Инна Семёновна неспешно вышла из такси, остановившегося возле многоэтажки, в которой жил её сын Андрей с семьёй. Она терпеливо ждала, пока водитель достанет из багажника многочисленные сумки и баулы.
А сама в это время набирала номер внука Кирилла, который, по её подсчётам, уже должен был вернуться из школы.
— Алё, Кирюша, привет! Да, это бабуля. Ты уже дома? Ну и хорошо, значит, поможешь мне с сумками. Выходи во двор, я здесь тебя жду. Да, да, сейчас!
Тринадцатилетний внук спустился во двор минут через пять.
— Привет, бабуль! А ты чего, куда-то уезжаешь? Или сберкассу обчистила? — пошутил он, увидев одиноко стоящую посреди двора женщину, окружённую чемоданами и узлами.
— Не спрашивай ничего, просто бери и неси домой, — ответила она недовольно, совсем не оценив шутку внука.
Пожилой женщине сейчас было совсем не до шуток.
Вечером, когда Андрей и его суруга Юля вернулись домой, их ждал сюрприз.
— Мама? Ты здесь? И давно приехала? — удивился сын. — Ты же раньше никогда в рабочие дни к нам не наведывалась. Мы допоздна на работе, гостей принимать некому. Что в этот раз так? Соскучилась?
— А я не просто так к вам приехала! — нервно произнесла Инна Семёновна.
— В смысле — не просто так? — удивился Андрей.
— А что здесь такое? Чьи это сумки? — громко спросила из комнаты удивлённая Юлия.
— Это мои вещи. Да, мои, — спокойно ответила женщина на растерянные взгляды сына и снохи.
— Так, что происходит, мам? У тебя в квартире потоп? Тебя опять затопили соседи сверху? — недоумевал Андрей.
— Нет, в квартире всё хорошо. Ну, относительно, — уклончиво ответила мать, которая никак не могла произнести главное. Не решалась сказать, что она к ним навсегда приехала.
— Мама, что значит — относительно? Ты что-то темнишь. Ну-ка, выкладывай всё начистоту.
— Ну… что выкладывать-то? Марина собралась там делать ремонт. Вот я и вынуждена была покинуть своё жилище.
— Маринка собралась сделать тебе ремонт? В твоей квартире? Вот новость! А с какой это радости? Она же вроде никогда не отличалась особой щедростью, и филантропом её назвать нельзя! Да и с деньгами у неё вечные проблемы, как она всем нам жалуется.
— Марина собралась сделать ремонт себе. Себе, понимаешь? По документам моя квартира давно уже принадлежит дочери, — сказала Инна Семёновна и опустила глаза.
— Что?! Это как? И когда это случилось, позволь узнать, мама? И почему я об этом ничего не знаю? — с возмущением и обидой спросил Андрей.
— Ну и пройдоха твоя сестра! Чего-то подобного я и ждала от неё, если честно. Обдурила тебя с наследством. Теперь тебе ничего не светит от родительской квартиры, — с обидой в голосе произнесла супруга.
— Нет, а что вы расстроились так? — наивно удивилась свекровь. — Я понимаю, если бы вы нуждались. Но у вас всё хорошо! Зарплата достойная, квартира большая, трёхкомнатная. Я так решила, что Марина больше нуждается в моей помощи, чем ты, Андрей.
— А с чего ты так решила? — обиделся сын. — Ты знаешь, как нам наше благополучие достаётся? Сколько мы вкалываем с Юлей для этого! Знаешь? Нет!
— Марина одна двоих детей воспитывает. И живёт в маленькой однушке. Согласись, что дочери моя квартира нужнее, чем тебе. Правда, вот не ожидала я, что она меня раньше моей см.ер.ти из дома выгонит. Никак не ожидала, — в этот момент мать промокнула глаза платочком.
— И теперь ты пожаловала к нам? Другого ничего не придумала. Восхитительно! — эмоционально произнёс Андрей. — Квартиру подарила Маринке, а жить приехала к нам.
