Вера сидела на кухне и смотрела в окно. На столе стояла кружка горячего чая и вазочка с вареньем. У окна стояла хрустальная ваза с полевыми ромашками: она собрала их вчера вечером, когда прогуливалась по поселку. Ваза была из маминого сервиза, который уже много лет пылился на чердаке. Теперь настало и его время.
По щеке скатилась одинокая слеза. Скоро солнце снова зайдет, а ночью будет совсем невыносимо. Если днем можно заняться делами и уборкой, то в позднее время оставалось только упиваться жалостью к себе.
«Возможно, скоро станет легче. Хотя нет… Скоро обязательно станет легче! Ведь не зря же говорят, что время лечит. Два месяца, наверное, недостаточно, чтобы залечить такие глубокие раны. Поэтому нужно еще немного потерпеть…»
Чай уже остыл, но Вера так к нему и не притронулась: совсем не было аппетита. Она вообще в последнее время слишком мало ела, поэтому лицо заметно осунулось. Бессонные ночи не прошли бесследно.
На подоконнике стояло маленькое, уже порядком запылившееся зеркальце. Вера бросила взгляд в отражение и увидела женщину, чем-то отдаленно напоминавшую ее. Сейчас она была как никогда похожа на маму. Та болела долгие годы и выглядела примерно так же.
«Ужасное сравнение… Так недолго и самой заболеть».
По щеке вновь скатилась слеза. Вера так много плакала последнее время, что казалось, слез вовсе не должно было остаться, но они все равно откуда-то постоянно брались.
Так и не сделав ни глотка, Вера вылила чай в раковину и помыла кружку. Прибрав немного со стола, она направилась в комнату. Здесь ее ждала книга, которую она пыталась прочесть уже два месяца, но так и не ушла дальше пятнадцатой страницы. Буквы постоянно сливались, и Вера не могла уловить суть написанного. Приходилось возвращаться, но мысли вновь уходили куда-то прочь от текста.
«Кого я обманываю? Мне никогда ее не прочесть…»
И дело было даже не в самой книге. Она наверняка была очень интересной, ведь не зря же мама ее так любила и постоянно перечитывала. Просто Вере было не до чтения.
В углу пылился старый телевизор, который уже не включали лет двадцать. Возможно, он смог бы отвлечь Веру хоть ненадолго, но починить его было некому.
Вера осмотрелась, но занять себя было нечем.
«Может, сегодня лечь пораньше? Вдруг получится уснуть…»
Она посмотрела в окно на закат. Было еще слишком рано, а лежать и смотреть в потолок несколько часов ― мучительно.
«Лучше прогуляюсь, пока еще не поздно».
Вера накинула вязаную кофту, надела уличные тапки и вышла из дома.
На улице уже было не так холодно, как пару месяцев назад, когда она только сюда переехала. Чувствовалось приближение лета.
«Хорошо хоть не в зиму приехала. Иначе точно бы в петлю залезла…»
Выйдя со своего участка, она направилась вдоль улицы. Через один стояли заброшенные дачи, поросшие сорняком и мусором. Людей здесь практически не было. Сезон еще не начался. Если днем можно было встретить несколько пенсионеров, которые от скуки приезжали сюда из города, то ночью не было ни души.
Первое время Вера побаивалась находиться здесь одной, но податься было некуда. Кроме маминой дачи, у нее больше ничего не было.
«Если бы знала, что в один прекрасный день окажусь на улице, позаботилась бы о жилье заранее».
Она неоднократно ловила себя на этой мысли. Однако кто думает о таком, прожив полжизни в браке?
Вера вышла замуж, едва исполнилось восемнадцать. Ни учебы, ни работы она не знала. Сразу начались семейная жизнь и домашний быт. Муж всем обеспечивал семью, а Вера была его надежным тылом. Один ребенок, второй, третий. Семья росла, заботы тоже. И Вера честно со всем справлялась и никогда ни на что не жаловалась.
