Андрей зашёл в дом в девять вечера, бросил ключи в прихожей на тумбочку и прислонился спиной к стене, закрыв глаза. Правую руку саднило — весь день возился с развалившимся коленвалом, теперь под ногтями въевшееся машинное масло и ссадина на костяшке. Хотелось одного — упасть и не вставать.
— Пришёл? — голос Лены донёсся из кухни.
— Ага, — он разулся, не наклоняясь, упираясь носком одной ноги в пятку другой.
— Продукты купил?
Андрей замер. Он забыл про список, который Лена написала утром.
— Нет, — ответил он, заранее зная, что сейчас начнётся.
— Отлично, — голос жены похолодел. — Я же просила. У нас дома есть нечего.
— Я работал весь день, — он прошёл на кухню, уже потеряв остатки сил.
— А я что делала? По-твоему, с детьми сидеть — это не работа?
Лена стояла у плиты, помешивая что-то в кастрюле. На столе уже лежали тарелки. Она повернулась к нему — красивая, несмотря на домашнюю футболку и мешки под глазами. Где-то в глубине квартиры слышался шум телевизора и голоса детей.
— Не начинай, — Андрей открыл холодильник. — Сейчас пойду в магазин.
В холодильнике было полупусто — молоко, полпалки колбасы, яйца. Масло. Сыр. Какие-то объедки в контейнерах. На нижней полке — три бутылки пива. Одну он взял вчера в гараже у Коляна.
— Дети уже поели? — он закрыл холодильник.
— Конечно, — она отвернулась к плите. — Хотела спросить, когда ты будешь брать отпуск.
— А зачем? — он плеснул в кружку воды из-под крана.
— Как зачем? Детей надо куда-то свозить летом. Костя уже в третий класс пойдёт.
Андрей сел за стол, устало вытер лицо ладонью. Стирка, уборка, готовка, дети, магазины — и ни одного вопроса, как он. Он не помнил, когда в последний раз Лена спрашивала, как его дела.
— Какой отпуск, Лен? Ты видишь, какие времена? Мне Степаныча не на что нанять, сам пашу. Если я уйду в отпуск, мы месяц без денег просидим.
— А что, в этой твоей мастерской вообще отпусков не бывает?
Андрей улыбнулся, хотя внутри словно что-то оборвалось.
— Бывают. У тех, у кого деньги на это есть.
— Понятно, — она стукнула ложкой о край кастрюли. — Значит, так. Или едем куда-то, или мы с детьми сами поедем.
— И на какие деньги?
— Найдём, — она пожала плечами. — Займём у твоей мамы или у моих.
Ему стало холодно. Вот так просто — займём. А отдавать кто будет? Кто по ночам будет считать копейки и думать, как дотянуть до зарплаты?
В комнату влетела Оля, шестилетняя, взъерошенная, с блестящими глазами, и бросилась на шею:
— Папа! А ты что принёс?
— Ничего, солнышко, — он обнял дочь. — Только себя.
— А ты обещал большую шоколадку! — она обиженно надула губы.
Он и правда обещал. Неделю назад. Просто забыл.
— Завтра привезу, — он поцеловал дочь в макушку. — Обещаю. Сейчас поработать надо.
— Опять работать? — разочарованно протянула Оля.
Из большой комнаты выглянул Костя, уже в пижаме:
— Пап, а ты мне телефон купишь? У всех уже есть, только у меня нет.
— Поговорим об этом позже, — Андрей поднялся из-за стола. — Мне надо в магазин сходить.
Лена хмыкнула, не поворачиваясь к нему.
В магазине он методично складывал в корзину продукты по списку. Хлеб, крупы, мясо, овощи, сок, печенье. Подсчитывал в уме сумму. Когда он последний раз покупал себе что-то? Не потому что надо для работы, не потому что сломалось старое, а просто — захотелось?
