— Ты опять к ним собрался? — Рита обернулась от плиты, глядя, как Виталик натягивает рабочие брюки. — Это уже третьи выходные подряд!
— Ну что мне делать, если у отца спину прихватило? Кто им поможет, если не я? — Виталик даже не поднял глаз, сосредоточенно завязывая шнурки на рабочих ботинках.
— У них соседи есть. Друзья. Могли бы нанять кого-то, в конце концов! — Рита с силой стукнула ложкой о край сковородки. — Мы же с Леной и Сергеем договорились на шашлыки.
— Перенесем, — отрезал Виталик. — Родители важнее. Я у них один.
Рита покачала головой. Этот аргумент она слышала уже тысячу раз: «Я у них один». Словно они с Виталиком не планировали свою жизнь, не копили на новый холодильник, не мечтали провести отпуск вместе.
— Я домой вернусь к вечеру, — бросил он уже у двери.
— Ага, как в прошлый раз? Когда ты уехал на три часа, а вернулся за полночь?
— Не начинай, — поморщился Виталик. — Там работы много оказалось.
Дверь захлопнулась прежде, чем Рита успела ответить. Она медленно выключила плиту. Аппетит пропал.
Их история с Виталиком началась пять лет назад. Молодой инженер покорил ее своей надежностью, заботой, вниманием. Первые три года они жили в гармонии. Конечно, Виталик иногда навещал родителей на даче, помогал по хозяйству, но это было в меру. Все изменилось, когда у Павла Дмитриевича случились проблемы со здоровьем. После этого Ираида Анатольевна словно с цепи сорвалась. Каждые выходные она находила причину вызвать сына на дачу.
Рита взяла телефон, набрала Лену.
— Привет. Мы сегодня не приедем. Виталик опять на даче у родителей.
— Да ты шутишь! — возмутилась подруга. — Опять?
— Ага. У свекра спина прихватила.
— А в прошлый раз что было? Забор покосился? А до этого — крыша потекла? — в голосе Лены звучала неприкрытая ирония. — Рит, ты так и будешь это терпеть?
Рита тяжело вздохнула:
— А что мне делать? Он же упрямый.
— Поговори с ним серьезно. Скажи, что ты тоже важна. Что ваша семья важна.
— Я пыталась. Он все понимает, извиняется, а потом… опять за старое.
— Тогда пусть выбирает, — отрезала Лена. — Или вы с ним строите свою жизнь, или он посвящает ее родителям.
Рита положила трубку и задумалась. Может, Лена права? Но как поставить такой ультиматум, не разрушив отношения?
Виталик припарковал машину у родительского дома. Старая «пятерка» отца стояла во дворе, значит, они не уехали никуда. Он достал из багажника сумку с инструментами и направился к калитке.
— Сыночек приехал! — Ираида Анатольевна выглянула из окна кухни и радостно замахала руками. — Заходи скорее, я картошки нажарила!
Виталик зашел в дом. Мать суетилась вокруг него, как будто он не был здесь неделю, а вернулся из далекого путешествия.
— Как Ритуля? — спросила она, накрывая на стол. — Опять не приехала с тобой?
— У нее дела, — соврал Виталик. — А где папа? Ты говорила, у него спину прихватило.
— Так это… — Ираида Анатольевна замялась. — Утром схватило, а сейчас отпустило. Он в гараже копается.
Виталик сжал челюсти. Снова. Снова его выманили обманом.
— А что делать-то надо? — спросил он, стараясь скрыть раздражение.
— Ой, всего ничего! Забор починить с западной стороны, да крышу на сарае подлатать. И грядки бы вскопать неплохо.
«Всего ничего» означало работу на весь день. Виталик посмотрел на часы. Десять утра. Если начать сейчас, может, управится к шести.
— Давай сначала поешь, — мать придвинула к нему тарелку с жареной картошкой. — Совсем худой стал. Не кормит тебя Ритуля-то?
— Мама, не начинай, — устало сказал Виталик. — Рита отлично готовит.
