — Вероника Аркадьевна развела руками. — А вы сами сделали выбор. Ты и эта неверная.
— Неверная? — Юра нахмурился. — О чём ты?
Вероника Аркадьевна достала из папки ещё одну фотографию и положила перед сыном. На ней Тоня входила в бунгало с каким-то мужчиной.
— Марина знакома с руководителем отеля на Бали, — пояснила она. — Удивительные совпадения, правда? Виктория здесь, твоя жена там… И обе не теряют времени.
Юра почувствовал, как внутри что-то обрывается. Тоня? Его верная, принципиальная Тоня? С другим мужчиной?
— Когда сделано это фото? — спросил он.
— Вчера вечером, — ответила Вероника Аркадьевна. — Сынок, я знаю, это больно. Но лучше узнать правду сейчас, чем жить во лжи. Она никогда не была тебе ровней. Не была достойна нашей семьи.
Юра молча встал и направился к двери.
— Куда ты? — окликнула его мать.
— Звонить адвокату, — бросил он через плечо. — Ты права, мама. Всему есть предел.
Уже в своей комнате, набирая номер Тони, Юра не мог избавиться от мысли, что всё происходящее похоже на какой-то дурной сон. Как они с Тоней, любившие друг друга семь лет, дошли до этого?
— Тоня, — сказал он, когда она взяла трубку. — Я подаю на развод.
Он ожидал возражений, криков, оправданий. Но услышал только тихие рыдания, а затем гудки. Она повесила трубку.
***
Тоня сидела на кровати в номере, сжимая в руке телефон. Развод. Юра хочет развода. Всё кончено.
Стук в дверь заставил её вздрогнуть.
— Уходи, Глеб! — крикнула она. — Я не хочу тебя видеть!
— Это не Глеб, — раздался женский голос. — Это Кристина.
Тоня нехотя открыла дверь. На пороге стояла блондинка из их туристической компании, с которой они почти не общались последние дни.
— Можно войти? — спросила Кристина. — Мне нужно кое-что тебе рассказать.
Тоня кивнула, пропуская её в номер.
— Я слышала о твоих проблемах с Глебом, — начала Кристина. — Эльвира всем рассказала.
— Прекрасно, — горько усмехнулась Тоня. — Теперь весь отель знает, какая я…
— Нет, дело не в этом, — перебила Кристина. — Послушай, когда ты назвала имя своего мужа — Юрий Соколов — я сразу поняла, кто ты. Но не была уверена, пока не увидела твоё обручальное кольцо с сапфиром.
— Ты знаешь Юру? — Тоня недоверчиво посмотрела на неё.
— Мы учились вместе в университете, — кивнула Кристина. — И я хорошо знаю его мать, Веронику Аркадьевну. Она… как бы это сказать… очень властная женщина.
— Это мягко сказано, — фыркнула Тоня.
— Она разрушила не один роман Юры до тебя, — продолжила Кристина. — У них с сыном очень нездоровые отношения. Она не может отпустить его, считает, что никто не достоин её «мальчика».
— Почему ты мне это рассказываешь? — спросила Тоня.
— Потому что Эльвира и Глеб — не случайные попутчики, — Кристина понизила голос. — Они работают на Веронику Аркадьевну. Эльвира — её старая подруга, а Глеб… просто нанятый актёр. Они должны были сделать компрометирующие фото, чтобы показать их Юре.
— Что? — Тоня не верила своим ушам. — Но как… откуда ты знаешь?
— Я случайно услышала их разговор, — призналась Кристина. — Они не знали, что я понимаю русский — мой муж наполовину русский, я выучила язык. Вероника Аркадьевна организовала всё это. Даже твоё кольцо — Глеб должен был украсть его, а потом вернуть, чтобы втереться в доверие.
Тоня почувствовала, как комната начинает кружиться перед глазами.
— А фотография Юры с какой-то женщиной? — спросила она слабым голосом.
