Утреннее мартовское солнце едва пробивалось сквозь тонкие занавески в небольшой квартире на окраине города. Марина стояла у окна, разглядывая результат теста, который держала в дрожащих руках.
— Мам, нам нужно поговорить, — голос Марины дрогнул.
Нина подняла взгляд от телефона: — Что случилось? У тебя такое лицо.
— Я беременна.
Тишина, повисшая в комнате, казалась осязаемой. Нина медленно положила телефон на стол.
— Ты уверена?
— Три теста показали одинаковый результат.
Нина встала и подошла к дочери: — Кирилл?
Марина кивнула: — Он не хочет ребенка. Вчера сказал, что еще слишком рано, что у него другие планы.
— И какие у тебя мысли?
— Я оставлю малыша.
Нина резко развернулась к дочери: — Марина, тебе восемнадцать. Ты только школу закончила. Какой ребенок? О чем ты думаешь?
— Я все решила, мам.
— Нет, ты не понимаешь! Я прошла через это. Одна, без поддержки, без образования. Ты хочешь повторить мою судьбу?
— Я не ты! И моя жизнь — это моя жизнь.
— Хорошо, давай подумаем практически. На что ты собираешься жить? Где?
Марина отвернулась к окну: — Найду работу. Справлюсь.
— Работу? Какую работу? Без образования, с животом, а потом с маленьким ребенком на руках? Ты хоть представляешь, через что придется пройти?
— Представляю. И я готова.
— Нет, не готова! Ты романтизируешь ситуацию. Реальность окажется совсем другой.
Марина резко повернулась к матери: — А ты бы предпочла, чтобы меня не было?
— Не передергивай. Это совсем другое. Я была старше, и…
— И что? Тоже была одна. Тоже без поддержки. Но справилась. Или ты жалеешь?
— Конечно, не жалею. Но я хочу для тебя другой жизни. Возможностей, которых у меня не было.
— Это мой выбор, мам. Мой ребенок, моя жизнь.
Нина покачала головой: — Ты не понимаешь. Совсем не понимаешь. Это не игрушки, это огромная ответственность.
— Думаешь, я не справлюсь?
— Думаю, ты еще слишком молода, чтобы принимать такие решения.
Марина сжала кулаки: — Мне восемнадцать! Я взрослый человек!
— Взрослый человек? Тогда давай поговорим как взрослые. Где ты будешь жить? На какие деньги? Как собираешься обеспечивать ребенка?
— Я найду выход.
— Какой выход, Марина? Какой? Ты даже институт не закончила!
— Я могу пойти работать прямо сейчас.
— И кем? Куда тебя возьмут?
Марина молчала, глядя в окно. За стеклом медленно падал снег, укрывая город белым покрывалом.
— Вот именно, — продолжила Нина. — Ты не думаешь о будущем. О реальном будущем, а не о том, что ты себе нафантазировала.
— Я все решила.
— Нет, мы еще это обсудим. Такие решения не принимаются за пять минут.
Марина развернулась и направилась к своей комнате: — Тут нечего обсуждать. Я уже все решила.
— Марина!
Дверь захлопнулась. Нина осталась одна в гостиной, чувствуя, как внутри нарастает паника. История повторялась, только теперь она была по другую сторону. Восемнадцать лет назад она сама стояла перед своей матерью, такая же упрямая и уверенная в своей правоте.
Нина медленно подошла к окну, прижалась лбом к холодному стеклу. В отражении она видела свое осунувшееся лицо и отголоски прошлого. Нина помнила, как отец Марины исчез из ее жизни, когда узнал о беременности. Он просто перестал отвечать на звонки, а потом она увидела его с другой девушкой. Сколько раз за эти годы Нина задавалась вопросом, правильно ли поступила, оставив ребенка? Да, Марина стала светом ее жизни, но какой ценой? Сколько возможностей было упущено, сколько ночей проведено в слезах от усталости.
Телефон завибрировал. Сообщение от начальника: срочная встреча с клиентом, нужно выйти завтра, хотя это ее законный выходной. Снова придется соглашаться – отказываться нельзя, работу найти сложно, особенно с ее неоконченным образованием.
Из комнаты Марины не доносилось ни звука. Нина вздохнула и направилась к двери: — Марина, давай спокойно поговорим.
Ответа не последовало. Нина осторожно повернула ручку и заглянула внутрь. Комната была пуста. Открытый шкаф зиял пустотами на полках, где раньше лежали вещи дочери. На кровати лежала записка: «Не волнуйся, я у Кати. Мне нужно время подумать».
Катя была лучшей подругой Марины еще со школы. Нина тяжело опустилась на кровать дочери. Первым порывом было немедленно ехать туда, вернуть Марину домой, но что-то остановило ее. Может, воспоминание о собственной юности, когда любое давление только укрепляло решимость поступить наперекор.
Квартира Кати встретила Марину теплом и уютом. — Проходи, располагайся, — Катя помогла подруге снять куртку. — Родители в командировке, так что можешь пожить у меня, пока все не утрясется.
— Спасибо, — Марина опустилась на диван. — Не знаю, что бы я без тебя делала.
— Что ты планируешь дальше?
— Пока не знаю, — честно призналась Марина. — Нужно найти работу, накопить немного денег.
— А как же институт? Ты ведь так хотела поступить.
— Это придется отложить, — Марина провела рукой по животу, хотя еще не было никаких видимых изменений. — Теперь у меня другие приоритеты.
