— Опять курица? — Алексей отодвинул тарелку, даже не попробовав.
Алла глубоко вдохнула, стараясь сохранить спокойствие. Она весь вечер крутилась на кухне, готовя ужин, и уже заранее знала, что муж останется недоволен. Вопрос был только в том, чем именно.
— А что не так с курицей? — холодно уточнила она.
— Да просто ели её уже недавно, — пожал плечами Алексей. — Можно же что-то поинтереснее придумать.
Алла раздражённо стиснула зубы. Вчера она готовила рыбу, позавчера — плов, на прошлой неделе запекала мясо. Что, по его мнению, было «поинтереснее»? Жареный павлин в малиновом соусе?
— Ну, если тебе не нравится, можешь приготовить что-то сам, — небрежно предложила она, скрестив руки на груди. — Я только рада буду.
— Да ладно, не дуйся, — Алексей наконец одумался и взял вилку. — Просто разнообразие бы не помешало.
Алла отвернулась, чтобы он не увидел, как она закатила глаза. Разнообразие, ага. То ему соли мало, то приправ много, то подливка слишком густая, то суп слишком жидкий. Такое ощущение, что она должна стать экстрасенсом, чтобы угадывать, чего ему захочется на сей раз.
Но больше всего Аллу бесило другое. Она не понимала, откуда взялась такая капризность. У свекрови Алексей уплетал абсолютно всё, даже если это блюдо было из разряда карательной кулинарии.
— Мамуль, ну и борщец у тебя! — с восторгом заявлял он, с аппетитом хлебая жидкость серо-буро-малинового цвета.
Алла украдкой посмотрела на его тарелку. Лично ей этот «борщец» напоминал подкрашенную воду с капустой. Без мяса, без зажарки, даже без нормального привкуса свёклы. Просто невнятное нечто, которое дома он бы даже нюхать не стал.
— Ну вот видишь, Алла, как надо готовить, — многозначительно вздохнула свекровь. — Лёшенька, будешь добавку?
Алла промолчала, но закусила губу почти до крови, чтобы не съязвить.
Сначала она думала, что проблема в ней. Может, у неё просто другие вкусовые предпочтения? Может, она не понимает, что реально вкусно, и просто придирается к свекрови из-за предвзятости? Но потом она заметила, что их сын, едва оказавшись у бабушки, отказывался есть почти всё.
— Не хочу, — хмурился он, отодвигая бабушкину кашу.
— Ты же дома ешь её! — удивлялась Галина.
— Дома она вкусная… — тихо отвечал ребёнок.
Алла смотрела на сына и понимала: нет, она не ошибалась. Алексей ел мамины блюда не из-за вкуса, а по другой причине. Возможно, потому что хотел угодить матери. Дома же он мог позволить себе покапризничать. Но почему? И сколько это ещё будет продолжаться?
Жена решила устроить эксперимент, чтобы окончательно подтвердить свои догадки.
— Сегодня у нас сюрприз, — с лёгкой улыбкой заявила Алла, ставя перед Алексеем тарелку.
Он мельком глянул на содержимое, нахмурился. Алла внутренне усмехнулась. Предсказуемая реакция.
— Это что? — осторожно спросил Алексей, разглядывая бесформенную массу, больше похожую на размоченный картон.
— Оливье. Прямо как у твоей мамы, — невинно ответила Алла.
Муж растерянно моргнул, а потом взял вилку, осторожно зачерпнул салат и положил в рот. Алла наблюдала за ним с нескрываемым интересом. Вкус точно такой же, как у Галины. Переваренные овощи, слишком много майонеза, никакой соли. Всё по её рецепту.
Даже хуже: это приготовлено руками свекрови.
Алексей сделал один медленный жевательный жест, затем поморщился и отодвинул тарелку. Он выплюнул салат в мусорное ведро.
— Ты это серьёзно? Что за гадость? — он смотрел на жену так, будто она положила ему в тарелку что-то несъедобное.
— Почему ты так злишься? — Алла с интересом склонила голову. — Ты же у мамы его лопал за обе щеки.
— Да не было у неё такого! — возмутился Алексей.
Алла усмехнулась, скрестила руки на груди.
— Было. Ты ел то же самое. Даже добавку просил.
Алексей нахмурился, но ответить сразу не смог.
— Просто… Не знаю… У мамы как-то… вкуснее, что ли, — пробормотал он, потирая затылок.
— Да ну? — подняла брови Алла. — Или не во вкусе дело? Твоя мама лично приготовила этот салат по моей просьбе. Я к нему даже не прикасалась.
Он напрягся, но ничего не сказал.
На следующий день Алла задумчиво смотрела, как Алексей в очередной раз раздражённо тыкает вилкой в тарелку. Теперь она точно знала: он ест мамины блюда не из-за вкуса. В отрыве от самой Галины они ему не нравятся.