Он остановился у стенда с рыболовными принадлежностями. Когда-то он обожал рыбалку. У него были и спиннинг, и снасти, и любимые места на реке. Раннее утро, туман над водой, тишина… Сейчас всё это казалось далёким сном.
— Андрюха! — окликнули его. Это был Колян, тележка до верха набита продуктами. — Ты чего застыл?
— Да вот, смотрю, — Андрей кивнул на стенд. — Помнишь, как мы на Сухой ерик ездили? Карася таскали ведрами.
— Ещё бы, — Колян усмехнулся. — Слушай, поехали в выходные, а? Там сейчас клёв — страшное дело.
— Не могу, — Андрей покачал головой. — Работы полно. Мастерская сама не потянет.
— Ну хоть раз оторвись от своего гаража, — Колян хлопнул его по плечу. — Совсем закопался. Живого человека не осталось.
— Да я бы рад, — Андрей невесело усмехнулся. — Обязательства, сам понимаешь.
Дома он выгрузил продукты, сложил их на стол. Лена уже была в спальне. Дети спали. Он медленно разобрал покупки, заглянул к детям, поцеловал сонных. Зашёл в ванную, включил воду, долго тёр руки с мылом, пытаясь вычистить масло из-под ногтей.
Когда он лёг в постель, Лена уже спала. Или делала вид, что спит. Он лежал, глядя в потолок, и думал о том, что завтра всё повторится. Работа до вечера, усталость, придирки, и снова работа.
Сон не шёл. Он подумал о рыбалке, о туманных утрах на реке. О том, что когда-то планировал другую жизнь. И о том, что сейчас просто тянет лямку.
Телефон пискнул уведомлением из банка. Минус на счёте. Опять не хватает.
Утро началось, как обычно — с будильника в шесть. Андрей поднялся первым, поставил чайник, сделал бутерброды. Лена спала. Разбудил Костю, помог ему собраться в школу. В семь за мальчиком заехала соседка — у неё тоже сын в той же школе, и она развозила детей по очереди с другими родителями. Сегодня была её очередь.
— Пап, а ты купишь телефон? — спросил Костя, натягивая кроссовки в прихожей.
— Я же сказал — поговорим, — ответил Андрей, запихивая в рюкзак сына контейнер с завтраком.
— Когда поговорим? Вечером?
— Вечером, — кивнул Андрей, хотя уже знал, что вечером будет не до разговоров.
Во дворе просигналила машина. Костя умчался. Оля ещё спала — ей в садик к девяти.
На кухонном столе Андрей нашёл вчерашний чек из магазина. Пять тысяч. Чуть больше, чем обычно — овощи подорожали, да и мясо взял хорошее. Пять тысяч на три дня. А потом ещё, и ещё, и всё равно не хватит.
Он открыл банковское приложение. На главном счёте — минус восемьсот рублей. Ему зарплата — через две недели. Зато тут же висело уведомление об автоплатеже по кредиту за мастерскую. Одиннадцать тысяч списано вчера.
Андрей вздохнул, потёр глаза. В кармане завибрировал телефон.
— Да, Миш, — ответил он клиенту.
— Андрюх, тачка опять чудит, — голос был обеспокоенный. — Вчера вроде всё нормально было, а сегодня заводится через раз.
— Так, — Андрей сделал глоток чая. — Свечи менять надо. Всё, как я и говорил.
— Да я думал, может, обойдётся…
— Ничего в машинах не обходится, — Андрей усмехнулся. — Знаешь, как это работает. Сейчас свечи менять, потом всю проводку. Подъезжай после обеда.
— А со скидкой сделаешь? — голос Михаила стал заискивающим. — Ну, по старой дружбе.
Андрей поморщился. Он терпеть не мог эти просьбы. Скидка, уступка, по дружбе, войди в положение.
— Свечи и так со скидкой, — ответил он. — Остальное — по прайсу.
— Жестишь, Андрюха, — обиделся Михаил. — Я ж тебя ещё со школы знаю.
— Миш, у меня самого ипотека, кредит и двое детей, — Андрей закрыл глаза. — Я не благотворительностью занимаюсь.