— Да я ничего, — обиженно поджала губы Ираида Анатольевна. — Просто беспокоюсь о тебе. Ты же такой работящий, а она…
— А она моя жена, — отрезал Виталик. — И я прошу тебя не говорить о ней плохо.
Мать притихла, но ненадолго. Уже через минуту она как ни в чем не бывало продолжила:
— А ты помнишь Кристину, дочку Николаевых? Так она замуж вышла за военного, переехала в Москву. И уже двоих родила. А ведь вы в школе дружили.
Виталик молча жевал. Он помнил Кристину — тихую отличницу, которая вечно краснела при виде него. Мать всегда ставила ее в пример. Даже когда он познакомил родителей с Ритой, мать не преминула заметить: «А Кристина-то стройнее будет».
— Кстати, о детях, — продолжала Ираида Анатольевна, — когда вы уже порадуете нас внуками?
— Мам, мы работаем. Квартиру в ипотеку взяли. Не до детей пока.
— Так мы бы помогли! — воскликнула мать. — С внуками-то я бы с радостью посидела.
«А сейчас чем занята?» — хотел спросить Виталик, но сдержался. Мать работала бухгалтером в поликлинике, отец подрабатывал в автомастерской. Жили они неплохо, но постоянно просили у него денег то на новый телевизор, то на ремонт ванной.
— Пойду посмотрю, что с забором, — сказал он, поднимаясь из-за стола.
Во дворе он встретил отца, который, насвистывая, копался в моторе старенького «Москвича».
— Привет, пап. Как спина?
Отец выпрямился, потянулся.
— Да нормально. Мать опять преувеличивает.
— То есть ты мог бы сам забором заняться? — не удержался Виталик.
Павел Дмитриевич развел руками:
— Ты же знаешь свою мать. Ей нравится, когда ты приезжаешь. Она скучает.
Виталик вздохнул и направился к забору. Действительно, несколько досок отошли, но работы было на полчаса максимум. Потом он осмотрел крышу сарая — там протекало в одном месте, но опять же, починить можно было быстро. А вот вскапывание шести соток огорода займет весь день.
К обеду он закончил с забором и крышей и приступил к огороду. Спина ныла, руки в мозолях. Он невольно подумал о Рите, которая сейчас одна дома. О шашлыках с друзьями, которые они отменили. О новом холодильнике, на который они копили.
— Сынок, обедать! — позвала мать.
За столом она как бы между прочим сказала:
— Виталенька, нам бы насос для колодца новый купить. Старый совсем барахлит. Тысяч тридцать стоит.
Виталик поперхнулся.
— Мам, у нас с Ритой ипотека. И мы на холодильник копим. Старый совсем плохо морозит.
— Ой, да что там ваш холодильник! — отмахнулась мать. — Вода важнее. Вдруг колодец совсем пересохнет?
Виталик почувствовал, как внутри поднимается раздражение. Но он не мог спорить с матерью. Никогда не мог.
— Хорошо, — сказал он. — Я пришлю деньги на карту.
Мать просияла и погладила его по руке:
— Ты у меня самый лучший сын. Не то что у Петровых — совсем родителей забросил.
К вечеру, закончив с огородом, Виталик был без сил. Хотелось только одного — домой, в душ и спать. Но мать накрыла праздничный ужин, и пришлось остаться еще на пару часов.
Домой он вернулся почти в одиннадцать. Рита не спала — сидела на кухне, листая журнал.
— Как родители? — спросила она, не глядя на него.
— Нормально, — устало ответил Виталик. — Пойду в душ.
Под горячими струями воды он пытался смыть с себя не только грязь, но и чувство вины. Перед Ритой — за то, что опять провел выходной не с ней. Перед родителями — за то, что внутренне злился на них. Перед собой — за то, что не мог найти баланс.
Когда он вышел из ванной, Рита уже лежала в постели, отвернувшись к стене. Он осторожно лег рядом.
— Рит, ты не спишь?
— Нет, — глухо ответила она.
— Я завтра весь день твой. Можем в кино сходить или в парк.
Рита повернулась к нему:
— Правда? А вдруг у мамы кран потечет? Или цветы нужно будет полить?
— Не начинай, — попросил Виталик. — Я устал.