— Да это же просто бред какой-то! Кому расскажи, не поверят! — Юлия тоже не сдерживала эмоций и не стеснялась в выражениях.
— Да, сынок, я буду жить у вас. Спальню мне одну освободите, и достаточно будет.
— Что? — возмутилась сноха. — Интересно, какую же спальню я должна вам освободить? Кирилла, внука вашего выгнать? Или лучше сразу в нашу с мужем комнату перебирайтесь. Не стесняйтесь, чего уж там! Вы же за нас всё уже решили, Инна Семёновна.
Юля сейчас еле сдерживала себя. Со свекровью у них были ровные отношения. Без особой симпатии, но и без ненависти. Но то, что происходило сейчас, было похоже на плохую комедию.
— Я мать, пожилой человек! И что, на старости лет не заслужила для себя уголок? Я жизнь дала твоему мужу, — распалялась в ответ обиженная свекровь, глядя с укором на невестку.
— А дочь ваша Марина приёмная, что ли? Вы ей тоже жизнь дали так-то, если разобраться. Вот и езжайте к ней! — парировала Юлия.
— Так, успокоились! — крикнул вдруг Андрей. — Сейчас будем разбираться. Мам, ну-ка ответь, зачем Маринке приспичило делать ремонт в твоей квартире? Она сказала тебе? Объяснила, почему такая спешка?
— Нет. Просто поставила перед фактом. Сказала — немедленно съезжай к Андрею. К вам, то есть.
— Она что, продавать её надумала, скажи? — предположил сын.
— Вряд ли. Олеська-то у неё замуж собралась. Ну так она свою однушку им с зятем, наверное, оставит. А сама с Максимкой переедет в мою. Я так думаю.
— Олеське же только на днях семнадцать исполнилось! — изумился сын.
— А что ты удивляешься, дорогой? Молодая, да ранняя, вся в свою мать. И такая же наглая, судя по всему! — со злостью выдала Юлия.
— Я бы попросила тебя не говорить в таком тоне про моих близких, — обиженно выдала свекровь.
— Что есть, то и говорю! — выкрикнула невестка. — И церемониться не собираюсь! Я у себя дома и говорю то, что думаю!
— Так, мне всё понятно. Ну что, хорошо устроилась моя сестра. Свадьбы, квартиры, ремонты. Вот только почему-то про мать совсем забыла. Что брата кинула с наследством — это отдельный вопрос. А вот почему она выкинула на улицу тебя, свою родную мать? Вот это вообще выше моего понимания. Ведь ты подарила квартиру ей! Ей, а не нам!
— Сынок, но ты мне тоже не чужой. Почему — на улицу? Я же не сирота безродная, у меня дети есть и внуки. Не бросите же вы меня, я думаю.
— А ну-ка расскажи мне, мама, как это произошло? Когда и при каких обстоятельствах ты подарила Маринке свою квартиру?
— Когда её Васька бросил. Дочка целый год тогда такая несчастная была. Плакала у меня на плече, жаловалась на свою судьбу. Переживала о том, как она одна будет поднимать двоих детей. От Васьки-то никакого толку, ни помощи, ни алиментов. А зарплата у дочери маленькая, да и квартирка — так себе, закуток какой-то. Ну я её по-матерински и пожалела тогда.
— Да уж, мама. Что же ты с ней тогда же не обговорила условия своего проживания в чужой для тебя квартире? Договор бы подписали, чтобы она не могла тебя выгнать. Ну как же так? — Андрей был весьма расстроен, узнав последние новости.
— Да разве я могла подумать, что родная дочь меня из своей квартиры гнать будет? — возмущалась Инна Семёновна. — Мне и в страшном сне такое не могло привидеться. Ведь она такая не была, Мариночка моя.
— Да как — не была! Всегда она такая была — меркантильная и бездушная. С самого детства, сколько её помню.
— Не надо так, сынок. У неё судьба тяжёлая. Не повезло ей с мужем.
— Да какая тяжёлая! В чём, скажи мне? В том, что с алкашом связалась? Так думать надо было, с кем судьбу связывать и от кого детей рожать. Взрослых слушать. Тяжёлая судьба, скажешь тоже. Сама здоровая, дети тоже. Совести ещё вот хоть немного бы сестрице моей.