— А Кирилл? Ты говорила с ним?
Марина отвернулась: — Да. Он сказал, что еще слишком молод для отцовства. Что у него впереди учеба в другом городе, карьера. Что я могу сделать аборт, а потом мы все начнем сначала.
— И что ты ответила?
— Что не буду делать аборт. Что это мой ребенок, и я справлюсь сама.
Катя села рядом и обняла подругу: — Ты очень смелая. Но твоя мама просто беспокоится о тебе. Она ведь тоже прошла через это.
— Именно! Она прошла через это, но все равно не верит, что я справлюсь. Она всю жизнь говорила, что я должна получить образование, построить карьеру, а потом уже думать о семье. Но жизнь распорядилась иначе.
— Может, стоит поговорить с ней еще раз? Более спокойно?
— Не сейчас. Мне нужно разобраться в себе.
Прошла неделя. Нина несколько раз звонила дочери, но разговоры выходили короткими и натянутыми. На работе она не могла сосредоточиться – мысли постоянно возвращались к Марине. Как помочь, если дочь не принимает помощь? Как уберечь, если она считает, что в защите не нуждается?
В пятницу вечером, возвращаясь домой, Нина заметила знакомую фигуру у подъезда. Кирилл, парень Марины, переминался с ноги на ногу, явно нервничая.
— Здравствуйте, Нина Алексеевна, — начал он, когда она подошла ближе. — Можно с вами поговорить?
— О чем?
— О Марине. И о ребенке, — он отвел взгляд. — Я не знаю, что делать.
— Пойдем в квартиру, не будем разговаривать на улице.
Уже дома, сидя на кухне, Кирилл нервно вертел в руках чашку: — Я испугался, когда Марина сказала о ребенке. Мне всего девятнадцать, я только поступил в институт, родители помогают с оплатой. Какая семья, какой ребенок?
— И что изменилось сейчас?
— Я понял, что люблю ее. Я хочу быть с ней и с нашим ребенком. Да, будет тяжело, но вместе мы справимся.
— А как же институт? Будущее?
— Переведусь на заочное. Уже нашел подработку по вечерам. Это не те деньги, конечно, но начало.
Нина внимательно посмотрела на парня. Она помнила его отца – такой же высокий, с такими же серыми глазами. Когда-то она любила эти глаза, верила им. А потом осталась одна с положительным тестом в руках.
— Кирилл, воспитание ребенка – это не временное решение. Это на всю жизнь.
— Я понимаю, Нина Алексеевна. И я готов.
— Тебе кажется, что ты готов. Но ты даже не представляешь, через что придется пройти. Бессонные ночи, болезни, ответственность каждую минуту каждого дня.
— Я знаю, что будет нелегко. Но я люблю Марину и хочу быть отцом для нашего ребенка.
Нина откинулась на спинку стула: — А твои родители? Они знают?
Кирилл напрягся: — Еще нет. Но я расскажу им в эти выходные.
— И что ты им скажешь?
— Правду. Что Марина беременна, что я люблю ее и собираюсь жениться.
Нина горько усмехнулась: — Жениться? А где вы будете жить? На что?
— Найдем съемную квартиру. Я буду работать.
— А Марина? Что насчет ее образования?
— Мы что-нибудь придумаем. Может, она сможет учиться заочно или дистанционно.
Нина покачала головой: — Кирилл, ты хороший парень. Но жизнь – это не романтический фильм. Это тяжелый труд, особенно когда появляются дети.
— Я готов трудиться, Нина Алексеевна.
Она встала и подошла к окну: — У тебя есть ее номер? Позвони ей. Скажи, чтобы приехала. Нам нужно все обсудить вместе.
Марина сидела на диване в квартире Кати, просматривая объявления о работе. Большинство требовали опыта или специального образования, которого у нее не было. От долгого сидения перед экраном начала болеть голова.
Телефон зазвонил – на экране высветилось имя Кирилла. Марина нахмурилась. После их последнего разговора она не хотела с ним общаться.
— Да? — сухо ответила она.
— Марина, я у твоей мамы. Нам нужно поговорить. Приезжай, пожалуйста.
— Зачем? Мы уже все обсудили.
— Нет, не все. Я был неправ. Я хочу быть с тобой и нашим ребенком.
Марина помолчала: — Что изменилось?
— Я изменился. Понял, что трушу, что поступаю неправильно. Пожалуйста, приезжай. Твоя мама тоже здесь, нам нужно все обсудить вместе.
После недолгих колебаний Марина согласилась: — Хорошо. Буду через час.
Когда Марина вошла в квартиру, Нина и Кирилл сидели на кухне, перед ними стояли нетронутые чашки с чаем.
— Привет, — неуверенно произнесла Марина.
Нина встала и подошла к дочери: — Я рада, что ты пришла. Нам действительно нужно поговорить.
Марина села напротив Кирилла: — Я слушаю.
— Марина, — начал Кирилл, — прости меня за тот разговор. Я испугался, повел себя как трус. Но теперь я понял – я хочу быть с тобой и нашим ребенком. Я люблю тебя.
— Любишь? А неделю назад ты предлагал мне избавиться от ребенка.
— Я был неправ. Прости. Я растерялся, но теперь знаю, чего хочу.
Нина вмешалась: — Марина, я понимаю твою обиду. Но подумай о будущем. О своем и ребенка.
— О каком будущем, мам? Ты же сама говорила, что с ребенком на руках никакого будущего у меня не будет.