— Ладно, понял, — буркнул Михаил. — После обеда буду.
Андрей положил трубку и тяжело вздохнул. Каждый день одно и то же. Люди приезжают и просят скидку. Будто он не такой же человек, будто ему не нужны деньги на еду и счета.
На кухню вошла Лена — заспанная, в халате, с телефоном в руке.
— Доброе утро, — буркнула она.
— Доброе, — кивнул Андрей. — Чайник горячий.
Она налила себе чай и уставилась в телефон. Скроллила ленту, не замечая ничего вокруг. Андрей смотрел на её лицо — когда-то такое оживлённое, с блестящими глазами. Они познакомились одиннадцать лет назад — она была студенткой, изучала дизайн. Мечтала открыть своё дело, рисовала эскизы, придумывала проекты. А потом — дети, быт. Её мечты растворились в череде будней.
— Надо Олю разбудить, — сказал он, поднимаясь.
— Ещё рано, — отмахнулась Лена, не отрываясь от телефона.
— Уже восемь. Пока разбудишь, пока оденешь, позавтракает…
— Я разбужу, — она продолжала смотреть в экран. — Ты на работу не опоздаешь?
Андрей промолчал. Спорить бесполезно. Он ушёл в ванную, почистил зубы, переоделся. Из спальни донёсся звонкий голосок проснувшейся Оли. Когда он заглянул попрощаться, дочка уже сидела в кровати, листая книжку с картинками.
— Папа уезжает на работу, — он присел на край кровати. — До вечера, солнышко.
— Пока-пока, — Оля чмокнула его в щёку. — А варенье? Ты не забыл?
— Нет, не забыл, — он потрепал её по голове. — Сегодня привезу.
В прихожей он натянул куртку, проверил в кошельке наличные. Одна тысячная купюра, несколько сотен, мелочь. На заправку хватит.
— Я уехал, — крикнул он в сторону кухни. — До вечера.
— Угу, — донеслось в ответ.
Мастерская находилась в промзоне, в двадцати минутах езды от дома. Небольшое помещение на четыре подъёмника, подсобка, комнатка для клиентов с диваном и кофемашиной. Ничего особенного, но своё. Он взял кредит три года назад, купил оборудование. Выплаты съедали половину прибыли, но другого пути не было.
Степаныч, единственный наёмный работник, был уже на месте — возился с проводкой старой «Волги».
— Здорово, Михалыч, — кивнул он Андрею. — Тут Серёга звонил, обещал карбюратор подвезти. К обеду будет.
— Хорошо, — Андрей переоделся в рабочую одежду. — Что по записи на сегодня?
— Плотно, — Степаныч вытер руки ветошью. — С утра Генка на ТО, потом Карпов — у него сцепление полетело. Ну и ещё трое после обеда.
Андрей кивнул. График плотный — это хорошо. Но и усталость к вечеру будет страшная.
К полудню он закончил с первой машиной, вытер пот со лба. Телефон разрывался от звонков — клиенты, поставщики, снова клиенты. Один хотел срочно, другой — подешевле, третий — чтоб как новая. В перерыве между машинами проверил мессенджер. Сообщение от Лены:
«Оле нужны новые кроссовки. И продукты заканчиваются. Привези домой хотя бы 3 тысячи»
Он посмотрел на экран, не зная, что ответить. Где взять три тысячи? Все деньги ушли на оплату кредита и ремонт подъёмника. На обед он пил растворимый кофе из пластикового стаканчика и ел бутерброд, привезённый из дома.
Телефон снова зазвонил. На этот раз — Колян.
— Ты точно не поедешь на рыбалку? — с ходу спросил он. — Я снасти собрал, палатку нашёл. Будет клёво.
— Не могу, Коль, — Андрей вздохнул. — У меня работы по горло. И денег нет.
— Да что за жизнь такая, — возмутился друг. — Когда ты в последний раз отдыхал?
