— Федя, ты помнишь, что твои родители сегодня приезжают? — Ангелина расставляла тарелки на столе в просторной кухне их нового загородного дома.
— Конечно помню! Отец звонил три раза с утра, спрашивал, как к нам добраться, — Фёдор прибивал последнюю полку в гостиной. — Они, наверное, уже в пути.
Ангелина улыбнулась, оглядывая свежевыкрашенные стены. Этот небольшой загородный дом стал результатом трех лет экономии, подработок и отказа от отпусков. Каждый уголок был наполнен их мечтами и планами.
— Надеюсь, им понравится, — она поправила скатерть. — Я так волнуюсь, ведь это наше первое семейное торжество в собственном доме!
Звук подъезжающей машины прервал их разговор. Фёдор выглянул в окно.
— Приехали! — он бросил молоток и поспешил во двор.
Ангелина глубоко вздохнула и пошла встречать свекровь и свёкра. Они виделись не так часто — родители Фёдора жили в городе, в двух часах езды, и наведывались только по праздникам.
Дмитрий Игнатьевич, грузный мужчина с громким голосом, первым вышел из машины.
— Вот они, наши хозяева! — он крепко обнял сына и похлопал его по спине. — Показывай свои владения!
Мария Романовна, элегантная женщина с идеальной укладкой, критическим взглядом окинула фасад дома.
— Маленький какой, — она натянуто улыбнулась, целуя Ангелину в щеку. — Но чистенько.
Фёдор с гордостью показывал родителям каждый уголок их нового дома. Ангелина шла следом, наблюдая за реакцией свекрови.
— А здесь у нас будет кабинет, — Фёдор открыл дверь в небольшую светлую комнату.
— Кабинет? — Мария Романовна удивленно приподняла брови. — Зачем вам кабинет? Лучше сделайте гостевую спальню.
— Мама, мне нужно место для работы, — мягко возразил Фёдор. — Я часто беру проекты на дом.
— Ну, когда мы будем приезжать, тебе придется поработать в другом месте, — она засмеялась, словно пошутила.
Дмитрий Игнатьевич тем временем обошел дом снаружи и вернулся с сияющими глазами.
— Это же настоящая фазенда! Будем приезжать на все выходные, — заявил свёкор, возвращаясь в дом. — Сколько тут места для отдыха! А вон там, возле яблони, поставим беседку. Будем шашлыки жарить с друзьями!
Ангелина замерла. Она посмотрела на Фёдора, ожидая его реакции, но тот лишь улыбался, явно довольный энтузиазмом отца.
— Папа, мы еще не планировали беседку, — осторожно сказал он. — Сначала хотим обустроить дом.
— А чего тут планировать? Я всё организую! — Дмитрий Игнатьевич хлопнул сына по плечу. — У меня есть знакомый плотник, сделает за копейки.
За праздничным обедом родители Фёдора говорили без умолку. Они делились планами по обустройству «дачи», как они уже окрестили дом Ангелины и Фёдора, совершенно не интересуясь мнением хозяев.
— В эту комнату поставим нашу старую мебель из спальни, — Мария Романовна указала вилкой в сторону коридора. — Мы как раз хотим обновить интерьер в квартире.
— Но это кабинет Феди, — напомнила Ангелина.
— Ой, какие глупости! — отмахнулась свекровь. — Федя может работать и на кухне. А нам нужно где-то спать.
Вечером, когда родители Фёдора уехали, оставив после себя гору немытой посуды и твердое намерение вернуться в следующие выходные, Ангелина решилась на разговор.
— Федя, ты заметил, что твои родители уже распределили наши комнаты? — она присела на край дивана.
— Ну да, они просто хотят помогать нам, — Фёдор выключил телевизор и повернулся к жене. — Им приятно быть частью нашей жизни.
— Я понимаю, но этот дом — наш. Мы копили на него три года. Каждую копейку откладывали.
— Но родители дали нам деньги на первый взнос, — напомнил Фёдор.
— Пять процентов от стоимости дома, Федя. Пять! А говорят так, будто купили нам этот дом.
Фёдор вздохнул и обнял жену.
— Ты слишком остро реагируешь. Они просто хотят быть рядом. Что плохого, если они иногда будут приезжать?