— Скорее всего, постановка, — предположила Кристина. — Такой же трюк, как с Глебом. Вероника Аркадьевна мастер манипуляций.
Тоня сжала кулаки.
— Я возвращаюсь домой, — решительно сказала она. — Прямо сейчас.
***
Юра сидел на крыльце дачи, глядя на падающие листья. Прошла неделя с тех пор, как он позвонил Тоне. Она не перезвонила, не написала. Видимо, приняла его решение.
Заявление на развод лежало в папке, готовое к подаче. Но что-то останавливало Юру от последнего шага. Семь лет совместной жизни. Неужели всё это можно перечеркнуть одним росчерком пера?
Виктория больше не приходила — после того, как он рассказал ей о манипуляциях матери, она была возмущена и разорвала отношения с Вероникой Аркадьевной. «Я не марионетка в чужих играх», — сказала она на прощание.
Дверь дачи открылась, и на крыльцо вышла Вероника Аркадьевна.
— Всё сидишь? — спросила она с наигранной заботой. — Сынок, тебе нужно двигаться дальше. Подай заявление, начни новую жизнь.
Юра посмотрел на мать долгим взглядом.
— Зачем ты это сделала, мам? — повторил Юра, видя, как Вероника Аркадьевна напряглась.
— О чём ты? — она опустилась на ступеньку рядом с ним, пытаясь взять за руку, но он отстранился.
— Я говорил с Викторией, — его голос был тихим, но твёрдым. — Она рассказала, что вы с Мариной всё спланировали. Специально позвали её сюда, когда узнали, что я приеду.
Вероника Аркадьевна молчала, поджав губы.
— А потом я поговорил с тем парнем, который делал фотографии, — продолжил Юра. — Он признался, что ты заплатила ему, чтобы он снял нас с Викой в двусмысленной ситуации.
— Я делала это ради тебя, — наконец произнесла Вероника Аркадьевна. — Эта женщина тебе не пара. Она никогда не уважала наши семейные традиции.
— Наши традиции? — Юра горько усмехнулся. — Или твоё желание контролировать мою жизнь?
— Ты неблагодарный! — в голосе Вероники Аркадьевны послышались истерические нотки. — Я всегда хотела только лучшего для тебя!
— Нет, мама. Ты хотела лучшего для себя, — Юра встал. — А что насчёт Бали? Эльвира и этот парень, Глеб — это тоже твоих рук дело?
Вероника Аркадьевна отвела взгляд, и этого было достаточно для ответа.
— Господи, — Юра покачал головой. — И как далеко ты готова была зайти? Ты же разрушаешь мой брак, мою жизнь!
— Она не любит тебя так, как я! — воскликнула Вероника Аркадьевна. — Никто не будет любить тебя так, как мать!
— Это другая любовь, мама, — тихо ответил Юра. — И она не должна разрушать. Я собираю вещи и уезжаю.
— Куда? — в голосе Вероники Аркадьевны прозвучал страх.
— Домой, — Юра посмотрел на дорогу, где показалось такси. — И потом, возможно, за Тоней.
Машина остановилась у калитки, и дверь распахнулась. Юра замер, не веря своим глазам. На дорожке стояла Тоня — осунувшаяся, с тёмными кругами под глазами, но решительная.
— Тоня? — он шагнул к ней.
— Не говори ничего, — она подняла руку. — Сначала выслушай меня.
***
Они сидели на скамейке в парке недалеко от дачного посёлка. Вероника Аркадьевна осталась на даче — Тоня отказалась разговаривать в её присутствии.
— Я всё знаю, Юра, — начала Тоня, крутя на пальце обручальное кольцо с сапфиром. — Про Эльвиру, про Глеба, про фотографии, про всё.
— Откуда? — он смотрел на неё с изумлением.
— Кристина, — ответила Тоня. — Твоя однокурсница. Она случайно оказалась в том же отеле и распознала план твоей матери.
Юра покачал головой:
— Кристина Волкова? Невероятно.
