Телефон вибрировал на стеклянной столешнице, создавая монотонный гул. Элина лениво протянула руку и взглянула на экран. Третий пропущенный от Валентина за последние полчаса. Весенний луч солнца падал на глянцевую поверхность смартфона, словно подсвечивая насмешливо мигающий значок уведомления.
— Даже не думай отвечать, — произнесла Наташа, подруга Элины, поправляя солнцезащитные очки на переносице. Она поболтала соломинкой в стакане с лимонадом, лёд тихо звякнул. — Пусть помучается еще неделю-другую.
Элина медленно провела пальцем по кромке телефона. Весенняя терраса кафе наполнялась субботней публикой, официанты сновали между столиками, где-то вдалеке играла ненавязчивая мелодия.
— Две недели, — тихо ответила Элина, убирая телефон. На её безымянном пальце больше не было кольца – лишь тонкая полоска белой кожи, не тронутая загаром. — Знаешь, я ведь никогда не думала, что именно так всё закончится.
Наташа подалась вперёд, опираясь локтями на столик.
— А я тебе всегда говорила, что вы слишком разные. Вспомни, даже когда вы только встречались…
— Ой, перестань, — Элина отмахнулась, но в уголках глаз на мгновение мелькнула тень воспоминаний. — Тогда всё было иначе. Он приходил с работы вовремя. Мы вместе выбирали мебель для съёмной квартиры. Помнишь, как он сам собрал тот шкаф из ИКЕА, пока я была в командировке?
Наташа кивнула с легкой улыбкой.
— Да, и потом ты хранила эту полку через две квартиры, пока она не развалилась.
Телефон снова завибрировал. Элина на автомате взглянула на экран.
«Нам нужно поговорить. Я приеду к 19:00. Открой, пожалуйста».
Наташа проследила за её взглядом.
— Не советую, — она легонько коснулась руки Элины. — Что вы будете обсуждать? Как он потратил ваши деньги на другую? Или как он врал тебе каждый день в течение полугода?
Элина глубоко вздохнула, глядя куда-то мимо подруги.
— Знаешь, а я ведь правда хочу его увидеть. Посмотреть ему в глаза.
Входная дверь выглядела точно так же, как и три недели назад, когда Валентин ушёл отсюда с небольшой спортивной сумкой, бросив через плечо: «Мне нужно время разобраться». Теперь он стоял перед ней, держа в руках те же ключи, которые больше не подходили к замкам.
Он позвонил в дверной звонок. Один раз, второй. Внутри квартиры послышались лёгкие шаги.
— Кто там? — голос Элины, приглушенный дверью, звучал неожиданно спокойно.
— Это я, — Валентин переступил с ноги на ногу, сглотнул. Он не был готов к тому, что простые слова вдруг застрянут в горле. — Лина, открой, пожалуйста.
Тишина по ту сторону двери длилась, казалось, вечность.
— Мои ключи не подходят, — добавил он тише.
— Я сменила замки, — в голосе Элины не было ни злости, ни сожаления — только констатация факта. — Подожди минуту.
Щелчок замка прозвучал в тишине подъезда как выстрел. Дверь открылась, и Валентин увидел её — стройную фигуру в домашних джинсах и свободной футболке. Волосы собраны в небрежный пучок, на лице ни грамма косметики. Такой он её видел по утрам восемь лет подряд.
Только теперь в её глазах не было того тепла, что раньше.
— Заходи, — она отступила на шаг, пропуская его в квартиру. — Только разувайся. Я недавно вымыла полы.
Валентин молча кивнул, снимая обувь. Родной коридор казался теперь чужим, хотя всё оставалось на своих местах: зеркало с резной рамой, которое они купили на блошином рынке, когда только заехали; подставка для зонтов; небольшая картина с морским пейзажем — подарок Элининой мамы на новоселье.
— Ты изменила что-то в гостиной? — неловко спросил он, проходя вслед за Элиной. Квартира пахла по-другому: не привычной смесью домашних ароматов, а слабым запахом незнакомых духов.