Андрей задумался. Когда? Прошлым летом они с детьми ездили на озеро. На один день. Приехали, искупались и обратно. Это считается?
— Не помню, — честно ответил он.
— Вот и я о том же, — вздохнул Колян. — Ладно, я тебе рыбы привезу.
— Давай, — Андрей улыбнулся. — Удачного клёва.
До вечера он не разгибался — машина за машиной, клиент за клиентом. Домой вернулся в девятом часу — уставший, с головной болью.
Когда Андрей зашёл домой, в квартире было тихо. На кухне горел свет. Лена сидела за столом с телефоном в руках. Заметив его, она подняла голову:
— Дети уже спят.
— Я заметил, — Андрей повесил куртку. — Что с кроссовками?
— Пока никак, — она пожала плечами. — Денег-то не было.
Он достал из кармана смятую тысячу и положил на стол.
— Вот. Всё, что есть.
— И что я с ней сделаю? — Лена покачала головой. — На нормальные кроссовки минимум три нужно.
— Я понимаю, — он опустился на стул. — Но у меня больше нет. Вообще.
— Никогда нет, — она убрала телефон. — У всех есть, а у нас — постоянно «нет денег». Ты видел, какой телефон Юлька своему купила? А мы Косте даже самый простой не можем.
— Нам бы кредит погасить…
— Знаю я твои кредиты, — перебила она. — Нам жить когда? Детям что говорить? «Папа всё в свою мастерскую вбухивает»?
Андрей почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Будто провод перегорел.
— Мою мастерскую? — он поднял глаза. — Если бы не эта мастерская, мы бы на что жили?
— Нашли бы на что, — отрезала Лена. — Нормальная работа, стабильная зарплата.
— Ты же помнишь, как меня сократили, — он сжал кулаки. — Я три месяца искал работу. А потом взял кредит, открыл мастерскую. Чтобы кормить вас.
— Ну и где результат? — она встала из-за стола. — Три года пашешь, а толку? Денег как не было, так и нет.
Андрей молчал. Что ответить? Она не поймёт, что такое раскрутить бизнес с нуля. Не поймёт, как тяжело пробиваться среди конкурентов. Не поймёт, как он устаёт каждый день.
— Ладно, — вздохнула Лена. — Я спать. Завтра поищу кроссовки подешевле.
Она ушла в спальню. Андрей остался сидеть на кухне. В голове — пусто, в груди — тяжесть. Он достал из холодильника бутылку пива, открыл. Глотнул. По телу разлилось тепло, но легче не стало.
Телефон пискнул. СМС от Коляна: «Рыбалка отличная! Клюёт как из пулемёта. Ты много теряешь». К сообщению была прикреплена фотография — улыбающийся друг с огромным лещом в руках.
Андрей отхлебнул ещё пива и подумал, что да, теряет. Теряет не только рыбалку, но и самого себя. Он не помнил, когда в последний раз радовался чему-то по-настоящему. Когда смеялся не из вежливости или усталости, а потому что было весело.
В холодильнике опять почти пусто. На столе — записка от Лены: «Купи продукты». Что-то внутри него надломилось. Это было уже слишком.
Он тихо прошёл в детскую. Оля спала, обняв плюшевого зайца. Костя свернулся калачиком, сбросив одеяло. Андрей поправил одеяло, поцеловал сына в лоб. Постоял, глядя на спящих детей.
Вернулся на кухню. Допил пиво. Посмотрел в тёмное окно. За стеклом — огни города, чужие жизни. У кого-то, наверное, всё хорошо. У кого-то есть деньги на отпуск, на телефоны, на кроссовки. У кого-то есть силы радоваться жизни.
Он встал, прошёл в прихожую. Надел куртку, взял ключи. Тихо, чтобы никого не разбудить, вышел из квартиры.
В машине было холодно. Он завёл двигатель, включил печку. Сидел, глядя на тёмные окна дома. Куда поехать? Зачем? Смысл?
