Кира стояла у зеркала, внимательно рассматривая свое отражение.
“Интересно, почему меня никто не любит? Даже родители! Я настолько некрасива? Или что со мной не так? Я же стараюсь…” — со слезами на глазах думала про себя девочка.
За спиной слышался громкий смех младшей сестры и восторженные возгласы родителей. Как обычно, Алина показывала очередное видео из TikTok, а папа умилялся каждому её движению.
— Доченька, ты у меня такая артистичная! — восхищался Виктор Петрович. — Вся в мать! Красавица!
Кира тяжело вздохнула. В свои семнадцать она уже привыкла быть невидимкой в семье. Сколько себя помнила, младшая сестра всегда была в центре внимания.
Алина танцевала — все хлопали. Алина пела — родители снимали на телефон. Алина капризничала — отец бежал в магазин за новой игрушкой, а мама в это время заботливо гладила “роднулечку” по голове.
***
— Пап, — младшая дочь кокетливо теребила прядь окрашенных волос, — мне нужны новые джинсы. В торговый центр такие классные привезли! Все модницы города в них ходят. И я хочу!
— Конечно, солнышко! В субботу съездим, выберешь любые. Ты же ролики записываешь, на публику работаешь. Для тебя обновки — жизненная необходимость. А мы, уж, как-нибудь перебьемся и так!
От услышанного Кира поморщилась. Её старые кроссовки давно просили замены, но обратиться к родителям она не решалась.
В прошлый раз, когда она попыталась объяснить, что ей нужна куртка, отец раздраженно бросил:
— Наказание! Вечно тебе что-то надо! Думаешь, деньги с неба падают? И когда ты начнешь мозгами думать? Не дождусь, видимо, этого момента!..
***
— Кира! — голос отца вывел её из задумчивости. — Когда ты собираешься работу искать? Через месяц тебе исполнится восемнадцать. Можно официально оформляться и идти зарабатывать деньги.
— Я… — девушка замялась. — Я хотела поговорить об этом. Меня приглашают на бюджет в институт.
— Какой институт? — нахмурился Виктор Петрович. — Ты и так слишком долго на нашей шее сидишь. Пора работать! Вон, в супермаркете кассиром устройся.
— Но, пап…
— Никаких возражений! Точка! — отрезал отец. — Я не собираюсь тратить деньги на твою учебу. Нам еще Алинку через два года в университет отправлять. Ей нужно. Ты же видишь, какая она талантливая! Будущая звезда растет! Разговор закрыт!
***
Кира почувствовала, как к горлу подступает ком. В глазах защипало, но она сдержала слезы. Только не при родителях. Только не сейчас.
— Папуль! — протянула Алина, — Я еще кое-что вспомнила, когда ты про звезду сказал! А можно мне новый айфон? Для съемок… чтобы качество хорошее было. Да и у всех в классе уже есть!
— Разумеется, малышка! На выпускной подарю. Ты же у меня отличница!
Кира едва сдержала горький смешок. Отличница! Это она помогала сестре с уроками, писала за неё сочинения, решала задачи. А Алина только и делала, что строила глазки одноклассникам да снимала ролики для соцсетей.
Но кому и что говорить? Как объяснять? Все равно достучаться до родителей было невозможно.
***
Вечером, лежа в кровати, Кира достала потрепанный блокнот. Здесь она записывала свои мечты и планы. Девушка долго смотрела на чистый лист бумаги, потом быстро схватила со стола ручку и вывела дрожащей рукой:
— Я докажу! Я смогу всего добиться сама! Увидите!
***
Через неделю грянул “гром”. Алина прибежала домой с радостным визгом:
— Папочка! Представляешь, родители Маринки свою однушку сдают в аренду! Недорого совсем!
— И что? — не понял отец.
— Ну как что? — Алина надула губки. — Арендуй для меня! Я же не могу вечно с вами жить! Мне нужно личное пространство для съемок и развития!
