— А вот и долгожданные гости! — Валентина Ивановна распахнула дверь, одаривая сына широкой улыбкой, которая мгновенно стала натянутой, когда её взгляд переместился на невестку. — Костенька, дорогой, как я соскучилась!
Она крепко обняла сына, демонстративно игнорируя Диану, которая стояла рядом, сжимая в руках коробку с тортом.
— Здравствуй, мама! — Костя обнял мать и обернулся к жене. — Ты же помнишь мою жену Диану? А то вы только несколько раз виделись и то…
— Разумеется! — процедила Валентина Ивановна, окидывая невестку оценивающим взглядом с головы до ног. — Как можно забыть! Выглядишь… Интересно! Эти джинсы сейчас в моде? У молодёжи такие странные вкусы!
Диана глубоко вдохнула.
— Здравствуйте, Валентина Ивановна! — она протянула коробку с тортом. — Мы купили ваш любимый, медовик! Костя говорил, что вы его люб…
— Купили? — свекровь приподняла бровь. — Неужели так сложно испечь домашний? Впрочем, я понимаю, современные женщины всё больше по магазинам шляются, чем на кухне время проводят!
Костя нервно переминался с ноги на ногу, чувствуя, как атмосфера накаляется буквально с первых секунд встречи.
— Мам, мы очень торопились к тебе, поэтому решили купить! К тому же, это из той кондитерской, которую ты так хвалила в прошлый раз, приезжая ко мне!
— Ну проходите уже! — Валентина Ивановна отступила в сторону, пропуская их в квартиру. — Я почти закончила с обедом! Надеюсь, у тебя нет аллергии на нормальную еду, Диана?
Диана сжала зубы, вешая куртку на крючок. Вопрос был явным намёком на её вегетарианство, которое свекровь считала блажью и поводом для постоянных подколок.
— Сегодня я готова попробовать любое ваше блюдо, Валентина Ивановна! — дипломатично ответила она.
Костя благодарно посмотрел на жену и подмигнул ей. Он надеялся, что этот визит пройдёт лучше предыдущих.
Квартира Валентины Ивановны представляла собой музей советской эпохи: тяжёлая мебель тёмного дерева, хрустальные вазы, коврики на стенах и запах — специфическая смесь нафталина, борща и валерьянки. Диана всегда чувствовала себя здесь не в своей тарелке, словно попадала в другое измерение.
— Костя, помоги мне на кухне! — скомандовала Валентина Ивановна. — А ты, Диана, можешь пока посидеть в гостиной! Только не трогай фарфоровые статуэтки, они очень ценные!
Диана удержалась от колкого ответа и послушно направилась в гостиную. За её спиной свекровь тут же начала шептать что-то Косте, не особо заботясь о том, чтобы её не услышали.
— Совсем тебя не кормит, смотри, какой худой стал! И рубашка неглаженная! Ты уверен, что она вообще умеет гладить?
Диана сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. «Спокойно, — сказала она себе. — Это всего на несколько часов. Пусть Костя порадуется».
Потом она позвала невестку помочь с приготовлением одного салата, чтобы поскорее закончить и последить за ней на кухне.
Обед был накрыт с помпезной торжественностью: парадный сервиз, который Валентина Ивановна доставала только по особым случаям, массивные серебряные приборы и три вида салатов, выложенных с маниакальной аккуратностью.
— Диана, ты не поможешь разложить салат? — обратилась к ней свекровь с улыбкой, которая ни на секунду не коснулась её холодных глаз.
— Конечно! — Диана поднялась из-за стола и подошла к холодильнику, где стояла миска с приготовленным ею салатом «Цезарь».
— Только постарайся не испортить красивую сервировку! — добавила Валентина Ивановна, наблюдая за каждым движением невестки. — У тебя руки такие… Неумелые!
Костя вмешался, пытаясь разрядить обстановку.
— Мам, у Дианы прекрасные руки! Она великолепно готовит, особенно итальянские блюда!
— Итальянские? — фыркнула Валентина Ивановна. — Макароны с кетчупом — это не итальянская кухня, сынок!
Диана аккуратно выложила салат в вазу и села за стол, мысленно считая минуты до конца этой пытки.
Валентина Ивановна первой потянулась к салату «Цезарь», который как раз не только выкладывала в вазочку, но и готовила Диана, наколола вилкой крохотную порцию и медленно положила в рот, словно дегустатор на конкурсе высокой кухни. Её лицо мгновенно скривилось в выражении, которое можно было интерпретировать только как крайнее неодобрение.
