— Прохор, давай уже забронируем эти билеты! Май не за горами, а цены растут с каждым днём, — Анжела нетерпеливо постукивала пальцами по столу, глядя на экран ноутбука.
— Да успеем ещё, зая, — Прохор потянулся в кресле, лениво щёлкая мышкой. — Смотри, тут и Таиланд, и Бали. Можем даже на Мальдивы замахнуться.
— Какие Мальдивы? Ты сам говорил, что бюджет ограничен, — Анжела закатила глаза.
Телефон Прохора вдруг резко завибрировал. Он бросил взгляд на экран и резко выпрямился.
— Это с работы, извини, мне нужно ответить. Продолжим потом, — он быстро вышел на балкон, плотно закрыв за собой дверь.
Анжела проводила его взглядом и вздохнула. Всегда одно и то же — стоит только начать что-то планировать, как Прохор исчезает. А ведь через пару недель последний выгодный ценник на туры сгорит.
«Ладно, сама займусь», — решила она и подтянула ноутбук ближе.
Для бронирования нужны были паспортные данные. Свой паспорт Анжела знала наизусть, а вот данные Прохора… Она открыла ящик стола, где он обычно хранил документы.
Паспорт нашёлся сразу. Анжела рассеянно пролистала первые страницы и замерла. В графе «Семейное положение» стоял штамп. Совсем свежий. «Гражданин Волков Прохор вступил в брак с гражданкой Кирилловой Жанной». Дата — три месяца назад.
Мир покачнулся. Анжела моргнула раз, другой, надеясь, что строчки растворятся. Но они оставались на месте — чёткие, официальные, беспощадные. Сердце заколотилось где-то в горле.
Она не знала, сколько времени прошло. Может, минута, а может, целая вечность. Когда дверь балкона открылась, Анжела сидела всё в той же позе, с паспортом в руках.
— Ты чего там копаешься? — Прохор шагнул в комнату, но осёкся, увидев выражение её лица.
Паспорт в её руках. Открытый. Всё понятно без слов.
— Как ты мог жениться на другой, живя со мной? — голос Анжелы звучал на удивление спокойно, хотя внутри всё переворачивалось.
— Анжел, ты не так поняла… — он шагнул к ней, но она выставила руку.
— Что именно я не так поняла? Штамп в твоём паспорте? Дату? Имя твоей жены?
— Послушай, это не то, что ты думаешь, — Прохор запустил руку в волосы. — Это всего лишь формальность, бумажка…
— Бумажка? — Анжела почувствовала, как спокойствие трескается. — Три года ты убеждал меня, что штамп ничего не значит! Что для настоящих отношений не нужны печати! А сам… Сам тайком пошёл в ЗАГС с другой?!
Прохор выглядел загнанным в угол.
— Можно я хотя бы объясню?
— О, не сомневаюсь, что у тебя готово отличное объяснение. Ты же мастер складно врать.
Три года назад на дне рождения общего друга Анжела не собиралась ни с кем знакомиться. После расставания с первой любовью она решила сосредоточиться на карьере. Преподавание английского в частной школе требовало полной отдачи, особенно для начинающего специалиста.
Но когда высокий темноволосый парень предложил ей бокал и сказал с безупречным британским акцентом: «Позвольте представиться, мисс», что-то перевернулось в её душе. Прохор был не просто красив — он был харизматичен, остроумен и казался искренне заинтересованным в ней.
В тот вечер они проговорили до рассвета — о путешествиях, о книгах, о мечтах. Он рассказывал о своей работе в агентстве недвижимости так увлечённо, что скучная, казалось бы, тема засверкала новыми гранями. Анжела ловила каждое его слово, ощущая, как тает её отчуждённость.
Их отношения развивались стремительно. Через год Прохор предложил съехаться. «Зачем платить за две квартиры? Это нелогично», — говорил он. Анжеле хотелось большего — кольца, белого платья, обещаний вечной любви. Но Прохор только смеялся: «Зачем нам штамп в паспорте? Разве он что-то изменит между нами? Это просто бюрократическая формальность».
И она соглашалась, убеждая себя, что для настоящей любви не нужны официальные документы. Ведь главное — чувства, верно?
Были, конечно, тревожные знаки. Прохор часто задерживался на работе. Иногда его телефон звонил среди ночи, и он выходил говорить в другую комнату. Иногда исчезал на выходные, объясняя это «срочными сделками». Но Анжела гнала прочь сомнения. Ведь он всегда возвращался — с цветами, с нежностью, с планами на будущее. Их общее будущее.