Виктор Петрович задумчиво почесал подбородок:
— А знаешь, в этом что-то есть. Ты у меня взрослая, самостоятельная. Тебе действительно нужно отдельное жилье.
Кира, молча протиравшая пыль в углу, чуть не выронила тряпку.
Ей вспомнилось, как месяц назад она заикнулась о съемной комнате, так отец устроил целый переполох:
— Совсем с ума сошла? Деньги на ветер выбрасывать! Пойдешь на собственный хлеб, тогда делай, что хочешь! Но за личные средства!
***
В тот вечер Кира приняла решение. Она собрала вещи в старый чемодан, сняла с банковского счета свои скромные накопления с подработок и купила билет в Нижний Новгород. Там жила тетя Лена — мамина сестра, единственный человек, который всегда ее поддерживал.
— Ты куда собралась? — удивилась мать, увидев чемодан.
— Уезжаю. Начинаю самостоятельную жизнь, — твердо ответила старшая дочь.
— С ума сошла? Какая самостоятельная жизнь? Где жить будешь? Господи!
— У тети Лены первое время. Она поможет на работу устроиться. Обещала…
— Вот и правильно! — вмешался Виктор Петрович. — Давно пора! Нечего дома сидеть и воздух впустую гонять. Пора делами заниматься!
Кира внимательно посмотрела на отца. Столько всего хотелось сказать, выплеснуть годами накопившуюся обиду. Но она просто развернулась и пошла к двери.
— Пока, — бросила через плечо.
— Ой, да ладно тебе драму разыгрывать! — фыркнула Алина. — Подумаешь, уезжает она! Через неделю прибежит обратно!
***
Но Кира знала — не прибежит. Никогда. Она закрыла за собой дверь и почувствовала, как в этот момент что-то внутри оборвалось. Словно захлопнулась книга, перевернулась страница жизни.
— Я докажу вам! — мысленно повторила девушка, шагая к остановке. — Докажу, что чего-то стою. Без вашей помощи. Без вашей любви!
Автобус тронулся, увозя ее в новую жизнь. Кира не знала, что ждет впереди, но точно знала одно — назад пути нет.
***
… Семь лет пролетели как один день.
Кира стояла у панорамного окна своего офиса в центре Нижнего Новгорода и с улыбкой наблюдала за суетой большого города.
Она справилась, смогла… Получить высшее образование, пройти через трудности, построить счастливую семью. Не сломаться, несмотря на боль и обиду, которая съедала ее изнутри. Наградой за старания был успешный бизнес и любимый муж.
Её небольшая бухгалтерская фирма “КираФинанс” начиналась с крошечного арендованного кабинета и двух клиентов. Теперь у неё был штат из пятнадцати человек и репутация надежного партнера.
Сколько всего сделано. Не счесть…
***
Завибрировал телефон, звонила тетя Лена.
— Кирочка, включи первый канал! Там про твою сестру сюжет показывают. Невероятно!
Кира нахмурилась. О семье она старалась не думать, но иногда новости доходили через тетю. У них было все замечательно, о старшей дочери родители даже не вспоминали. Видимо, не считали нужным тратить время на подобную “глупость”.
Включив телевизор, она увидела знакомое лицо сестры. Алина, похорошевшая, повзрослевшая, в дорогом брючном костюме, давала интервью:
— Да, я открываю салон красоты премиум-класса! Это будет что-то невероятное! Папа полностью поддерживает мой проект, выступает спонсором!
Кира усмехнулась. Ничего не изменилось — папина принцесса все так же живет за чужой счет.
— Представляешь, — продолжала тетя Лена, — говорят, твой отец все свои сбережения в этот проект вложил. Даже дом заложил!
— Его право, — сухо ответила Кира. — Ты же знаешь, я давно отрезала эту часть жизни. Хотя признаюсь, что считаю большой глупостью открывать салон красоты премиум-класса в небольшом городке.