— Я была неправа, — тихо ответила Нина. — Я испугалась, что ты повторишь мои ошибки, пройдешь через те же трудности.
— И что изменилось?
— Я поняла, что ты сильная. Сильнее, чем я была в твоем возрасте. И что ты заслуживаешь поддержки, а не осуждения.
Марина недоверчиво посмотрела на мать: — Правда?
— Правда. Я хочу помочь тебе, а не указывать, как жить.
Кирилл взял Марину за руку: — Я серьезно, Марина. Я хочу быть с тобой, хочу растить нашего ребенка вместе.
— А как же институт? Твои планы?
— Переведусь на заочное отделение. Уже нашел работу. Да, будет тяжело, но вместе мы справимся.
Марина посмотрела на мать, потом на Кирилла: — Я не хочу быть обузой ни для кого из вас.
— Ты не обуза, — одновременно произнесли Нина и Кирилл.
— Марина, — продолжила Нина, — я прошла через это. Знаю, как тяжело растить ребенка одной. Но с поддержкой все иначе. У тебя будет моя поддержка, что бы ты ни решила.
— А как же мои планы на образование?
— Мы что-нибудь придумаем. Может, отложишь на год, потом поступишь. Я помогу с ребенком.
Марина обвела взглядом кухню, задержалась на фотографии, прикрепленной к холодильнику магнитом – она сама, лет пяти, смеется на руках у мамы. Тогда все казалось проще. Нина была для нее целым миром, героиней, которая все может. Когда же их отношения стали такими сложными?
— Я не знаю, что сказать, — наконец произнесла Марина. — Неделю назад вы оба говорили совсем другое. А теперь как будто все перевернулось.
Нина опустила глаза: — Иногда нужно время, чтобы осознать свои настоящие чувства. Когда ты сказала о беременности, я увидела повторение своей судьбы. Всех тех трудностей, через которые прошла.
— Но ведь ты справилась, мам.
— Да, справилась. Но было очень тяжело, Марина. Я работала на двух работах, недосыпала, недоедала. Мне хотелось для тебя другой жизни.
Кирилл сжал руку Марины: — Я тоже испугался ответственности. Но эта неделя без тебя… я понял, что не хочу тебя терять. Ни тебя, ни нашего ребенка.
Марина высвободила руку: — Красивые слова. Но как будет на самом деле? Через месяц, через год?
— Я не могу обещать, что все будет гладко, — ответил Кирилл. — Но могу обещать, что не сбегу, не оставлю вас.
Нина встала и налила свежий чай: — Марина, ты всегда была упрямой. Даже в детстве, если что-то решила, тебя невозможно было переубедить. Помнишь, как в первом классе ты заявила, что хочешь заниматься танцами, хотя врачи не рекомендовали из-за твоей астмы?
Марина улыбнулась, вспоминая: — Да, я занималась целый год, прежде чем поняла, что это действительно не мое.
— Но ты доказала, что можешь. Что астма тебе не помеха. Я тогда впервые поняла, насколько ты сильная.
— А теперь думаешь, что я не справлюсь?
— Теперь я думаю, что ты справишься с чем угодно, — Нина поставила чашку перед дочерью. — Но это не значит, что тебе нужно делать все в одиночку.
Марина перевела взгляд на Кирилла: — Ты говорил с родителями?
— Еще нет. Но собираюсь в эти выходные.
— А если они будут против?
— Это не изменит моего решения, — твердо ответил Кирилл. — Я совершеннолетний, могу принимать самостоятельные решения.
Нина подняла бровь: — И на что вы собираетесь жить? Где?
— У меня есть сбережения на первое время. И я уже договорился о подработке в вечернюю смену.
— А днем?
— Буду учиться. Перейду на индивидуальный график.
Марина покачала головой: — Это все звучит не очень реалистично.
— А что ты предлагаешь? — спросил Кирилл. — Воспитывать ребенка отдельно друг от друга?
— Я не знаю, — Марина поднялась и подошла к окну. — Я ни в чем не уверена сейчас.
Нина посмотрела на молодых людей: — Вот что я предлагаю. Марина, возвращайся домой. Кирилл, поговори с родителями. А потом все вместе сядем и подумаем, как быть дальше. Не нужно принимать поспешных решений.
— А институт? — спросила Марина. — Я ведь готовилась к поступлению.
— Может, стоит подумать о дистанционном обучении? — предложила Нина. — Так ты сможешь учиться и ухаживать за ребенком.
— А деньги? На что мы будем жить?
— Я помогу, — сказала Нина. — Я твоя мать, Марина. И буду бабушкой этого ребенка. Мы семья, а семья поддерживает друг друга.
В воскресенье вечером Кирилл пришел к ним домой. Лицо его было напряженным, под глазами залегли тени.
— Как прошел разговор с родителями? — спросила Нина, впуская его в квартиру.
— Не очень, — признался Кирилл. — Отец кричал, что я все испортил, что о какой семье может идти речь в девятнадцать лет. Мама плакала.
Марина вышла из своей комнаты: — И что теперь?
— Они сказали, что не будут платить за мое образование, если я не одумаюсь. Что я должен либо забыть об этой глупости, либо рассчитывать только на себя.
— И ты выбрал…? — Марина замерла в ожидании ответа.
— Тебя. Нас, — Кирилл шагнул к ней. — Я найду работу. Что-нибудь придумаю.
Нина покачала головой: — Без образования сложно найти хорошую работу.