Но почему тогда он никогда не критикует свекровь, а дома ведёт себя как привередливый ресторатор?
В голове вырисовывались подозрения. Дело вовсе не в еде.
— Лёша, ты можешь мне честно ответить? — Алла стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на мужа.
Алексей оторвался от тарелки и мельком глянул на неё.
— На что?
— Почему у мамы ты ешь всё, даже если это похоже на комбикорм, а дома вдруг становишься знатным гурманом?
Он застыл, а потом фыркнул и пожал плечами.
— Да ты преувеличиваешь.
Алла поджала губы. Ожидаемо. Он всегда так делал: отмахивался, прикидывался, что ничего не замечает.
— Лёша… — она подошла ближе. — Я специально попросила твою маму приготовить оливье. И ты сказал, что это невкусно. Тогда почему у матери ты его уплетаешь, а дома вредничаешь?
— Ну… — он замялся, отвёл взгляд. — Просто дома хочется чего-то получше.
— Получше?! — Алла всплеснула руками. — То есть дома тебе хочется еды получше, а у мамы можно есть всё подряд?
— Не всё подряд, а… — он осёкся, явно не зная, как выкрутиться.
Алла прищурилась.
— А что?
— Просто так должно быть, — наконец пробормотал он, не глядя на неё.
Алла опустилась на стул, осмысливая его слова.
— Что значит «должно быть»?
Алексей тяжело выдохнул, сосредоточенно потёр лоб.
— Ну, я всегда так ел. С детства. Мама нахваливала себя, говорила, что её еда самая вкусная, что так и должно быть. А я просто хотел её порадовать.
Алла медленно кивнула, начиная понимать.
— То есть ты ел не потому, что тебе нравилось, а потому что привык и хотел сделать ей приятно?
Алексей неопределённо пожал плечами.
— Наверное.
И тут до Аллы дошло. Дело не в том, что у Галины всё вкуснее. Просто с детства Алексей запрограммировал себя на то, что мамина еда священна, хвалить её — обязательный ритуал. А дома он мог позволить себе перебирать блюда, потому что здесь Алла не требовала слепого обожания.
— Потрясающе, — выдохнула Алла, поднимаясь. — Получается, я просто попала в какое-то странное соревнование, даже не зная правил. Может, мне тоже выбивать из тебя похвалу силой?
Алексей виновато посмотрел на неё, но промолчал.
Алла поняла главное: он не станет критиковать маму, потому что это не про еду. Это про роль, статус, чужие ожидания. А вот дома… дома он мог оторваться, ожидая, что здесь будут танцевать уже вокруг него. Но теперь этого не будет.
Алла решила сделать так, чтобы у мужа не было выбора. На следующий же день она изменила правила игры.
— А мне? — Алексей растерянно уставился на пустой стол перед собой.
Жена молча поставила тарелку перед сыном, затем — себе, а вот третьей тарелки не было. Она даже не взглянула на мужа, игнорируя его возмущение.
— Ты же ужин сегодня готовила, — Алексей нахмурился.
— Готовила, — кивнула Алла, разламывая котлету вилкой на кусочки. — Для себя и для ребёнка.
Алексей моргнул, растерянно открыл рот и сразу закрыл. Ужинать пришлось хлебом с майонезом.
Прошло несколько дней, и муж начал замечать, что без ужина как-то тоскливо.
Алла готовила так же, как и раньше, но теперь только для себя и сына, маленькими порциями. Алексей приходил с работы, заглядывал в кастрюли, а там — пустота. Ему никто не запрещал сделать бутерброды, сварить пельмени или заказать доставку. Но уютный, привычный ужин, ждущий его дома, исчез.
Спустя пару недель он окончательно сдался.
— Слушай… — он почесал затылок, не глядя на жену. — Я, наверное, вёл себя как дурaк.
Алла вскинула брови, но промолчала.
— Привередничал, придирался, — продолжал Алексей. — Мол, тут недосолено, тут пережарено… А ты ведь не обязана для меня готовить.
— Не обязана, — кивнула Алла, подтверждая.
Он молчал, ожидая, что она размякнет, а потом всё снова вернётся на свои места. Но Алла лишь спокойно смотрела на него.
— Так что… — Алексей неловко кашлянул. — Может, начнём с чистого листа?
— Ладно, — Алла наклонила голову. — И с одного важного правила.
Алексей напрягся.
— Какого?
Алла улыбнулась, но холодно.
— Если тебе что-то не нравится — готовь сам.
С тех пор Алексей больше не придирался к еде. Иногда рефлекторно начинал нахваливать мамины блюда, но, замечая тяжёлый взгляд жены, тут же переводил тему. Он научился держать язык за зубами, если его что-то не устраивало.
Алла не верила в мгновенное чудесное перевоспитание, но знала точно: теперь, если он перегнёт палку, останется голодным. Алексей тоже прекрасно понимал это и соблюдал их негласный договор.