Вот только жизнь шла, дети росли, а муж почему-то отдалялся. Когда живешь столько лет в браке, сложно поддерживать интерес друг к другу. Вы знаете супруга вдоль и поперек, а страсть и чувства покрываются пылью.
― Прости, но я полюбил другую…
Как гром среди ясного неба, прозвучали однажды эти слова. Вера прекрасно помнила этот миг, но совсем забыла, что было после. То ли она потеряла сознание, то ли в голове помутилось, то ли мозг намеренно блокировал эти воспоминания. Очнулась она лишь на следующий день, когда муж собирал свои вещи.
― Нет. Я сама уйду.
И зачем она это сказала? То ли гордость взыграла, то ли глупость.
― Это дом твоей семьи. Я здесь не останусь.
― Не глупи. Куда ты пойдешь? У тебя ни дома, ни родственников.
― У меня есть мамина дача. Она как-то дожила там остаток жизни, и я справлюсь.
На тот момент Вера и правда не отдавала себе отчета в том, что делает. Дачей много лет никто не занимался, и она не была пригодна для жизни.
― Подожди. Я сниму тебе жилье. Потом куплю квартиру.
Муж хоть и поступил нечестно, но понимал, что должен ей за все те годы, что она заботилась о нем и семье.
― Я сама разберусь. Заботься о своей новой женщине, раз уж так сильно ее любишь.
Вера собрала сумки и уехала. Единственное, с чем было сложно смириться, это расставание с детьми. Старшие уже жили отдельно, а младший еще учился в школе. Не было смысла его забирать с собой в глушь, да и оставалось ему учиться не так уж долго.
Первое время было тяжело. И дело было даже не в заброшенной даче, которую она все еще приводила в порядок и обустраивала. Тяжело было быть одной впервые за двадцать пять лет. Привычная уютная обстановка сменилась пылью и паутиной, а дом, полный смеха и веселья, холодными, молчаливыми стенами.
Сердце ныло от тоски. Каждую ночь она плакала в подушку, пытаясь заглушить боль от предательства и потери. И вроде бы со временем слез становилось все меньше, а мысли в голове все тише, но почему-то на сердце было все так же тяжело.
«Время… Нужно еще время…»
Несколько раз муж приезжал к ней с младшим сыном. Ребенок скучал по маме, а ей было больно смотреть на них обоих. Казалось, это всего лишь страшный сон, и она вот-вот должна проснуться. В ней еще теплилась надежда, что однажды они вернутся домой все вместе. Но муж ничего не говорил, не звал обратно.
― Может, я все-таки сниму тебе квартиру возле нас? Будешь хоть с ребенком чаще видеться.
― Скоро начнутся каникулы, и он сможет жить у меня, пока ему не надоест.
― Ты всегда была упертой…
Он оставлял несколько пакетов с продуктами и деньги на столе. Вера бы не принимала и этого, будь ее воля, но выбора особо не было. Жить пока было не на что.
«Я обязательно научусь жить сама… Нужно только прийти в чувства и решить, что делать дальше».
Именно с такими мыслями Вера брела по поселку, пока не услышала музыку.
«Что это? Кто здесь?»
Стало не по себе. Не хватало еще столкнуться с пьяными мужчинами в этой глуши. Мало ли что может произойти с одинокой беззащитной женщиной?
Она, не спеша, пошла на звук. Не хотелось надумывать лишнего, но и осторожность не помешает.
Через несколько минут Вера увидела свет на одном из участков. Возле дома стояла машина, в которой играла музыка, а рядом с ней было несколько человек.
«На шашлыки, что ли, приехали…»
Вера внимательнее всмотрелась в лица ― и с облегчением выдохнула.
«Сашка… Морозов…»
Это был ее друг детства. Они, конечно, не виделись уже лет тридцать, но, по крайней мере, она его знала. Они все детство вместе играли, когда приезжали на каникулы к бабушкам.
«Но стоит ли к ним идти?»
― А Вы так и будете здесь стоять? Может, Вам чем-нибудь помочь?
Вера вздрогнула от неожиданности и обернулась. За спиной стоял мужчина и с интересом смотрел на нее.
