никита— Тебя я буду звать мама Лена, а тебя – мама Катя, — произнесла Марина, кивнув гостьям.
— А чего, ее мамой? – воскликнули обе.
— Это я вам еще льщу! – Марина усмехнулась. – Тебя родительских прав лишили, когда мне два года было, а ты меня так и не удочерила! Так что, вы обе мне не матери!
Но, раз вы настаиваете, то от меня не убудет, если я буду называть вас именно так! А с именами, чтобы не путаться.
Гостьи неуверенно кивнули.
— Я вас внимательно слушаю! – произнесла Марина. – Не просто было вас собрать вместе, а общаться с каждой по отдельности мне надоело.
Да и времени у меня столько нет! У меня семья, дети, муж! Чисто теоретически, вы должны это понимать!
— Конечно, мы понимаем! – закивали гостьи.
— А то, что вы говорите друг о друге и о моем отце, мне, простите, слушать неприятно.
А сегодня такой хороший день, чтобы расставить все точки над «ё»! Кто первый скажет?
Мама Лена глянула на маму Катю, но лишь демонстративно отвернулась.
А мама Катя, поймав взгляд оппонентки, поморщилась.
— Я кофе сварю, — произнесла Марина, вставая из кресла, — а вы уж тут договоритесь, кто говорит первым!
Только проявите такт, это мой дом! Прошу мебель не ломать!
Марина позволила себе улыбку только тогда, когда вышла из комнаты. Да, ей было немного смешно, хотя сама по себе ситуация была кошмарная.
***
Визиты начались полгода назад. На пороге Марининой квартиры появилась незнакомая женщина и сказала:
— Доченька! Как хорошо, что я тебя нашла! Я твоя мама!
Как родная мать нашла свою дочь, хотя той она была незнакома, большой проблемой не стало. Лена прекрасно помнила квартиру бывшей свекрови, в которой прожила несколько лет.
Лена изначально рассчитывала найти именно дочь. Ни бывший муж, ни бывшая свекровь, если та зажилась на белом свете – ее не интересовали.
А вот дочка – это совсем другое дело! Именно к ней у Лены была огромная просьба:
— Доченька, у меня такие проблемы случились! Да и вся жизнь у меня пошла вкривь и вкось, когда твой папа меня выгнал!
Но я еще как-то справлялась! А тут у меня жилье отобрали, пенсию назначили социальную, так попробуй, на нее проживи!
И еще много всего наговорила Лена. Давила на жалость, делилась невзгодами, что всю жизнь ее сопровождали.
И особенно делала упор, что любила дочку все это время, очень скучала, а жила той минуткой, когда, наконец-то, встретится.
Со слов Лены история выглядела так:
Молодая Леночка влюбилась в Романа настолько сильно, что весь мир для нее померк. Оставила родню, забыла друзей, про знакомых не вспоминала. А был в ее жизни только Рома!
Свекровь сразу ее невзлюбила, ругала и обижала каждый божий день, а Леночка терпела, только бы быть с любимым.
— С первого дня, как меня Рома у себя поселил, я стирала, убирала, готовила! Сама из магазинов сумки носила, угождала, как могла!
Так и за мамой его ухаживала, хотя только злые слова от нее слышала и побои сносила!
На свадьбе Леночка не настаивала. Хоть сожительницей, а только бы с Ромочкой. Он сам предложил. И не просто предложил – настоял!
Леночка не просила ни белого платья, ни картежа машин, ни большого торта, а Роман сам кредит взял, все это сделал. Даже сам к родителям Леночки съездил и всех пригласил на торжество.
А потом уже доченька родилась.
— И только до двух лет он мне дал тебя дорастить, а потом говорит, что дочку он любит, а меня нет!
Не просто он Леночку выгнал. Подговорил соседей и знакомых, чтобы выставить ее в самом черном цвете! Так еще в суде заявил:
— Я сто пятьдесят свидетелей приведу, а они покажут, какая она плохая!
Лишили Леночку родительских прав, а доченьку с Романом и его мамой оставили.
— Мне ж алименты назначили, — заканчивала историю Лена. – Так я все до копеечки! И ни разу платеж не пропустила!
А еще, где бы ни жила, всегда на все праздники письма и открыточки посылала! А когда уже интернет появился в каждом доме и телефоне, я уже свалилась на самое дно! И не было у меня возможности связаться!
