Анна Васильевна взволнованно повернула защелку в замке и открыла дверь. На пороге стоял взъерошенный Максим, а за его спиной возвышалась роскошная брюнетка.
Сын молча вошел в коридор и окинул взглядом мать, отца и Татьяну.
— Так и знал! — он ткнул пальцем в жену. — Сразу к родителям побежала! Других вариантов нет? Работать не пробовала и жилье снимать?
— Ты же сам сказал уходить из съемной квартиры, а твои родители мне помогли, и на работу я устроюсь, на шее сидеть не буду, не переживай, — она поднялась, расправив плечи.
— Так не пойдет, ты должна уйти! — он шагнул вперед. — Это моя квартира и тебе здесь теперь не место!
— Нет, — Николай Петрович выступил вперед и загородил невестку. — Это наша квартира. Наша! И Таня с Полиной остаются здесь.
— Родного сына не любите! — взвизгнула брюнетка, заморгав длиннющими ресницами.
— А вы вообще кто? — Анна Васильевна смерила ее презрительным взглядом.
— Я Ирина Самойлова, будущая жена вашего сына, — она выпятила грудь. — Мой отец, между прочим, депутат городской думы, — женщина закатила глаза.
— Очень рада за вашего отца, — старушка поджала губы. — А теперь выметайтесь отсюда оба.
— Да ты… да вы… — Максим затрясся от ярости. — Я вам этого не забуду! Я вас…
— Вон! — Николай Петрович стукнул тростью. — И не смей угрожать своим родителям! Нос не дорос еще!
— Вы мне не родители! — выкрикнул Максим. — Вы мне никто! Ясно?
Максим пулей вылетел за дверь, чуть сбив свою новую подружку.
— Вот и хорошо, — старик спокойно закрыл дверь перед его носом и потер руки. — Нет сына — нет проблем, — почесал он переносицу.
Несколько мгновений все трое стояли в напряженной тишине, слушая, как за дверью бушует Максим. Потом все стихло.
Полина от увиденной картины заплакала, но бабушка быстро увела ее на кухню, и стал отвлекать разговорами и вкусняшками.
Татьяна опустилась на стул, обхватив себя руками:
— И что теперь будет?
— А теперь будет жизнь, нормальная жизнь, — обнял ее свекр по отечески за плечи.
***
Прошло три месяца.
Татьяна устроилась в районную поликлинику медсестрой, Полина начала ходить в садик неподалеку от дома. Казалось , жизнь потихоньку налаживается.
Но это было не так.
В один из вечеров во время ужина, раздался звонок в дверь.
— Кто это может быть? — Анна Васильевна вытерла руки полотенцем и поспешила к дверному глазку.
— Я открою, отойди, — Николай Петрович тяжело поднялся, прошаркав в коридор и отодвинул жену от двери.
На пороге стоял мужчина в строгом деловом костюме, в руках у него виднелась кожаная папка:
— Николай Петрович Иванько? — он вопросительно кивнул. — Я адвокат Сергей Валентинович, представляю интересы вашего сына, Максима Николаевича. Можно войти?
— Зачем? — старик нахмурился и прикрыл дверь, оставив лишь щелку.
— Есть разговор, — адвокат протянул визитку. — Касательно вашей недвижимости.
— Ну зайди, — Николай Петрович неохотно пропустил гостя коридор. —Только недолго, некогда мне тебя выслушивать.
Адвокат сел за стол, раскрыл ту самую папку:
— Хорошо, сразу к делу. Максим Николаевич будет доказывать вашу недееспособность через суд. Точнее Вашу и вашей жены. А потом оформит над вами опеку. Таковы планы моего клиента.
— Какую недееспособность?! — Анна Васильевна схватилась за спинку стула, и еле удержалась на ногах, в глазах потемнело.
— Он сбрендил совсем? На каком основании? — голос Николая Петровича дрогнул.
— Поверьте мне, оснований предостаточно. Преклонный возраст и ваше психическое состояние – очень веский повод, — адвокат с умным видом достал какие-то исписанные бумаги. — Максим, то есть Максим Николаевич, уверен, что вы не в состоянии адекватно распоряжаться своим имуществом, и более того, нуждаетесь в опеке.