— Нет, просто убралась, — Элина опустилась в кресло у окна, оставляя Валентину диван напротив. — Зачем ты пришёл?
Он тяжело опустился на краешек дивана, сцепив руки в замок. За окном начинали сгущаться сумерки, и отблески закатного солнца играли на стенах комнаты.
— Я… хотел бы забрать некоторые свои вещи. И поговорить.
Элина слегка наклонила голову, изучая его лицо.
— Твои вещи я сложила в коробки. Они в кладовке. А что касается разговора… — она сделала паузу. — О чём именно ты хочешь поговорить?
Валентин смотрел на своё отражение в журнальном столике. Три недели без нормального сна оставили следы: запавшие глаза, тени под ними, щетина, которую он забыл сбрить сегодня утром.
— Лина, я всё осознал. То, что случилось… это ошибка. Я запутался. Карина — это просто наваждение из прошлого, ничего серьёзного.
Элина чуть заметно улыбнулась, но глаза остались холодными.
— «Наваждение из прошлого», на которое ты потратил миллион двести тысяч рублей наших общих денег? — её голос звучал неожиданно спокойно. — Валентин, давай без этого, ладно? Ты пришёл за вещами — я отдам. Но не нужно делать вид, что всё можно исправить.
Валентин резко поднял глаза.
— Откуда ты знаешь точную сумму?
Элина неторопливо поднялась, подошла к секретеру у стены и достала папку с документами.
— Я всегда была хороша с цифрами, помнишь? — она протянула ему распечатки банковских выписок. — Ты же не думал, что я не замечу исчезновение таких сумм с нашего общего счёта?
Валентин взял бумаги трясущимися руками. Каждый перевод был подчёркнут красным маркером, рядом карандашные пометки: «Оконные рамы?», «Для фундамента?», «Кровля?»
— Я собирался всё вернуть, — глухо произнес он, опуская бумаги на стол. — Карина обещала компенсировать расходы, когда продаст свою городскую квартиру.
— И ты поверил? — Элина покачала головой. — А я-то думала, что восемь лет брака научили тебя отличать искренность от манипуляций.
Валентин вскочил с дивана и прошёлся по комнате.
— Она изменилась! Я знаю, что в школе Карина была… сложным человеком. Но люди меняются. Она рассказала о своих планах, о том, как хочет создать там экологическое пространство…
— И ты решил стать её рыцарем в сияющих доспехах, — Элина снова села в кресло, скрестив ноги. — За мой счёт, между прочим. Потому что эти миллион двести тысяч — не единственное, что ты взял. Пока ты строил светлое будущее с Кариной, я одна платила ипотеку за эту квартиру. Каждый месяц, Валентин. Сорок две тысячи ежемесячно.
— Я же объяснял, что мои деньги идут на наше будущее! — он взмахнул руками. — На накопления, чтобы потом…
— Чтобы потом что, Валь? — её голос наконец дрогнул. — Чтобы построить дачу для неё? Или ты планировал привести меня туда когда-нибудь? «Смотри, дорогая, какую дачу я построил. Только жить здесь будем не мы».
Валентин упал обратно на диван, закрыв лицо руками.
— Всё вышло из-под контроля. Я сначала просто помогал ей с проектом, потом… — он осёкся. — А теперь она нашла другого. Сказала, что я слишком медленно работаю, что ей нужен профессионал с бригадой, а не одиночка.
Элина внимательно посмотрела на мужа. Она знала все его мимические особенности: как он потирает подбородок, когда нервничает; как отводит взгляд, когда не договаривает; как его голос становится чуть выше, когда он оправдывается.
— Она выставила тебя, когда узнала, что денег больше нет, верно? — тихо спросила Элина. — Когда поняла, что ты не можешь больше тянуть стройку?
Валентин молчал, и это молчание было красноречивее любого ответа.
— Я хочу вернуться, Лина, — наконец произнёс он. — Давай начнём сначала. Я найду подработку, буду возвращать каждую копейку…
Элина медленно покачала головой.
— Слишком поздно, Валь. Знаешь, что самое обидное? Не деньги. Не то, что ты встречался с ней. А то, что я сама во всём виновата.