— Я тоже устала, — тихо сказала Рита. — Устала быть на втором месте после твоих родителей.
— Ты не на втором месте!
— Да? А почему тогда ты отменил встречу с нашими друзьями? Почему каждые выходные ездишь на дачу? Почему отдал им деньги, которые мы копили на холодильник?
Виталик вздрогнул:
— Откуда ты знаешь про деньги?
— Мне твоя мать позвонила, — горько усмехнулась Рита. — Похвасталась, что ты такой хороший сын — на насос для колодца денег дал.
— Рита, я…
— Не надо, — она снова отвернулась. — Давай просто спать.
Следующая неделя прошла относительно спокойно. Виталик был внимателен к жене, они даже выбрались в кино в среду вечером. Рита немного оттаяла, но напряжение никуда не делось.
В пятницу вечером, когда они ужинали, зазвонил телефон.
— Да, мама, — Виталик вышел в другую комнату. — Что случилось?
— Сыночек, у нас теплица покосилась. Можешь завтра приехать? Ненадолго, на пару часиков.
Виталик закрыл глаза. «На пару часиков» обычно превращалось в целый день.
— Мам, мы с Ритой планировали…
— Ой, да что там ваши планы! — перебила мать. — Молодые еще, успеете. А теплица не ждет. Помидоры пропадут.
Виталик вернулся на кухню. Рита подняла на него глаза:
— Дай угадаю. Теплица покосилась?
— Откуда ты… — начал он, но осекся. — Ритуль, правда, это буквально на пару часов. Я быстро.
— Конечно, — Рита встала из-за стола. — Как всегда.
— Рита, не уходи, — Виталик поймал ее за руку. — Давай поговорим.
— О чем? — она вырвала руку. — О том, что я должна понимать, какие у тебя замечательные родители? О том, что я эгоистка, раз хочу проводить выходные со своим мужем? Нет, спасибо, эту лекцию я уже слышала.
— Но я действительно быстро! Починю теплицу и вернусь. Обещаю.
Рита покачала головой:
— Не обещай того, чего не выполнишь.
На следующий день Виталик приехал на дачу к десяти утра. И первое, что он увидел, — накрытый во дворе стол и семью соседей, расположившуюся там.
— А вот и наш Виталик! — радостно воскликнула мать. — Теперь можно и шашлыки ставить!
Виталик растерянно оглядел гостей. Семья Николаевых — соседи по даче, с которыми родители дружили много лет. И среди них — Кристина, та самая одноклассница, которую мать всегда ставила ему в пример.
— Привет, Виталь, — Кристина смущенно улыбнулась. — Давно не виделись.
— Привет, — кивнул он. — Мам, ты говорила про теплицу…
— Так она никуда не денется! — мать подтолкнула его к столу. — Сначала поздоровайся с гостями, поешь, а потом уже и поработаешь.
Виталик почувствовал, как внутри поднимается волна раздражения. Его снова обманули. Вызвали не на срочный ремонт, а на посиделки с соседями.
— Виталик работает инженером на заводе, — с гордостью рассказывала мать соседям. — Такой умница, такой работящий!
— А жена кем работает? — поинтересовался сосед.
— Да так, в офисе каком-то, — пренебрежительно махнула рукой Ираида Анатольевна. — Не то что наша Кристиночка — врачом работает!
Виталик стиснул зубы:
— Рита — специалист по подбору персонала в крупной компании. У нее высшее образование и хорошая зарплата.
— Ну да, ну да, — рассеянно кивнула мать. — Кристиночка, положи Виталику салатика.
Кристина, смущенно улыбаясь, потянулась с салатом. Виталик отодвинул тарелку:
— Спасибо, я не голоден. Пойду посмотрю теплицу.
Теплица действительно нуждалась в ремонте — одна сторона накренилась, но работы было на час, не больше. Виталик принялся за дело, стараясь не обращать внимания на веселье за столом.
— Помочь? — рядом появился отец.
— Справлюсь, — буркнул Виталик. — А ты чего не с гостями?
— Да надоели они, — признался отец. — Твоя мать все это затеяла. Хотела Кристину тебе показать. Она ведь развелась недавно.
