Аня шагала по пустой улице, подгоняемая осенним ветром. Ей было двадцать, она училась на втором курсе университета и ещё не привыкла ко взрослой жизни с её вечной нехваткой времени.
Высокая, с густыми каштановыми волосами, которые вечно выбивались из-под капюшона, и зелеными глазами, она часто притягивала взгляды.
На щёках, чуть покрасневших от ветра, лежала лёгкая улыбка.
«Интересно, что он приготовил для меня на этот раз? Может, что-то особенное? Или, как обычно, очередная книга? – размышляла она, ощущая приятное тепло от мысли, что отец не забыл о её дне рождения. – Хотя книги я всё равно люблю.»
Очередь на почте растянулась, как обычно, на десяток человек. Аня терпеливо стояла среди ворчливых пенсионеров, слушая, как они оживлённо обсуждают маленькие пенсии и высокие цены на гречку с сахаром.
Один из них сокрушённо вздыхал, вспоминая, как раньше «всё было дешевле и проще».
Когда наконец подошла её очередь, она с облегчением взяла заветную коробку. Выйдя на улицу, она вдохнула холодный воздух и заспешила домой, замёрзшая, но довольная.
Аня вошла в подъезд своей серой пятиэтажки.
Старые перила облупились, некоторые окна были разбиты. В самой квартире было тихо, лишь настенные часы мерно тикали. Мама возилась на кухне. Аня поставила коробку с подарком на стол и позвала:
– Мам, я дома!
– Уже разогреваю ужин, мой руки скорее, – ответила та, не выглядывая.
Аня села за стол в своей комнате, аккуратно разрезала канцелярским ножичком упаковку и достала из коробки книгу. Её руки замерли на мгновение – изящное золотое тиснение на обложке сразу привлекло взгляд. «Анна Каренина». Она провела холодными пальцами по гладкой поверхности, чувствуя лёгкий трепет.
– Что там у тебя? – послышался голос матери из кухни.
– Книга, классика, как всегда, – ответила Аня, перелистывая страницы. Её отец всегда говорил, что классика – это на все времена. Листая, она на мгновение остановилась, чувствуя знакомый запах бумаги. Это было похоже на маленькую встречу с чем-то из детства.
Вдруг из книги выпала записка, плавно приземлившись на стол. Аня подняла её и нахмурилась. На небольшом оторванном листке в клетку было всего одно слово: «Извини».
Она долго смотрела на эту записку, чувствуя, как сердце сжимается от какой-то неопределённой тревоги. Пальцы неосознанно разглаживали бумагу. «За что извинения?» – подумала она, и перед глазами замелькали обрывки воспоминаний: редкие звонки отца, внезапные исчезновения, ссоры с ее матерью.
Сначала Аня сжала записку в ладони, чувствуя сомнение.
Ей не хотелось показывать её матери. «А вдруг она только рассердится или как всегда начнет отмахиваться?» – подумала девушка. Но тревожное слово на бумаге словно жгло ей пальцы. Она решительно вошла на кухню.
– Мам, – сказала она, остановившись у двери. – Ты видела, что он вложил?
Мать подняла глаза от кастрюли, в которой что-то булькало. На её лице промелькнула тень, но она быстро взяла себя в руки.
– Нет. А что там?
Аня нерешительно разжала пальцы, держа записку так, будто она могла исчезнуть.
– Вот. Он написал “извини”. За что, не знаешь? – спросила она, чувствуя, как голос слегка дрожит.
Мать пожала плечами и вернулась к плите.
– Ничего особенного. Может, просто хотел извиниться за то, что так редко звонит.
– Мам, – Аня встала, чувствуя, как внутри всё закипает. – Почему ты всегда говоришь, что это неважно? Он же мой отец. Ты, кстати, никогда не рассказывала мне напрямую, почему он ушёл. Что случилось на самом деле?
Мать тяжело вздохнула, но не обернулась.
– Ань, ты уже взрослая девочка. Тебе сегодня 20 лет. Но некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Просто поверь мне, так будет лучше.
– Но я больше не могу так! – вдргу закричала Аня, сама того не ожидая. – Я хочу знать правду! Я имею на это полное право. Ты всё время что-то скрываешь!