— Ну, так где меня поселите? — спросила свекровь о своём насущном.
— Нигде, — резко ответил сын.
— Это как же так?
— Сегодня ты у нас переночуешь, поздно уже куда-то ехать. А завтра поедешь или назад домой, в свою квартиру, или к Марине в однушку. Всё будет зависеть от того, как я с ней сейчас поговорю. Да, вот так, мама. Увы, это жизнь. Но жить ты будешь с тем, кому подарила свою квартиру.
— Но это невозможно! Да и потом, я здесь хочу жить!
Юля, в сердцах хлопнув дверью, ушла в комнату к сыну. Нервы её были на пределе.
Андрей набрал номер Марины.
— Привет, сестрица. В очередной раз удивила ты меня, — начал он со злостью.
— Привет, привет. Ну что — устроили маму нашу у себя? Надеюсь, она не стеснит вас в ваших хоромах трёхкомнатных? — цинично спросила Марина.
— Так и у тебя не меньше комнат получается, если все вместе сложить. Вон, оказывается, ты у нас какая предприимчивая! Только как же ты додумалась до такого, чтобы мать выгнать? Не стыдно?
— А ты меня не стыди. Я одна двоих поднимаю на свои нищенские копейки. И как могу, со своей нуждой борюсь, сама выкручиваюсь.
— Да уж вижу, как ты выкрутилась. Совести совсем нет. Так, всё. Разговаривать с тобой у меня больше желания нет, поэтому сразу вопрос — мать вернёшь назад, в её квартиру? Дай ты ей спокойно дожить. Не гоняй её туда-сюда. Неужели у тебя совсем совести нет?
— Нет, вопрос решённый. Квартиру матери я уже запланировала отремонтировать. Жить с сыном мы будем в ней потом, после ремонта. Тогда, может, и мать заберу к себе. А пока пусть у вас поживёт. Не в мою же однушку к нам троим её тащить? А тут ещё и зять скоро сюда переедет.
— Ну, с зятем ты погоди. Пусть живёт, где жил. А вот мать я вынужден буду завтра к тебе привезти. Да, да, в твою однушку. А как ты хотела? Выгнала её из своей квартиры — так и живи с ней теперь сама. А на нас свои проблемы не вешай. Не надо! Когда квартиру от матери получала, ты почему-то про меня не вспомнила. Не подумала, а каково мне будет узнать, что меня кинули самые близкие люди!
— Мать сама так захотела. Так и сказала мне — жить поеду к Андрею, у него квартира большая, — пыталась выкрутиться сестра.
— Я тебе всё сказал. Либо мать возвращается к себе домой и спокойно там живёт, либо я привожу её к вам завтра же. И вам придётся жить всем вместе. Всё, других вариантов не будет!
Андрей в сердцах бросил трубку.
Его всегда возмущала человеческая наглость и чёрствость. А уж то, что вытворила его родная сестра, вообще не укладывалось в голове. Ну, ничего, он решит эту проблему. Мать вот только жалко. Обвела её ушлая доченька вокруг пальца.
На следующий день Андрей, погрузив обратно все сумки и чемоданы матери в машину, повёз её домой. Оказывается, с утра ей позвонила Марина и сообщила, что денег у неё хватает лишь на частичный ремонт. Поэтому мать спокойно может жить в одной комнате, а другая в это время будет занята отделкой. Перспектива поселить мать в своей однушке, где и без того яблоку негде упасть, ей совсем не нравилась. А ведь Марина планировала поселиться там с сыном, надеясь, что с такими жилищными условиями ей гораздо легче будет встретить приличного мужчину для совместного проживания.
Но брат спутал ей все карты. Ну, ничего, главное — ремонт сделать. А потом она отправит мать в свою однушку к молодожёнам. Пусть помогает им няньчить первенца. С ними и жить будет.
Дожив до преклонного возраста, Инна Семёновна оказалась никому из детей не нужной. Вот такая судьба.