А письма мои и открытки, наверное, свекровь рвала и выкидывала! Она ж меня очень ненавидела!
«История из разряда мелодрама под вечер, — подумала Марина. – Так и сценаристы таких фильмов не все придумывают. И из жизни берут! Может быть, оно все так и было!»
А точно Марина не знала, потому что ее бабушка воспитывала, а отца она видела, но очень редко. Может, раз в год, а может, и того реже.
— Доченька, — начала просить Лена, как с воспоминаниями было покончено, — помоги, Христа ради, маме своей!
— Ну, у себя я поселить не смогу, — ответила Марина, категорически, смущаясь. – У меня муж, детей двое! Просто не разместимся!
— Ой, а я в соседки не прошусь! – энергично замахала руками Лена. – Я у приятеля детства остановилась! Места много, только вот на еду бы мне, да, может, вещей каких купить.
Я ж, когда в родные края возвращалась, все бросила! Говорила же, дом отобрали, даже вещи забрать не дали!
Хотела по судам пойти, а меня и там завернули! Вот и приехала в родной город, авось, родная земля пропасть не даст!
Марина дала, сколько не жалко было. А за те две тысячи Лена чуть дочке ноги целовать не стала.
И стала Лена захаживать к дочке раз в неделю. То с внуками поиграть, то с дочкой посидеть, то с зятем стопочку опрокинуть. А в финале каждого появления просила, сколько не жалко.
Марина понимала, что мама присела ей на карман. Но Лена особо не наглела, радовалась тому, что дочка дает. А Марина, больше, чем не жалко потерять, никогда не давала. Когда тысяча, когда двести рублей.
И вилась бы веревочка бесконечно долго, если бы на пороге не появилась еще одна женщина. Хоть и смутно знакомая, но Марина точно вспомнить не смогла. А она с порога заявила:
— Доченька! Как хорошо, что я тебя нашла! Я твоя мама!
Голубое детство, о котором Марина никак помнить не могла, дополнила Катя.
— А я встретила Рому, когда тебе два года было! Ты такая маленькая, красивая, беззащитная! У меня сердце на осколки!
Боже мой, ребенок без матери растет! И больше Ромы я тебя полюбила! Это уже потом я в него влюбилась без оглядки!
Со слов Кати Марина поняла, что той только ее судьба была небезразлична, а Роман, Маринин отец, был только дополнением к ребенку. А мать Романа только издевалась над всеми вместо того, чтобы помогать.
Хотя о своей бабушке Марина услышала и много лестных слов.
— Женщина она была строгая, но справедливая! Если мы по молодости какие-то глупости делали, она нас отчитывала, а потом всегда объясняла, как надо было!
Я вот ей благодарна, что готовить меня научила! А уж про уборку больше меня никто во всем свете теперь не знает! И все благодаря Светлане Михайловне!
А дальше история развивалась так:
— Роман что-то не поделил с матерью, так Светлана Михайловна нас из дома выгнала! Нас выгнала, а тебя оставила!
Роман ей слово поперек, а она ему столько слов, что и ответить нечего. А с меня какой спрос?
Я просила, на коленях стояла, чтобы она тебя со мной отпустила. А она мне в лицо бросила, что мать я не родная, и непонятно кому она ребенка не отдаст!
Катя лила слезы, рассказывая Марине, как она страдала в разлуке с девочкой, которую родной считала. Документы собирать стала, чтобы удочерить. Так и на Романа насела, чтобы и тот в этом направлении двигался.
А он к тому времени перестал с мамой в контрах быть. Но домой она обратно не пускала, и Марину обратно отцу отдавать не хотела.
— А я же давила на папу твоего! – Катя свернула рыдания и продолжила спокойно. – Передавила, значит.
Выгнал он меня со съемной квартиры, где мы жили, развелся. И предупредил, что если я явлюсь к нему или к Марине, он мне руки-ноги… того…
Боялась я, — снова полились слезы. – Своих деток у меня не получилось, а в сердце только ты!
Дальше можно снять под копирку историю Лены. Возраст прижал, жилья нет, работы нет, пенсия минимальная.
А как жить дальше – ума не приложить! Вот и вспомнила она про единственного человека, которого родным считала. Глядишь, не оставит в нужде!
Марина более-менее осознанно помнила себя лет с пяти. Но вот никаких сцен с Катиным участием вспомнить не могла. Хотя лицо – да, мелькало.