― Простите. Я просто здесь гуляла и услышала музыку, ― было так неловко, как будто ее застукали подглядывающей.
Мужчина чуть наклонился и прошептал:
― Я никому не скажу.
― О чем? ― почему-то тоже шепотом спросила она.
― О том, что Вы тут подглядываете за посторонними людьми.
Он улыбнулся, но Вера лишь отвернулась и пошла в сторону своего дома.
― Постойте! Я же просто пошутил!
Мужчина быстрым шагом догнал ее и мягко взял за локоть, чтобы остановить. Однако Вера лишь еще сильнее испугалась и отступила на шаг в сторону.
― Не преследуйте меня, пожалуйста.
― Простите. Я не хотел Вас пугать. Просто неудачно пошутил.
― Я поняла. Но можно я уже пойду домой?
― Можно, конечно. Просто думал, Вы к нам присоединитесь.
― А Вы тоже с ними?
― Ну да. Приехал с Сашкой на его дачу.
― Тогда почему Вы с другой стороны шли?
― Так у моей мамы здесь тоже дача. Просила зайти осмотреться, все ли в порядке. Вниз по улице крайняя слева. Мы ее лет пять назад купили.
Вера знала лишь тех, кто владел участками более тридцати лет. С новыми дачниками она еще не успела познакомиться.
― Федь, тебя еще долго ждать? Шашлык сам себя не пожарит.
Из-за деревьев показался Саша.
― А я смотрю, ты уже не один! ― рассмеялся он, увидев Веру. ― Постой. Ты же эта… Внучка бабы Зины… Вера! Верно?
― Да. Здравствуй, Саша, ― Вера вновь почувствовала себя неловко.
Однако Саша был даже рад такой неожиданной встрече.
― Сколько лет, сколько зим! Ты здесь откуда в такое время?
― Да вот… Живу сейчас на даче…
― Как на даче? Прям живешь? А муж, дети? С тобой?
― Нет. Я здесь одна.
Вере не хотелось обсуждать свою личную жизнь с посторонними.
― Так давай к нам! У нас там шашлычки, закусочка, и вино даже приличное есть.
― Я не пью… ― Вера машинально сделала шаг назад. ― Я лучше пойду.
― Ты не видишь? У девушки нет настроения смотреть на пьяные рожи весь вечер. Чего ты пристал? ― вступился за нее Федор.
― Зря. Посидели бы, повспоминали бы детство. Столько всего веселого было…
Вере было приятно, что Федор за нее заступился. Вот только слышать «девушка» в сорок три года было странно. Все-таки она трезво оценивала свой возраст, да и выглядела сейчас не то чтобы хорошо.
― Давайте я Вас провожу. Все-таки уже поздно, мало ли кто по дороге обидеть может, ― предложил Федор.
― Здесь никого, кроме вас, нет. Поэтому не переживайте.
Она кивнула мужчинам на прощание и пошла домой.
* * *
― Хозяйка! Есть кто дома?
Вера услышала крики с улицы и выглянула в окно. У калитки стоял Федор с тарелкой в руках. Прошел уже час с того момента, как она их оставила. И Вера надеялась, что на этом все и закончится.
«И что ему от меня надо? Как он вообще мой дом нашел?»
Вера накинула домашний махровый халат и вышла на улицу.
― Что Вам нужно? ― пробубнила недовольно.
― Надеюсь, не разбудил?
― Нет. Я еще не успела уснуть.
― Простите, что вот так врываюсь. Просто Саша там уже порядком опьянел и все порывался отнести Вам шашлык. Я подумал, что лучше сам спокойно отдам. Иначе он будет еще несколько часов Вам здесь надоедать.
Федор протянул ей тарелку с мясом, но Вера аккуратно ее отодвинула.
― Это лишнее. Спасибо.
― Он не успокоится. Если я вернусь с шашлыком обратно, то сам придет.
Прозвучало как настоящая угроза. Меньше всего Вере сейчас хотелось принимать гостей, тем более пьяных. Федор, по крайней мере, пришел трезвым и не навязывался.
