— Я тут хозяйка, не ты! — заявила падчерица. — Квартира папина, значит, и моя тоже. А ты тут никто.
Галина Васильевна онемела. Она не ждала такого после стольких лет заботы о Кате.
***
Галина Васильевна стояла на пороге своей квартиры и смотрела, как ее падчерица Екатерина затаскивает в прихожую третий по счету чемодан.
— Катенька, а надолго ты к нам? — осторожно спросила она, стараясь не показать, что внутри все сжалось от тревоги.
— Да пока не знаю, Галина Васильевна, — Екатерина отпихнула чемодан ногой к стене. — Понимаете же, развод этот, квартиру бывший муж себе забрал, работы нет. В общем, совсем все плохо.
Валерий Алексеевич выглянул из кухни с кружкой в руках.
— Катюш, а мы же вроде договаривались на недельку максимум, — он виновато посмотрел на жену. — Пока что-нибудь не найдешь.
— Пап, ну а что делать-то? — голос у Екатерины стал жалостливым, как у котенка под дождем. — Не на улице же мне жить! И потом… Это же папин дом, я тут выросла!
— Выросла, как же, — подумала Галина Васильевна, вспоминая, что Катя жила с ними от силы пару лет, когда ей было лет пятнадцать-шестнадцать. А потом в девятнадцать замуж выскочила, на квартиру ушла. И четырнадцать лет сюда носа не показывала.
— Конечно, конечно… располагайся, — Валерий Алексеевич заторопился, как всегда, когда чувствовал, что назревает конфликт. — Галочка, покажи Кате гостевую комнату.
— Да я уже нашла, — махнула рукой Екатерина и понеслась по квартире, звонко цокая каблуками. — Тут вон диван раскладывается, шкафчик есть маленький. Только вещей у меня много, придется общий шкаф в коридоре занять.
К вечеру выяснилось, что дочка привезла половину своего хозяйства: косметику ящиками, одежду мешками, спортивные снаряды, какие-то коробки с непонятным содержимым.
— Катя, а это что такое? — Галина Васильевна показала на огромную коробку, которая стояла посреди их гостиной.
— А, это тренажер для пресса, — беззаботно ответила Екатерина, поедая их творожок прямо из пачки. — Дорогой очень, тысяч за двадцать брала. Выбрасывать жалко, оставлю вам.
— Но мы таким не пользуемся…
— Ну а вдруг захотите? Полезная штука!
Галина Васильевна посмотрела на мужа. Тот пожал плечами и скрылся в своем кабинете.
— Сбегает, бросив решение проблемы на меня, — с неудовольствием про себя отметила Галина Васильевна.
— Пап сказал, что можно холодильник забить моими продуктами, — сообщила Екатерина, направляясь на кухню с пакетами. — У меня тут всякой вкуснятины полно!
Галина Васильевна пошла следом и обомлела. Их аккуратно организованный холодильник превратился в хаос. Кетчупы, соусы, готовые салатики, полуфабрикаты — все это громоздилось на полках, вытеснив их обычные продукты.
— Катенька, а где теперь мне свои вещи разместить?
— Да найдется местечко, — отмахнулась Екатерина. — Вон, на дверце еще место есть.
На дверце холодильника действительно было место. Размером примерно с пачку масла.
— Господи, — подумала Галина Васильевна, — что же это будет?
***
Три недели прошли, как один кошмарный день. Екатерина устроилась в их квартире так, словно она тут всегда жила. Точнее, словно теперь она тут главная.
— Галина Васильевна, а можно телевизор не включать утром? — заявила она, выходя из ванной в халате и с полотенцем на голове. — Я же еще сплю, а у вас тут новости орут на всю квартиру.
— Катя, мы всегда смотрим утренние новости.
— Ну, подумаешь, новости! Одна чернуха сплошная. Лучше бы что-нибудь позитивное включали.
Галина Васильевна стояла на кухне и варила овсяную кашу на воде. Простую, полезную. А Екатерина сидела за столом и заказывала себе через приложение пиццу на завтрак.