— Курица совершенно несолёная! — вынесла она вердикт, откладывая вилку. — И соус какой-то странный! У Анечки получалось намного вкуснее!
— Анечки? — переспросила Диана, чувствуя, как внутри закипает раздражение.
— Бывшей девушки Кости! — с нескрываемым удовольствием пояснила Валентина Ивановна. — Очаровательная девушка из хорошей семьи! Её мама — преподаватель в консерватории, а папа — заслуженный врач! Такая утончённая была барышня, и готовила просто божественно!
Костя поперхнулся водой и закашлялся.
— Мама, мы с Аней расстались семь лет назад! И вообще это неуместно сейчас вспоминать!
— Почему же неуместно? — невинно моргнула Валентина Ивановна. — Мы ведь семья, должны знать историю друг друга! К тому же, Диане полезно иметь представление о твоих прошлых отношениях! Аня, например, никогда не выходила из дома без макияжа и всегда носила платья! Женственность для неё была на первом месте!
Диана перехватила вилку поудобнее, мысленно примериваясь, в какую часть тела свекрови будет безопаснее её воткнуть. Но вместо этого она улыбнулась так широко, что заболели щёки.
— Как интересно! А что же случилось с этой идеальной Аней? Почему Костя предпочёл ей меня, такую неумелую и безвкусную?
Валентина Ивановна поджала губы, словно проглотила что-то кислое.
— Молодость, глупость! Мужчины иногда принимают страсть за любовь! Но рано или поздно они понимают, что в жизни важнее домашний уют и забота, а не… — она многозначительно посмотрела на обтягивающие джинсы Дианы, — …физическая привлекательность!
— Мама! — возмутился Костя. — Я выбрал Диану потому, что люблю её! Она умная, сильная, творческая! И мне, в отличие от тебя, нравится, как она одевается и готовит!
— Конечно-конечно! — отмахнулась Валентина Ивановна, переходя к следующему блюду — борщу, которым она особенно гордилась. — Мужчины всегда защищают своих жён! Это естественно! Но, Диана, между нами, женщинами… — она наклонилась через стол. — Тебе не кажется, что забота о муже должна быть на первом месте? Посмотри, какой он худой! В его возрасте уже не пристало выглядеть как студент-доходяга!
Диана положила вилку, боясь, что, если продолжит её держать, инцидент с нанесением телесных повреждений станет неизбежным.
— Валентина Ивановна, мы с Костей оба работаем! У нас партнёрские отношения! Я не считаю своим долгом следить за каждым его приёмом пищи!
— Вот оно что! — свекровь с трагическим видом повернулась к сыну. — Тебе не готовят, за тобой не ухаживают! Партнёрские отношения, надо же! В моё время жёны заботились о мужьях!
— В твоё время, мама, женщины не имели возможности строить карьеру! — спокойно ответил Костя. — Времена изменились!
— К худшему! — припечатала Валентина Ивановна. — Раньше в семьях был порядок! Жена знала своё место и не перечила мужу и его родителям!
Она повернулась к Диане и, смерив её взглядом, полным превосходства, добавила:
— Знаешь, дорогая, если хочешь, я могу научить тебя готовить настоящий борщ! И показать, как правильно гладить мужские рубашки! Ты ведь хочешь быть хорошей женой для моего сына?
Диана ощутила, как кровь приливает к лицу. Она сидела, вцепившись пальцами в край стола, и думала о том, что ещё немного — и она скажет что-то такое, после чего обратного пути не будет. Костя, видя состояние жены, попытался перевести разговор.
— Давайте просто пообедаем, ладно? Мама, расскажи лучше, как твои дела в хоре ветеранов?
Но Валентина Ивановна была настроена решительно.
— Я серьёзно предлагаю помощь! Диана явно не получила правильного воспитания! Неудивительно, при такой-то матери! Я видела её всего раз на вашей свадьбе — вульгарная, громкая женщина! Яблоко от яблони, как говорится…
И в этот момент чаша терпения Дианы переполнилась.
— Достаточно!
Слово прозвучало резко, как выстрел. Диана медленно поднялась из-за стола, выпрямившись во весь рост. Её лицо было спокойным, но глаза сверкали холодным огнём.
— Вы можете критиковать мои кулинарные способности, мою одежду, даже мой характер! Но я не позволю вам оскорблять мою семью!
Валентина Ивановна изобразила на лице выражение оскорблённой невинности.