— О чём ты?
— О том, что слишком долго закрывала глаза на очевидное. Когда ты стал задерживаться допоздна, когда начал прятать телефон… Помнишь, как я спросила тебя про странные расходы в феврале? А ты сказал, что это подарок для меня на 8 марта.
Валентин опустил глаза.
— А потом ты подарил мне серьги, — продолжала Элина, — и я посмотрела чек. Они стоили в четыре раза дешевле той суммы, что ты снял. Остальное ушло ей, да?
Валентин поднялся, подошёл к окну. С двенадцатого этажа открывался вид на вечерний город, постепенно зажигающий огни.
— Я не хотел, чтобы так вышло, — тихо произнёс он. — Сначала это было просто увлечение. Потом… Я как будто попал в зыбучие пески. Каждое движение только затягивало глубже.
Элина встала рядом с ним, глядя в окно, но не на него.
— Ипотеку за эту квартиру выплачивала я, пока ты строил дачу другой, — произнесла она тихо, но отчётливо. — И знаешь, в этом предложении есть всё, что нужно знать о наших отношениях.
Валентин повернулся к ней, попытался взять за руку, но она отстранилась.
— Я уже подала документы на развод, — сказала Элина. — Адвокат сказал, что квартира останется мне, учитывая, что я вносила основные платежи. Я могу предоставить все выписки.
— Лина, не надо так, — в его голосе звучало отчаяние. — Давай хотя бы попробуем…
— А как надо, Валь? — она наконец повернулась к нему. — Ты потратил наши деньги — деньги, которые мы копили на нашу жизнь. Ты обманывал меня каждый день в течение полугода. Ты строил дом для другой женщины — причём строил из нашего совместного будущего, по кирпичику.
В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь шумом проезжающих за окном машин.
— Я люблю тебя, — тихо сказал Валентин. — Всегда любил. Даже когда был с ней, я…
— Не надо, — Элина подняла руку, останавливая его. — Просто не надо. Забери свои вещи и уходи.
Дверь кабинета нотариуса закрылась за ними, и Элина впервые за долгое время почувствовала, как напряжение покидает её плечи. Она стояла на ступеньках здания, щурясь от яркого летнего солнца, и смотрела, как Валентин медленно спускается по лестнице, все ещё сжимая в руках папку с документами о разводе.
— Вот и всё, — произнесла она, скорее себе, чем ему.
Валентин обернулся, глядя на неё снизу вверх.
— Не совсем, — он поднял папку. — Это ещё не конец. Я выплачу тебе всё до копейки. И не только деньги…
Элина покачала головой.
— Мне не нужны твои долги, Валь. Просто живи дальше. И я буду.
Июльский воздух дрожал от жары. Мимо проходили люди — каждый со своими заботами, мечтами, проблемами. Для них этот день был обычным четвергом, но для Элины и Валентина он стал окончанием восьмилетней истории.
— Карина выставила дачу на продажу, — внезапно сказал Валентин. — Ей нужны деньги, и она… В общем, всё оказалось не так радужно, как она обещала.
Элина спустилась на несколько ступенек, встав рядом с ним.
— Ирония судьбы, да? — она посмотрела на него без злости. — Ни ей дача, ни тебе Карина. И мне ни тебя, ни дачи.
— Лина, я…
— Знаешь, — она перебила его, — я еду на просмотр этой дачи завтра.
Валентин замер, непонимающе глядя на неё.
— Что? Зачем?
Элина пожала плечами, поправляя лямку сумки.
— Хочу увидеть, на что ушли все эти деньги. И потом… Я всегда хотела дачу, помнишь? С самого начала, когда мы только поженились. Ты ещё смеялся, говорил, что мы городские жители и нам это ни к чему.
— Ты хочешь купить эту дачу? — недоверчиво переспросил Валентин.
— Может быть, — она улыбнулась первой настоящей улыбкой за весь день. — Объект должен быть интересным — в конце концов, его строил лучший инженер, которого я знаю. Пусть и для другой женщины.