— А работу ты ищешь? — не выдержала Галина Васильевна.
— Ищу, ищу, — не поднимая глаз от телефона, ответила Екатерина. — Только везде или зарплата копеечная, или требования дурацкие. То опыт нужен, то образование какое-то специальное. Замучили совсем. Пока кредитками за все плачу, но их только на еду и хватает.
— А может, временно куда-нибудь устроиться? Чтобы… Ну… чтобы на ноги встать?
— Да ну, что вы! — фыркнула Екатерина. — Я что, в магазине за прилавком стоять буду? У меня образование высшее, между прочим!
Образование у нее действительно было, какой-то там менеджмент. Правда, по специальности она особо не работала, то в одной фирме посидит полгода, то в другой. А за годы замужества совсем расслабилась.
— Катенька, а может, хотя бы по дому помогать будешь? — робко предложила Галина Васильевна. — Ну… посуду там помыть, пропылесосить…
— Галина Васильевна, да я же в депрессии! — воскликнула Екатерина. — Развод — страшный стресс! Мне покой нужен!
И действительно, покой у Екатерины был полный. Она спала до обеда, потом до вечера сериалы смотрела, заказывала еду на дом, в интернете сидела. А вечером могла подруг позвать или сама к кому-то укатить.
А потом случилось то, что окончательно вывело Галину Васильевну из себя.
Пришла она с работы, а на балконе валяются ее вещи. Красивая шкатулка, которую ей еще мама дарила. Любимый плед, мягкий, теплый, которым она укрывалась по вечерам, когда читала. Все это просто свалено на балкон, как мусор какой-то.
— Катя! — позвала она. — Катя, иди сюда немедленно!
Екатерина появилась из комнаты, зевая и почесывая живот.
— Ну что… Что случилось-то?
— Это что такое? — Галина Васильевна показала на балкон дрожащей рукой.
— А, это я освобождала место в шкафу. Эти ваши тряпки всю полку занимали, а мне куда вещи девать? Я же тут живу теперь!
— Как тряпки?! — у Галины Васильевны задрожал голос. — Это мои личные вещи!
— Ну и что? Балкон же пустой стоял!
— Катя, но это же… Это же мое! И потом, дождь может пойти, все испортится!
— Да ладно вам, — отмахнулась Екатерина. — Балкон же застекленный! Ничего не испортится.
Галина Васильевна стояла и смотрела на свои вещи, разбросанные по балкону. Шкатулка перевернулась, ее содержимое рассыпалось. Плед лежал прямо на полу.
И вдруг она поняла: все, хватит. Больше она это терпеть не будет.
***
В тот вечер, когда Валерий Алексеевич пришел с работы, Галина Васильевна встретила его в прихожей.
— Валер, нам нужно поговорить, — сказала она таким тоном, что он сразу понял, что дело серьезное.
— Что случилось, Галочка?
— Случилось то, что я больше не могу так жить. Твоя дочь совсем обнаглела.
— Да ладно тебе… Она же переживает развод…
— Валера! — Галина Васильевна повысила голос. — Она мои вещи на балкон выкинула! Мои личные вещи! Как мусор какой-то!
Валерий Алексеевич помялся. Впервые за много лет он увидел, как жена дрожит от обиды.
— Ну… может, она не подумала… Катюш! — позвал он. — Иди сюда!
Екатерина вышла из своей комнаты, недовольно поджав губы.
— Что еще? Никакого покоя в этом доме!
— Катя, ты зачем Галины вещи на балкон вынесла?
— Да что за базар! — взвилась Екатерина. — Место нужно было освободить! В шкафу же тесно! И потом, это же общий шкаф, не лично ее!
— Общий шкаф? — переспросила Галина Васильевна. — Это в моей квартире общий шкаф?
— В нашей квартире! В папиной квартире! — выпалила Екатерина.
— Так, — медленно произнесла Галина Васильевна. — Давай я объясню, как теперь будет. Во-первых, каждый пользуется только своими вещами. Если нужен шкаф, купим тебе в комнату отдельный, но мой не занимай. Во-вторых, убираешь за собой сама. В-третьих, помогаешь по дому наравне с остальными.