Ангелина поняла, что сейчас бесполезно спорить. Она только надеялась, что «иногда» не превратится во «всегда».
***
Надежды Ангелины не оправдались. С каждым визитом родители Фёдора чувствовали себя в их доме всё более комфортно. Они приезжали без предупреждения, оставались на всё выходные, а иногда и на несколько дней.
Мария Романовна преображала пространство по своему вкусу: передвигала мебель, расставляла повсюду свои статуэтки, постоянно указывала на недостатки в хозяйстве Ангелины.
— Дорогая, ты неправильно складываешь полотенца, — говорила она, перекладывая вещи в шкафу. — И почему у тебя так много специй? Это лишние траты.
Дмитрий Игнатьевич приступил к реализации своих планов по благоустройству участка. Без спроса он срубил две старые яблони, чтобы освободить место для будущей беседки.
— Эти деревья только тень создавали, — объяснил он удивленной Ангелине. — А здесь будет зона барбекю!
Однажды субботним утром Ангелина проснулась от шума во дворе. Выглянув в окно, она обнаружила группу незнакомых людей, разгружающих какие-то материалы.
— Федя, у нас во дворе чужие люди! — она разбудила мужа.
Сонный Фёдор выглянул в окно и пожал плечами.
— А, это папины друзья. Он говорил, что они приедут помочь с беседкой.
— И ты не посчитал нужным предупредить меня? — Ангелина почувствовала, как внутри закипает гнев.
— Я забыл, — виновато сказал Фёдор. — Давай спустимся поздороваться?
Во дворе их встретил радостный Дмитрий Игнатьевич в окружении четырех мужчин.
— А вот и хозяева проснулись! — он рассмеялся. — Знакомьтесь, это мои друзья по рыбалке. Будем строить вам беседку!
— Здравствуйте, — натянуто улыбнулась Ангелина. — А вы нас не предупредили…
— О чем предупреждать? — удивился свёкор. — Мы же для вас стараемся. К вечеру уже каркас поставим!
Весь день двор был заполнен шумом — стучали молотки, визжала пила, громко смеялись мужчины, распивая пиво, которое в огромных количествах привез Дмитрий Игнатьевич.
К забору подошла соседка, Нина Владимировна, пожилая женщина, жившая в поселке уже много лет.
— Девушка, нельзя ли потише? — вежливо попросила она. — У нас тут обычно тихо по выходным.
Ангелина начала извиняться, но Дмитрий Игнатьевич тут же подошел к забору.
— А что такого? Мы работаем, строим. Днем можно шуметь до десяти вечера, это по закону! — он развел руками.
— Да, но у нас в поселке свои правила, — терпеливо объяснила соседка. — Мы договорились не шуметь в выходные после обеда.
— Это наш участок, что хотим, то и делаем! — отрезал свёкор и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Нина Владимировна качнула головой и медленно пошла к своему дому. Ангелина почувствовала, как краска стыда заливает ее лицо.
Вечером, когда строители уехали, оставив после себя груду мусора и недостроенный каркас беседки, Ангелина попыталась поговорить с мужем.
— Федя, так нельзя. Твой отец настроил против нас соседей.
— Папа просто не любит, когда ему указывают, — пожал плечами Фёдор, не отрываясь от телефона. — Завтра они закончат, и все успокоятся.
— Дело не только в соседях. Твои родители ведут себя так, будто это их дом. Они командуют, решают, что строить, куда ставить мебель…
— Они хотят как лучше, — Фёдор наконец поднял взгляд. — Им важно участвовать в нашей жизни.
— Участвовать — да. Но не руководить ею! — Ангелина почувствовала, что повышает голос, и заставила себя говорить спокойнее. — Это наш дом, Федя. Мы его купили. Мы решаем, что в нем будет.
— Ты говоришь так, будто мои родители враги какие-то, — нахмурился Фёдор. — А они просто заботятся о нас.
— Нет, они заботятся о своем комфорте, — Ангелина встала и пошла на кухню, понимая, что муж просто не хочет ее слышать.
***
Следующие выходные принесли новые сюрпризы. В субботу утром Ангелина проснулась от звонка в дверь. На пороге стояли Мария Романовна и Дмитрий Игнатьевич с огромными сумками. А за ними — еще три пары, которых Ангелина смутно помнила по каким-то семейным праздникам.