— Значит, буду учиться и работать одновременно.
— На заочном отделении? — спросила Марина.
— Боюсь, теперь даже не на заочном, — Кирилл опустил голову. — Отец не будет платить за обучение.
— А бюджетное место?
— В середине учебного года? Маловероятно.
Нина пригласила всех за стол: — Давайте подумаем вместе. Какие у нас варианты?
— Я могу устроиться на полный рабочий день, — сказал Кирилл. — Снять небольшую квартиру.
— На какие деньги? — спросила Нина. — Съемное жилье сейчас дорогое, а зарплата без образования будет невысокой.
— Значит, буду работать больше.
— А когда будешь видеться с ребенком? С Мариной?
Кирилл замолчал, не находя ответа.
— Вот что я думаю, — сказала Нина после паузы. — Пока Марина беременна, она будет жить здесь. Тебе, Кирилл, нужно продолжить учебу. Поговори с отцом еще раз, может, он остынет.
— А если нет?
— Тогда найдем другое решение. Может, кредит на образование или перевод в другой институт с более доступной оплатой.
Марина внимательно посмотрела на мать: — А после рождения ребенка?
— Будем решать по обстоятельствам. Возможно, вы сможете жить здесь какое-то время. Квартира не очень большая, но мы как-нибудь разместимся.
— Ты серьезно, мам? Ты готова нас принять?
— Я готова помочь своей дочери и внуку или внучке. И тебе, Кирилл, если ты действительно настроен серьезно.
— Я настроен серьезно, Нина Алексеевна.
— Тогда давайте действовать по плану. Кирилл, попробуй еще раз поговорить с родителями. Марина, записывайся на прием к врачу. А я… я буду готовиться стать бабушкой.
Прошло два месяца. Марина сидела в приемной женской консультации, листая журнал. Первый триместр подходил к концу, но токсикоз все еще давал о себе знать. Рядом сидела Нина, проверяющая рабочую почту на телефоне.
— Скажи, мам, — тихо спросила Марина, — ты правда не жалеешь, что родила меня? Даже несмотря на все трудности?
Нина отложила телефон: — Ни секунды. Ты лучшее, что случилось в моей жизни.
— Даже когда папа ушел?
Нина помолчала. Тема отца Марины всегда была болезненной. Он исчез из их жизни до рождения дочери, и Нина никогда не позволяла себе говорить о нем плохо.
— Твой отец был очень молод и испугался ответственности. Как Кирилл вначале. Разница в том, что Кирилл нашел в себе силы вернуться.
— А ты хотела бы, чтобы папа вернулся?
— Тогда – да, очень. Сейчас – нет. Наши пути давно разошлись. У него своя жизнь, у нас – своя.
— Он знает обо мне?
— Думаю, да. Во всяком случае, я никогда не скрывала твоего существования.
— И он ни разу не захотел увидеться?
Нина отвела взгляд: — Нет, милая. Прости.
— Не извиняйся. Ты не виновата.
— Виновата. Я выбрала его. Не разглядела, каким он человеком был на самом деле.
Марина взяла мать за руку: — А ты думаешь, Кирилл правда справится? Не сбежит?
— Не знаю, — честно ответила Нина. — Последние два месяца он держится молодцом. Нашел подработку, продолжает учиться. Но настоящие испытания еще впереди.
— Я боюсь, мам. Боюсь, что не справлюсь.
— Это нормально бояться. Я тоже боялась. Но потом рождаешься ребенок, и ты просто делаешь то, что должна делать. День за днем.
— Маринина Алексеевна, проходите, — пригласила медсестра.
Нина поднялась: — Идем. Сегодня ведь первое УЗИ?
— Да. Может, узнаем, кто будет – мальчик или девочка.
— А ты кого хочешь?
— Не важно. Лишь бы здоровый был.
В это же время Кирилл сидел в кабинете декана факультета.
— Понимаете, — говорил декан, просматривая документы, — перевод на бюджетное место в середине учебного года – процедура исключительная. Нужны особые основания.
— У меня будет ребенок. Разве это не основание?
— С точки зрения университета – нет. Есть четкие критерии: академическая успеваемость, социальное положение, особые достижения.
— Я хорошо учусь, — возразил Кирилл. — У меня высокий средний балл.
— Да, ваша успеваемость хорошая. Но недостаточная для автоматического перевода. К тому же, бюджетных мест очень мало.
Кирилл опустил голову: — Я не могу бросить учебу. И не могу продолжать платить за нее.
Декан внимательно посмотрел на студента: — Есть еще вариант академического отпуска. Вы сможете взять год, решить финансовые вопросы, а потом вернуться к обучению.
— Академический отпуск… Я об этом не думал.
— Подумайте. Это может быть разумным решением в вашей ситуации.
Кирилл вышел из кабинета декана с тяжелым сердцем. Академический отпуск – это год без образования, год только работы. Но, может быть, это действительно выход? Он сможет больше работать, накопить денег. А через год, возможно, ситуация изменится.
Телефон завибрировал – сообщение от Марины: «Все хорошо! Врач говорит, что развитие идет нормально. Приходи вечером, покажу фотографии с УЗИ».
Кирилл улыбнулся. Несмотря на все трудности, новость о ребенке наполняла его гордостью и страхом одновременно. Он будет отцом. Настоящим отцом, не таким, как его собственный, который общался с ним только через упреки и требования.
Он набрал номер матери. После нескольких гудков она ответила: — Кирилл? Что-то случилось?