Внутри что-то кольнуло. Вспомнился тот вечер, когда она впервые приехала к тете Лене. Как плакала ночами в подушку, как работала официанткой днем и училась на бухгалтера по вечерам. Как копила каждую копейку, отказывая себе во всем.
— Кира Викторовна, — в кабинет заглянула секретарша, — вас ждут на совещании.
— Тетя, прости, мне пора, — женщина попрощалась и выключила телевизор.
Пусть делают, что хотят. У нее теперь своя жизнь и она никому не позволит ее испортить. Даже близким людям.
***
Через десять месяцев Кира случайно встретила старую школьную подругу, которая тоже переехала жить в Нижний Новгород и периодически наведывалась к ней в гости.
— Слышала новости? — спросила та после приветствий. — У твоей сестры полный крах! Салоны закрылись, не проработав даже года. Говорят, она все деньги спустила на рекламу и дорогой ремонт, а клиентов нет.
Кира промолчала, но вечером не удержалась и позвонила тете Лене.
— Да, милая, все очень плохо, — вздохнула та. — Алина набрала кредитов, папины деньги потратила. Теперь банк грозится отобрать дом. Виктор Петрович слег с сердцем, когда узнал реальные цифры долга.
— А что… мама? — впервые за много лет Кира спросила о родителях.
— Плачет целыми днями. Говорит, может у тебя помощи попросить…
— Нет! — резко оборвала Кира. — Даже не думай им мой номер давать!
***
Новости продолжали приходить одна за другой. Алина уехала к подруге в Испанию, чтобы переждать трудные времена и “подзаработать денег”. Родители продали машину, украшения, всё ценное, но этого все равно не хватало, чтобы погасить долги.
Однажды вечером, когда Кира задержалась в офисе, в дверь постучали. В кабинет вошла мать — осунувшаяся, с седыми висками.
— Здравствуй, доченька, — тихо произнесла она, не поднимая глаз.
Женщина окаменела. Семь лет она представляла эту встречу, придумывала колкие фразы. Но сейчас все слова куда-то исчезли.
— Как ты нашла меня? — сухо уточнила старшая дочь.
— Через знакомых… Мы в отчаянии, Кира. Банк дал последнюю отсрочку. Если через неделю не внесем платеж, отберут дом.
— А где Алина? Где ваша любимая дочь? Почему не поддерживает вас в трудную минуту? Тем более, вы по ее вине находитесь в сложном положении! — Кира почувствовала, как внутри поднимается волна горечи.
— Она не отвечает на звонки, — мать опустила глаза. — Говорит, у неё депрессия…
— Депрессия? — Кира горько рассмеялась. — А у меня что было, когда я по ночам работала? Когда в съемной комнате без отопления жила?
— Прости нас, — прошептала мать. — Мы были слепы…
— Нет, мама, — Кира покачала головой. — Вы не были слепы. Вы просто выбрали любимую дочь. Это ваш выбор, живите с ним.
— Кира…
— Уходи, — твердо сказала она. — И передай отцу, пусть даже не пытается со мной связаться! Пусть не вздумает появляться на пороге!
Но она знала, что отец придет. И когда это случится, ей предстоит сделать самый сложный выбор в жизни.
В тот вечер Кира допоздна сидела в кабинете, перебирая старые фотографии. На одной из них — выпускной в школе. Она стоит с краю, в простеньком платье, а в центре Алина — сияющая, в дорогом наряде.
— Папины дочки, — с горькой иронией подумала женщина. — Любимая и нелюбимая…
***
Не прошло и недели, как самые худшие ожидания сбылись…
День выдался пасмурным. Кира сидела за рабочим столом, просматривая квартальные отчеты, когда в дверь постучали. Она подняла глаза и замерла — перед ней стоял отец.
Семь лет изменили его до неузнаваемости. Виктор Петрович осунулся, поседел, глубокие морщины избороздили некогда холеное лицо. От прежней самоуверенности не осталось и следа.
