— Ты куда это собралась? — в дверях комнаты стояла сердитая мать. Из своей спальни она слышала, как Лера суетится — открывает шкафы и ящики, стучит вешалками — и пришла посмотреть на дочь.
— В гости еду, к Маше, — Лера назвала имя своей давней школьной подруги. — У нее день рождения был на днях, пригласила отметить узким кругом.
— Маша, — прищурилась мать. — Ты ведь говорила, что она сильно болела недавно?
— Так уже выздоровела!
— Так сильно болела, что скорую вызывали да в больницу клали?
— Мам, к чему ты ведешь? — нахмурилась Лера.
— А вот к чему: никуда ты не поедешь, — отчеканила мать. — Не хватало еще тебе заразу в дом принести. У нас с отцом слабый иммунитет, ты же знаешь. Мы еще не оправились после того случая, — мать выразительно посмотрела на дочь.
Лера вздохнула. Три года назад, когда большинство людей сидели дома и старались лишний раз не выходить на улицу, ей нужно было встретиться с приятельницей — забрать редкую книгу на иностранном языке. Встреча заняла всего пару минут — обменялись приветствиями (через маски, как полагается), небольшими презентами и разбежались в разные стороны. Но именно после этой встречи родители сильно заболели и целый месяц не вставали с кровати. Мать винила во всем Леру, отец молчал, но дочь знала, что и он был недоволен ее выходкой.
— Так что ни к какой Маше ты не поедешь, — припечатала мама. — Оставайся дома. Давай лучше одеяла с тобой перестираем, а вечером сериал наш любимый посмотрим, новая серия вышла, — она взглянула на расстроенное лицо Леры и уже мягче добавила: — А если хочешь, пиццу закажем.
Лера подняла голову и улыбнулась. Пиццу она хотела. А вот ехать к подруге на день рождения — не очень. Машка опять будет спрашивать, нашла ли она себе мужчину, и намекать про тикающие часики. А еще хвастаться достижениями своих сыновей и рассказывать про мужа. Лучше и в самом деле остаться дома, так будет спокойнее. Да и нервы матери побережет.
Она стала убирать платья и блузки обратно в шкаф. Некстати вспомнила, что до тридцати лет мать ходила с ней по магазинам покупать одежду. «Я живу дольше тебя и лучше знаю, что тебе подходит, со стороны виднее, — говорила она. — Ты купишь какую-нибудь ерунду, которую и носить не будешь, а деньги уже потрачены».
К сорока годам Лере удалось отстоять право самой покупать себе вещи. Но она все равно брала на помощь маму. Выбирать самостоятельно подходящую ей одежду Лера не умела — так и не выработала ни свой вкус, ни стиль, ни чувство прекрасного. Глаз цеплялся только за аляпистую, блестящую нелепицу.
* * *
Лера росла обычной девочкой в полной семье: с папой и мамой. Ее не обижали, не ругали, даже наоборот — всячески помогали, оберегали от проблем и везде водили за руку. Долгое время Лера этому радовалась, пока однажды в восьмом классе ее не позвала в гости после уроков одноклассница Оля. Девочки пообедали, Оля попросила помочь ей убраться на кухне и велела вытереть со стола. Лера взяла тряпку и принялась неумело размазывать по поверхности крошки, смахивая их на пол.
— Что ты делаешь! — закричала Оля. — Кто же так вытирает! Ты что, дома этого не делаешь?
— Нет, — спокойно ответила Лера. — У нас мама и готовит, и убирает.
— А ты что делаешь? — округлила глаза Оля.
— Я? Уроки. Еще книжки читаю, телевизор смотрю.
Оля ничего не сказала, но через пару дней все в классе знали, что Лера Ярышева — белоручка и лентяйка.
Лера пришла домой и попросила маму показать ей, как правильно убираться, а заодно и готовить. Та научила ее нескольким простым блюдам и как нужно выжимать тряпку. Но новые навыки Лере так и не пригодились — мать оставалась единственной хозяйкой на кухне, сама готовила обеды, не подпуская к плите дочь.
Вот так Лера и жила, окутанная родительской заботой. Отец много работал и приносил в дом деньги. Лера его практически не видела — до того он был занят.
Когда девушка закончила школу, мать уговорила ее поступить учиться на библиотекаря: «Хорошая профессия, будешь со своим книжками сидеть, над душой никто стоять не будет».
Сама же Лера хотела стать актрисой, но быстро забросила эту идею после слов родителей: «Актерство — грязная профессия. Это не для тебя. Ты девочка тихая, робкая и ведомая. Тебя там съедят. Там нужны пробивные, наглые и беспринципные, готовые идти по головам. Лучше смотри фильмы по телевизору и не думай о ерунде».
Лера послушалась и оставила свою мечту. Она не хотела лишнего стресса в своей жизни, библиотекарем быть и правда спокойнее.
* * *
Шли годы. Лера работала в школе, выдавала учебники и книги детям, а в свободное время читала принесенные из дома исторические любовные романы. Вздыхала над приключениями молодых героинь — кельтских красавиц, французских аристократок ― и мужественных героев — благородных пиратов и отважных викингов. В жизни самой Леры не было даже самого завалявшегося мужичка. Да и откуда ему взяться, если в школе коллектив преимущественно женский, не считая пятидесятилетнего женатого физрука. А вне школы она почти не бывала, бегала по маршруту дом-работа-дом.
— Лерка, ты сама себя в клетку посадила, — как-то сказала ей Маша. — Живешь с родителями в сорок лет!