— Это смешно просто! — Татьяна вскочила, щеки ее пылали. — Они оба абсолютно здоровые люди, если не считать возрастных изменений, и они дееспособны! Вы сами-то не видите что ли?
— А Вам простите, слова не давали, — адвокат кинул брезгливый взгляд на Татьяну. — У моего клиента есть все необходимое: медицинское заключение, что его отец страдает старческой деменцией, и заключения врачей иных врачей, что у матери тяжелый невроз.
— Какое заключение. Это шутка? — Николай Петрович побагровел. — Я ни к каким врачам-то и не ходил!
— Как это не ходили? У нас и копия карты медицинской имеется. Там все записано. И заключение есть. Вот видите, элементарные вещи, а вы уже забываете, — адвокат улыбнулся. — Но мой клиент готов пойти на мировую. Если вы добровольно оформите на него дарственную на квартиру, то он не будет оформлять над вами опеку.
— Так, мое терпение лопнуло. Уходи! — Николай Петрович поднялся, опираясь на трость.
— Что ж, как угодно, — адвокат небрежно сложил бумаги. — Тогда увидимся в суде и готовьтесь к принудительной психиатрической экспертизе.
Когда за ним закрылась дверь, Анна Васильевна не выдержала и разрыдалась:
— Как же так? Как он мог? Наш сын…
— Это всё она, — Татьяна стиснула кулаки. — Эта Ирина и ее папаша-депутат, они все подстроили.
Николай Петрович тяжело опустился на стул:
— Я не думал, что он опустится до такого. Это уже ни в какие ворота не лезет!
— Что нам делать? — Анна Васильевна вытирала слезы краем фартука.
— Нам нужен свой адвокат, — решительно сказала Татьяна. — Хороший. Я завтра же начну искать.
На следующий день она взяла отгул и обзвонила всех знакомых. Наконец, ее бывшая однокурсница порекомендовала адвоката по семейным делам — Викторию Павловну.
***
— Случай возмутительный, — покачала головой Виктория Павловна, выслушав их историю. — Но есть одно верное решение.
— Какое? — Николай Петрович подался вперед.
— Оформите дарственную прямо сейчас, — адвокат подняла руку, предупреждая возражения. — Но не на сына, а на невестку и внучку. Тогда потому что оспаривать будет нечего и опека ему будет не нужна.
— А можно так? — Анна Васильевна вытерла покрасневшие глаза.
— Можно, — кивнула Виктория Павловна. — Это ваша собственность, вы вправе подарить ее кому угодно. А дарственная, документ юридически сильный, оспорить ее крайне сложно.
— Но тогда Танечка и Полина… — начала Анна Васильевна.
— Мы останемся рядышком с вами, никуда не уйдем, — твердо сказала Татьяна. — По сути ничего не изменится, только по закону бумажка будет оформлена на моё имя, а не на ваше.
— Тут и думать нечего, я Татьяне доверю. Решено, — Николай Петрович хлопнул ладонью по столу. — Оформляем дарственную на Татьяну. А эти стервятники пусть подавятся своим иском.
Через неделю все документы были готовы. Татьяна и родители Максима сидели в нотариальной конторе, подписывая бумаги.
— Ну вот, все готово, — нотариус поставил синюю печать. — Поздравляю.
— Спасибо вам, — Татьяна осторожно взяла документы.
Когда они вышли, Николай Петрович глубоко вздохнул:
— Уф…Гора с плеч. Теперь хоть спать спокойно буду, не боясь, что этот пакостник еще что-то устроит.
— А я всё равно боюсь, если честно,— призналась Анна Васильевна, сжав ладонь мужа. — Вдруг они что-то еще придумают?
— Не придумают, — Татьяна обняла обоих — Теперь мы все будем жить спокойно.
Но она ошибалась.
***
Уже на следующий вечер в квартиру ворвались Максим и Ирина в сопровождении двух крепких мужчин.
— Так, где документы на жилье? — Максим схватил отца за грудки. — Те , что вы подписали вчера у нотариуса?
— Не твое дело, — старик оттолкнул его. — Уходи отсюда!
— Но это мое имущество по праву рождения! — заорал Максим. — Эта квартира моя по праву! Я ваш сын!
