— Катя, только не говори, что тебе нравится этот хмурый тип из инженерного отдела.
Екатерина Михайловна отложила отчет и внимательно посмотрела на коллегу Ольгу. В голосе той звучала не просто озабоченность, а что-то более серьезное.
— Андрей кажется мне интересным, — осторожно ответила Катя. — А что не так?
— Ох, подруга, — Ольга тяжело вздохнула. — У него такая история с бывшей женой, что любая нормальная женщина сбежит. Марина эта… она же его буквально терроризирует. А дочка у них совсем отбилась от рук.
Катя задумалась. В тридцать лет она привыкла принимать взвешенные решения. Четыре года назад получила эту должность в крупной компании, выстраивала карьеру методично и последовательно. Личная жизнь отступала на второй план — слишком много сил уходило на то, чтобы доказать свою профессиональную состоятельность.
— Расскажи подробнее, — попросила она.
— Марина работает в каком-то центре эзотерики. Постоянно обвиняет всех в том, что на Андрея наводят порчу. Два года назад развелись, но она не может отпустить. То дочку настраивает против отца, то новых его знакомых преследует.
— А девочка?
— Полине четырнадцать. После развода родителей стала какая-то… колючая. В школе проблемы, дома грубит. Андрей из кожи вон лезет, а толку мало.
Катя помолчала, обдумывая услышанное. Опыт жизни с отчимом научил ее: не все разведенные мужчины с детьми — это автоматически проблема. Главное — как человек готов эти проблемы решать.
Через неделю она сама подошла к Андрею в столовой. Он оказался совсем не хмурым — просто усталым. Говорил тихо, внимательно слушал, в глазах была какая-то затаенная грусть.
— Можно честно? — спросил он через месяц их общения. — У меня сложная ситуация с семьей. Если ты не готова к этому, лучше остановимся сейчас.
— А если готова? — спросила Катя.
— Тогда я очень этому рад, — улыбнулся Андрей впервые за все время знакомства.
Переехал он к ней в трехкомнатную квартиру осенью. Жить вместе оказалось удивительно легко — он не пытался перестраивать ее быт, а она не посягала на его привычки.
Первая встреча с Полиной состоялась неожиданно. Девочка явилась без предупреждения, когда Андрея не было дома.
— Значит, вы та самая тетка, которая думает, что заменит мне мать? — с порога заявила подросток.
Катя внимательно посмотрела на нее. Вызывающе яркие волосы, черная одежда, агрессивная поза — но за всем этим читалась растерянность напуганного ребенка.
— Заменить мать я не собираюсь, — спокойно ответила Катя. — Но если ты будешь здесь бывать, нам нужно найти способ общаться.
— А если не захочу?
— Тогда не захочешь. Твой выбор.
Полина явно ожидала другой реакции. Помолчала, потом буркнула:
— Можно чай?
— Конечно. Сахар, лимон?
— Сахар. Много сахара.
Пили чай молча. Полина украдкой разглядывала квартиру, Катя — девочку.
— Почему вы с папой не поженились? — вдруг спросила Полина.
— А это важно?
— Мама говорит, что если не поженились, значит, несерьезно.
— Мама может ошибаться.
— Мама не ошибается! — вспыхнула девочка.
— Все ошибаются, — твердо сказала Катя. — И твоя мама, и твой папа, и я. Это нормально.
Полина снова замолчала, но в ее взгляде появилось что-то новое — не враждебность, а любопытство.
Марина объявилась через две недели. Худая, нервная женщина в ярких одеждах подстерегла Катю у подъезда.
— Я знаю, кто вы, — сказала она без предисловий. — И я знаю, что вы хотите разрушить нашу семью.
— Какую семью? — удивилась Катя. — Вы же разведены.
— Семья — это навсегда! — почти выкрикнула Марина. — Я делала все, чтобы сохранить наш брак. Очищала дом от негатива, защищала мужа от дурного влияния. А он… он не понял.
В голосе Марины звучала такая боль, что Катя невольно проникнулась сочувствием.
— Послушайте, — мягко сказала она. — Я понимаю, что вам больно. Но Андрей принял решение. И вы можете либо принять это, либо продолжать мучить себя и дочь.
— Не смейте мне указывать! — взвилась Марина. — Полина — моя дочь!
— Именно поэтому подумайте о ней. Ей нужны спокойные родители, а не война между вами.
Марина смотрела на нее с ненавистью, но в глазах мелькнуло что-то похожее на понимание.
— Если вы причините боль моей дочери, — тихо сказала она, — я этого не прощу.
— Я не собираюсь причинять боль никому, — ответила Катя.
Зимой Полина стала оставаться у них на выходные. Не сказать, что легко — девочка то замыкалась в себе, то взрывалась по пустякам. Но постепенно между ними установилось хрупкое перемирие.
— Почему мама такая странная? — спросила Полина однажды вечером.
Катя долго думала, как ответить.
— Иногда люди, когда им очень больно, начинают вести себя не так, как обычно, — сказала она наконец. — Твоя мама потеряла то, что считала самым важным в жизни.
— Папу?
— Папу. И привычную жизнь. И уверенность в завтрашнем дне.
— А вы его не потеряете?
— Не знаю, — честно призналась Катя. — Никто не знает, что будет завтра.
Полина задумалась.
— А если потеряете, вы тоже станете странной?
— Возможно. Но я буду стараться этого избежать.
— Как?
— Не знаю. Может быть, просто помнить, что кроме него есть еще много важного в жизни.
Полина кивнула, словно этот ответ ее удовлетворил.
Весной они расписались. Без торжеств, просто в загсе. Полина была свидетелем — сама предложила.
— Теперь вы официально моя мачеха, — сказала она после церемонии.
— Ужасное слово, — поморщилась Катя.
— Тогда как?
— Может быть, просто Катя?
— Можно и так, — согласилась девочка.
Летом Марина снова появилась в их жизни. Но теперь она выглядела по-другому — спокойнее, собраннее.
— Я хочу забрать дочь на месяц, — сказала она Андрею. — Мы поедем к моей маме, в деревню.
— Спроси у Полины, — ответил он.
— Спрошу, — согласилась Марина и неожиданно повернулась к Кате: — Спасибо, что не настраиваете ее против меня.
— Это ваша дочь, — просто сказала Катя.
Когда Полина уехала, в квартире стало тихо и пустовато.
— Скучаешь? — спросил Андрей.
— Да, — призналась Катя. — Сама удивляюсь.
— Я тоже скучаю. И очень благодарен тебе.
— За что?
— За то, что ты дала нам всем шанс стать семьей. По-настоящему.
Катя молчала. Она знала — это только начало. Впереди еще много трудностей, подростковых бунтов, сложных разговоров. Но теперь она была уверена: они справятся. Все вместе.