«Летом поедем отдыхать, — сказал он месяц назад. — Выберем что-нибудь экзотическое». И вот сегодня они наконец сели планировать этот отпуск. Отпуск, который теперь никогда не состоится.
Анжела снова посмотрела на паспорт в своих руках. Жанна Кириллова. Кто она? Как давно она в его жизни? Знает ли она о существовании Анжелы?
— Это деловой брак, — Прохор сидел на краю дивана, не глядя на Анжелу. — Никаких чувств, просто взаимовыгодное соглашение.
— Взаимовыгодное? — Анжела горько усмехнулась. — И какую выгоду получаешь ты?
— Её отец — Эдуард Кириллов, владелец «ЭК-Строй». Слышала о таком?
Анжела покачала головой. Строительный бизнес был ей чужд.
— Он давно искал мужа для дочери. Надёжного, перспективного. И зятя в свою компанию. А мне предложили долю в бизнесе, — Прохор наконец поднял глаза. — Это шанс, который выпадает раз в жизни! Я не мог отказаться.
— А я? Я где в этой схеме?
— Ты — это другое. Ты — настоящее. То, что между нами, не имеет ничего общего с тем, что написано в паспорте.
— Но ты женился, Прохор! Ты произнёс клятвы перед другой женщиной!
— Это была простая роспись, без всяких церемоний…
— И это должно меня утешить?
Телефон Анжелы зазвонил, спасая от продолжения этого кошмарного разговора. Анна. Её лучшая подруга, словно почувствовав неладное, выбрала идеальный момент для звонка.
— Мне нужно ответить, — Анжела поднялась. — А тебе… тебе лучше уйти.
— Куда?
— К жене, например?
Прохор вздрогнул.
— Анжел, мы можем всё исправить…
— Ответить, — повторила она, принимая вызов.
Через полчаса Анна уже была у неё, обнимая рыдающую подругу.
— Я всегда чувствовала, что с ним что-то не так, — говорила Анна, гладя Анжелу по волосам. — Слишком идеальный, слишком гладкий. Как будто фасад, за которым что-то скрывается.
— Почему я не видела? — всхлипывала Анжела. — Почему я была такой слепой?
— Потому что любила. Потому что верила. В этом нет твоей вины.
К вечеру они собрали вещи Анжелы. Ночевать она будет уже у Анны. Оставаться дальше в этой квартире: еще утром такой родной, а сейчас совершенно чужой – было немыслимо. К тому же сюда в любой момент мог снова заявиться Прохор.
— Что мне теперь делать? — спросила Анжела, когда они стояли в дверях с сумками.
— Жить дальше, — просто ответила Анна. — День за днём. И однажды это перестанет болеть.
Анжела смотрела на женщину, сидящую напротив в кафе, и не могла отделаться от странного чувства. Жанна не была похожа на соперницу из её воображения. Не гламурная красотка, не коварная разлучница. Обычная девушка с умными грустными глазами и ранимостью, спрятанной за деловым костюмом.
С того дня, как она узнала о её существовании, прошла неделя. Она так и жила у Анны, сил ни на что не было, понимания, как жить дальше, тоже. А потом в её соцсетях появилось сообщение: «Здравствуйте, вы меня не знаете, но нам нужно поговорить. Я — жена Прохора».
И вот они сидят в тихом кафе, две женщины, делящие одного мужчину. Одна — законная жена, другая — тайная возлюбленная. Обе — жертвы.
— Я думала, вы знаете, — тихо сказала Жанна, помешивая нетронутый кофе. — Он сказал, у вас какое-то… соглашение.
— О его двойной жизни? — Анжела покачала головой. — Нет, для меня это было такой же неожиданностью, как для вас сейчас.
— В моей жизни он появился полгода назад, — Жанна смотрела куда-то мимо неё. — По инициативе отца. Папа увидел в нём что-то перспективное и решил нас свести, мол, этот парень сможет меня обеспечить. Хотя сейчас у него за душой ни гроша, зато он много работает… Так много, что я его и не видела даже толком. Даже ночевал он всё время не дома. У вас, как я теперь понимаю.
— Мне он сказал, что у вас деловой брак.
— Вы правда преподаёте английский? — внезапно спросила Жанна.
— Да, а что?
— Он говорил, что его бывшая была преподавателем. Что она разбила ему сердце.
Анжела горько засмеялась.
— Ему нравится смешивать ложь с правдой. Так убедительнее получается.
Они говорили почти два часа, сопоставляя даты, события, выстраивая хронологию двойной жизни Прохора. Как он ухитрялся быть с Анжелой в будни, а с Жанной проводить «деловые выходные». Как ловко создавал командировки, которых не было. Как использовал одну женщину как алиби перед другой.