— Мир тесен, — Тоня слабо улыбнулась. — Особенно когда твоя свекровь плетёт интриги.
— Мне так стыдно, — Юра опустил голову. — За мать, за себя, за то, что поверил…
— А я? — Тоня посмотрела ему в глаза. — Я улетела, бросила тебя. Поверила фотографиям, чуть не… — она замолчала, но Юра понял.
— Чуть не что? — тихо спросил он.
— Чуть не сделала ужасную глупость с этим Глебом, — призналась Тоня. — Но нашла у него своё кольцо. Он украл его, чтобы потом героически «найти».
Юра взял её за руку:
— Значит, ничего не было?
— Ничего, — твёрдо ответила Тоня. — А у тебя с этой Викторией?
— Был один поцелуй, — признался Юра. — Она поцеловала меня, и я… не отстранился сразу. Прости меня.
Тоня долго смотрела на него, потом кивнула:
— Я понимаю. Твоя мать создала идеальные условия для… предательства. С обеих сторон.
Они сидели молча, глядя на проплывающие облака. Семь лет брака, три года мечты о Бали, неделя кошмара — всё смешалось.
— Что теперь? — наконец спросил Юра. — Я подал заявление на развод.
— Я знаю, — Тоня сжала его руку. — Ты можешь забрать его.
— А ты хочешь этого? — он посмотрел ей в глаза. — После всего, что случилось?
— Я не хочу, чтобы твоя мать выиграла, — твёрдо ответила Тоня. — Не хочу, чтобы она разрушила то, что мы строили семь лет.
Юра помолчал, потом решительно сказал:
— Я забираю заявление. Но нам нужно многое изменить, Тонь. Я должен установить границы с мамой. Мы должны научиться доверять друг другу заново.
— И мы должны наконец поехать на Бали, — добавила Тоня с лёгкой улыбкой. — Вместе.
***
Прошёл год. Тоня и Юра сидели на балконе своей новой квартиры в другом районе города. Переезд был частью их плана по восстановлению отношений — новое место, новое начало.
— Письмо от твоей мамы, — Тоня протянула Юре конверт. — Второе за неделю.
— Можешь прочитать, — он был занят, настраивая новый ноутбук.
Тоня открыла конверт:
— Она пишет, что прогресс есть. Её специалист говорит, что она начинает понимать концепцию здоровых границ.
— Удивительно, — хмыкнул Юра. — Никогда не думал, что мама согласится на консультации.
После всего случившегося Вероника Аркадьевна пережила настоящий кризис. Виктория, порвав с ней отношения, рассказала многим в посёлке о её интригах. Репутация Вероники Аркадьевны пострадала, многие соседи отвернулись от неё.
Неожиданно помощь пришла от Марины — матери Виктории. Раскаявшись в своём участии в интригах, она предложила Веронике Аркадьевне обратиться к специалисту, который помог когда-то ей самой после развода.
— Она спрашивает, можно ли нам встретиться в следующем месяце, — продолжила Тоня. — Обещает никаких манипуляций, просто обед.
Юра посмотрел на жену:
— Ты как?
— Думаю, можно попробовать, — Тоня пожала плечами. — Если что, мы всегда можем уйти.
Их отношения с Вероникой Аркадьевной оставались напряжёнными, но прогресс был. После случившегося Юра чётко обозначил границы: никакого вмешательства в их брак, никаких непрошеных советов, никаких манипуляций. Нарушение этих правил означало прекращение общения.
Поначалу Вероника Аркадьевна бунтовала, обвиняла Тоню в краже сына, угрожала разными неприятностями. Но постепенно, видя твёрдость Юры и осознав, что может полностью потерять сына, она начала меняться.
— А как дела с нашим проектом? — спросила Тоня, кивая на ноутбук.
— Почти готово, — улыбнулся Юра. — Осталось добавить фотографии и опубликовать.
После всего случившегося они переосмыслили свою работу в туристической компании. Использовав опыт и связи, они создали собственный блог о путешествиях, который постепенно перерос в небольшое агентство, специализирующееся на индивидуальных турах.