— Нет, мам. Просто хотел сказать, что сегодня Марина была на УЗИ. Все хорошо с ребенком.
Молчание на другом конце было долгим: — Так ты не передумал?
— Нет, мам. И не передумаю.
— А учеба?
— Возможно, возьму академический отпуск. Буду работать, копить деньги.
— Я поговорю с отцом еще раз, — неожиданно сказала мать. — Может быть, он смягчится.
— Правда?
— Не обещаю, что получится. Но я попробую.
Весна наступила неожиданно рано. В середине марта растаял снег, а к концу месяца зазеленела первая трава. Марина стояла у окна, наблюдая за тем, как во дворе дети запускают воздушного змея. Живот уже заметно округлился – шел пятый месяц беременности.
— Присядь, — Нина вошла в комнату с папкой документов. — Нам нужно кое-что обсудить.
Марина опустилась на диван: — Что-то случилось?
— Нет, но у меня есть предложение, — Нина открыла папку. — Я тут подсчитала наши финансы. Если продать мою старую машину и добавить сбережения, мы могли бы купить небольшую однокомнатную квартиру. Правда, в соседнем районе, там подешевле.
— Мам, нет! Ты не можешь продать машину.
— Почему? Я спокойно могу ездить на общественном транспорте.
— Но ты столько лет копила на нее.
— А теперь у нас другие приоритеты, — Нина положила руку на живот дочери. — Вам с малышом нужно свое жилье.
— А как же ты?
— Я никуда не денусь. Буду приезжать, помогать. Но вам с Кириллом нужно свое пространство.
В дверь позвонили. Марина открыла – на пороге стоял Кирилл с большой спортивной сумкой.
— Что случилось? — спросила Марина, пропуская его в квартиру.
— Поругался с отцом, — Кирилл устало опустился на стул. — Сильно. Он сказал, что пока я не прекращу «эту глупость с ребенком», мне лучше не возвращаться домой.
— И что ты решил?
— Собрал вещи и ушел.
Нина покачала головой: — И куда ты собираешься идти?
— Не знаю. Может, к другу на пару дней. Потом придумаю что-нибудь.
— А учеба?
— Взял академический отпуск. Нашел работу на стройке, буду грузчиком. Платят неплохо.
Марина и Нина переглянулись.
— Кстати, — сказала Нина, — мы как раз обсуждали жилищный вопрос. У меня есть предложение.
Она рассказала о своем плане. Кирилл слушал внимательно, хмурясь: — Нина Алексеевна, мы не можем принять такую жертву.
— Это не жертва. Это инвестиция в будущее моей дочери и внука.
— Все равно. Давайте я поработаю, накоплю денег…
— И сколько времени это займет? Год? Два? А жить где будете все это время?
— Можно снимать квартиру.
— На зарплату грузчика? — Нина покачала головой. — А еще нужны деньги на еду, одежду, коляску, кроватку.
Марина взяла Кирилла за руку: — Мама права. Нам нужно свое жилье.
— Но твоя машина…
— Это просто машина, — отрезала Нина. — А вы – моя семья.
В этот момент Марина вздрогнула и прижала руку к животу.
— Что? — встревоженно спросил Кирилл.
Марина улыбнулась: — Толкается. Хочешь почувствовать?
Она взяла его руку и положила на живот. Через несколько секунд Кирилл тоже почувствовал легкое движение.
— Это… это невероятно, — прошептал он.
Нина наблюдала за ними с улыбкой: — Вот видите? Ребенок тоже за то, чтобы у вас было свое жилье.
Квартиру нашли через неделю – маленькую, на первом этаже старой пятиэтажки, но светлую и теплую. Район был не из лучших, зато рядом находился парк и детская поликлиника.
— Здесь нужен ремонт, — сказал Кирилл, осматривая комнату. — Обои отклеиваются, полы скрипят.
— Зато своя, — ответила Марина. — И цена хорошая.
Нина проверяла трубы в ванной: — Сантехника старая, но рабочая. Главное, чтобы крыша не текла.
Решение приняли быстро – других вариантов в их ценовом диапазоне все равно не было. Сделка заняла две недели. За это время Кирилл успел освоиться на новой работе, а его мать неожиданно позвонила Нине.
— Мы с мужем обсудили ситуацию, — сказала она. — Мы не одобряем решение сына, но и терять его не хотим. Если они с Мариной действительно решили быть вместе, мы поможем с ремонтом новой квартиры.
Нина передала этот разговор молодым: — Видите? Ваши родители не такие уж бессердечные.
Кирилл покачал головой: — Не знаю. Отец со мной до сих пор не разговаривает.
— Дай ему время, — посоветовала Нина. — Он просто боится за твое будущее.
— А ты не боишься? — спросил Кирилл.
— Боюсь. Каждый день. Но еще больше я боюсь, что моя дочь останется одна, как я когда-то.
Марина обняла мать: — Ты справилась. И мы справимся.
Ремонт начали через неделю после получения ключей. Кирилл приходил после работы, красил стены и менял полы. Его отец, все еще не разговаривая с сыном, передал через жену деньги на новую сантехнику. Нина помогала выбирать мебель, нашла недорогой гарнитур на распродаже.
Живот Марины рос, она все чаще уставала, но продолжала помогать с ремонтом, насколько могла. По вечерам они с Кириллом сидели на старом диване, который пока стоял посреди недоделанной комнаты, и мечтали о будущем.