— Доброе утро, соня! — Мария Романовна протиснулась в дом. — Мы приехали закончить с беседкой и заодно устроить новоселье по-настоящему! Это тетя Клава с дядей Колей и Зинаида Петровна с мужем. А это наши соседи по лестничной клетке, Сидоровы.
Ангелина растерянно смотрела на незнакомцев, заполнивших их маленькую прихожую.
— А вы не могли предупредить? — тихо спросила она свекровь, пока гости разувались.
— Ой, да какие предупреждения между своими! — Мария Романовна похлопала ее по плечу. — Ты лучше скажи, еда у тебя есть для гостей? Я привезла окорочка, но этого мало.
Весь день дом гудел от разговоров, смеха и музыки. Во дворе мужчины заканчивали беседку и жарили шашлыки, женщины хозяйничали на кухне, отодвинув Ангелину в сторону.
— Ты не так режешь, дай я, — Зинаида Петровна забрала у Ангелины нож. — Молодежь сейчас готовить не умеет.
К вечеру приехали еще какие-то люди — друзья Дмитрия Игнатьевича по работе с женами. Маленький дом был забит до отказа.
Федор, к удивлению Ангелины, расцвел в этой атмосфере. Он смеялся, рассказывал истории, помогал отцу с беседкой. Когда Ангелина попыталась отозвать его в сторону, он только отмахнулся:
— Давай потом, сейчас все веселятся!
Около семи вечера в дверь снова позвонили. На пороге стоял Павел Степанович, сосед справа, с очень недовольным выражением лица.
— Вы не могли бы потише? — напряженно спросил он. — У нас ребенок спит.
— Какие проблемы? — тут же появился Дмитрий Игнатьевич. — Еще и восьми нет!
— У нас в поселке не принято шуметь по вечерам, — терпеливо объяснил сосед. — Дети, пожилые люди…
— Нет такого закона, который запрещает людям отдыхать! — свёкор уже начал заводиться. — Мы музыку не на полную включили, танцев нет. Что еще надо?
— Дмитрий Игнатьевич, — Ангелина попыталась вмешаться. — Давайте действительно сделаем потише. Мы же с соседями жить будем…
— Ты что, на чужой стороне? — свёкор недобро глянул на невестку. — Тебя свои не устраивают?
Ангелина почувствовала, как краснеет. Павел Степанович покачал головой и ушел, но через полчаса приехала машина председателя дачного товарищества.
К концу вечера отношения с соседями были окончательно испорчены, а Ангелина чувствовала себя чужой в собственном доме.
Гости разъехались только в воскресенье вечером, оставив после себя гору грязной посуды, пятна на диване и недостроенную беседку во дворе.
— Приедем на следующих выходных, закончим, — бодро сказал Дмитрий Игнатьевич, обнимая сына. — И еще я подумал — дерево возле забора надо спилить, оно тень дает слишком большую.
— Но это дерево наполовину на участке Корнеевых, — осторожно заметила Ангелина.
— Ерунда! Ветки на нашу сторону свисают, значит, можно пилить, — отрезал свёкор и, погрузив сумки в багажник, уехал вместе с женой.
***
Так началась новая жизнь Ангелины и Фёдора. Каждые выходные превращались в испытание — родители приезжали с друзьями, родственниками, соседями. Они занимали весь дом, готовили на кухне, спали в кабинете Фёдора, перестроенном в «гостевую спальню».
Однажды Ангелина вернулась с работы пораньше и обнаружила в доме Марию Романовну с двумя незнакомыми женщинами.
— А вот и хозяйка! — воскликнула свекровь. — Познакомься, это мои подруги по фитнесу. Я им наш дачный дом показываю.
— Наш дом? — переспросила Ангелина, чувствуя, как внутри всё кипит.
— Ну да, семейный, — улыбнулась Мария Романовна. — Мы же помогали вам с покупкой.
Вечером Ангелина снова попыталась поговорить с мужем.
— Федя, так больше не может продолжаться. Твоя мама приводит в наш дом незнакомых людей, когда нас нет. Это нормально, по-твоему?
— У мамы есть ключ на всякий случай, — пожал плечами Фёдор. — Что такого? Она гордится нашим домом, хочет показать подругам.