— А чего я должна подчиняться? — огрызнулась Екатерина.
— С того, что живешь в моем доме! — выпалила Галина Васильевна.
— Пап! — взвизгнула Екатерина. — Ты слышишь, что она говорит? Это же наш дом! Семейный!
Валерий Алексеевич стоял посередине и крутил головой, как на теннисном матче.
— Девочки, ну что вы… Давайте мирно… — попытался он успокоить жену и дочь.
— Нет, пап, ты определись! — отрезала Екатерина. — Или ты на стороне жены, или на стороне родной дочери!
— Катя, не ставь отца в такое положение, — тихо сказала Галина Васильевна. — Речь не о том, кого он больше любит. Речь о том, что в этом доме должны быть правила.
— Да ну вас с вашими правилами! — рявкнула Екатерина и хлопнула дверью.
Валерий Алексеевич виновато посмотрел на жену.
— Галочка, ну что ты… Она же расстроенная…
— Валер, — медленно произнесла Галина Васильевна, — если ты не поддержишь меня сейчас, то я даже не знаю, что я сделаю.
— Хорошо, — кивнул он. — Поговорю с ней.
Но разговор не получился. Екатерина три дня демонстративно не разговаривала с отцом, а с Галиной Васильевной и подавно. Зато стала еще более наглой, включала музыку на всю громкость, не убирала за собой, могла среди ночи затеять перестановку мебели.
— Катя, соседи жаловаться будут! — шипел Валерий Алексеевич.
— А мне плевать на соседей! — отвечала дочка. — Я что, не имею права в собственном доме жить как хочу?
А потом позвонила троюродная сестра Галины Васильевны из Воронежа.
— Галочка, а можно к вам на недельку приехать? — попросила Людмила Петровна. — Внуку Москву хочу показать, а гостиницы таких денег стоят!
— Конечно, Люда, приезжай, — обрадовалась Галина Васильевна. — Место найдем как-нибудь.
Она даже не подумала, что Екатерина может возражать. Ну подвинется немного, что тут такого?
— Простите, а кто это тут будет жить? — спросила Екатерина, услышав телефонный разговор.
— Моя троюродная сестра с внуком. Погостят у нас недельку, в твоей комнате раскладушку поставим.
— А-а-а, понятно, — протянула Екатерина. — То есть меня уже мало, вы еще народ набираете? Нет уж, я не собираюсь жить в коммуналке! И потом, я тут на птичьих правах, что ли? А какие-то левые люди приезжают, и им все можно?
— Левые люди? — переспросила Галина Васильевна. — Это моя родственница!
— Да мне все равно! Чужие люди для меня! Я их в глаза не видела!
— Екатерина, — сказала Галина Васильевна очень спокойно, — а ты забыла, что сама тут гостья?
— Что-о-о? — взвилась Екатерина. — Это дом моего отца! А вы тут никто! Пришлая! Квартира наша, семейная, а не ваша лично!
Галину Васильевну будто током ударило. Такого она не ожидала даже в самых плохих мыслях.
— Что ты сказала? — прошептала она.
— Что есть! — не сдавалась Екатерина. — Это папин дом! И мой! А вы просто живете с папой! И не указывайте мне, что мне делать!
В этот момент из кухни вышел Валерий Алексеевич. По лицу было видно, что он все слышал.
— Катя, — сказал он тихо, — ты сейчас же извинишься перед Галиной Васильевной.
— Чего? — не поверила своим ушам Екатерина.
— Немедленно извинись за то, что назвала ее пришлой. За то, что сказала, что она тут никто.
— Пап, но ведь это правда! Это же наш дом!
— Катя, — Валерий Алексеевич говорил все тише, но голос становился все жестче, — это дом моей жены. Женщины, которую я люблю и уважаю. И если ты не можешь этого понять, то…
— То что? — выпалила Екатерина.
— То тебе здесь не место.
