Ирина аккуратно поправила бантик на конверте для новорождённого и посмотрела на часы. Десять утра, а Виктора всё нет. Она понимала, что ему непросто вырваться из дома, придумать правдоподобную причину для жены, но сегодня особенный день – их выписывают из роддома. Ирина надеялась, что хотя бы сегодня он будет рядом.
— Ну что, папа уже едет? — спросила медсестра, заглядывая в палату.
— Да, скоро будет, — ответила Ирина, улыбаясь через силу.
Она знала, на что шла, когда начинала отношения с женатым мужчиной. Виктор не скрывал, что у него есть семья. Говорил, что с женой давно живут как соседи, что нет любви, только привычка и общий быт. Ирина верила или хотела верить. Когда узнала о беременности, он не отвернулся, поддерживал, обещал, что всё решит. Но время шло, а он всё не решался поговорить с женой.
Ирина взяла телефон, набрала сообщение: «Мы готовы. Ты скоро?» Ответа не было. Она посмотрела на спящего сына. Маленький Костик был так похож на отца – те же брови, тот же подбородок.
В коридоре послышались шаги. Ирина выпрямилась, поправила волосы. Дверь открылась, но вместо Виктора вошла медсестра с бумагами.
— Ирина Сергеевна, заполните документы на выписку.
Когда медсестра ушла, Ирина снова взяла телефон. Ни звонков, ни сообщений. Она набрала номер Виктора, но телефон был выключен. Это случалось нечасто, обычно, когда он был дома с семьёй и не хотел, чтобы жена видела звонки. Но сегодня он обещал быть свободным.
Прошёл час. Ирина уже собрала все вещи, малыш был одет и завёрнут в одеяло. Другие мамы уже уехали, встреченные мужьями с цветами и шариками. Она сидела одна в пустой палате, когда телефон наконец зазвонил.
— Ира, прости, я не смогу приехать, — голос Виктора звучал напряжённо.
— Что случилось? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— Дома проблемы. Я вызвал тебе такси, скоро подъедет машина. Завтра всё объясню.
Он отключился прежде, чем она успела что-то сказать. Ирина посмотрела на сына, вздохнула и начала собираться. Что ж, не в первый раз она справляется сама.
Ирина стала ждать такси, время в палате будто застыло. Женщина то укачивала сына, то смотрела на телефон, который молчал, то снова укладывала малыша в кроватку. Она знала, что Виктор женат, знала, что их встреча в этот день — почти невозможное чудо, но всё равно надеялась, что он появится хотя бы на минуту.
Неожиданно в палату вошла женщина — ухоженная, сдержанная, с прямой спиной и холодным взглядом. В руках у неё была дорогая сумка.
— Вы Ирина? — спросила она.
— Да, — женщин осторожно кивнула.
— Меня зовут Светлана. Я жена Виктора, — спокойно произнесла женщина. — Я пришла вместо него, потому что он не собирается сюда приходить. И впредь тоже больше его не ждите.
Ирина почувствовала, как у неё внутри всё сжалось. Она молчала.
Светлана открыла сумочку, достала конверт и положила его на стол.
— Здесь деньги на первое время. И не нужно больше звонить Виктору, писать ему, ждать его. Он не будет участвовать в вашей жизни и жизни этого ребёнка.
Ирина хотела что-то возразить, но Светлана перебила:
— Это не его ребёнок. Так будет правильно для всех. Я буду переводить вам деньги каждый месяц. Вы просто живите своей жизнью и забудьте о нём. Если вы будете вести себя разумно, деньги будут приходить каждый месяц вовремя и в достаточном количестве.
Ирина смотрела на женщину, не веря своим ушам.
— Не разрушайте чужую семью. Виктор останется с нами. А вы получите всё, что нужно для ребёнка, — жёстко сказала Светлана.
Потом она поправила волосы, посмотрела на мальчика и добавила:
— Всё, что между вами было — закончилось. Теперь это только ваше дело и ваша ответственность. Деньги будут. Больше ничего не будет.
Светлана ушла, оставив после себя запах духов. Ирина осталась в палате одна — с сыном, конвертом на столе и ощущением ледяной пустоты в груди.
Женщина долго сидела неподвижно, глядя на конверт, будто он мог заговорить и объяснить, как жить дальше. Малыш тихо посапывал в кроватке, не зная, что его судьба уже решена чужой волей. В голове крутились слова Светланы: «Это не его ребёнок. Деньги будут. Больше ничего не будет».
В коридоре слышались голоса, кто-то смеялся, кто-то поздравлял очередную молодую маму. Ирина вдруг почувствовала себя лишней в этом мире радости. Она взяла конверт, открыла — там были аккуратно сложенные купюры и маленькая записка с номером телефона и подписью: «Светлана».
Медсестра зашла в палату, улыбнулась:
– Ну что, мамочка, готовы домой?
– Да, – ответила Ирина, стараясь говорить ровно.
– За вами уже приехали? – спросила медсестра.
– Такси ждёт, – сказала Ирина, глянув в окно.
Выписка прошла быстро и формально. Никто не ждал её у входа с шариками и цветами, никто не фотографировал на память. Таксист молча открыл дверь и закрепил автолюльку, не задавая лишних вопросов. В дороге Ирина смотрела в окно, думая только о том, как теперь всё будет по-другому.
Дома было тихо. Квартира казалась чужой. Ирина уложила малыша, села на кухне и положила конверт на стол. Она вспомнила, как Виктор обещал быть рядом, как говорил, что всё уладит, как уверял, что любит. Теперь вместо него – только конверт.
Вечером позвонила мама из посёлка:
– Ну как вы? Всё хорошо?
– Всё хорошо, – ответила Ирина, глотая слёзы. – Мы дома.