— Я могу… — он запнулся, не зная, что предложить. — Если захочешь, я могу поехать с тобой. Показать, что там к чему. Объяснить про фундамент, коммуникации…
Элина задумалась на мгновение.
— Знаешь, а это неплохая идея. В конце концов, кто лучше расскажет о недвижимости, чем человек, который её строил? — она сделала паузу. — Только учти, это будет просто деловая встреча. Ничего больше.
Валентин кивнул, и в его глазах мелькнула тень надежды.
— Конечно. Абсолютно деловая.
Они стояли на ступеньках нотариальной конторы — теперь уже бывшие муж и жена. Мимо них проходила жизнь, а они стояли на перекрёстке своих судеб, глядя в разные стороны, но все ещё чувствуя присутствие друг друга.
— До завтра тогда, — сказала Элина, делая шаг в сторону парковки. — Я заеду за тобой в десять.
— До завтра, — эхом отозвался Валентин.
Дорога за город заняла чуть больше часа. Они почти не разговаривали — в машине играло радио, Элина сосредоточенно следила за дорогой, а Валентин изредка давал навигационные подсказки. Когда лес по обеим сторонам шоссе стал гуще, он попросил свернуть на грунтовую дорогу.
— Здесь осторожнее, — предупредил Валентин. — Я не успел сделать нормальный подъезд.
Элина кивнула, сбавляя скорость.
— Сколько здесь земли? — спросила она, оглядывая проплывающий за окном пейзаж.
— Двенадцать соток. Но там ещё есть возможность прикупить соседний участок — его хозяева давно хотят продать.
Машина выехала на небольшую поляну, и Элина остановилась, заглушив двигатель. Перед ними, среди высоких сосен, стоял двухэтажный дом в скандинавском стиле — именно такой, о каком Элина всегда мечтала. Большие окна, открытая терраса, деревянная отделка фасада…
— Это… — она не смогла закончить фразу, вылезая из машины и разглядывая строение.
— Да, — просто ответил Валентин, становясь рядом. — Я помню, как ты показывала мне такие дома в журналах. Говорила, что хотела бы когда-нибудь жить в таком.
Элина медленно шла к дому, отмечая каждую деталь: продуманную планировку участка, каменную дорожку к крыльцу, небольшой прудик слева от дома.
— Я не понимаю, — она обернулась к Валентину. — Карина тоже хотела скандинавский стиль?
Валентин опустил глаза.
— Не совсем. Она предпочитала что-то более… вычурное. Но я убедил её, что этот вариант практичнее и современнее.
Они поднялись на крыльцо. Валентин достал ключ, но замешкался перед дверью.
— Внутри не всё закончено, — предупредил он. — Карина остановила работы, когда… когда мы разошлись.
Дверь открылась, и Элина шагнула внутрь. Просторная гостиная с панорамными окнами, выходящими на лесную опушку. Деревянные балки под потолком. Камин у дальней стены. Всё именно так, как она рисовала в своих мечтах.
— Этот камин… — она подошла ближе, проводя рукой по шероховатой поверхности кладки.
— Я делал его сам, — тихо сказал Валентин. — Каждый камень подбирал вручную.
Элина обернулась, глядя на бывшего мужа новым взглядом.
— Почему, Валь? Почему ты построил дом её мечты для другой женщины?
Валентин подошёл к окну, глядя на сосны за стеклом.
— Потому что был дураком, — он вздохнул. — Знаешь, что самое глупое? Я убеждал себя, что делаю это для нас. Что когда-нибудь построю для тебя точно такой же, только лучше. Что это… практика.
Элина покачала головой, обходя комнату по периметру, касаясь стен кончиками пальцев.
— Практика, значит, — она остановилась у лестницы на второй этаж. — Можно подняться?
— Конечно.
Наверху были три спальни, две из которых уже полностью отделаны. Главная спальня выходила окнами на восток — так, чтобы просыпаться с первыми лучами солнца.
— Как я и хотела, — прошептала Элина, стоя у окна. — «Хочу просыпаться с солнцем, а не с будильником» — помнишь, я так говорила?
Валентин стоял в дверях, наблюдая за ней.