Мать резко обернулась, ее взгляд не казался таким дружелюбным, как раньше.
– Ань, не начинай, – сказала она тихо, но твёрдо. – У каждого свои скелеты в шкафу. Не трогай их, если хочешь жить спокойно. Я все сказала.
Эти слова только сильнее разожгли в Ане желание докопаться до истины. Она знала, что ответ есть, и что мать скрывает больше, чем говорит.
Вечером на кухне царила тихая домашняя радость.
На маленьком столе стояли салат оливье в старой стеклянной миске, несколько бутербродов и небольшой тортик с розовой глазурью, купленный в магазине. Мама зажгла свечу на торте и с улыбкой сказала:
– Давай, Аня, загадывай желание. Но учти, оно должно быть серьёзным.
Аня задумчиво посмотрела на свечу, затем улыбнулась:
– Хорошо, тогда я загадаю, чтобы… чтобы у нас с тобой всё было хорошо, мам. Просто хорошо.
Мама рассмеялась и тронула её за руку:
– Это самое правильное желание. Ну что, режем торт?
После они ели торт и разговаривали о всяких пустяках из прошлого.
Мама рассказала, как однажды на даче сломала старый стул, думая, что он ее выдержит, а Аня вспомнила, как в детстве пыталась построить домик из коробок и весь вечер сидела в нём, пока коробки не развалились. Они смеялись до слёз, но где-то внутри Аня чувствовала лёгкую грусть, причину которой она не могла объяснить даже самой себе.
Позже, уже лежа в постели, Аня долго не могла уснуть. Её взгляд то и дело падал на книгу, лежащую на тумбочке. В голове мелькали картины: отец, уезжающий на старой машине; его неловкие объятия на редких встречах; молчаливые слёзы матери.
Она решила, что не остановится, пока не узнает всю правду.
На выходных Аня отправилась на старую дачу, которая когда-то принадлежала её бабушке и дедушке. Отец часто упоминал это место в разговорах, но сам не бывал там годами. Дом стоял на краю города, словно забытый временем. Скрипучая калитка, облупившаяся краска на ставнях – всё это дышало воспоминаниями. Дверь оказалась не заперта, и Аня с осторожностью вошла внутрь.
Внутри было холодно и пыльно. Стол с надколотым углом, кресло с вытертой обивкой, шкаф с книгами – всё выглядело так, словно хозяева покинули дом в спешке. Аня долго искала что-то значимое, пока не наткнулась на старый фотоальбом.
Листая страницы, она замерла. На фотографиях отец стоял с женщиной и двумя детьми. Они выглядели счастливыми. Аня почувствовала, как в горле встал ком. «Кто они? Почему он никогда не рассказывал?»
На даче было холодно. Сквозь выбитые окна гулял пронизывающий ветер, заставляя Аню ежиться и натягивать капюшон плотнее. Она понимала, что оставаться здесь долго не сможет.
Старая мебель и покрытые слоем пыли полки наполняли дом ощущением заброшенности и грусти. Взяв альбом, Аня быстро вышла наружу, заперев за собой дверь, хотя толку от этого уже давно не было.
Она вернулась домой, где было тепло и уютно, но её душу разрывали противоречивые чувства. Аня положила альбом на кухонный стол и присела рядом, пытаясь собраться с мыслями. Её взгляд то и дело возвращался к старым фотографиям, которые, казалось, смотрели прямо ей в душу. «Почему он никогда не говорил об этом? Кто они для него? А что я для него?» – думала она, сжимая руки в кулаки.
Когда мать наконец вернулась домой, Аня вышла ей навстречу в прихожую. Она несколько часов провела в размышлениях, перебирая страницы альбома, но вопросов стало только больше. Теперь, когда мама стояла перед ней, усталая после долгого дня, Аня не выдержала:
– Мам, ты ничего не хочешь мне сказать? – произнесла она, держа альбом в руках.
Мать замерла, глядя на этот альбом.
Вначале она нахмурилась, словно пытаясь вспомнить, что это за вещь. Она аккуратно взяла его в руки, провела пальцем по пыльной обложке и открыла первую страницу. На мгновение её лицо оставалось непроницаемым, но затем она побледнела. Её пальцы замерли на старой фотографии.