— Представляешь, — говорила Марина, — скоро здесь будет детская кроватка.
— И манеж, — добавлял Кирилл. — И игрушки повсюду.
— А пока надо выбрать цвет для детской зоны.
— Может, желтый? Он подойдет и мальчику, и девочке.
Они решили не узнавать пол ребенка заранее – хотели, чтобы это был сюрприз.
Однажды вечером, когда основной ремонт был уже закончен, в дверь постучали. На пороге стоял отец Кирилла.
— Можно войти? — спросил он хрипло.
Кирилл молча отступил в сторону. Отец осмотрелся: — Неплохо получилось. Сам делал?
— Да.
— А эта комната? — он кивнул на недоделанную детскую зону.
— Для ребенка готовим.
Отец помолчал, разглядывая стены: — Помощь нужна? С ремонтом?
Кирилл посмотрел на отца: — Нужна.
— Тогда завтра приду. С инструментами.
Это было начало. Медленно, неловко, но отношения начали восстанавливаться. Отец приходил по вечерам, помогал с ремонтом, постепенно привыкая к мысли о внуке. Однажды он даже принес детскую кроватку – ту самую, в которой когда-то спал маленький Кирилл.
К концу июля квартира была готова. Маленькая, но уютная, с желтой детской зоной и новой кухней. Марина, которой оставалось меньше двух месяцев до родов, с удовольствием обживала новое пространство.
Нина приезжала каждые выходные, привозила продукты и готовила еду впрок. Однажды она призналась дочери: — Когда ты сказала о беременности, я думала, что это конец. Что ты испортишь себе жизнь, как когда-то я думала, что испортила свою. Но теперь я вижу – иногда то, что кажется концом, становится началом чего-то нового.
Август выдался жарким. Марина с трудом переносила духоту, особенно теперь, на последнем месяце беременности. Кондиционера в новой квартире не было, только старый вентилятор, который гонял горячий воздух из угла в угол.
— Осталось совсем немного, — говорила Нина, приезжая каждый день после работы. — Скоро ты будешь держать малыша на руках.
— Или малышку, — улыбалась Марина, поглаживая огромный живот.
Однажды вечером, когда они с Кириллом ужинали на маленькой кухне, Марина вдруг отложила вилку: — Кажется, мне нужно прилечь.
— Что случилось? — встревожился Кирилл.
— Не знаю. Странное ощущение. Как будто спину тянет.
Кирилл помог ей добраться до кровати, а сам позвонил Нине.
— Спокойно, — сказала та. — Возможно, это предвестники родов. Засеките время между болями.
К полуночи стало ясно – началось. Схватки шли с интервалом в семь минут, и время между ними сокращалось. Кирилл вызвал такси, и они отправились в роддом.
— Я буду рядом, — сказал он, когда Марину забирали в родильное отделение. — Все будет хорошо.
Она слабо улыбнулась: — Позвони маме.
Нина приехала через полчаса, взволнованная, с сумкой необходимых вещей.
— Как она?
— Пока ничего не известно, — ответил Кирилл. — Ее забрали час назад.
Они сидели в коридоре, периодически подходя к закрытым дверям родильного отделения. Нина пыталась держаться спокойно, но руки выдавали ее волнение – она постоянно теребила ремешок сумки.
— В первый раз всегда страшно, — сказала она. — Я помню, как рожала Марину. Была совсем одна, без поддержки.
— А отец Марины? Он не приезжал?
Нина покачала головой: — Нет. Он к тому времени уже был женат на другой. Я даже не сообщила ему о родах.
— Почему?
— Гордость. Он ясно дал понять, что не хочет иметь со мной ничего общего. Я решила справиться сама.
— И вы справились.
— Да. Но это было тяжело, очень тяжело, — Нина посмотрела на Кирилла. — Поэтому я так рада, что ты рядом с Мариной. Что она не одна.
Кирилл опустил голову: — Я боюсь, Нина Алексеевна. Боюсь, что не справлюсь, не смогу быть хорошим отцом.
— Никто не знает, как быть родителем, пока им не станет, — ответила Нина. — Мы все учимся в процессе, делаем ошибки, исправляем их. Главное – любить своего ребенка и делать все возможное для него.
К утру усталый врач вышел в коридор: — Родственники Марины Алексеевны?
Нина и Кирилл вскочили: — Да!
— Поздравляю, у вас девочка. Три килограмма двести граммов, пятьдесят один сантиметр. Мама и малышка чувствуют себя хорошо.
Кирилл почувствовал, как к горлу подступает ком: — Когда можно их увидеть?
— Через пару часов. Сейчас маму переводят в послеродовую палату, а малышку осматривают.
Нина крепко обняла Кирилла: — Ты стал отцом.
— А вы – бабушкой.
Они рассмеялись, чувствуя, как напряжение последних часов отступает, сменяясь радостью.
Через два дня Марину с дочкой выписали. Маленькая Соня – так решили назвать девочку – мирно спала в новой коляске, которую катил счастливый Кирилл. Нина шла рядом с дочерью, поддерживая ее под руку.
— Добро пожаловать домой, — сказал Кирилл, открывая дверь их квартиры.
В комнате их ждал сюрприз – большой букет цветов и коробка с подарками.
— Это от твоих родителей, — объяснила Нина. — Они заезжали, пока мы были в роддоме.
— И от меня кое-что есть, — добавила она, доставая из сумки конверт. — Вот, держите.