— Помню. Ты говорила это, когда мы только начали встречаться. Мы лежали на крыше твоего дома и смотрели на звёзды.
Элина отвернулась от окна, оглядывая комнату.
— А эти встроенные шкафы? И ниша для туалетного столика? И розетки именно там, где нужно для зарядных устройств?
— Я помнил все твои пожелания, — просто ответил Валентин.
Они вернулись вниз, и Элина прошла на кухню — просторную, с островом посередине и барной стойкой у окна.
— Место для кофемашины, — она указала на небольшую нишу в столешнице. — С отдельной розеткой, как я и мечтала.
Валентин молчал, наблюдая, как она исследует каждый уголок дома, который он построил, думая о ней, но для другой.
— И сколько она хочет за всё это? — наконец спросила Элина, возвращаясь в гостиную.
— Четыре миллиона, — ответил Валентин. — Но можно торговаться. Риелтор говорит, что это завышенная цена, учитывая недоделки и удалённость от города.
Элина обошла гостиную ещё раз, проводя рукой по необработанной стене.
— А сколько ещё нужно вложить, чтобы закончить?
Валентин потёр подбородок, прикидывая в уме.
— Миллион, может, полтора. Нужно доделать отделку второго этажа, провести разводку воды, установить сантехнику. Кухонное оборудование тоже не закуплено.
Элина кивнула, словно делая мысленные пометки. Она подошла к большому окну и выглянула наружу, где поляна плавно переходила в сосновый бор. Воздух пах хвоей и свежестью.
— Я возьму её, — неожиданно произнесла она.
Валентин замер на месте, не веря своим ушам.
— Что?
— Я сказала, что возьму этот дом, — Элина повернулась к нему. — Три с половиной миллиона, не больше. И мне понадобится твоя помощь с доделкой. В качестве консультанта, естественно.
Валентин смотрел на неё, не скрывая удивления.
— Ты серьёзно? Но зачем?
Элина прошлась по комнате, заглядывая в углы, проверяя качество укладки пола ногой.
— Затем, что ты построил отличный дом. Мой дом, Валь. Может, ты и строил его для Карины, но каждая деталь здесь — это то, о чём мечтала я. И знаешь что? — она остановилась перед ним. — Я заслужила этот дом. Восемь лет я ждала, что ты построишь его для меня, а в итоге ты построил его для другой. Поэтому теперь я покупаю его для себя.
— Я не думал, что ты захочешь жить здесь. После всего, что случилось.
Элина подошла к двери, ведущей на террасу, распахнула её. Внутрь ворвался свежий лесной воздух.
— Знаешь, что самое забавное, Валь? Что это идеальный дом. Идеальный для меня. И всё, что тебе нужно было сделать — построить его для своей жены, а не для школьной влюблённости.
Они вышли на террасу, каждый погружённый в свои мысли. Солнце пробивалось сквозь кроны сосен, создавая причудливый узор света и тени на деревянном настиле.
— Я поговорю с Кариной сегодня же, — наконец сказал Валентин. — Скажу, что нашёл покупателя.
— Не упоминай, что это я, — быстро добавила Элина. — Пусть думает, что это какой-то посторонний человек.
Валентин кивнул.
— Как скажешь. И насчёт консультаций…
— Я заплачу, — перебила его Элина. — Официально. Составим договор.
— Нет, я не об этом, — Валентин смотрел куда-то мимо неё, на лесную опушку. — Я хотел сказать, что не возьму денег. Считай это… компенсацией. За всё.
Элина долго смотрела на него, затем медленно покачала головой.
— Нет, Валь. Никаких одолжений. Я хочу, чтобы всё было по-честному. Ты работаешь — я плачу. Никаких «компенсаций». Я не хочу быть тебе обязанной.
— Как скажешь, — он пожал плечами, но в глазах мелькнуло разочарование.
Они обошли участок — двенадцать соток, включающих небольшую берёзовую рощицу и выход к ручью. Валентин показывал и объяснял: где планировался бассейн, где можно разбить огород, как лучше организовать дорожки.