— Я просто констатирую факты! В приличных семьях девочек учат определённым вещам! Как вести хозяйство, как поддерживать мужа, как уважать старших…
— И в приличных семьях… — парировала Диана. — Матери не пытаются контролировать жизнь взрослых сыновей и не унижают их жён! Но вас, видимо, этому не научили!
Костя переводил взгляд с матери на жену, не зная, как разрядить ситуацию. Атмосфера за столом накалилась до предела.
— Вот оно как! — Валентина Ивановна поджала тонкие губы. — Значит, теперь старуха-мать должна молчать, когда видит, что её единственного сына не ценят и не берегут! Ты втёрлась в доверие к моему мальчику, окрутила его, а теперь показываешь своё истинное лицо!
— Мама, прекрати! — вмешался Костя. — Диана ничего плохого не сказала, а ты её провоцируешь с самого нашего прихода к тебе!
— Теперь ты меня обвиняешь? — Валентина Ивановна театрально прижала руку к груди. — Я всего лишь забочусь о тебе! Эта женщина тебя не достойна! Она не умеет готовить, одевается как подросток, работает слишком много! Какая из неё жена? Какая мать будущих детей?
Диана медленно обошла стол и встала рядом со свекровью, глядя на неё сверху вниз.
— Знаете, Валентина Ивановна, я долго пыталась найти к вам подход! Уважала, как мать Кости, как пожилого человека! Терпела ваши колкости, ваши замечания, ваши сравнения меня с какой-то Аней! Но сейчас я понимаю, что это бесполезно!
— Диана! — Костя предупреждающе коснулся её руки, но она мягко отстранилась.
— Нет, Кость, это нужно сказать! — Диана повернулась обратно к свекрови. — Вы не хотите меня принять не потому, что я плохая жена! А потому, что не готовы отпустить сына! Вы всегда будете критиковать любую женщину рядом с ним, потому что в вашей картине мира никто не может любить его так, как вы! Даже ту самую Аню! И это — огромная проблема! Не моя и не Кости! Ваша!
Лицо Валентины Ивановны стало пунцовым. Она вскочила, опираясь на стол, отчего посуда жалобно звякнула.
— Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном в моём же доме? Неблагодарная особа! Втираешься в нашу семью и ещё указываешь мне, как относиться к собственному сыну!
— Я не втираюсь в вашу семью! — спокойно ответила Диана. — Я и есть его семья! И пора бы вам это принять!
— Костя! — воскликнула Валентина Ивановна. — Ты слышишь, что она говорит? Она настраивает тебя против меня!
Костя выглядел измученным этим бесконечным противостоянием. Он поднялся и встал между двумя женщинами.
— Мама, Диана права! Ты постоянно её критикуешь, постоянно сравниваешь с кем-то! Это невыносимо даже для меня!
— То есть ты защищаешь её? — голос Валентины Ивановны дрожал от возмущения. — После всего, что я для тебя сделала? Это ведь я посвятила тебе жизнь! Я отказалась от личного счастья ради тебя! Но нет же, ты ставишь на первый план эту вертихвостку!
— Мою жену! — твёрдо сказал Костя. — Да, я ставлю на него свою жену! И буду всегда её защищать!
Диана покачала головой и направилась в прихожую.
— Знаешь, Костя, я, пожалуй, поеду домой! Вам нужно поговорить наедине! — Она начала надевать пальто. — Валентина Ивановна, извините за испорченный обед! Видимо, нам с вами действительно лучше общаться на расстоянии! Или вообще не общаться! Так будет гораздо лучше!
Костя бросился за ней.
— Диана, подожди! Я поеду с тобой!
— Нет! — она остановила его жестом. — Останься! Поговори с ней! Вам двоим нужно многое обсудить без меня! Я вызову такси и буду ждать тебя дома!
Валентина Ивановна появилась в дверях кухни.
— Конечно, убегай! Это проще всего — устроить скандал и сбежать! А мой сын пусть разбирается с последствиями!
Диана застегнула последнюю пуговицу на пальто и повернулась к свекрови.
— Я не убегаю, Валентина Ивановна! Я просто понимаю, когда диалог невозможен! И кстати, ваш борщ тоже несолёный!
С этими словами она развернулась и вышла из квартиры, оставив Костю наедине с матерью, чьё лицо теперь напоминало грозовую тучу.
Когда дверь за Дианой закрылась, в квартире повисла тишина, которую нарушало только тяжёлое дыхание Валентины Ивановны. Костя стоял в прихожей, глядя на закрытую дверь, словно не веря, что жена действительно ушла.