— А что будет с долей в бизнесе вашего отца? — спросила Анжела.
— Доли нет и не было, — покачала головой Жанна. — Отец никогда не предлагал ему ничего подобного. Только работу в компании, и то после испытательного срока. Прохор всё выдумал.
— Но зачем тогда…
— Затем, что вы не понимаете всей картины.
Голос позади заставил их обеих вздрогнуть. Прохор стоял у их столика — безупречно одетый, как всегда, но с каким-то лихорадочным блеском в глазах.
— Какая трогательная встреча, — он обворожительно улыбнулся, присаживаясь к ним без приглашения. — Мои две любимые женщины нашли друг друга. Надеюсь, не наговорили друг другу лишнего?
— Например, правды? — Анжела почувствовала, как дрожь уходит, сменяясь холодной яростью. — Той самой, которую ты так старательно скрывал?
— Милая, — Прохор накрыл её руку своей, но Анжела тут же отдёрнула ладонь. — Между нами всегда было нечто особенное. А у нас с Жанной, — он повернулся к жене с обезоруживающим взглядом, — своя история. Разные отношения, разные чувства. Я никого не хотел ранить. Послушайте, — он понизил голос, наклонившись ближе к обеим. — Давайте не будем устраивать сцен. Мы все взрослые люди, можем цивилизованно…
— Цивилизованно? — Жанна впервые повысила голос. — Ты лгал мне. Лгал ей. Водил нас обеих за нос. Где здесь цивилизованность?
— Жанночка, — его голос стал мягким, почти гипнотическим. — Ты же знаешь, что между нами особая связь. А эти деловые перспективы с твоим отцом — всего лишь приятный бонус к нашим отношениям.
Затем он повернулся к Анжеле:
— А с тобой, Анжел, у нас всегда были чувства, тепло, дом, уют. Вы обе важны для меня, просто по-разному. Разве нельзя любить двух женщин одновременно?
— Можно, — спокойно ответила Анжела. — Но нельзя вести двойную жизнь, обманывая обеих. Нельзя жениться на одной, живя с другой. Нельзя строить «перспективы» на лжи.
— Я потому и молчал, врал, что знал, что ты меня не поймёшь…
— Я понимаю одно, — Анжела поднялась, чувствуя, как внутри разливается странное спокойствие. — Ты не любил ни одну из нас. Ты любил только себя и свою выгоду. И знаешь что? Мне жаль тебя. Потому что в итоге ты остаёшься ни с чем.
— С чего ты взяла? — Прохор поднялся следом, в его голосе звучала тревога.
— Потому что я подаю на развод, — тихо сказала Жанна. — А из компании отца тебя уже уволили. Вчера.
Что-то в лице Прохора изменилось. Впервые Анжела увидела его настоящего — растерянного, запутавшегося в собственной лжи человека.
— Вы не можете просто… — начал он.
— Можем, — Жанна взяла сумочку. — И уже сделали. Прощай, Прохор.
Она встала и, кивнув Анжеле, направилась к выходу.
— А ты? — Прохор повернулся к Анжеле. — Неужели три года ничего не значат? Мы же любили друг друга!
— Только один из нас любил по-настоящему, — Анжела покачала головой.
Выходя из кафе, она чувствовала, как с плеч падает невидимая тяжесть. Впереди была неизвестность, но она больше не пугала.
— Он звонил опять, — Анжела поморщилась, глядя на экран телефона. — Пятый раз за неделю.
— И что говорит? — Анна разливала чай в маленькой кухне съёмной квартиры, куда Анжела переехала недавно.
— Что осознал свои ошибки. Что я — единственная настоящая любовь в его жизни. Что готов измениться.
— И ты веришь?
Анжела задумалась, глядя в окно на осенний парк.
— Самое страшное, что часть меня хочет верить. Та часть, которая три года была с ним счастлива. Но я знаю, что это иллюзия.
— Ты стала сильнее, — улыбнулась Анна. — Мудрее.
— Или просто трезвее смотрю на вещи. Кстати, Жанна сказала, что развод почти оформлен. Её отец нашёл отличного адвоката.
— Вы до сих пор общаетесь?
— Иногда. Странно, правда? Мы должны были ненавидеть друг друга, а вместо этого… понимаем как никто другой.
В дверь позвонили.
— Это он?! — встревожилась Анна.
— Нет, я маме дала адрес. Она хотела завезти кое-какие вещи.