— А здесь я хотел сделать беседку, — он указал на небольшую поляну чуть в стороне от дома. — С барбекю и столом для пикника.
Элина представила: летние вечера, гости, смех, потрескивание углей в мангале, звёздное небо над соснами… Та самая жизнь, о которой она мечтала все эти годы.
— Так и сделаем, — решительно сказала она. — На этом месте будет отличная беседка.
Они медленно шли к машине. Валентин нерешительно коснулся её плеча.
— Лина, я должен спросить… Ты делаешь это, чтобы доказать что-то? Мне, Карине, себе?
Элина остановилась, обдумывая ответ.
— Знаешь, поначалу, когда я узнала про дачу, я действительно хотела отомстить. Доказать, что могу… не знаю, победить что ли. Но сейчас, — она обернулась, окидывая взглядом дом, — я просто вижу то, о чём всегда мечтала. И я могу себе это позволить. Так почему нет?
Они доехали до города в полном молчании. Когда машина остановилась возле подъезда, где снимал квартиру Валентин, он не спешил выходить.
— Спасибо, что взяла меня сегодня, — наконец сказал он. — Я свяжусь с Кариной и дам знать, как только будут новости.
Элина кивнула, глядя прямо перед собой.
— Я предложу задаток. Пятьсот тысяч. Этого должно хватить, чтобы она не продала дом кому-то другому, пока мы оформляем документы.
Валентин нерешительно коснулся её руки, но Элина не отстранилась.
— Лина, я знаю, что не заслуживаю второго шанса. Но я хочу, чтобы ты знала — я всё осознал. Всё понял.
Она наконец повернулась к нему.
— Я рада за тебя, Валь. Правда. Надеюсь, ты вынесешь из этого урок на будущее. Для своих будущих отношений.
— А как насчёт нас? — тихо спросил он. — У нас есть шанс?
Элина медленно покачала головой.
— Нас больше нет, Валь. Есть я, есть ты. И есть дом, который ты построил, а я купила. Это всё, что нас связывает теперь.
Август выдался необычайно жарким. Элина проводила каждые выходные на своей новой даче, наблюдая, как она постепенно преображается. Валентин, верный своему слову, помогал с ремонтом — нанимал рабочих, контролировал процесс, доставал материалы по оптовым ценам.
В последнюю субботу месяца они встретились на участке раньше обычного. Элина привезла кофе и сэндвичи, зная, что Валентин, скорее всего, не позавтракал.
— Бригада приедет к десяти, — сказал он, принимая стаканчик с кофе. — Будут доделывать отделку в ванных комнатах. К вечеру должны закончить.
Элина кивнула, осматривая уже почти готовый дом. За полтора месяца он преобразился — были закончены все внутренние работы, установлена сантехника, подключено электричество. Оставались лишь мелкие детали.
— Я привезла текстиль, — она указала на коробки в багажнике. — Шторы, покрывала, подушки. И ещё светильники для спален.
Валентин помог ей разгрузить машину. Они работали слаженно, как и прежде — она распаковывала вещи, он развешивал шторы, устанавливал светильники.
— Как твой бизнес? — спросил он, стоя на стремянке и прикручивая карниз.
— Неплохо, — Элина расправляла складки на портьере. — Получила большой заказ от сети бутиков. Придётся нанять ещё пару швей, но это хорошо. Расширяемся.
— Я рад за тебя, — искренне сказал Валентин. — Ты всегда была талантливой.
Элина улыбнулась, не поднимая глаз.
— А ты как? Нашёл постоянную работу?
Валентин спустился со стремянки, собирая инструменты.
— Да, устроился прорабом на нескольких стройках. Снимаю комнату на окраине города. Зарплата небольшая, но стабильная — хватает на жизнь и выплату долгов.
— Рада слышать, — она наконец посмотрела на него. — Знаешь, я всегда говорила, что ты отличный инженер. Этот дом — доказательство.
Они работали до обеда, когда приехала бригада отделочников. Валентин ушёл показывать фронт работ, а Элина осталась в гостиной, расставляя привезённые мелочи — фотографии в рамках, декоративные подушки, вазы.