Вера на мгновение задумалась, а затем взяла тарелку.
― Я сейчас переложу мясо и верну Вам посуду.
Она зашла в дом на несколько минут. Когда вернулась, Федор все еще стоял на месте.
― Спасибо за шашлык. Но это было не обязательно.
― Ну почему же. Зато я вновь Вас увидел, ― улыбнулся он.
Вере было дико слышать такое от постороннего мужчины. Возможно, она как-то не так себя повела, и он подумал, что может за ней приударить.
― До свидания. ― ответил коротко и повернулась в сторону дома.
― Я Вам настолько неприятен? ― решил прямо спросить он.
Вера замерла. Она не была готова к такому повороту разговора, однако молча уходить было бы некрасиво. Она повернулась к нему лицом и ответила:
― Простите, но я замужем.
― Возможно я что-то не так понял… Просто Вы здесь одна, да и кольца на пальце нет.
Вера машинально посмотрела на руку. Она совсем забыла, что уже давно не носит кольцо. Прикрыв второй ладонью свободный безымянный палец, она вновь подняла глаза на Федора.
― Просто сняла на время. У нас сейчас сложный период, но официально я все еще замужем.
― Понятно, ― Федор отвел взгляд. ― Зря обрадовался, что встретил в этой глуши такую красивую девушку.
Вера вновь услышала в свой адрес «девушка» и не смогла промолчать.
― Я уже не девушка, не стоит ко мне так обращаться.
― А в этом есть что-то оскорбительное?
― Нет, но… Мне все-таки уже за сорок, троих детей успела родить. Уж девушкой меня точно сложно назвать…
― Простите. Не думал, что у понятия «девушка» есть возрастные ограничения. Тогда буду просто называть Вас «красивой женщиной».
― Можете вовсе прекратить говорить мне такие слова? Мне неловко… ― Вера окончательно смутилась. ― Тем более Вы явно младше меня. И флирт между нами не уместен.
― Ненамного и младше. Мне уже тридцать пять. И, на мой взгляд, Вы выглядите намного моложе сорока лет.
Вера чуть отвернула голову. Если бы он увидел ее при свете дня, то вряд ли бы сделал такой комплимент. Из-за переживаний и бессонницы ей сейчас можно было дать все пятьдесят. Возможно, уличное освещенье в ночное время сглаживало недостатки.
― В любом случае, это ни к чему не приведет. Спокойной ночи.
Вера быстро зашла в дом, не дав ему шанса ответить.
Едва дверь закрылась, она прислонилась к стене и отдышалась. Сердце билось чаще обычного, а воздуха почему-то не хватало.
«Как будто мужу изменяю…» ― пронеслось в голове. Федор был красивым статным мужчиной, на вид не старше тридцати. И слышать от него комплименты было неловко. Неужели она действительно ему понравилась? Или он просто хотел с кем-то скоротать вечерок в этой глуши?
Этой ночью Вера вновь не смогла уснуть. Вот только теперь в голове были мысли вовсе не о муже. Впервые за столько лет она думала совершенно о другом мужчине, который почему-то заставил ее сердце биться чаще.
Утром Вера почему-то решила надеть красивое платье и не собирать волосы в неряшливый пучок. Легкий макияж позволил замаскировать круги под глазами, и ей даже самой показалось, что из-за зеркала теперь смотрит женщина гораздо моложе своих лет.
Самочувствие и даже настроение заметно улучшились. Когда же она вновь услышала с улицы голос Федора, то сама не заметила, как улыбнулась. Он пришел пожелать ей доброго утра и даже не поленился собрать по дороге полевых цветов.
С того дня Федор стал регулярно приезжать на дачу, чтобы увидеться с Верой. К концу года он вовсе забрал ее к себе, и вскоре они поженились.
Вера была счастлива и простила бывшего мужа. Она не хотела держать в себе обиду и злость, а решила двигаться дальше и учиться жить заново. Свою часть имущества она попросила отписать их детям. Федор ее поддержал. У них скоро родится свой малыш, и Вера вновь станет мамой.