— И что? — насупилась тогда Лера. — Многие с родителями живут. Так, между прочим, удобно. Не нужно за вторую квартиру платить. Лично я не хочу отдавать половину своей зарплаты за съемную. А в родительской квартире у меня своя комната, с моими вещами, книгами…
— Дуреха ты, — жалостливо посмотрела на нее Маша. — Какая-то комната для тебя дороже свободы.
— От кого свободы? Родители меня ни в чем не ограничивают. Они у меня хорошие очень. Я им помогаю. У нас каждый день с ними киносеансы — смотрим детективы.
— Бежать тебе от них надо! Бежать, пусть сами о себе заботятся.
— Маша, им же почти семьдесят лет, — укоренено покачала головой Лера. — Нельзя их бросить. Они слабые у меня, больные. Отец все здоровье на работе оставил, а у мамы возрастное.
— Тебе сорок два, а ты без мужика! — высказала последний аргумент подруга. — Как старая дева, да еще и в библиотеке работаешь! Нарочно не придумаешь.
— Значит, такая у меня судьба, — вздохнула Лера. — Не встретила я никого достойного.
— Ты вообще никого не встретила. Пряталась ото всех. Сама и виновата, нечего на судьбу пенять.
Лера не стала возражать, это была правда. Когда к ней кто-то проявлял внимание, она рассказывала о нем матери. Та всегда отговаривала дочь от дальнейшего знакомства. Ей не нравилось в потенциальных ухажерах все: внешность, происхождение, комплименты, которые они отвешивали Лере.
После тридцати лет поток заинтересованных мужчин стал редеть, а к сорока и вовсе остановился. Лера-перестарок не была никому нужна. Молодые парни искали девушек своего возраста, ее ровесники — юных девушек, а на одиноких мужчин старше пятидесяти Лера и сама не смотрела.
Но однажды она влюбилась. И так сильно, что сама себе удивилась — неужели она может испытывать такие серьезные чувства? Раньше ведь все иначе было, просто легкая симпатия к понравившимся парням, а тут Леру будто лавиной накрыло.
Объектом ее любви оказался новый учитель химии — Александр Андреевич Дворцов, профессор, на несколько лет старше самой Леры. Что-то в его внешности, в его движениях, в его словах давали ей понять, что это ее человек на все сто процентов, потерянная родственная душа. Общались они не очень много, иногда сталкивались в учительской и коридорах, но Лере и этого было достаточно. Она использовала каждую возможность побыть рядом.
Коллеги заметили повышенный интерес библиотекарши к «химику».
— Правильно, Лерочка, хватай быка за рога, — говорила учительница английского языка. — Замуж тебе пора, а то засиделась.
— Дворцов не женат, я вчера узнала, — нашептывала молодая преподавательница истории. — Женщины у него тоже нет.
Лера расцвела. Ей захотелось красиво одеваться, краситься, чтобы привлечь внимание Александра. Получив зарплату, она в тот же день вместе с «историчкой» Светой отправилась в торговый центр за покупками.
Дома мать была в ярости.
— Ты чего накупила! — кричала она, трясся перед дочерью новой одеждой. — Тебе такое не идет! Сдай обратно в магазин, иначе я сама отнесу!
Но Лера уже стала сомневаться в материнском авторитете. Вещи ей помогала выбирать Света — а уж она была самой модной учительницей у них в школе. Лера доверилась ей и в зеркале в примерочной увидела, какой может быть красивой. Мать-то всегда выбирала более простую и скучную одежду.
На следующий день Лера пошла в парикмахерскую и отстригла свои длинные волосы, которые постоянно заплетала в косичку. Теперь у нее было каре — легкое, почти невесомое. Мать снова ругалась, увидев прическу. А вот Александр, проходя мимо сделал комплимент.
— Валерия Николаевна? — удивился он. — Не признал вас сразу. Думал, старшеклассница идет.
Сердце у Леры пело.
* * *
Как всегда в жизни бывает — одно тянет за собой другое. Лере уже не хотелось сидеть дома по вечерам с родителями и смотреть сериалы. Вне работы она стала больше времени проводить со Светой и ее приятелями, а на работе чаще общаться с Александром. Мать злилась, хваталась за сердце и грозилась вызвать скорую. Но дочь, познакомившись с другой жизнью, не могла больше терпеть домашнюю обстановку. Зона комфорта, в которой она находилась до этого, стала ей противна. Лера задумалась об аренде квартиры.
Спустя полгода ее было не узнать. Она уволилась из школы и устроилась работать в офис секретарем — ее туда порекомендовал один из многочисленных Светиных знакомых. Леру перестала устраивать ее прошлая работа библиотекарем. Хотелось большей активности и общения с коллегами. Александр ее в этом всецело поддержал — теперь они жили вместе в его квартире и готовились к свадьбе.
А родители… Лера к ним приезжала в гости на выходных. Мать еще долго злилась за решение дочери уйти из «родного гнезда» и постоянно жаловалась здоровье. Отец ничего не говорил, но Лера догадывалась, что он поддерживает ее решение строить свою отдельную жизнь.
Сама же Лера с удивлением и досадой вспоминала все года, когда жила с родителями и не пыталась что-то изменить, даже на День рождения подруги отпрашивалась, вот ведь номер. И очень жалела, что не вырвалась оттуда раньше. Но хорошо, что сейчас у нее есть Александр ― любимый человек и опора. А с ним она все преодолеет, даже обиду на родителей за свое прошлое.