— Ну вот! — первой нарушила молчание мать. — Показала свой характер! Сбежала, оставила тебя одного разгребать всё тут!
Костя медленно повернулся к ней, и Валентина Ивановна впервые в жизни увидела в глазах сына нечто, чего раньше не замечала — холодную, расчётливую ярость.
— Нет, мама! Это ты устроила этот балаган! С самого первого дня, как я познакомил вас, ты делала всё, чтобы унизить и оттолкнуть Диану!
— Я просто пыталась раскрыть тебе глаза! — возразила Валентина Ивановна. — Она тебе не пара! Ты достоин гораздо большего!
— Большего, чем женщина, которую я люблю? — Костя горько усмехнулся. — Кого ты видишь рядом со мной? Послушную куклу, которая будет выполнять все твои указания?
Они вернулись на кухню. Праздничный обед так и остался недоеденным — жалкое свидетельство очередного семейного провала.
— Я хочу для тебя только лучшего! — упрямо повторила Валентина Ивановна. — Мать всегда знает, что нужно её ребёнку!
— Мне тридцать четыре года, мама! Я не ребёнок! И давно сам решаю, что мне нужно! — Костя тяжело опустился на стул. — Почему ты не можешь просто принять мой выбор?
— Потому что твой выбор ошибочен! Эта Диана думает только о себе! Карьера, личное пространство, какие-то свои интересы… — Валентина Ивановна всплеснула руками. — Женщина должна раствориться в семье, стать опорой мужу! А что она? Мотается по своим командировкам, одевается как хочет, перечит тебе…
— Она не перечит, мама! Она имеет своё мнение! И я уважаю его! — Костя потёр лицо руками. — Знаешь, я долго не хотел этого признавать, но теперь мне всё ясно!
— Что именно?
— Мама, я думаю. моя жена тебя просто ненавидит! И именно поэтому себя с тобой так и ведёт!
Валентина Ивановна замерла с приоткрытым ртом, будто, не веря своим ушам.
— Что?..
— То, что слышишь! Диана ненавидит не тебя как человека, а то, как ты с ней обращаешься! Ты никогда не дала ей шанса! С первой встречи ты решила, что она недостойна быть моей женой, и с тех пор методично пытаешься это доказать!
— Неправда! — возразила мать. — Я дала ей множество шансов! Я пыталась научить её, подсказать…
— Ты не подсказывала, а приказывала! Не учила, а навязывала! Не советовала, а критиковала! — Костя покачал головой. — И я тоже виноват! Я должен был остановить это давно! Защитить Диану от твоих постоянных нападок!
Валентина Ивановна опустилась на стул напротив, её воинственный пыл словно испарился.
— Я просто хотела, чтобы в твоей семье всё было правильно!
— Правильно — это как у тебя с отцом? — жёстко спросил Костя. — Когда он ушёл, потому что больше не мог терпеть твой контроль?
Эти слова попали точно в цель. Лицо Валентины Ивановны исказилось, словно от физической боли.
— Ты не имеешь права…
— Имею, мама! Потому что ты делаешь то же самое с моей семьёй! Пытаешься контролировать, вмешиваться, указывать! И если я сейчас это не прекращу, то однажды может случиться то же, что произошло у вас с отцом.
Он поднялся и пошёл обуваться.
— Куда ты? — испуганно спросила Валентина Ивановна.
— Домой! К жене! Туда, где мне действительно рады!
— Костя, пожалуйста… — её голос дрогнул.
— Мам, я люблю тебя! Правда! Но сейчас я должен выбрать Диану! Это не должно быть выбором! Вы обе могли бы быть частью моей жизни, если бы ты просто приняла тот факт, что я вырос и сам решаю, с кем мне жить.
Он застегнул куртку и посмотрел на мать.
— Мы не приедем, пока ты не научишься уважать мою жену! Не для галочки, не снисходительно, а по-настоящему! И когда ты будешь готова, позвони мне! Но не раньше!
Валентина Ивановна сидела неподвижно, глядя, как сын направляется к двери.
— А если я никогда не буду готова? — тихо спросила она.
Костя остановился в дверях и обернулся.
— Тогда ты потеряешь не только невестку, но и сына! И будущих внуков! Выбор за тобой, мама!
Он вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Валентина Ивановна осталась одна в своей безупречно чистой квартире, среди идеально расставленных фарфоровых статуэток и фотографий сына в строгих рамках. Впервые в жизни она поняла, что совершенное одиночество — это не когда тебя бросают, а когда ты сама отталкиваешь тех, кого любишь…