— Здравствуй, — хрипло произнес он, переминаясь с ноги на ногу.
Женщина молчала, разглядывая человека, чье одобрение когда-то значило для неё весь мир. Сейчас перед ней стоял просто уставший старик в потертом пиджаке.
— Присядешь? — она кивнула на кресло для посетителей.
Отец тяжело опустился, избегая смотреть дочери в глаза. В кабинете повисла гнетущая тишина.
— Я видела маму пару дней назад, — наконец произнесла Кира. — Полагаю, ты здесь по той же причине?
— Нам нужна помощь, — глухо ответил отец. — Банк…
— Где Алина? — перебила его Кира. — Почему она не решает проблемы, которые сама создала?
Виктор Петрович вздрогнул. Видимо, он не ожидал такого резкого ответа от старшей дочери:
— Ей сейчас тяжело. Она не справляется…
— А мне было легко? — Кира почувствовала, как внутри закипает давно сдерживаемая ярость. — Когда я уехала без копейки денег? Когда работала сутками? Когда болела, но не могла купить лекарства?
— Ты всегда была сильнее, — пробормотал Виктор Петрович. — Самостоятельнее…
— Нет, пап! — Кира резко встала. — Я не была сильнее! Я просто не имела выбора! Ты лишил меня этого выбора, когда решил, что одна твоя дочь достойна всего, а вторая — ничего!
***
… Воспоминания хлынули потоком, заставляя сердце сжиматься от боли.
Как наяву встала перед глазами маленькая девочка с дневником в руках — радостная, счастливая, только что получившая пятерку. Но отец даже не взглянул на нее, полностью поглощенный просмотром видео с танцевального выступления Алины.
А вот она стоит на сцене после олимпиады по математике, сжимая диплом победителя. И слышит вместо похвалы сухое отцовское: “Могла бы и лучше выступить”. До сих пор помнит, как предательски задрожали губы и защипало в глазах.
Выпускной… Горькие слезы в подушку, когда примеряла платье из секонд-хенда, а Алина в соседней комнате крутилась перед зеркалом в дорогом дизайнерском наряде.
— Я всё помню, — Анна говорила тихо, но каждое слово било, словно хлыст. — Каждый твой взгляд, каждое слово, каждый жест, которыми ты давал понять — я второй сорт. Я та, кто почему-то живет в вашем доме и смеет претендовать на вашу любовь. Знаешь, если бы мне сейчас сказали, что я приемная дочь, я бы даже не удивилась. И легко поверила бы, что вы взяли меня не по своей воле, а потому что вас заставили!
— Ты несправедлива! — отец вскочил, лицо побагровело. — Мы любили тебя! Просто Алина была младше, ей требовалось больше внимания…
— Хватит врать! — Анна с силой ударила ладонью по столу. — Хотя бы сейчас будь честен! Сколько раз за эти семь лет ты позвонил мне? Хоть раз поинтересовался, жива ли я? Может, вспомнил о моем дне рождения?
Отец молчал, опустив голову. В его седых волосах играли блики вечернего солнца.
— Я прекрасно понимаю, зачем ты пришел, — она горько усмехнулась. — Младшая дочь тебя разорила, а я должна заплатить долги! Ты шутишь, отец?
— Мы вернем деньги, — торопливо забормотал отец. — Как только встанем на ноги…
— Как папина принцесса встанет на ноги? — Анна презрительно скривила губы. — Или все-таки придется самим шевелиться?
— Ты… ты стала такой же черствой, как твоя тетка! — взорвался отец. — Мы вырастили тебя, а ты…
— Вы? — она рассмеялась, и в этом смехе слышалась сильная боль. — Нет, папа. Я сама себя вырастила. С того самого дня, как ушла из вашего дома.
***
В дверь заглянула секретарша:
— Кира Викторовна, через пять минут совещание…
— Спасибо, Наташа, — кивнула Кира. — Я сейчас подойду.