К вечеру дом уже выглядел обжитым. Элина стояла на террасе, наблюдая закат, когда к ней присоединился Валентин.
— Рабочие закончили, — сказал он. — Всё сделали идеально. Я проверил.
— Спасибо, — она протянула ему бокал с лимонадом. — Я бы не справилась без твоей помощи.
Они молча смотрели, как солнце опускается за верхушки сосен, окрашивая небо в оранжево-розовые тона.
— Когда переезжаешь? — спросил Валентин.
— На следующей неделе. Возьму отпуск на пару дней, чтобы обустроиться.
Валентин кивнул, словно принимая какое-то решение.
— Знаешь, я хотел тебе кое-что показать, — он достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. — Нашёл, когда разбирал свои старые вещи.
Элина развернула листок. Это был набросок дома — именно такого, в котором они сейчас стояли. Но дата в углу листа была проставлена пять лет назад.
— Что это? — она непонимающе посмотрела на бывшего мужа.
— Я начал проектировать этот дом для нас ещё до того, как мы взяли ипотеку, — тихо сказал Валентин. — Хотел сделать сюрприз. Копил деньги, искал участок…
Элина смотрела на эскиз, не веря своим глазам.
— Но почему тогда…?
— Я струсил, — просто ответил он. — Испугался ответственности. Отложил проект, решил, что сначала нужно обеспечить нас городским жильём. А потом появилась Карина, и…
Он не закончил фразу, но Элина поняла. Судьба сыграла с ними злую шутку — дом её мечты, спроектированный для неё, был построен для другой женщины. А теперь круг замкнулся — дом вернулся к той, для кого был задуман изначально.
— Мне пора, — Валентин допил лимонад и поставил пустой стакан на перила террасы. — Завтра последний день с бригадой, они закончат внешнюю отделку цоколя.
Элина кивнула, всё ещё держа в руках эскиз.
— Валь, — она окликнула его, когда он уже спускался с террасы. — Останься на ужин. Я привезла продукты, думала приготовить что-нибудь…
Он обернулся, и в его глазах мелькнула та самая теплота, которую она помнила с их первых дней.
— С удовольствием, — просто ответил он.
Осень пришла внезапно, раскрасив лес вокруг дома Элины в золотые и багряные тона. Она полюбила это время года здесь — тихие вечера у камина, прогулки по шуршащей листве, аромат яблок и корицы на кухне.
Валентин по-прежнему приезжал иногда — помогал по хозяйству, делал мелкий ремонт, просто составлял компанию долгими вечерами. Они оба делали вид, что это просто дружеские визиты, но с каждым разом всё сложнее становилось поддерживать эту иллюзию.
В один из таких вечеров они сидели в гостиной, глядя на огонь в камине. За окном барабанил дождь, создавая уютный фоновый шум.
— Помнишь наш первый год вместе? — неожиданно спросила Элина, подбрасывая полено в огонь. — Ту съёмную квартиру с протекающей крышей и шумными соседями?
Валентин улыбнулся, поднося к губам чашку с чаем.
— Конечно. И как мы собирали воду в тазики во время дождя.
— И как ты пытался починить крышу сам, а хозяйка устроила скандал.
Они рассмеялись, и на мгновение показалось, что все обиды и боль остались в прошлом.
— Лина, — Валентин посмотрел на неё серьёзно. — Я должен тебе кое-что сказать.
Она напряглась, ожидая очередного признания или извинения.
— Меня пригласили на работу в Петербург, — сказал он. — Крупный проект, хорошие условия. Я думаю согласиться.
Элина почувствовала, как что-то сжалось внутри.
— Как надолго?
— Минимум на год. Может, дольше.
Она отвернулась к огню, стараясь скрыть эмоции.
— Это… хорошая возможность для тебя.
— Да, — он помолчал. — Но я не хочу уезжать.
Элина подняла на него глаза.
— Почему?
Валентин отставил чашку и наклонился вперёд, глядя ей прямо в глаза.
— Потому что за эти месяцы я понял, что всё ещё люблю тебя. И, кажется, всегда любил. Просто… потерялся где-то по дороге.