— Она называет его СВОИМ домом! — Ангелина повысила голос. — Федя, очнись! Твои родители полностью захватили нашу жизнь!
— Не преувеличивай, — Фёдор отвернулся к телевизору. — Они просто часто приезжают.
— Они не просто приезжают! Они командуют, решают, что нам делать с нашим домом, нашим участком, нашей жизнью!
Федор вздохнул и впервые посмотрел на жену внимательно.
— Хорошо, я поговорю с ними. Но не жди, что они перестанут приезжать. Они моя семья.
— А я кто? — тихо спросила Ангелина.
Фёдор не ответил.
Утром раздался звонок — Дмитрий Игнатьевич сообщал, что они с друзьями едут пилить дерево возле забора.
— Папа, может, не надо? — осторожно спросил Фёдор. — Соседи будут против.
— А мы их спрашивать не будем! — бодро ответил свёкор. — Быстро спилим и увезем. Они и не заметят.
К обеду во двор въехала машина с Дмитрием Игнатьевичем и двумя его друзьями. Они быстро выгрузили бензопилу и приступили к делу.
Звук пилы привлек внимание Павла Степановича. Он выбежал из дома и подошел к забору.
— Что вы делаете? Это дерево на границе участков, его нельзя пилить без согласования!
— Оно тень дает! Наше право! — крикнул Дмитрий Игнатьевич, не останавливая пилу.
— Я вызову участкового! — сосед достал телефон.
Ангелина и Фёдор выбежали во двор.
— Папа, остановись! — Фёдор подбежал к отцу. — Сосед прав, дерево общее!
— Ты на чьей стороне? — свёкор выключил пилу и сердито посмотрел на сына. — Я для вас стараюсь, а вы!
— Дмитрий Игнатьевич, — спокойно сказала Ангелина. — Это наш дом. Мы решаем, что здесь пилить, а что нет.
— Ах, вот как? — свёкор побагровел. — Мы вам помогали, деньги давали, а теперь мы чужие?
— Вы дали пять процентов от стоимости дома, — твердо сказала Ангелина. — Это не дает вам право распоряжаться им.
— Федя, ты слышишь, как твоя жена с нами разговаривает? — свёкор повернулся к сыну.
Фёдор молчал, переводя взгляд с отца на жену.
— Мы уезжаем, — резко сказал Дмитрий Игнатьевич. — И можете забыть о нашей помощи!
Он швырнул пилу на землю и пошел к машине. Друзья растерянно последовали за ним.
Вечером Мария Романовна позвонила Фёдору и долго кричала в трубку. Ангелина слышала отдельные фразы: «неблагодарные», «всё для вас делали», «эта твоя», «настроила против родителей».
После разговора Фёдор был мрачнее тучи.
— Довольна? — спросил он жену. — Теперь родители со мной не разговаривают.
— Они просто привыкли, что всегда получают то, что хотят, — тихо сказала Ангелина. — Им нужно время, чтобы понять, что этот дом — наш, а не их дача для отдыха.
***
Через неделю тишины Фёдор не выдержал и поехал к родителям мириться. Вернулся он поздно, с виноватым видом.
— Они очень обижены, — сказал он, входя в дом. — Считают, что ты настроила меня против них.
— И что ты им ответил? — Ангелина готовилась к худшему.
— Сказал, что мы их любим и ждем в гости… но по предварительной договоренности.
Ангелина удивленно посмотрела на мужа.
— Правда? И как они отреагировали?
— Не очень хорошо, — Фёдор сел за стол. — Мама плакала, папа говорил, что я предал семью. Но я стоял на своем.
Ангелина обняла мужа.
— Спасибо, Федя. Я знаю, как тебе тяжело.
— Я понял кое-что важное, — он посмотрел ей в глаза. — Этот дом — символ нашей с тобой самостоятельности. Мы сами его заработали, сами выбрали, сами обустраиваем. И только мы решаем, кто и когда может в нем находиться.
В следующие выходные родители не приехали. И в следующие тоже. Они звонили Фёдору, но разговор всегда сводился к упрекам в адрес Ангелины, которая «разрушила семью».
Тем временем Ангелина и Фёдор постепенно налаживали отношения с соседями. Они извинились перед Павлом Степановичем за инцидент с деревом и пригласили его семью на чай. Познакомились и с другими жителями поселка.