На пороге действительно стояла Ирина Егоровна — с объёмной сумкой и обеспокоенным взглядом.
— Как ты, доченька? — она обняла Анжелу. — Осунулась совсем.
— Всё хорошо, мам. Правда, — Анжела помогла ей с сумкой. — Работаю, живу, дышу.
— А этот… Прохор? Больше не появлялся?
— Звонит. Пишет. Но я не отвечаю.
Ирина Егоровна присела на диван, внимательно глядя на дочь.
— Знаешь, когда твой отец ушёл, мне казалось, мир рухнул. Как я буду жить? Как растить тебя одна? А потом оказалось, что жизнь продолжается. И что я сильнее, чем думала.
— Я помню, — тихо сказала Анжела. — Поэтому и знаю, что справлюсь.
— Более того, — вмешалась Анна, — Анжелка уже присмотрела курсы повышения квалификации. И её берут на полную ставку в школу.
— Это правда? — Ирина Егоровна просияла.
— Да, — кивнула Анжела. — Жизнь продолжается, ты права. Иногда мне кажется, что всё к лучшему. Лучше узнать правду сейчас, чем потом, когда было бы ещё больнее.
Через неделю Прохор появился у её подъезда — с букетом роз и растерянным видом.
— Анжела, пожалуйста, выслушай меня, — он преградил ей дорогу. — Я всё осознал. Я был идиотом. Дай мне шанс всё исправить.
Она смотрела на него — красивого, обаятельного, с этим фирменным умоляющим взглядом, от которого раньше таяла, — и не чувствовала ничего, кроме лёгкой грусти.
— Знаешь, Прохор, — она мягко отстранила букет, — я благодарна тебе.
— За что? — он растерялся.
— За урок. За то, что благодаря тебе я поняла, чего стою и чего заслуживаю. И это точно не отношения, построенные на лжи.
— Я больше никогда…
— Не обещай того, чего не сможешь выполнить, — она достала из сумочки ключи. — Вот, забыла вернуть. От нашей… твоей квартиры.
— Оставь себе, — он попытался отстраниться от ключей. — Вдруг надумаешь вернуться.
— Не надумаю, — Анжела положила ключи в нагрудный карман его пиджака. — Эта часть моей жизни уже в прошлом. Прощай, Прохор.
Она обошла его и пошла к подъезду, чувствуя, как внутри расцветает что-то новое — не любовь, не ненависть, а простое и ясное понимание собственной ценности.
— С новосельем! — бокалы звякнули, отражая тёплый свет ламп.
Анжела обвела взглядом свою маленькую, но уютную квартиру, заполненную друзьями. Анна с мужем, коллеги из школы, пара новых приятелей… и, удивительно, Жанна с подругой Викторией.
Год прошёл незаметно. Год исцеления, работы над собой, новых открытий. Анжела получила повышение, стала завучем по иностранным языкам. Взяла ипотеку на эту крошечную, но свою квартиру.
— Предлагаю тост, — Жанна подняла бокал. — За новые начинания и за то, что иногда нужно потерять что-то, чтобы найти нечто гораздо более ценное.
— И за женскую дружбу, — добавила Анна, подмигнув. — Которая сильнее обмана.
Анжела улыбнулась. Кто бы мог подумать, что женщина, с которой у неё был общий мужчина, станет её подругой? Жизнь полна сюрпризов.
— А ещё, — таинственно протянула Анна, — за новые знакомства. Дима, ты чего в углу прячешься? Иди сюда!
Высокий молодой человек с добрыми глазами смущённо шагнул вперёд.
— Дима работает в нашей юридической фирме, — громко зашептала Анна Анжеле. — И он давно хотел с тобой познакомиться.
— Анна! — Анжела покраснела.
— Что? — невинно захлопала ресницами подруга. — Просто передаю информацию.
Вечер прошёл удивительно легко. Анжела поймала себя на том, что смеётся искренне, без усилий. И что Дмитрий действительно интересный собеседник — внимательный, с хорошим чувством юмора, не пытающийся произвести впечатление.
Когда гости разошлись, она села у окна с чашкой чая, глядя на ночной город. В сумочке лежал паспорт — её паспорт, с чистыми страницами, без штампов. Символ свободы и новых возможностей.
Телефон тихо звякнул сообщением. Дмитрий: «Спасибо за чудесный вечер. Надеюсь, мы ещё увидимся?»
Анжела улыбнулась и написала короткое «Да». Она не знала, что ждёт впереди, но точно знала одно — она больше не позволит никому решать за неё, с кем и как ей жить. Она сама творец своей судьбы.
