— Мама, забери мою дочь на время, — попросил сын. — Мы с Наташей… Ну… Не справляемся.
Андрей смотрел в сторону, будто интересовался узором на обоях, которые я поклеила еще в прошлом году. Я тогда две недели выбирала, нежно-голубые или бежевые с цветочками. Остановилась на бежевых. Сейчас, глядя на сына, подумала — зря.
На голубых его виноватая физиономия смотрелась бы поярче.
— Не справляетесь? — я удивленно приподняла брови. — А что случилось-то?
— Да ничего особенного, — Андрей потер шею, как делал всегда, когда врал. — Наташа работает много, я тоже. А Сашка… Ну, сама понимаешь, маленькая еще, внимания требует.
— Ну как же это, ребенок вдалеке от родителей? — засомневалась я.
— Нормально все! – обрадовался Андрей, поняв, что я дала слабину. – Мы же не с чужим человеком ее оставляем, а с родной бабушкой. Да и тебе повеселее будет, ведь дети — это счастье!
Тут бы мне бы и задуматься, почему сын с невесткой отказываются от такого счастья. Но я подвоха не почуяла.
Внучку я забрала с радостью, думала, это временно. Сашенька, тихая, с серьезными глазами, обняла меня, уткнулась носом в плечо.
— Бабуль, а долго я у тебя буду?
— Сколько нужно, солнышко, — погладила я ее по тонким волосикам.
Поначалу Андрей регулярно проведывал дочку. Да и Наташа первое время приезжала, привозила гостинцы, улыбалась фальшиво, благодарила слишком громко. А я, глупая, радовалась, что невестка такая заботливая.
Наташа ведь вторая жена Андрея, Саше она не мать, та скончалась при рождении дочки. Но у меня никогда не было сомнений в том, что невестка приняла девочку как родную.
— Не каждая женщина на такое способна, — думала я.
— Спасибо вам, Валентина Петровна! Вы нас так выручаете! – каждый раз говорила Наташа.
Потом я заметила странное, Андрей почти перестал заглядывать, а Наташа уезжала быстро, даже чаю не выпив и не обняв Сашу. Я гнала тревожные мысли прочь. Сын выбрал Наташу, значит, она хорошая женщина. Должна быть хорошей.
***
Я в Сашеньке души не чаяла. Расчесывала ее тонкие русые волосики каждое утро, заплетала косички с бантиками, готовила блинчики на завтрак, она их любила есть с яблочным вареньем. Мы вместе читали книжки перед сном, ходили в парк кормить голубей.
Но с каждым месяцем Наташа приезжала все реже, сын отмалчивался, когда я звонила. А Саша… начала спрашивать, почему папа с Наташей ее домой не зовут.
Я выкручивалась как могла. Но однажды Саша вдруг подняла на меня глаза и задала неожиданный вопрос:
— Бабуль, а правда, что я мешаю папе и Наташе?
— С чего ты взяла такое, детка?
— Я слышала, как папа говорил по телефону, — Сашенька опустила глаза. — Он сказал, что я мешаю Наташе. Что они хотят завести нового ребенка.
Она произнесла это так просто, будто говорила о погоде. А у меня внутри все оборвалось. Не поверила сначала, не может мой сын такого сказать! А потом… Андрей заехал вечером, и я будто невзначай спросила:
— Сашенька ведь Наташе не очень сильно мешает? Не каждая женщина будет терпеть ребенка мужа от первого брака. Если у вас какие-то проблемы, ты уж скажи мне.
Андрей смущенно отвел глаза и пробубнил:
— Мам, да какие проблемы, нормально все. Просто у нас работы сейчас завались, вот и нет времени на ребенка.
Но стоило мне отвернуться, как сын кинулся строчить сообщение. Не иначе, как Наташе написывал. Я, грешница, дождалась, пока он в туалет выйдет, и полезла телефон проверить. И увидела переписку с Наташей.
«Мать подозревать начала, спрашивает, не из-за тебя ли Сашу к ней отвезли».
«Не ее дело, пусть не лезет! Твоей дочке лучше будет, если она навсегда к твоей матери съедет. Ты лучше думай о нашей будущей семье. О нашем ребенке, а не об этой».
Пальцы задрожали так, что телефон чуть не выронила. Вот, значит, как. Навсегда. А мама, значит, не против, даже не спросили.