***
Екатерина, видимо, решила, что отец блефует. Потому что на следующий день устроила то, чего Галина Васильевна точно не ожидала.
Пришла она с работы, а в квартире музыка гремит, голоса, смех. Открыла дверь, а там человек пять сидят, пьют, закусывают. Прямо за их обеденным столом, из их посуды.
— А это кто? — спросила одна из подруг Екатерины, показывая на Галину Васильевну.
— А это наша Галина Васильевна, — хихикнула Екатерина. — Папина жена.
— А-а-а, — протянула подруга и отвернулась, как будто Галина Васильевна была пустым местом.
— Катя, что это такое? — спросила Галина Васильевна.
— Подруг пригласила, — беззаботно ответила Екатерина. — А что такого? Или мне друзей домой приглашать нельзя?
— Но ты же не предупредила… Мы с отцом не знали…
— А зачем предупреждать? — удивилась Екатерина. — Это же мой дом!
Галина Васильевна прошла на кухню. Там было еще хуже, раковина забита грязной посудой, на плите что-то пригорело, на полу валялись окурки. Галину Васильевну затошнило, она чувствовала себя так, словно ей плюнули в душу.
А из комнаты доносились пьяные голоса:
— А кто она вообще такая, эта Галина Васильевна?
— Да так, баба папина. Думает, что хозяйка тут.
— А ты ей покажи, кто тут хозяйка на самом!
Галина Васильевна стояла на кухне и чувствовала, как внутри все кипит. Тридцать пять лет она прожила с Валерием Алексеевичем. Тридцать пять лет создавала уют в этом доме. Растила его дочь, когда та была подростком. Терпела ее капризы, прощала обиды. А теперь какие-то пьяные девицы обсуждают, кто она такая в собственном доме.
Хватит. Больше ни секунды она терпеть не станет. Галина Васильевна взяла телефон.
— Алло, полиция? У меня тут шумная компания среди ночи… Да, адрес скажу…
Через полчаса приехала полиция. Подруги Екатерины с перепуга мигом протрезвели и начали собираться.
— Галина Васильевна! — орала Екатерина. — Что вы творите? Это же позор на всю округу!
— А мне плевать на позор, — спокойно ответила Галина Васильевна. — Ты хотела показать, кто тут хозяйка? Вот я и показываю.
Валерий Алексеевич пришел домой, когда полиция уже составляла протокол.
— Что здесь происходит? — растерянно спросил он.
— Происходит то, что твоя дочь решила устроить тут притон, — ответила жена. — А я решила этому положить конец.
Валерий Алексеевич посмотрел на разгром в квартире, на пьяных подруг дочери, на участкового с протоколом.
— Катя, — сказал он устало, — собирай… Собирай вещи.
— Что? Пап, ты что?
— Собирай вещи и уезжай завтра же.
— Но мне же некуда! Пап, ну ты же не выгонишь родную дочь!
— Я сниму тебе квартиру на первое время, а дальше сама разбирайся.
Екатерина смотрела на отца во все глаза.
— Пап… но мы же родные…
— Родные, Катя, это люди, которые уважают друг друга, — сказал Валерий Алексеевич. — А ты моей жене хамила, мой дом не уважала. Это не по-родственному, это самоуправство.
***
Через неделю Екатерина съехала. Забрала все свои чемоданы, коробки, тренажер для пресса. В квартире стало тихо и просторно.
Галина Васильевна поставила свои вещи обратно в шкаф, разложила на кухне продукты так, как привыкла. Постелила на диван свой любимый плед. Освободившуюся гостевую быстро привела в порядок.
— Не жалеешь? — спросил она вечером Валерия Алексеевича.
— О чем?
— Что так вышло с Катей. Все-таки она твоя дочь…
Валерий Алексеевич задумался.
— Знаешь, Галя… А ведь мы я медвежью услугу оказывал все эти годы. Все прощал, все терпел. А она так и не научилась с людьми жить.
— Может, теперь научится?
— Может быть, — согласился муж. — Во всяком случае, попробует.