Женщина повернулась к отцу:
— Что ж, время истекло. Как в детстве… Алине доставалось все внимание, мне — пять минут между делом. Помнишь?
— Так ты поможешь? — отчаянно спросил Виктор Петрович, поднимаясь.
Кира внимательно смотрела на отца. В голове проносились обрывки воспоминаний, обид, несбывшихся надежд.
***
— Ну так как? — в голосе отца появились требовательные нотки.
Кира медленно подошла к окну. На улице начинался дождь, капли тихо барабанили по стеклу. Она вспомнила, как в детстве любила слушать этот звук, представляя, что где-то там, за окном, есть другой мир. Мир, где её любят просто так, без условий и сравнений.
— Знаешь, пап, — тихо начала она, — я столько лет мечтала об этом моменте. Представляла, как ты придешь просить помощи, а я откажу. Как увижу в твоих глазах то же отчаяние, что испытывала сама.
Женщина повернулась к отцу:
— Но знаешь, что самое страшное? Даже сейчас ты не понимаешь, что сделал не так. Ты пришел не потому, что осознал свои ошибки. Не потому, что соскучился по дочери. Ты пришел, потому что тебе нужны деньги.
— А чего ты хочешь? — взорвался Виктор Петрович. — Чтобы я на колени встал? Просил прощения? Да, я был строг с тобой! Но посмотри, кем ты стала! Ты добилась всего сама! А Алина…
— Вот! — Кира горько усмехнулась. — Опять Алина. Даже сейчас ты не можешь без сравнений. Знаешь, в чём разница между нами? Я научилась жить без вашей любви. А она — нет.
— Ты… ты всегда была эгоисткой! — отец побагровел. — Только о себе думаешь! А мы тебя растили, кормили…
— Хватит! — Кира подняла руку. — Не надо напоминать мне про долг. Я его давно отработала своими слезами, своим одиночеством, своей болью. Ты был прав тогда, семь лет назад — мы друг другу ничего не должны.
***
Она подошла к сейфу, достала чековую книжку. Руки слегка дрожали.
— Я выпишу чек, — произнесла она ровным голосом. — На всю сумму долга. Но это будет последнее, что я для вас сделаю.
— Кира… — Виктор Петрович шагнул к ней.
— Нет, — она покачала головой. — Не надо благодарностей. Я делаю это не для тебя. И не для Алины. Я делаю это для той маленькой девочки, которая когда-то верила в папину любовь.
Женщина протянула отцу чек:
— Передай маме, пусть не переживает за дом. А теперь уходи. И больше никогда не приходи.
— Ты не можешь так поступать! Мы же семья! — возмутился мужчина.
— Семья? — Кира грустно улыбнулась. — Нет, пап. Семья — это не просто общая фамилия. Это любовь, поддержка, понимание. Всего того, чего у нас никогда не было.
Она села за стол и открыла ноутбук, показывая, что разговор окончен.
— Ты пожалеешь об этом, — процедил отец, сжимая в руке чек. — Когда-нибудь ты поймёшь, как была неправа!
— Я уже жалею, — тихо ответила Кира, не поднимая глаз. — О том, что столько лет пыталась заслужить твою любовь. Уходи!
***
Когда дверь за Виктором Петровичем закрылась, она наконец позволила себе заплакать. Слёзы катились по щекам, но это были не слёзы горечи или обиды. Это были слёзы освобождения.
Она достала из ящика стола старую фотографию — ту самую, с выпускного. Аккуратно разорвала ее пополам и выбросила в корзину.
Вытерев глаза, Кира решительно набрала номер:
— Наташа, отмени все встречи на сегодня. И да, забронируй мне билет на море. Думаю, пора наконец устроить себе настоящий отпуск.
За окном дождь постепенно стихал, сквозь тучи пробивался солнечный луч. Начинался новый день — первый день её по-настоящему свободной жизни.