Виталик выпрямился, глядя на отца:
— Пап, ты серьезно? Я женат. У меня Рита есть.
— Я понимаю, — развел руками отец. — Но ты же мать свою знаешь. Ей Кристина больше нравится.
— А мне нравится Рита, — отрезал Виталик. — И больше об этом ни слова.
Закончив с теплицей, он вернулся к столу. Мать тут же подскочила к нему:
— Сыночек, может, останешься на ночь? Посидим, повспоминаем…
— Нет, мам. Я обещал Рите вернуться.
— Ой, да что там твоя Рита! — отмахнулась мать. — Не маленькая, переживет одну ночь без тебя.
Виталик почувствовал, как что-то внутри него щелкнуло. Он больше не мог это терпеть.
— Мам, хватит, — сказал он неожиданно твердо. — Я люблю Риту. Она моя жена. И я не позволю тебе говорить о ней в таком тоне.
Мать опешила, но быстро пришла в себя:
— Ой, какие мы нежные стали! Подумаешь, сказала правду! Эта твоя Рита только и делает, что от семьи тебя отрывает. Раньше ты каждое воскресенье к нам приезжал, а теперь…
— А теперь у меня своя жизнь, — перебил Виталик. — И своя семья.
— Мы твоя семья! — возмутилась мать. — Мы тебя вырастили, выучили!
Виталик посмотрел на мать долгим взглядом:
— Спасибо вам за это. Но сейчас я взрослый человек, у меня жена, своя квартира, своя жизнь. И я не могу разрываться между вами и Ритой.
Мать демонстративно всплакнула:
— Вот оно, благодарность! Бросает нас, стариков!
— Мам, тебе пятьдесят шесть, папе шестьдесят. Вы оба работаете, активные, здоровые. Вы правда можете справиться с дачей без меня.
— Да как ты смеешь! — мать перешла на крик. — Неблагодарный! Я тебя растила, ночей не спала!
Виталик вздохнул:
— Я поехал домой. Извините, если испортил вам праздник.
Он сел в машину и выехал со двора под возмущенные крики матери. На душе было тяжело, но одновременно — невероятно легко, как будто он сбросил огромный груз, который тащил много лет.
Рита не ожидала увидеть мужа так рано. Было всего три часа дня, когда он вошел в квартиру.
— Что-то случилось? — встревоженно спросила она.
Виталик тяжело опустился на диван:
— Я поссорился с родителями. Точнее, с мамой.
Рита села рядом:
— Из-за чего?
Виталик рассказал ей все — про обман с теплицей, про соседей, про Кристину, про попытки матери манипулировать им.
— Я так больше не могу, — закончил он. — Мне надоело чувствовать себя вечно виноватым. Перед тобой — за то, что уделяю слишком много времени родителям. Перед ними — за то, что не соответствую их ожиданиям.
Рита взяла его за руку:
— Я не прошу тебя выбирать между мной и родителями. Я просто хочу, чтобы ты поставил границы. Чтобы родители уважали наше время, наши планы.
— Боюсь, с моей мамой это невозможно, — горько усмехнулся Виталик. — Она всегда будет давить, манипулировать, обвинять.
— И что ты хочешь делать?
— Не знаю, — честно признался он. — Мне нужно время подумать.
Две недели от родителей не было вестей. Виталик не звонил им, они — ему. Рита видела, как мужу тяжело, но не вмешивалась. Это была его битва, его выбор.
А потом Виталик принял решение. Он взял отпуск — две недели, которые они с Ритой планировали провести на море.
— Я поеду к родителям, — сказал он жене. — Хочу раз и навсегда решить все их проблемы с дачей. Починю все, что можно починить, сделаю все, что можно сделать. А потом — точка. Больше никаких манипуляций.
Рита была разочарована, но поняла его решение:
— Хорошо. Но это последний раз, когда ты жертвуешь нашим временем ради них.
— Обещаю, — Виталик обнял ее.
Родители были удивлены, когда он приехал с чемоданом вещей и объявил, что проведет у них две недели. Мать сразу оттаяла, засуетилась, начала готовить его любимые блюда. Отец был сдержаннее, но тоже обрадовался.