Он представил, как уезжает. Прямо сейчас. Куда глаза глядят. Подальше от минуса на счёте, от вечных упрёков, от чувства вины за то, в чём не виноват. От ощущения, что его используют как банкомат.
Телефон остался дома. Документы — в бардачке. Полбака бензина. Можно проехать километров триста, не меньше. А там — будь что будет.
Его пальцы сжали руль. Он мог просто нажать на газ и уехать. Исчезнуть. Раствориться.
Но кто тогда купит Оле большую шоколадку? Кто отвезёт Костю на тренировку? Кто оплатит кредит за мастерскую? Кто…
Он посмотрел на тёмные окна дома. Там спят его дети. Его жена. Его жизнь. Даже если она не такая, как мечталось.
И вдруг он увидел себя со стороны: сорокадвухлетний мужчина сидит в машине посреди ночи и думает о побеге. Мешки под глазами, вечно виноватый вид, сгорбленные плечи. Усталость в каждом движении.
И никто не спросил его — как он? Никто. Ни разу.
Мотор тихо урчал. Печка нагнала тепла. За окном — весенняя ночь, тишина. Время шло, а он всё сидел и смотрел перед собой.
Он вдруг понял, что самое страшное — не отсутствие денег. И не усталость. А то, что он перестал чувствовать себя человеком. Стал функцией. «Добытчик». «Кормилец». «Источник денег».
Но он не банкомат. И не робот. Он — Андрей Михайлович Сорокин. Человек. Живой.
Он вышел из машины, постоял, глядя на звёзды. Глубоко вдохнул ночной воздух. И понял, что не уедет. Не сбежит. Не бросит своих.
Но и жить по-прежнему тоже не будет. Иначе сгорит всё. И он сам, и семья, и то, что ещё осталось между ними.
С этой мыслью он вернулся в квартиру. Разделся в тёмной прихожей. Прошёл в спальню. Лена спала, отвернувшись к стене.
Он лёг рядом, уставившись в потолок. Считал трещины. Думал. План уже начал формироваться в голове. Завтра он поговорит с ней. Честно. Без истерик. Но и без уступок. Он расскажет, как устал быть банкоматом. Как хочет быть мужем, отцом. Человеком. А не только источником денег.
Пусть лучше сейчас будет тяжёлый разговор, чем потом — руины семьи.
Андрей вернулся домой после ночи, проведённой в машине. Была суббота, раннее утро. Дети ещё спали. Лена сидела на кухне с чашкой чая, листала что-то в телефоне. Увидев его, замерла.
— Ты где был? — голос звучал не обвиняюще, скорее растерянно.
— В машине сидел, — он повесил куртку. — Думал.
Она молча смотрела на него, ожидая продолжения. Андрей сел напротив, устало потёр лицо ладонями.
— Нам надо поговорить, Лен, — сказал он. — Серьёзно поговорить.
— Я слушаю, — она отложила телефон в сторону.
— Я больше так не могу, — он посмотрел ей в глаза. — Не могу быть просто банкоматом. Источником денег. Человеком, который вечно всем должен.
— Что ты такое говоришь? — она нахмурилась. — Никто тебя банкоматом не считает.
— Правда? — он грустно усмехнулся. — Когда ты в последний раз спрашивала, как я? Не про деньги, не про то, что нужно купить или оплатить. А про меня. Как я себя чувствую, о чём думаю.
Лена молчала.
— Вот именно, — кивнул Андрей. — Я вчера чуть не уехал. Насовсем. Сел в машину и думал — а что, если просто исчезнуть? Куда глаза глядят. К чёрту всё.
— Ты серьёзно? — её глаза расширились. — Ты хотел нас бросить?
— Я хотел перестать чувствовать себя никем, — тихо ответил он. — Каждый день одно и то же. Упрёки, что денег не хватает. Бесконечные запросы. И ни одного вопроса: «Как ты, Андрей?» Ни одного.