Кирилл открыл конверт – внутри лежали документы о зачислении на заочное отделение института.
— Что это?
— Я договорилась с деканом вашего факультета. Объяснила ситуацию. Ты сможешь продолжить обучение с сентября.
— Но деньги…
— Первый семестр оплачен, — улыбнулась Нина. — Считайте это подарком на рождение внучки.
Марина обняла мать: — Спасибо, мам. За все.
Прошло три месяца. Жизнь молодой семьи вошла в новый ритм – Соня, кормления, прогулки, короткие часы сна. Кирилл продолжал работать на стройке, а по выходным учился на заочном отделении. Марина осваивала новую роль матери, иногда чувствуя, что сходит с ума от усталости.
Нина приезжала каждые выходные, забирала Соню и отправляла молодых родителей отдохнуть – в кино, в парк, куда угодно, лишь бы они могли побыть вдвоем.
Однажды вечером, укачивая плачущую Соню, Марина почувствовала, что больше не может. Слезы текли по щекам, руки дрожали от усталости. В этот момент вернулся Кирилл с работы.
— Что случилось? — он забрал у нее ребенка.
— Я не справляюсь, — прошептала Марина. — Она плачет уже три часа, ничего не помогает. А мне завтра нужно закончить перевод для подработки.
Кирилл прижал Соню к груди и начал тихо напевать какую-то мелодию. Через несколько минут девочка затихла.
— Как ты это сделал? — изумилась Марина.
— Просто она любит эту песню, — улыбнулся Кирилл. — Я заметил, что она успокаивается, когда я пою именно это.
Марина покачала головой: — Я совсем не понимаю, что ей нужно. Какая я после этого мать?
— Самая лучшая, — Кирилл сел рядом. — Мы оба учимся. И со временем станет легче.
— Правда?
— Обещаю. А пока давай делать все вместе.
Марина положила голову ему на плечо: — Выходит, мама была права. Она говорила, что вместе легче.
— Твоя мама вообще очень мудрая женщина.
— И очень одинокая, — тихо добавила Марина. — Все эти годы она посвятила только мне. А сейчас, когда я начала свою жизнь, что у нее остается?
Кирилл задумался: — Может, ей стоит начать встречаться с кем-то?
— Я предлагала, но она только отшучивается. Говорит, что ей и так хорошо.
— Все заслуживают счастья. Особенно такие люди, как твоя мама.
В декабре, когда Соне исполнилось четыре месяца, они решили устроить небольшой семейный праздник. Пригласили родителей Кирилла, Нину, нескольких друзей. Квартира была тесной для такого количества гостей, но всем нашлось место.
Нина пришла не одна – с ней был мужчина лет пятидесяти, высокий, с добрыми глазами и легкой сединой на висках.
— Это Сергей, — представила она. — Мой… коллега.
Марина с удивлением посмотрела на мать: — Очень приятно, Сергей.
Вечер прошел в теплой атмосфере. Соня, наряженная в праздничное платьице, переходила с рук на руки, получая свою порцию внимания и комплиментов. Родители Кирилла, поначалу державшиеся немного отстраненно, к концу вечера уже вовсю обсуждали с Ниной, на кого похожа малышка.
— Вылитая мама в детстве, — говорила Нина, показывая фотографии маленькой Марины на телефоне.
— Нет, нос определенно от нашей семьи, — возражала мать Кирилла. — У моей свекрови был точно такой же.
Сергей держался в стороне, наблюдая за происходящим с легкой улыбкой. Когда гости начали расходиться, Марина отвела его в сторону: — Спасибо, что пришли, Сергей. Маме с вами хорошо, я вижу.
— Это мне с ней хорошо, — серьезно ответил он. — Ваша мама – удивительная женщина.
— Как вы познакомились?
— На работе. Я давно ее заметил, но только недавно решился пригласить на кофе.
— И она согласилась? — удивилась Марина. — Она обычно отказывает всем.
— Я был очень настойчив, — улыбнулся Сергей. — И, кажется, нашел правильные слова.
Когда все разошлись, и Соня наконец уснула, Марина и Кирилл сели на диван, наслаждаясь редкими минутами тишины.
— Ты заметил? — спросила Марина. — Мама выглядит счастливой.
— Да, этот Сергей явно не просто коллега.
— Я рада за нее. Она заслуживает счастья.
Кирилл взял ее за руку: — А ты? Ты счастлива, Марина?
Она задумалась. Последние месяцы были сложными – недосып, постоянная тревога за ребенка, временами ощущение, что жизнь проходит мимо. Но вместе с тем было и другое – щемящее чувство любви, когда Соня улыбалась, гордость за Кирилла, который работал и учился, не жалуясь, новое, более глубокое понимание собственной матери.
— Да, — наконец ответила она. — По-своему, но я счастлива.
Весна принесла перемены. Кирилл получил повышение на работе – теперь он был не просто грузчиком, а бригадиром. Зарплата выросла, и появилась возможность откладывать деньги. Марина начала работать удаленно – переводила тексты, пока Соня спала.
Нина и Сергей объявили о своей помолвке – тихо, без помпы, просто пригласили Марину с семьей на ужин и сообщили новость.
— Ты не против? — спросила Нина у дочери после того, как Кирилл с Сергеем отправились на балкон обсуждать какой-то мужской вопрос.
— Против? Мам, я счастлива за тебя. Правда.
— Я не думала, что в моем возрасте еще можно начать все с чистого листа.