А картинка получилась такая, что папа Рома, когда Марине было два, выгнал маму Лену и женился на маме Кате. Потом его с мачехой выгнала бабушка, оставив Марину себе.
Но в пять лет Марина уже жила с бабушкой и про мам не знала вовсе. А папа Рома иногда приходил, но очень редко, а провожала его бабушка такими словами, что за повторение Марина отхватывала доброго ремня.
Говорят ли обе мамы правду, доподлинно установить было практически невозможно.
Бабушки не стало уже давно, а информацию о том, что отца не стало, Марина получила из органов лет восемь назад. Она у него была единственная родственница.
А Катя пошла по той же схеме, что и Лена. Жить не просилась, но:
— Денежек бы на хлебушек!
Марина пошла на временные подачки обеим «мамам», чтобы в разговорах глаз на глаз, выяснить как можно больше подробностей.
Оказывается, что Лена была в курсе, что у Романа появилась Катя. И наговорила она про Катю столько интересного. И гулящая, и скандальная, и плевать на все на свете, кроме денег и себя самой.
Только Катя не осталась в долгу. Тоже знала и Лену, и про Лену. И практически теми же эпитетами описывала.
И обе твердили, клялись и крестились:
— Романа я любила больше жизни! В доченьке души не чаяла! Всю себя бы им отдала, да не совпало.
Собирала Марина это все у себя в голове, только картинка не получалась. А ее муж откровенно веселился.
— Мариш, врут обе! Как пить дать! Понятно же, что себя обеляют, а все вокруг даже не в черные тона, а в коричневые! Чтобы ты не копалась во всем этом.
— И что мне, обеих прогнать? – спрашивала Марина у Кости.
— Вечно их содержать ты все равно не собиралась, все равно бы послала куда подальше. Но можно хитрее поступить. Позови их в одно время и устрой им очную ставку. Заодно и повеселишься!
***
Марина вышла из комнаты, но в кухню не пошла. Притаилась у двери и прислушалась.
Нет, в комнате уже была установлена камера, а запись шла на ноутбук в соседней комнате. Но, почему-то, подслушать Марине показалось более интересным.
Марина ждала представления, а оно себя ждать не заставило.
— Ты чего приперлась? – воскликнула Катя. – Что ты за мать? Ты и раньше ею не была, а теперь и играть нечего!
Ты ж не с дочкой всегда была, а по всем окрестным мужикам бегала! Тебя только ленивый и сильно брезгливый не ночевал!
Ты ж после того, как дочку родила и грудью откормила до полугода, ни одной ночи дома не ночевала!
— А мое место с мужем было занято! – восклицала Лена, посматривая на дверь. – Тобой, между прочим! Сколько раз я тебя за волосы вытаскивала голышом на площадку?
— Так я ему верна была! А ты три квартала ублажала! — Катя еле удержала руку от удара.
— А что ж он тебя выгнал, такую верную? А не потому ли, что ты хотела его без денег оставить?
Знаю, как ты его упрашивала, чтоб он на тебя свою долю в квартире отписал! А когда вас свекруха выперла, не вы ли яд искали, чтобы наследству порадоваться?
Может, ты и сейчас хочешь дочке чего-нибудь подсыпать?
— Да я тебя! – Катя бросилась на Лену.
Лена тоже прошла закалку жизнью и была готова и не к такому повороту событий. Удар держала, и сама еще отвешивала.
Марина вошла в комнату и громко кашлянула:
— Товарищи мамы, гонг! Расползайтесь по углам! – Марина старалась не смеяться.
Хотя две женщины, которым слегка за шестьдесят, так забавно друг друга мутузили…
— Вам обеим засчитывается техническое поражение! – сказала Марина. – Язык за зубами вы держать обе не умеете!
А из ваших слов я поняла, какие вы мамы и так далее! Если вас интересует матч-реванш, можете продолжить на улице!
Марина строго указала на дверь. А когда они выходили, произнесла:
— И, пожалуйста, больше не приходите!
Насчет матча-реванша Марина оказалась права. Все соседи насладились искрометной бранью, а потом и баталией во дворе.
А когда с мужем пересматривала запись, сказала:
— Даже если бы вторая не появилась, матерью бы все равно не стала. Я мамой считала только бабушку! Ее я и любила всегда.
А этих, — она кивнула на экран, — хоть режь, полюбить бы не смогла.