– Это… – начала она, затем осеклась и подняла взгляд на Аню. В её глазах отразились страх и горечь. – Где ты нашла это?
– На даче у бабушки и дедушки, – ответила Аня, её голос звучал твёрже, чем она ожидала. – Мама, кто эти люди? Почему ты никогда не рассказывала мне ничего об этом?
Мать тяжело вздохнула и закрыла альбом, словно боясь, что кто-то ещё заглянет внутрь.
– Ты слишком далеко зашла, – наконец сказала она, дрожащим голосом. – Твой отец – не тот, кем ты его считаешь.
Аня с трудом подавила накатывающее раздражение:
– Мама, он… у него была семья? Другие дети?
Мать опустила глаза. Её руки крепко держали альбом, как будто он мог выскользнуть.
– Да, – прошептала она. – И это далеко не всё, что тебе нужно знать.
Эти слова ударили Аню, как гром среди ясного неба. Её мир начал рушиться, но внутри росло странное ощущение. Ощущение, что теперь она должна узнать всё.
Прошло несколько дней после разговора с мамой, но Аня не могла избавиться от чувства тревоги. Ответы матери оказались слишком размытыми, а ощущение, что она что-то скрывает, не отпускало.
Старый альбом стоял на полке в её комнате, но каждый раз, глядя на него, Аня чувствовала, как внутри поднимается тягостное чувство. Её мысли постоянно возвращались к отцу, которого она почти не знала.
«А что, если он даже не ответит?» – думала она, прокручивая возможные варианты в голове. Они не виделись уже восемь лет. Последний раз это было на её двенадцатый день рождения, когда он привёз подарок – красивую куклу, которая теперь лежала где-то на антресолях.
После того визита он исчез так же внезапно, как появился. С тех пор были только редкие, натянутые телефонные звонки, и даже они прекратились пару лет назад.
Сначала Аня боялась писать отцу.
Она долго сидела с телефоном в руках, не решаясь набрать сообщение. «А вдруг он не захочет говорить? Или начнёт оправдываться, как всегда?» – эти мысли крутились в её голове, мешая принять решение. Но потом она подумала о том, что молчание только сильнее затягивает клубок вопросов. Её желание узнать правду стало сильнее страха.
Собравшись с духом, Аня набрала сообщение: «Мне нужно с тобой увидеться. Это важно.» Пальцы замерли над кнопкой отправки, но через секунду она решительно нажала. Волнение сдавило грудь, но через несколько минут телефон завибрировал. Ответ пришёл почти сразу: «Приезжай в выходные. Адрес тот же.»
Эти слова наполнили её сердце смесью тревоги и решимости. Она понимала, что эта встреча многое изменит. Впервые за долгое время Аня чувствовала, что может получить ответы на вопросы, которые так долго оставались без ответа.
В субботу Аня стояла у порога квартиры своего отца. Это была старая, тесная квартира на другом конце города, окружённая серыми высотками и шумными дорогами. Сердце гулко стучало, пока она неуверенно нажимала на звонок. Через несколько мгновений дверь открылась, и на пороге появился отец. Его лицо отразило удивление и беспокойство.
– Аня, не ожидал увидеть тебя так скоро, – сказал он, пропуская её внутрь.
Квартира была простой, почти аскетичной. Аня заметила старую мебель и запах пыли. Всё здесь казалось чужим и в то же время наполненным воспоминаниями. Отец смотрел на неё с лёгкой улыбкой.
– Ты так изменилась, – произнёс он, прерывая тишину. – Выросла. Я бы даже не узнал тебя, если бы не твои глаза. Они такие же, как у меня.
Аня сжала руки, стараясь не показывать своих эмоций.
– Спасибо, – коротко ответила она. – Но я приехала не для этого.
Отец кивнул, но его взгляд снова ушёл куда-то в сторону.
– Ты знаешь, иногда я думал, как ты живёшь, как у тебя дела… Но что-то всегда мешало позвонить. Может быть, страх услышать, что ты не хочешь со мной разговаривать, – сказал он, пытаясь уйти от главной темы разговора.
– Почему ты захотела встретиться? – спросил отец, избегая её взгляда.
Аня достала альбом и положила его на стол.
– Ты знаешь, что это? – спросила она, пристально глядя на него.