Элина молчала, не зная, что ответить. Все эти месяцы она старательно выстраивала стену между прошлым и настоящим, училась жить заново — одна, независимая, свободная от боли предательства.
— Я не прошу тебя сейчас ничего отвечать, — добавил Валентин, видя её замешательство. — Просто хотел, чтобы ты знала, прежде чем я приму решение.
Он поднялся, собираясь уходить, но Элина остановила его, взяв за руку.
— Не уезжай, — тихо сказала она. — Не сегодня. На улице ливень.
Той ночью они долго говорили — обо всём, что произошло, о боли, о прощении, о возможности начать сначала. А наутро, когда дождь закончился и осеннее солнце осветило мокрые деревья за окном, Элина приняла решение.
— Я не могу обещать, что смогу забыть всё, что случилось, — сказала она, глядя на Валентина через стол. — Но я готова попробовать… простить. И, возможно, со временем, начать заново.
Валентин молча кивнул, понимая, что это максимум, на что он мог надеяться.
— Я никуда не уеду, — просто ответил он. — Буду рядом столько, сколько понадобится.
Весна пришла рано, принеся с собой новую жизнь и надежды. Элина и Валентин не спешили определять свои отношения, предпочитая просто наслаждаться каждым днём. Он так и не переехал к ней официально, но проводил в её доме всё больше времени.
В один из таких дней они вместе работали в саду — Элина высаживала цветы, а Валентин устанавливал новую садовую мебель, которую сделал своими руками.
— Как думаешь, здесь будет хорошо смотреться беседка? — спросил он, указывая на небольшую поляну у ручья.
Элина выпрямилась, отряхивая землю с рук, и огляделась.
— Идеально, — улыбнулась она. — Маленькая, уютная, как раз для…
Она осеклась, но Валентин договорил за неё:
— Для нас двоих?
Элина кивнула, встретившись с ним взглядом.
— Для нас.
В этот момент прозвенел звонок её телефона. Элина достала смартфон из кармана джинсов и удивлённо посмотрела на экран.
— Это из банка, — сказала она, поднимая брови. — Наверное, насчёт последнего платежа по ипотеке.
Она ответила на звонок, отойдя на несколько шагов. Валентин наблюдал, как меняется выражение её лица — от удивления к радости.
— Что случилось? — спросил он, когда она закончила разговор.
Элина посмотрела на него сияющими глазами.
— Я выплатила ипотеку, — сказала она с гордостью. — Полностью. Квартира теперь официально моя.
Валентин подошёл ближе и обнял её за плечи.
— Поздравляю. Я знал, что ты справишься.
Элина прижалась к нему на мгновение, затем отстранилась, глядя в глаза.
— Знаешь, что я подумала? Может быть, продать её теперь? Мне всё равно здесь удобнее. А деньги… можно вложить в расширение мастерской.
Валентин смотрел на неё с удивлением и восхищением.
— Ты уверена?
— Абсолютно, — она огляделась вокруг. — Этот дом… он настоящий. Здесь я чувствую себя дома.
Валентин коснулся её щеки кончиками пальцев.
— Знаешь, что всегда было забавно? — тихо спросил он.
— Что?
— То, что ты однажды сказала мне: «Ипотеку за эту квартиру выплачивала я, пока ты строил дачу другой». А в итоге получилось, что квартира действительно твоя, а дача… тоже твоя.
Элина рассмеялась, впервые без горечи вспоминая те тяжёлые дни.
— Забавно, да. Жизнь иногда выписывает такие повороты, что никакой сценарист не придумает.
Они стояли посреди сада, который только начинал пробуждаться после зимы. Вокруг них раскинулся дом, построенный с любовью — и пусть эта любовь прошла через предательство и боль, она выжила, окрепла и нашла своё место.
— Так что насчёт беседки? — спросил Валентин, возвращаясь к прерванному разговору. — Когда начнём строить?
Элина улыбнулась, беря его за руку.
— Хоть завтра. В конце концов, кому, как не нам, знать, как создать что-то, что выдержит любую бурю?