— Мы думали, вы такие шумные и беспокойные, — призналась Нина Владимировна за чаем. — А оказалось, что это ваши гости.
— Нам очень неловко за тот случай, — искренне сказала Ангелина.
— Ничего, соседи познаются в конфликтах, — улыбнулась пожилая женщина. — Главное, что сейчас мы нашли общий язык.
Прошло почти два месяца без визитов свекрови и свёкра. Фёдор периодически звонил родителям, но отношения оставались напряженными.
Однажды в воскресенье, когда Ангелина и Фёдор завтракали на веранде, к дому подъехала знакомая машина. Дмитрий Игнатьевич и Мария Романовна вошли во двор без предупреждения, как в прежние времена.
— Здравствуйте, дети! — как ни в чем не бывало поздоровался свёкор. — Решили проведать, как вы тут.
Фёдор растерянно посмотрел на жену, но Ангелина спокойно встала и пошла навстречу гостям.
— Добрый день! Какой сюрприз. Вы бы предупредили, мы бы подготовились.
— А чего предупреждать? — удивилась Мария Романовна. — Мы ненадолго, посмотреть, как вы тут.
Они прошли в дом, критически осматривая каждый уголок.
— А где наша статуэтка? — вдруг спросила свекровь, указывая на пустое место на полке.
— Мы немного переставили вещи, — ответила Ангелина. — Хотите чаю?
— Нет, мы ненадолго, — Мария Романовна заглянула в спальню. — О, вы поменяли кровать!
— Да, купили новую, — Фёдор наконец обрел дар речи. — Родители, давайте присядем и поговорим?
Они устроились в гостиной. Воцарилось неловкое молчание.
— Как ваши дела? — спросил Фёдор.
— Нормально, — буркнул Дмитрий Игнатьевич. — А у вас, видимо, всё отлично. Беседку, смотрю, достроили без нас.
— Да, наняли мастера, — кивнул Фёдор. — Нам очень не хватало вас эти два месяца.
— Неужели? — свёкор хмыкнул. — А нам показалось, что вы только рады были от нас избавиться.
— Папа, не начинай, — Фёдор вздохнул. — Мы просто хотели установить некоторые правила.
— Правила? — возмутилась Мария Романовна. — С каких пор дети устанавливают правила для родителей?
— С тех пор, как у детей появился свой дом, — спокойно ответила Ангелина. — Мы всегда рады видеть вас здесь. Но по договоренности, а не внезапно. И без толпы гостей, которых мы даже не знаем.
— То есть теперь мы должны спрашивать разрешения, чтобы навестить собственного сына? — свёкор повысил голос.
— Не разрешения, а просто предупреждать заранее, — Фёдор старался говорить мягко. — Это нормально, пап.
— Знаю я, чьи это идеи, — Мария Романовна сердито посмотрела на Ангелину. — Раньше ты не был таким, сынок.
— Мама, это наше общее решение, — твердо сказал Фёдор. — Мы хотим наладить отношения, но на других условиях.
Родители переглянулись. Было видно, что они не ожидали такой твердости от сына.
— Что ж, раз мы теперь чужие люди, будем соблюдать ваши правила, — наконец произнес Дмитрий Игнатьевич. — Но не ждите от нас помощи. Пойдем, Маша, нам здесь не рады.
— Папа, ты всё неправильно понял, — Фёдор тоже встал. — Мы вам рады, просто хотим…
— Нет, всё мы правильно поняли, — перебила его Мария Романовна, беря сумку. — Родители нужны, пока деньги дают и помогают. А как только всё своё появилось — так сразу правила, договоренности. Пошли, Дима!
Они направились к выходу. У двери свекровь обернулась и с горечью посмотрела на Ангелину:
— А ведь мы тебя как родную дочь приняли. Думали, ты понимаешь, что значит настоящая семья…
Дверь за ними захлопнулась. Фёдор сел на диван и обхватил голову руками.
— Не переживай, — Ангелина села рядом и положила руку ему на плечо. — Они остынут и поймут.
— Не уверен, — Фёдор вздохнул. — Ты не знаешь моих родителей. Они могут годами обиду держать.