Отец побледнел. Его руки задрожали, когда он осторожно коснулся обложки.
– Это… это давно забытое прошлое, – произнёс он с тяжёлым вздохом. – Где ты его нашла?
– На даче, – коротко ответила Аня. – Почему ты никогда не рассказывал? Кто все эти люди на фотографиях?
Слова Ани повисли в воздухе. Отец закрыл глаза и провёл рукой по лицу.
– Ты должна знать правду, ты уже взрослая девочка, – начал он. – До тебя и твоей мамы у меня была семья. Жена и дети. Но я… я не был честным человеком. Я совершил большую ошибку.
Аня замерла, её дыхание участилось.
– Моя мама… она была… – её голос сорвался.
Отец опустил глаза.
– Да, – сказал он тихо. – Она была для меня… больше, чем просто знакомой. Но когда она забеременела тобой, я испугался. Я боялся, что моя семья узнает правду. Я ушёл от неё, надеясь сохранить всё как есть. Но… моя первая жена всё равно узнала о наших отношениях. Она выгнала меня. Я ушел.
Аня почувствовала, как внутри всё оборвалось.
– И что было потом? – спросила она.
Отец горько усмехнулся.
– Твоя мама тоже узнала правду. Узнала, что я обманывал её так же, как свою первую жену. Она не захотела продолжать наши отношения. Сказала, что я ненадёжен, что она не может доверять мне и что дочь будет воспитывать сама.
Тогда я остался ни с чем.
Аня ещё немного поговорила с отцом. Они вспоминали её детство, как она впервые училась кататься на велосипеде или как она рисовала открытки для бабушек, дедушек и даже для серого кота Васьки. Аня старалась сохранять спокойствие, но вопросы о прошлом родителей так и не отпускали её.
– А как мама? – неожиданно спросил отец, отводя взгляд.
– Её жизнь давно идёт своим чередом, – ответила Аня, избегая подробностей.
Отец кивнул, задумчиво посмотрев в окно.
– У тебя много дел?
– Да, – соврала Аня. – Мне нужно идти. Спасибо за честный разговор.
Она встала, быстро собрала вещи и, попрощавшись, ушла. Её мысли были переполнены словами отца. Обман, страх, одиночество… Всё это казалось таким чуждым, словно она прочла об этом в книге, а не услышала в реальной жизни.
Дома на кухне её ждала мама. Она сидела за столом с чашкой чая и внимательно посмотрела на дочь, когда та показалась в коридоре.
– Ну? – спросила она тихо. – Ты была у него?
Аня кивнула и, не говоря ни слова, положила на стол альбом.
– Он рассказал мне всё, – сказала она спустя минуту тишины.
Мама опустила взгляд, её руки крепко сжали чашку так, будто она могла разбиться – Ты злишься на меня? – спросила она, не поднимая глаз.
– Нет, – честно ответила Аня. – Я… я просто не понимаю. Почему ты всю жизнь молчала? Почему я должна была узнать всё именно таким образом?
Мама тяжело вздохнула.
– Я была обижена на твоего отца. Очень много лет. Он обманывал меня, скрывал свою семью. Я никогда не хотела ворошить это прошлое. Я хотела, чтобы ты жила спокойно. Чтобы эта боль осталась в прошлом.
Аня почувствовала, как слёзы подступают к глазам, но сдержала их. Она долго смотрела на мать, но позже подошла ближе и обняла её.
В ту ночь Аня долго не могла уснуть.
Она смотрела в потолок, пытаясь собрать воедино разбитые части. Мысли о том, что у неё есть отец, с которым можно попробовать наладить общение, не давали ей покоя.
«С чего начать? Что ему написать?» – думала она. Начать разговор с человеком, которого едва знаешь, когда тебе уже двадцать, казалось пугающим, но в то же время нужным шагом.
Теперь она знала, что у неё есть сводные брат и сестра. «Они тоже часть моей семьи, хоть я их никогда не видела. Что, если я попытаюсь найти их? Может, у нас получится стать ближе?»
Эти мысли наполняли её смесью страха и надежды. Она понимала, что впереди её ждёт долгий путь, но впервые за долгое время чувствовала, что готова сделать первый шаг.