Он замолчал. За окном светало. Где-то в комнате детей было тихо — в выходные они всегда спали допоздна.
— Я не уехал, — продолжил он. — Но это не значит, что всё может продолжаться как раньше. Я не выдержу.
— Так, — Лена выпрямилась. — И что ты предлагаешь?
— Нам нужно что-то менять, — он смотрел ей в глаза. — Вместе. Не я один должен тащить всё, а мы вместе.
— Ты хочешь, чтобы я пошла работать? — в её голосе появилось напряжение. — С двумя детьми?
— Не обязательно на полный день, — покачал головой Андрей. — Может, что-то на полставки. Или удалённо. Ты же дизайнер по образованию. Когда-то ты мечтала этим заниматься.
— Это было до детей, — она отвела взгляд. — Сейчас всё по-другому.
— Мы можем попробовать, — он подался вперёд. — У меня есть знакомый в рекламном агентстве. Может, он что-то подскажет. Для начала.
Лена смотрела в чашку, задумавшись. Потом подняла глаза:
— Почему ты раньше молчал? Почему не говорил, что тебе так тяжело?
— А ты бы услышала? — он пожал плечами. — Когда каждый разговор сводится к деньгам, сложно говорить о чувствах.
Она отвернулась к окну.
— Я не хочу тебя терять, — сказала она тихо. — Но иногда мне кажется, что мы живём как соседи.
— Поэтому и говорю — нужно что-то менять, — он протянул руку через стол и коснулся её пальцев. — Пока ещё не поздно.
Она не отдёрнула руку. Это уже было хорошим знаком.
— Как ты, Андрей? — вдруг спросила она, поднимая на него глаза.
Он замер, не сразу поняв вопрос. Потом улыбнулся — невесело, но искренне:
— Устал. Выгорел. Иногда кажется, что я живу не свою жизнь.
— Прости, — сказала она, сжимая его руку. — Я правда не замечала. Как-то… привыкла, что ты сильный, что ты справишься. Что ты всегда рядом, что бы ни случилось.
— Я тоже человек, Лен, — он покачал головой. — Со своими слабостями, своими пределами.
Она кивнула, глядя ему в глаза.
— Что нам делать? — спросила она. — С чего начать?
— С того, что ты попробуешь вернуться на работу, — ответил он. — А я позвоню сегодня Коляну. В следующие выходные поеду с ним на рыбалку.
— А как же мастерская?
— Один день без меня переживёт, — он улыбнулся. — Степаныч справится. Да и не развалится мир, если я хоть раз о себе подумаю.
Она помолчала, потом кивнула:
— Ладно.
— Я верю, что осталось, — он сжал её руку. — Ты талантливая. Всегда была.
— Давно меня так не называли, — она слабо улыбнулась.
Из детской послышался шум — проснулась Оля. Через минуту она, сонная и взъерошенная, прибежала на кухню и бросилась Андрею на шею:
— Папа! Доброе утро!
— Доброе, солнышко, — он обнял дочь, поцеловал в макушку.
— А что на завтрак? — Оля забралась к нему на колени.
— Сейчас что-нибудь придумаем, — ответил Андрей, глядя на Лену. — Вместе.
Она кивнула, поднимаясь:
— Я сегодня блинчики хотела. Поможешь?
— Конечно, — он улыбнулся.
Они вместе готовили завтрак. Проснулся Костя, пришёл на кухню. Обычное субботнее утро. Но что-то изменилось. В воздухе, между ними. Словно появилась надежда.
После завтрака, когда дети убежали смотреть мультики.
— Думаешь, я смогу?
— Уверен, — он кивнул. — У тебя получится.
Телефон Андрея пискнул — уведомление из банка. Какой-то клиент перевёл деньги. Маленькая, но победа.
Но важнее было другое. Что-то начало меняться. В нём самом. В Лене. Между ними.
Ему не нужна была другая женщина. Он хотел, чтобы его тоже любили. Или хотя бы слышали.
И кажется, его наконец услышали.