В следующую неделю телефон Фёдора молчал — родители не звонили. Когда он сам набрал их номер, отец ответил сухо, что всё в порядке, но разговаривать им не о чем.
Через две недели Фёдору позвонила его двоюродная сестра Вероника.
— Что у вас происходит? — без предисловий спросила она. — Тётя Маша всем родственникам рассказывает, что твоя жена запретила им приезжать в ваш дом.
— Что? — Фёдор даже сел от неожиданности. — Никто ничего не запрещал! Мы просто попросили предупреждать о приезде.
— Ну, в их версии вы их выгнали, обозвали нахлебниками и заявили, что они вам больше не нужны, — Вероника невесело усмехнулась. — И теперь вся родня обсуждает, какая Ангелина жадная и неблагодарная.
— Не может быть, — Фёдор покачал головой, хотя сестра и не могла этого видеть. — Они бы не стали…
— Ещё как стали, — перебила Вероника. — Дядя Дима звонил моему отцу и полчаса жаловался, как вы их предали после всего, что они для вас сделали.
Фёдор рассказал всё Ангелине, когда та вернулась с работы. Она приняла новость спокойнее, чем он ожидал.
— Я не удивлена, — сказала она, разбирая сумку с продуктами. — Это классическая манипуляция. Они не могут смириться с тем, что потеряли контроль, и пытаются надавить через родственников.
— Но что теперь делать? Вся моя семья думает, что мы… что ты…
— Давай пригласим Веронику с мужем в гости, — предложила Ангелина. — Расскажем им нашу версию. Если твои родственники адекватные люди, они поймут.
В следующие выходные приехала Вероника с мужем Антоном. Фёдор нервничал — он давно не видел сестру, и переживал, что она приедет с настроем их осудить. Но Вероника оказалась объективнее, чем он думал.
— Я сразу поняла, что тётя Маша преувеличивает, — сказала она, осматривая дом. — Красиво у вас! Вы молодцы, что сами всё сделали.
За ужином они рассказали всю историю — как родители Фёдора постепенно превратили их дом в собственную дачу, как приводили незнакомых людей, как испортили отношения с соседями.
— Тётя Маша всегда была, скажем так, властной, — заметила Вероника. — Но тут она превзошла саму себя.
— Проблема в том, что вы изначально не обозначили границы, — добавил Антон, муж Вероники. — А теперь, когда попытались это сделать, они восприняли это как личное оскорбление.
— Я знаю, что должен был сразу поддержать Ангелину, — признал Фёдор. — Но они мои родители, и я…
— И ты привык подчиняться, — закончила за него Вероника. — Мы все через это прошли.
На следующий день, перед отъездом, Вероника обняла брата:
— Я поговорю с остальными, объясню, как всё было на самом деле. Но не жди, что тётя Маша и дядя Дима изменят своё мнение. Они уже создали себе версию, в которой они жертвы, и будут в неё верить.
— Спасибо, — Фёдор был тронут поддержкой сестры. — Я так рад, что хоть кто-то из семьи понимает нас.
Прошло три месяца. Ангелина и Фёдор окончательно обустроили дом по своему вкусу. Завели традицию приглашать соседей на барбекю по воскресеньям. Отношения с Павлом Степановичем и Ниной Владимировной наладились настолько, что они стали дружить семьями.
— Никогда бы не подумала, что буду рада соседям больше, чем родственникам, — как-то сказала Ангелина, возвращаясь с очередного званого ужина у Корнеевых.
— Да, забавно получилось, — согласился Фёдор. — А с родителями всё равно грустно вышло.
После разговора с Вероникой часть родственников действительно изменила своё отношение к ситуации. Некоторые даже звонили Фёдору, выражая поддержку. Но сами родители оставались непреклонны. Мария Романовна звонила сыну раз в неделю, говорила исключительно о своём здоровье и никогда не спрашивала об Ангелине.
В один из осенних дней, когда золотые листья устилали дорожки их участка, к дому снова подъехала машина Дмитрия Игнатьевича. Родители вышли, осмотрелись и только потом постучали в дверь.
Ангелина открыла и удивлённо уставилась на нежданных гостей.
— Здравствуйте, — сказала она, стараясь скрыть волнение. — Федя на работе, будет через час.
— Мы подождем, — твёрдо сказал Дмитрий Игнатьевич. — Можно войти?