– Виктор был?
– Нет, – коротко сказала она. – Не смог.
Мама замолчала, а потом осторожно сказала.
– Ты ведь знала, что он не свободен.
– Знала, – сказала Ирина. – Но надеялась, что всё будет иначе.
– Главное, чтобы малыш был здоров, – сказала мама. – Всё остальное переживём.
Ночью Ирина не могла уснуть. Она снова и снова прокручивала в голове разговор со Светланой, вспоминала её холодный голос и твёрдое выражение лица. Предложение жены казалось унизительным и странно циничным: ежемесячные деньги вместо отца для ребёнка, молчание и полное отсутствие Виктора в их жизни. С одной стороны, это был шанс не остаться без поддержки, с другой — ощущение, что её просто купили, чтобы она исчезла из их семьи навсегда.
Ирина понимала, что так жить не сможет. Она не хотела превращаться в получателя подачек, не хотела, чтобы сын рос с мыслью, что у него нет отца. Ей было больно и обидно, но ещё сильнее хотелось услышать объяснения от Виктора. Она не верила до конца, что он действительно решил вот так всё бросить, не сказать ни слова, не посмотреть в глаза ни ей, ни сыну.
Утром Ира взяла телефон и долго смотрела на экран. Она знала, что Светлана скорее всего предупредила мужа, чтобы он не отвечал, но надежда оставалась. Ирина написала короткое сообщение: «Витя, мне нужно с тобой поговорить. Очень важно. Пожалуйста, ответь». Но в течение дня ответа не было. Она звонила — телефон был выключен.
В голове крутились мысли: а вдруг он и правда рад избавиться от этой ответственности? А вдруг для него всё это лишь ошибка, которую теперь решает его жена? Или он просто боится, не знает, как поступить? Ирина не могла поверить, что человек, с которым она делила надежды, разговоры, планы, теперь просто растворился, оставив после себя разбираться свою жену.
Она вспоминала истории, которые читала на женских форумах: сколько женщин годами ждут, надеются, верят словам женатого мужчины, а в итоге остаются одни, с ребёнком на руках и разбитым сердцем. Кто-то писал, что время лечит, кто-то советовал не унижаться и не искать встреч, а кто-то признавался, что всё равно не может отпустить прошлое.
Ирина понимала: ей необходимо услышать Виктора лично, хотя бы раз — чтобы понять, что делать дальше. Она решила, что будет добиваться разговора с Виктором. Ей нужна правда, даже если она окажется горькой.
Прошёл месяц, за который Ирина так и не смогла ни разу поговорить с отцом своего ребенка. Она звонила ему каждый день, писала короткие сообщения, надеялась на ответ, но телефон был выключен. В какой-то момент она поняла, что все попытки бесполезны: Виктор исчез из её жизни окончательно.
Деньги заканчивались. На оплату квартиры, коммуналку, продукты, подгузники, смесь для малыша уходило больше, чем она предполагала. Ирина считала каждую копейку, старалась экономить, но понимала, что скоро средств не останется вовсе. В голове крутились слова Светланы: «Я буду переводить вам деньги каждый месяц. Вы просто живите своей жизнью и забудьте о нём». Тогда это казалось жестоким ультиматумом, но теперь — единственным выходом.
Ирина долго не решалась, но однажды поздно вечером, когда деньги почти закончились, она взяла телефон и написала Светлане короткое сообщение:
«Я согласна на ваше предложение».
Ответ пришёл быстро:
«Деньги буду переводить на карту, как и обещала. Не звоните и не пишите Виктору, это условие остаётся в силе».
Ирина почувствовала облегчение и одновременно стыд. Она не мечтала о такой жизни, не хотела для сына судьбы «чужого» ребёнка, которому платят за молчание. Но выбора не было. Она приняла условия, потому что думала прежде всего о малыше и его будущем — пусть без отца, но хотя бы с минимальной стабильностью.
С этого дня жизнь стала другой: сухие переводы на карту, редкие короткие сообщения от Светланы, ни одного звонка или письма от Виктора. Ирина всё чаще ловила себя на мысли, что прошлое будто стерлось, а впереди — только заботы, одиночество и постоянная тревога о завтрашнем дне.
Она больше не ждала звонка, не надеялась на чудо. Просто жила ради сына.
p.s.
Через 8 месяцев Светлана перестала отвечать и присылать деньги. Сначала Ирина думала, что это временная задержка, но прошла неделя, две, месяц – ответа не было. Телефон Светланы не отвечал, сообщения оставались без внимания, а счёт пустел с каждым днём.
Ирина поняла, что совершила ошибку, согласившись на эту унизительную сделку. Теперь ей всё равно придётся разыскивать Виктора, через суд доказывать отцовство и требовать алименты.
Она знала, что процесс будет непростым – придётся проводить генетическую экспертизу, доказывать факты, возможно, нанимать адвоката. А пока ей было совершенно непонятно, на какие деньги существовать. Маленький Костик рос, требовал всё больше расходов, а запасы таяли с каждым днём.
Ирина горько усмехнулась, вспоминая слова Светланы о том, что «это не его ребёнок». Теперь эта ложь обернулась против неё самой – если бы она сразу обратилась в суд, а не согласилась на сомнительную сделку, у неё уже было бы решение о взыскании алиментов. Теперь же предстояло начинать всё с нуля, доказывать очевидное и ждать, когда система правосудия повернётся в её сторону.
Она посмотрела на спящего сына и твёрдо решила: больше никаких сделок, никаких компромиссов. Только официальный путь, только закон, только справедливость. Пусть Виктор и его жена думали, что избавились от проблемы, но теперь им всё-таки придётся понести ответственность.