Виталик работал от рассвета до заката. Он починил все, что только можно было починить на даче: отремонтировал крышу дома, заменил прогнившие доски в полу веранды, укрепил забор по всему периметру, вычистил и отремонтировал сарай, перекопал весь огород, обрезал деревья, починил водопровод, заменил проводку в доме.
Каждый вечер он звонил Рите, рассказывал о своих успехах. Она поддерживала его, но он слышал в ее голосе тоску и понимал, что должен вернуться к ней как можно скорее.
Постепенно Виталик стал замечать, что родители воспринимают его помощь как должное. Мать не благодарила его, а только давала указания, что еще нужно сделать. Отец большую часть времени проводил перед телевизором или в гараже, хотя был вполне способен помогать.
Кристина действительно часто заходила в гости — якобы помочь с готовкой, но Виталик видел, что это мать ее приглашает. И каждый раз она находила повод сравнить Кристину с Ритой не в пользу последней.
— Кристиночка такая хозяйственная, — говорила мать, накрывая на стол. — И готовит хорошо, и шьет. Не то что некоторые.
Виталик молчал, стиснув зубы. Он дал себе слово довести дело до конца, а потом уже расставить все точки над «и».
На десятый день его пребывания на даче Ираида Анатольевна объявила за ужином:
— Сынок, мы с отцом подумали… Нам бы новый забор вокруг всего участка поставить. Старый совсем прохудился.
— Я его только что отремонтировал, — удивился Виталик.
— Ну, подлатал немного, — отмахнулась мать. — А нам бы новый. Современный, из профнастила. Сосед Петрович такой поставил — красота!
— И сколько это будет стоить? — настороженно спросил Виталик.
— Да всего ничего, — пожала плечами мать. — Тысяч пятьдесят на материалы. Ну а работу ты сам сделаешь.
Виталик поперхнулся:
— Пятьдесят тысяч? Мам, вы с ума сошли? У нас с Ритой ипотека, мы на отпуск копили!
— Ну не сразу всю сумму, — рассудительно сказала мать. — Частями. По десять тысяч в месяц будешь давать, и за полгода расплатишься. А что такого? Ты же сын, должен родителям помогать.
Виталик посмотрел на отца:
— Пап, а ты что думаешь?
Отец неопределенно пожал плечами:
— Мать говорит, нужен забор, значит, нужен.
Это стало последней каплей. Виталик медленно положил вилку:
— Нет.
— Что «нет»? — не поняла мать.
— Нет, я не буду давать вам деньги на забор. И не буду его ставить.
Ираида Анатольевна изумленно подняла брови:
— Это как понимать?
— Очень просто, — спокойно ответил Виталик. — Я две недели безвылазно работаю на вашей даче. Починил все, что можно починить. Отдал вам деньги на насос. Но хватит. У меня есть своя жизнь, свои планы, своя семья.
— Мы твоя семья! — возмутилась мать.
— Нет, мама. Моя семья — это Рита. А вы — мои родители, которых я люблю и уважаю. Но я не буду больше позволять вам манипулировать мной.
— Как ты смеешь так разговаривать с матерью! — вскричала Ираида Анатольевна. — Да я тебя растила, ночей не спала!
— И я благодарен тебе за это, — кивнул Виталик. — Но сейчас я взрослый человек, а не ваша собственность. И вы тоже взрослые люди, а не беспомощные старики. Вы оба работаете, получаете хорошую пенсию. Вы вполне можете позволить себе нанять работников, если что-то нужно сделать на даче.
— Да как ты смеешь! — мать перешла на крик. — Это все она, твоя Ритка! Настроила тебя против родителей!
— Не впутывай сюда Риту, — Виталик стукнул кулаком по столу, да так сильно, что посуда подпрыгнула. — Это мое решение. Мое собственное. И знаешь, что самое грустное? Что я должен был принять его давно.
— В каком смысле? — мать сразу сбавила тон, удивленная такой реакцией обычно спокойного сына.