Они сели в гостиной. Свекровь оглядывалась, подмечая все изменения в интерьере, но молчала. Свёкор тоже не проронил ни слова. Ангелина предложила чай, но они отказались.
Когда приехал Фёдор, он застыл в дверях, увидев родителей.
— Мама, папа? Что случилось?
— Ничего не случилось, — ответил Дмитрий Игнатьевич. — Приехали проведать сына.
— Как вы живёте тут без нас? — спросила Мария Романовна с нотками превосходства в голосе. — Справляетесь?
— Справляемся, — Фёдор посмотрел на жену, ища поддержки. — У нас всё хорошо.
— Вот и отлично, — кивнула свекровь. — А мы вот что подумали… Дмитрий Игнатьевич, расскажи.
Свёкор прокашлялся:
— Мы с вашей тётей Кларой собираемся на следующих выходных съездить на рыбалку на Волгу. И подумали — может, вы с нами? Места там красивые, рыбалка отличная.
— И никаких обид, — добавила Мария Романовна. — Мы же семья, в конце концов. Все ссорятся, но потом мирятся.
Фёдор посмотрел на Ангелину. Она чуть заметно кивнула.
— Спасибо за приглашение, — сказал он. — Но у нас уже есть планы на выходные. Мы обещали помочь Корнеевым с уборкой листьев на их участке, а вечером у нас традиционный ужин с соседями.
— Соседи важнее родителей? — Мария Романовна подняла брови.
— Нет, но договоренности важно соблюдать, — мягко ответил Фёдор. — Давайте в другой раз? И лучше планировать заранее, чтобы мы могли организовать своё время.
— Вот как, — протянул Дмитрий Игнатьевич. — Значит, соседи, уборка листьев…
— Не только это, — Ангелина решила взять слово. — Мы ценим ваше приглашение, правда. Но у нас своя жизнь, свои планы, свои отношения с окружающими. Мы хотим поддерживать связь с вами, но на условиях взаимного уважения.
— Взаимного уважения? — переспросила Мария Романовна с ноткой язвительности. — Это когда свекровь спрашивает разрешения увидеть собственного сына?
— Это когда все уважают право других людей на их собственное пространство, время и решения, — спокойно сказала Ангелина.
Свекровь и свёкор переглянулись.
— Ты видишь, Дима? — Мария Романовна повернулась к мужу. — Я же говорила. Не надо было приезжать. Они живут в своём мирке и не нуждаются в нас.
— Мама, это не так, — Фёдор сел рядом с ней. — Мы любим вас и хотим общаться. Просто по-другому, не как раньше.
— По-другому — это значит, когда вам удобно и на ваших условиях, — свёкор покачал головой. — Что ж, мы поняли. Пойдём, Маша.
Они встали и пошли к выходу. У двери Мария Романовна обернулась:
— Надеюсь, вы хоть на Новый год приедете к нам? Или тоже будете с соседями праздновать?
— Приедем, — твёрдо сказал Фёдор. — Я позвоню вам в декабре, и мы всё обсудим.
Когда дверь за родителями закрылась, Фёдор и Ангелина долго сидели молча.
— Ты в порядке? — наконец спросила Ангелина.
— Да, — неожиданно для неё Фёдор улыбнулся. — Впервые за долгое время я чувствую, что принял правильное решение. Я люблю своих родителей, но наша жизнь — здесь, в этом доме, который мы создали вместе.
Он взял Ангелину за руку и они вышли на веранду. Солнце окрашивало верхушки деревьев в золотисто-багряные цвета. Из соседнего дома доносились звуки музыки и смех детей.
— Слышишь? — Фёдор обнял жену за плечи. — Это звуки настоящего дома. Нашего дома.
Ангелина прижалась к мужу и улыбнулась. Она знала, что отношения с его родителями останутся непростыми. Они по-прежнему будут считать её виновницей всех бед, будут жаловаться родственникам, обижаться и манипулировать. Но это уже не имело такого значения, как раньше.
Потому что впервые с того момента, как Дмитрий Игнатьевич произнес фразу «Это же настоящая фазенда! Будем приезжать на все выходные», Ангелина и Фёдор почувствовали себя настоящими хозяевами своего дома. И своей жизни.