— У нас больше нет сына, — тихо сказала Анна Васильевна. — Мы от тебя отреклись. — она отвернулась от Максима.
— Что?! Отреклись? — Максим побелел. — Да вы совсем уже?
Максим резко развернулся к Татьяне:
— Это ты..ты их настроила! Ты всё это придумала!
Ирина вцепилась в его руку:
— Милый, спокойно! У нас еще есть план Б. —проворковала она над ухом мужчины.
— Какой еще план Б? — он дернул плечом и с непониманием взглянул на нее.
— Сейчас объясню, — она потянула его к выходу. — Пошли, пошли, здесь нам больше делать нечего.
Когда они ушли, Татьяна обессиленно опустилась на стул:
— Господи, что еще они собираются сделать?
— Не знаю, — Николай Петрович тяжело вздохнул. — Но нам нужно быть готовыми ко всему.
***
Ровно через три дня, когда Татьяна вернулась с работы, она обнаружила у дверей квартиры полицейского и женщину с папкой документов.
— Гражданка Иванько? — женщина протянула удостоверение. — Инспектор опеки Сорокина. Поступило заявление. Мы должны провести проверку.
— Какое еще заявление? — Татьяна почувствовала, как сердце бешено колотится в груди. — От кого?
— От гражданина Иванько Максима Николаевича, — инспектор достала бумаги. — Сообщает, что вы удерживаете его родителей против их воли, морите голодом и отказываете в медицинской помощи. Ребенок тоже находится в плачевном состоянии.
— Это ложь! — Татьяна всплеснула руками. — Абсолютная ложь!
— Вы обязаны впустить представителей органов опеки, — спокойно заметил полицейский.
Татьяна открыла дверь трясущимися руками:
— Проходите.
Родители Максима сидели в гостиной. Мужчина смотрел футбол по телевизору, а его жена в очках разглядывала журнал с рецептами. На журнальном столике перед ними красовалась вазочка с печеньем и две чашки, с еще не остывшим чаем.
— Здравствуйте, — грузная женщина инспектор внимательно огляделась. — Мы из органов опеки. Скажите, пожалуйста, вас здесь не удерживают насильно?
Муж и жена переглянулись.
— Что за чушь? — старик нахмурился. — Мы в своей квартире живем как положено.
— Дело в том, что Ваш сын утверждает…
— У нас нет больше сына, — отрезал Николай Петрович. — Был, да сплыл. И нечего нас проверять!
— Николай Петрович, пожалуйста, — Татьяна положила руку ему на плечо. — Не надо так реагировать, дайте людям сделать свою работу.
Инспектор тщательно осмотрела всю квартиру, заглянула в холодильник, проверила аптечку, задала десятки глупых вопросов. В конце она вздохнула:
— Что ж, никаких нарушений я не заметила. Квартира чистая, еда есть, лекарства в наличии. Старики адекватные, контактные…
— Так может, перестанете нас доставать? — проворчал Николай Петрович.
— Извините за беспокойство, — инспектор закрыла папку. — Но должна предупредить, что если жалобы так и будут будут продолжаться, то нам придется приходить снова и снова.
Когда дверь за проверяющими закрылась, Татьяна без сил опустилась на стул:
— Это еще не конец. Он не остановится.
— Я позвоню Виктории Павловне, — Анна Васильевна взяла телефон. — Она должна знать, что делать.
Адвокат приехала через час, выслушала их и нахмурилась:
— Мой вам совет, продайте квартиру и переезжайте в другой город. Только адрес никому не сообщайте. Судя по всему, ваш Максим такой аферист, простите за выражение, что на этом не остановится.
***
Так и решили поступить. Прошел год. Николай Петрович и Анна Васильевна живут вместе с Татьяной и Полиной в новой просторной квартире за 5000 километров от прежнего жилья. Они помогают с внучкой, пока невестка работает старшей медсестрой.
Иногда Полина спрашивает про папу, но все реже. Таня объясняет, что он далеко, и когда-нибудь, может быть, вернется. Ей жаль ребенка, потому не рассказывает, какой ее отец на самом деле. На алименты не подает, боится, что бывший найдет их и снова нанет пакостить.