— В прямом. Я слишком долго позволял тебе манипулировать мной. «Сынок, ты же у нас один», «Сынок, кто, если не ты», «Сынок, мы же тебя растили». И каждый раз я поддавался, жертвовал своими планами, временем с женой, деньгами, которые мы копили.
Ираида Анатольевна поджала губы:
— Значит, деньги тебе важнее родителей?
— Мам, ставьте забор на свои деньги, у меня семья есть, вообще-то, — твердо сказал Виталик. — И дело не в деньгах. А в уважении. В том, что вы не уважаете мое время, мои планы, мою жену.
— При чем тут твоя жена? — фыркнула мать.
— При том, что ты постоянно сравниваешь ее с Кристиной. Постоянно намекаешь, что я сделал неправильный выбор. Постоянно пытаешься нас поссорить. Думаешь, я не вижу?
Мать отвела глаза:
— Глупости какие…
— Не глупости. Я вижу все — и как ты специально приглашаешь Кристину, когда я приезжаю, и как ты критикуешь Риту за спиной, и как ты пытаешься вбить клин между нами.
Виталик повернулся к отцу:
— А ты, папа? Ты все это видишь и молчишь. Почему?
Павел Дмитриевич неожиданно выпрямился:
— Потому что спорить с твоей матерью — себе дороже. Но знаешь, сынок, я с тобой согласен. Мать перегибает палку.
— Паша! — ахнула Ираида Анатольевна.
— А что Паша? Правду говорю. Мальчишка прав — мы не старые и не немощные. Можем и сами справиться. Или нанять кого.
— Ты с ума сошел? — всплеснула руками мать. — Нанять кого-то, когда у нас сын есть?!
— У нас есть сын, а у сына есть своя жизнь, — спокойно ответил отец. — И мы должны это уважать.
Виталик удивленно посмотрел на отца. За все эти годы он впервые слышал, чтобы тот перечил матери. И это придало ему сил.
— Я уезжаю завтра, — твердо сказал он. — А сейчас пойду соберу вещи.
— И больше не приедешь, да? — в голосе матери звучали слезы. — Бросишь стариков?
— Я не говорил, что не приеду вообще, — вздохнул Виталик. — Но приезжать буду на своих условиях. Раз в месяц, на несколько часов. Помогать буду, но в меру сил и возможностей, а не в ущерб своей семье. И денег на забор не дам — у нас с Ритой свои планы на эти деньги.
Он поднялся из-за стола и направился в свою комнату. За спиной раздавались возмущенные восклицания матери, но он больше не слушал. Виталик чувствовал странное облегчение, словно сбросил с плеч тяжелый груз, который тащил много лет.
На следующее утро Виталик собрал вещи и вышел во двор. Отец стоял у калитки, курил.
— Уезжаешь? — спросил он, выпуская дым.
— Да, — кивнул Виталик. — Мама где?
— В доме сидит, обижается, — усмехнулся отец. — Ты не переживай, остынет.
— Пап, я серьезно насчет того, что сказал вчера.
— Я понимаю, — отец положил руку ему на плечо. — И ты прав. Мы с матерью слишком многого от тебя требовали. И этот забор… Сам понимаю, что перебор.
Они помолчали. Потом отец неожиданно спросил:
— Расскажи мне о Рите. Какая она?
Виталик удивленно посмотрел на отца:
— Ты же с ней знаком.
— Знаком, но не знаю. Твоя мать всегда говорит о ней только плохое. А я хочу знать, что ты в ней нашел.
Виталик улыбнулся:
— Она умная, независимая, с чувством юмора. Она поддерживает меня во всем, но и не боится сказать правду, если я не прав. С ней интересно — мы можем часами разговаривать обо всем на свете. И она красивая, конечно.
Отец усмехнулся:
— Звучит неплохо. Может, в следующий раз привезешь ее с собой? Пообщаемся нормально, без маминых выходок.
— Не думаю, что это хорошая идея, пап, — покачал головой Виталик. — Маме нужно время, чтобы принять мое решение. И Рите тоже нужно время, чтобы простить вас за все то, что вы делали эти годы.
— Я понимаю, — кивнул отец. — Что ж, передавай ей привет от меня.