В ту ночь я не сомкнула глаз. Все думала, как же так? Как можно отказаться от своего ребенка, пусть даже об этом просит твоя любимая женщина? Да и что за женщина потребует избавиться от малышки?
Сашенька спала рядом, свернувшись калачиком. Худенькая, маленькая. После смерти Кати, первой жены Андрея, девочка и так настрадалась. А теперь…
Теперь ее выбрасывают. Как ненужную вещь.
***
Утром я отвела Сашу в садик и поехала к сыну. Дверь открыл заспанный Андрей.
— Мам, ты чего в такую рань?
Он вздохнул, сел и тут же начал листать что-то в телефоне, показывая, как неинтересна ему наша беседа.
— Андрей, ты что с дочерью делаешь? – строго спросила я, отбирая у него телефон.
Ну как с маленьким говорю, ей-богу!
— В смысле? — он даже не поднял головы.
— В прямом. Я видела твою переписку с Наташей.
Теперь он посмотрел на меня. И знаете что? Даже не покраснел, не смутился.
— Ты в моем телефоне копалась? Серьезно, мам?
— Не уходи от темы! — я повысила голос. — Ты свою дочь мне решил оставить? Навсегда?
Андрей потер лицо ладонями.
— Мам, ты не понимаешь. Наташе тяжело, она не мать Саше, ей сложно найти подход. Мы хотим своих детей. А Саше у тебя хорошо.
— А ты спросил у ребенка, хорошо ли ей без отца?
— Она маленькая, привыкнет.
— Хорошо, а обо мне ты подумал? Даже не спросил, собираюсь ли я взять твоего ребенка не веки вечные, просто поставил перед фактом.
Наконец Андрей взглянул мне в глаза, но его выражение лица мне не понравилось. Не было в нем ни жалости, ни сочувствия, только холодная насмешка.
— А что спрашивать-то, мам? Неужели ты бросишь свою внучку, не позаботишься о ней? – спросил Андрей.
И сам же ответил:
— Нет, ты так не поступишь. Все, мне пора.
Он поднялся и ушел в ванную, словно ставя точку в нашем разговоре.
Наташа появилась, когда я уже собиралась уходить. Она была с идеальной укладкой и маникюром. Раньше мне ее аккуратность казалась милой, сейчас же эта женщина выглядела холодной.
— Валентина Петровна, вы что-то хотели? – спросила Наташа с притворным участием.
— Да, хотела, — я встала так, чтобы смотреть ей прямо в глаза. — Хотела спросить, как вы можете так с ребенком поступать?
— О чем вы? — она приподняла брови.
— О том, что вы выживаете девочку из дома!
— Выживаем? — Наташа рассмеялась. — Вы преувеличиваете. Мы просто разумно распределяем обязанности. Вы старой закалки, не понимаете. Нам и так тяжело, так пусть девочка живет у вас, вам же все равно одной скучно.
— А как же Саша? Она по отцу скучает!
— Ничего, переживет, — отрезала Наташа. — Она не мой ребенок, я ей не обязана жизнь посвящать.
И тогда я поняла, разговаривать тут не о чем. Эта женщина никогда не полюбит Сашу. А мой сын… Мой сын слишком слаб, чтобы возразить.
***
Через неделю я встретила Нину Васильевну, соседку с пятого этажа. Она работала в той же клинике, что и Наташа.
— Валечка, как внучка? — спросила она участливо.
— Хорошо, Ниночка, спасибо.
— Хорошо, что у тебя живет, — вздохнула Нина Васильевна. — А то наслушалась я от твоей невестки…
— В каком смысле? — я насторожилась.
— Да… Это… Неудобно говорить, — замялась соседка.
— Говори, Нина. Мне нужно знать.
— Наташа твоя давно жалуется всем в клинике: «Ребенок не мой, я ей не мать. Мне своих бы родить, а не чужую терпеть». И про тебя говорит, что ты якобы рада внучку забрать, чтоб одной скучно не было.
Так порвалась последняя ниточка надежды, что все не так страшно. Что, может, я неправильно поняла сына, что он одумается и выберет дочку, а не чужую женщину. Нет, все я правильно поняла. Сын выбрал женщину, которая невзлюбила его ребенка и поставила его перед выбором: она или дочка. И он выбор сделал.