— Не могу поверить, что мы наконец летим, — Тоня подошла к Юре и обняла его за плечи. — Спустя год после всего этого кошмара.
— Бали никуда не денется, — он поцеловал её руку. — И в этот раз никто не сдаст билеты в последний момент.
На столе лежали два билета до Денпасара, распечатка бронирования виллы и путеводитель. Долгожданное путешествие, отложенное из-за семейной драмы, наконец-то должно было состояться.
***
Бали встретил их тёплым тропическим дождём и ароматом цветущих франжипани. Юра крепко держал Тоню за руку, когда они выходили из аэропорта.
— Нервничаешь? — спросил он, заметив, как она оглядывается.
— Немного, — призналась Тоня. — Слишком много воспоминаний.
— Давай создадим новые, — Юра обнял её. — Настоящие, только наши.
Они специально выбрали другой отель, не тот, где Тоня останавливалась в прошлый раз. Небольшая уютная вилла с собственным бассейном и видом на океан — идеальное место для нового начала.
Первые дни они провели, исследуя остров, посещая храмы и водопады — но не те, где Тоня была с Глебом. Они создавали свой, особенный маршрут, свои воспоминания.
Однажды вечером, сидя на пляже и наблюдая закат, Тоня сказала:
— Я никогда не думала, что мы сможем пережить то, что случилось. Когда я получила твой звонок о разводе, мне казалось, что мир рушится.
— Я был полным болваном, — Юра покачал головой. — Поверил маме, поверил фотографиям…
— Я тоже поверила, — напомнила Тоня. — И чуть не наделала глупостей.
— Но мы справились, — Юра взял её за руку. — Знаешь, мне кажется, это сделало нас сильнее.
— Правда? — Тоня посмотрела на него с сомнением.
— Мы узнали, насколько важны друг для друга, — пояснил Юра. — Насколько больно потерять то, что между нами. И мы научились защищать наши отношения — от внешних влияний, от собственных слабостей.
Тоня задумчиво кивнула:
— И всё-таки странно, что началось всё с огурцов и помидоров.
— Что? — не понял Юра.
— Помнишь? — она улыбнулась. — «Кто потом помидорки и огурчики зимой трескает?» Твои слова перед моим отъездом.
Юра рассмеялся:
— О боже, да. Кто бы мог подумать, что из-за маминых соленьев мы чуть не развелись.
— Кстати, о соленьях, — Тоня посмотрела на него с хитрой улыбкой. — Я записалась на кулинарный мастер-класс здесь, на Бали. Научусь делать свои собственные заготовки, с местными специями. Тебе понравится.
— Серьёзно? — Юра посмотрел на неё с изумлением. — Ты хочешь научиться консервировать?
— А почему нет? — пожала плечами Тоня. — Но не из чувства долга перед твоей мамой, а потому что мне интересно. И я хочу, чтобы ты помогал мне, а не стоял «дугой на грядках».
Юра обнял её:
— Я буду самым лучшим помощником. Обещаю.
Они сидели, обнявшись, глядя на океан. Впереди было ещё две недели отпуска, а затем — возвращение домой, к новой жизни, которую они выстроили из осколков старой.
— Юр, — тихо сказала Тоня. — Я хочу, чтобы ты знал. Несмотря на всё, я никогда не переставала любить тебя. Даже когда ненавидела, даже когда хотела причинить боль.
— Я тоже, — он крепче прижал её к себе. — И больше никакие дачные участки не встанут между нами и Бали.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом, оставив после себя розовое зарево на тёмно-синем небе. Новый день обещал новые открытия, новые моменты счастья. Их особенный, выстраданный Бали.
— Кстати, — Юра вдруг вспомнил, — нам нужно сделать фото для блога. Как думаешь, закат на фоне храма Танах Лот?
— Идеально, — кивнула Тоня. — Только на этот раз мы будем на фотографии вместе.