— Возраст тут ни при чем. Главное, что ты встретила хорошего человека.
Нина обняла дочь: — Я так горжусь тобой, Марина. Той женщиной, которой ты стала.
— Благодаря тебе. Ты всегда была для меня примером.
— И все же ты пошла своим путем. И правильно сделала.
Марина улыбнулась: — Помнишь, как ты отговаривала меня оставлять ребенка?
— Помню. И до сих пор считаю, что была права – в том смысле, что хотела уберечь тебя от трудностей. Но ты оказалась сильнее, чем я думала.
— Наверное, я просто в тебя такая.
Они рассмеялись, и в этот момент заплакала проснувшаяся Соня. Марина встала, чтобы пойти к дочери, но Нина остановила ее: — Я схожу. Пусть бабушка тоже будет полезной.
Год пролетел незаметно. Соня сделала первые шаги, сказала первые слова. Кирилл успешно закончил первый курс заочного отделения, твердо решив продолжать учебу, несмотря на все трудности. Марина все чаще задумывалась о возвращении к своей мечте – получить высшее образование.
Нина и Сергей поженились – скромно, в кругу самых близких. После свадьбы они решили продать свои квартиры и купить одну большую, недалеко от Марины и Кирилла.
— Чтобы быть ближе к внучке, — объяснила Нина.
Однажды вечером, когда Соня уже спала, а Кирилл еще не вернулся с работы, в дверь постучали. Марина открыла – на пороге стояла Нина.
— Мам? Что-то случилось?
— Нет, просто решила заглянуть, — Нина прошла в квартиру. — Соня спит?
— Да, только уложила.
— Отлично. Тогда у нас есть время поговорить.
Они сели за стол на кухне. Нина достала из сумки конверт: — Вот, держи.
— Что это?
— Открой.
Марина открыла конверт – внутри лежали документы приемной комиссии института.
— Не понимаю…
— Это для тебя. Я договорилась, тебя возьмут на заочное отделение. Начать можешь с сентября.
— Мама, я не могу. У меня Соня, работа…
— Соня уже не младенец. Я могу забирать ее на время твоих сессий. А работу ты и так совмещаешь с материнством.
— Но деньги…
— Первый курс беру на себя, — твердо сказала Нина. — Это мой подарок. Дальше – посмотрим. Может, будет стипендия или льготы для молодых родителей.
— Я не знаю, что сказать.
— Скажи «да». Ты всегда хотела учиться. Не отказывайся от своей мечты только потому, что стала матерью.
Марина долго смотрела на документы, потом подняла глаза на Нину: — Спасибо, мама. За все, что ты делаешь для нас.
— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. По-настоящему счастлива.
В этот момент в дверях показался Кирилл, уставший, но довольный: — О, Нина Алексеевна! Какой сюрприз.
— У нас новости, — сказала Марина. — Кажется, я иду учиться.
Кирилл улыбнулся: — Отличная новость! Будем грызть гранит науки вместе.
— А как же Соня?
— Справимся, — уверенно сказал Кирилл. — У нас ведь есть бабушка.
Нина рассмеялась: — И не только бабушка. Еще есть дедушка Сергей, который уже научил Соню считать до пяти.
Прошло еще два года. Соня выросла в живую, любознательную девочку с маминой улыбкой и папиными серыми глазами. Кирилл, окончив институт, нашел работу по специальности. Марина успешно совмещала учебу, материнство и работу переводчиком на фрилансе.
Их маленькая квартира, которая когда-то казалась временным пристанищем, стала настоящим домом – с детскими рисунками на стенах, фотографиями на полках и игрушками, разбросанными по полу.
В тот день они отмечали третий день рождения Сони. Собралась вся семья – родители Кирилла, Нина с Сергеем, несколько друзей с детьми. Пока взрослые накрывали на стол, Соня с важным видом показывала гостям свои игрушки.
Марина наблюдала за дочерью, чувствуя, как сердце переполняется любовью. Три года назад она стояла на распутье, не зная, какой выбор сделать. Тогда будущее казалось туманным и пугающим. А сейчас? Сейчас у нее была семья, образование, работа, которая ей нравилась.
Нина подошла и обняла дочь за плечи: — О чем задумалась?
— О жизни. О том, как все сложилось.
— Ты довольна?
Марина улыбнулась: — Более чем. А ты?
— Я счастлива, дочка. Счастлива, что у тебя все хорошо. Что у нас всех все хорошо.
Кирилл подошел к ним с бокалами сока: — О чем шепчетесь?
— О жизни, — ответила Марина. — О том, как она иногда преподносит сюрпризы.
— Хорошие сюрпризы, — добавила Нина, глядя на Соню, которая в этот момент с хохотом бежала к Сергею, протягивая ему какую-то игрушку.
— За хорошие сюрпризы, — Кирилл поднял бокал. — И за нашу семью.
— За семью, — эхом отозвались Марина и Нина, чокаясь бокалами.
В этот момент Марина поняла – жизнь не всегда складывается по плану. Иногда она идет совсем другим путем, через трудности и препятствия. Но именно эти неожиданные повороты и делают ее такой особенной, такой настоящей. И именно благодаря этим поворотам она обрела то, что действительно важно – любовь, поддержку, семью. Свой собственный маленький мир, который стоил всех трудностей и сомнений.
А впереди было еще много дорог, много выборов, много возможностей. И теперь Марина знала – что бы ни случилось, она справится. Они все справятся. Вместе.