Они обнялись, и Виталик сел в машину. Оглянувшись на дом, он увидел мать, стоящую у окна. Он помахал ей рукой, но она отвернулась. Виталик вздохнул и завел мотор.
Когда он вернулся домой, Рита бросилась ему на шею:
— Ты вернулся раньше! Я думала, ты до конца отпуска будешь там.
— Я все доделал, что мог, — Виталик крепко обнял ее. — И расставил все точки над «и».
Они сели на диван, и Виталик рассказал ей все — про забор, про разговор с родителями, про поддержку отца.
— Надеюсь, твоя мама поймет и примет твое решение, — сказала Рита, внимательно глядя на него. — Но что, если нет?
— Тогда ей придется смириться с тем, что у меня есть своя жизнь, — твердо ответил Виталик. — Я больше не позволю ей манипулировать мной или плохо говорить о тебе.
Рита прижалась к нему:
— Я горжусь тобой. Знаю, как тебе было трудно.
Виталик поцеловал ее:
— Прости меня за все эти годы. За то, что позволял им вмешиваться в нашу жизнь. За то, что не всегда ставил тебя на первое место.
— Главное, что ты понял это сейчас, — улыбнулась Рита. — У нас еще целая неделя отпуска. Что будем делать?
— Как насчет того, чтобы поехать на озеро? — предложил Виталик. — Только ты и я. Никаких звонков, никаких родителей, никаких проблем.
— Звучит идеально, — Рита поцеловала его. — Когда выезжаем?
— Завтра утром.
Прошло три месяца. Виталик сдержал слово — он приезжал к родителям раз в месяц, но всего на несколько часов. Ираида Анатольевна постепенно смирилась с новыми правилами, хотя иногда все еще пыталась манипулировать сыном. Но Виталик научился твердо говорить «нет».
Отношения с отцом неожиданно улучшились. Они стали больше разговаривать, и Виталик узнал много нового о своем отце — о его увлечениях, мечтах, разочарованиях. Оказалось, отец всегда хотел путешествовать, но мать была против.
Рита и Виталик наконец-то купили новый холодильник и сделали ремонт в квартире. Они стали больше времени проводить вместе, строить планы на будущее. Виталик понял, что именно с Ритой он действительно счастлив.
В один из вечеров, когда они ужинали дома, зазвонил телефон. Виталик посмотрел на экран — звонила мать.
— Не бери, — напряженно сказала Рита.
— Нет, все в порядке, — Виталик ответил на звонок. — Да, мама?
— Виталик… — голос матери звучал непривычно тихо. — Я хотела извиниться.
Виталик от удивления чуть не выронил телефон:
— За что?
— За все. За то, что давила на тебя. За то, что плохо говорила о Рите. Отец… Отец открыл мне глаза. Сказал, что я могу потерять сына, если буду продолжать в том же духе.
Виталик молчал, не зная, что ответить.
— Я не прошу тебя приезжать чаще или давать нам денег, — продолжала мать. — Просто… не отказывайся от нас совсем, хорошо?
— Я не отказываюсь от вас, мама, — тихо сказал Виталик. — Я просто хочу, чтобы вы уважали мой выбор и мою жизнь.
— Я постараюсь, — пообещала мать. — И… передай Рите привет от меня.
Когда Виталик положил трубку, Рита вопросительно посмотрела на него.
— Моя мать только что извинилась, — удивленно сказал он. — И передала тебе привет.
— Ничего себе, — Рита улыбнулась. — Чудеса случаются.
— Не знаю, насколько искренне это извинение, — задумчиво произнес Виталик. — Но это уже прогресс.
— В любом случае, главное, что мы с тобой теперь на одной стороне, — Рита взяла его за руку. — И что бы ни случилось, мы справимся.
Виталик сжал ее ладонь. Он знал, что путь к нормальным отношениям с родителями будет долгим и непростым. Но он был готов пройти этот путь — ради себя, ради Риты, ради их будущего. Ведь самое главное он уже сделал — научился говорить «нет» и отстаивать границы своей семьи.
В конце концов, это была его жизнь. И он имел право прожить ее так, как считал нужным.