— А… сын мой… Он знает, как она говорит?
— Знает, Валя, — вздохнула Нина. — Он с ней всегда приходит на корпоративы. Все слышит и… молчит.
В тот вечер я долго смотрела на фотографию покойного мужа.
— Видишь, Васенька, какого сына вырастили? — шептала я, глотая слезы. — Слабак… эгоист… Девочку свою бросил…
А потом решила, хватит с меня. Хватит дрожать и бояться, видеть, как несправедливо обходятся с моей внучкой. Нужно действовать.
***
На мой день рождения собрались все родственники. Пришел Андрей с Наташей, они принесли шикарный букет и торт из модной кондитерской. Сашенька нарисовала мне открытку: домик, окруженный цветами, и две фигурки, большую и маленькую.
«Я и бабуля», — написала она внизу кривыми буквами.
Все сидели за столом, говорили тосты. Наташа мило улыбалась, обнимала Андрея. Рядом крутилась Сашенька, пытаясь привлечь внимание отца, пока тот отмахивался от нее, как от назойливой мошки. А я смотрела на них и чувствовала, как внутри закипает что-то горькое, тяжелое.
Когда поздравления закончились, я шепнула внучке:
— Иди поиграй в другой комнате.
А после того, как девочка вышла, постучала вилкой по бокалу.
— Я хочу сказать…
Все стихло.
— Я благодарна всем, кто пришел сегодня. Особенно тебе, сынок.
Андрей улыбнулся.
— Знаешь, я долго думала, что сказать тебе. И решила, скажу правду. Я тобой недовольна! Ты выбрал жестокую, бесчеловечную женщину вместо своей дочери.
Улыбка сползла с его лица, а Наташа недовольно нахмурилась. Глядя на ее неприятное лицо, я удивилась, неужели она когда-то казалась мне красивой?
— Мам, ты о чем? – спросил Андрей весело, явно надеясь все перевести в шутку.
— О том, что ты позволил выбросить собственного ребенка. Как вещь. Как… — я задохнулась от возмущения. — Как котенка ненужного!
— Мама! — он вскочил. — Не здесь и не сейчас!
— А когда, сынок? Когда ты соизволишь поговорить? Когда Сашеньке восемнадцать исполнится?
Наташа побледнела.
— Валентина Петровна, вы не понимаете…
— Я все понимаю! — я повернулась к ней. — И про «чужую терпеть», и про «своих родить». Все понимаю!
— И я хочу забрать Сашу, — сказала я твердо. — Насовсем! Оформим опеку официально. А ты, сынок, подумай, стоит ли женщина, которая не приняла твоего ребенка, твоей любви?
Наташа вскочила, бросила салфетку на стол.
— Я ухожу. И да, твоя мамаша права, я не собираюсь воспитывать чужого ребенка. Выбирай, Андрей, или я, или они.
И мой сын… промолчал. Снова промолчал. Я видела в его глазах растерянность, страх потерять жену. И ни капли — ни капли! — отцовской любви.
— Уходите отсюда, — велела я. – Оба!
— Я только с Сашей попрощаюсь… — дернулся было Андрей.
— Нет! Зачем она тебе? Ты свой выбор сделал, и чем скорее дочка тебя забудет, тем лучше. Ты ее недостоин!
***
Прошло несколько недель. С сыном я особо не общалась, но узнала, что Наташа ушла от него. Не захотела, видите ли, жить с мужчиной, который позволил своей матери так с ней разговаривать. А я подумала, вот и хорошо. Может, теперь Андрей одумается и решит вернуться в жизнь дочери?
Но нет, не одумался. Сын иногда навещает Сашу, но уже один. Привозит подарки, сидит час-другой и уезжает. Но к себе забрать не хочет, Саша так и живет со мной.
Нам нелегко, ведь пенсия у меня небольшая, я подрабатываю шитьем. Но мы справляемся. Главное, девочка больше не чувствует себя ненужной.
Вчера она обняла меня и спросила:
— Бабуль, а ты меня не бросишь?
— Никогда, родная, — ответила я, целуя ее в макушку. — Никогда.
Про себя я надеюсь, что моя любовь окажется сильнее предательства отца. Ведь ребенок должен расти счастливым и любимым. Каждый ребенок.
