— Нам нужен брачный договор, — Екатерина аккуратно отрезала кусочек семги и подняла глаза на собеседников.
Ее будущая свекровь Лариса Семеновна так резко поставила бокал с шампанским, что пена расплескалась по белоснежной скатерти ресторана «Империя».
— Что… Что ты сказала, дорогая? — она часто заморгала, как будто не расслышала. — Брачный… что? Это… как в каких-то глупых фильмах, что ли?
— Да, именно так. Брачный договор, — спокойно повторила Екатерина, промокнув губы салфеткой. — Понимаете, у меня есть определенное имущество, и я считаю правильным заранее…
— Ой, да что ты такое говоришь! — Лариса Семеновна всплеснула руками, потом схватилась за сердце. — Игорек, сыночек, ты слышишь, что твоя невеста…
— Мам, давай выслушаем, — Игорь потер переносицу точь-в-точь как его отец, когда нервничал. — Катя, объясни, пожалуйста, зачем это нужно.
— Ну смотрите… — Екатерина подбирала слова осторожно. — У меня есть квартира в центре, трешка на Воробьевых горах, плюс доля в семейном бизнесе. И вот…
Она нервно покрутила помолвочное кольцо на пальце.
— Я думаю, будет честнее, если мы сразу определим, что принадлежит каждому из нас до брака.
Лариса Семеновна сидела с открытым ртом. Потом вдруг рассмеялась как-то истерично, слишком громко.
— Боже мой… А мой Игорек радуется, когда зарплату в шестьдесят пять тысяч получает… — она замолчала, покачала головой. — Катенька, милая девочка, да ты что? Какой договор? Если люди любят друг друга, то какие могут быть бумаги?
— Лариса Семеновна, — Екатерина наклонилась вперед, стараясь говорить убедительно. — Это не значит, что я вам не доверяю. В наше время это нормальная практика. Среди образованных людей…
— Среди образованных людей? — Лариса Семеновна вскочила из-за стола так резко, что стул чуть не упал. — То есть мы с Игорем необразованные, да? Мой сын врач, между прочим! Семь лет учился! А я тридцать пять лет людей лечила!
— Мам, сядь, пожалуйста, — Игорь огляделся по сторонам.
За соседними столиками уже начинали оборачиваться.
— Люди смотрят.
— А пусть смотрят! — Лариса Семеновна села, но руки у нее тряслись. — Пусть послушают, как богатые невесты бедных женихов…
Она запнулась, не договорила.
Екатерина почувствовала, как щеки горят от стыда. Она никогда не думала, что разговор пойдет по такому руслу.
— Лариса Семеновна, я же не говорю, что Игорь меня не любит или что он… — она замолчала, поняв, что только ухудшает ситуацию. — Ну… вы поняли, да…
— А что ты говоришь? — Лариса Семеновна наклонилась к ней через стол. — Что ты имеешь в виду этим договором?
Екатерина поняла, что должна что-то сказать, как-то исправить ситуацию.
— Лариса Семеновна, — начала она тише, — я выросла в семье, где… Где родители развелись. И знаете, сколько было потом споров из-за имущества, сколько боли… Я просто не хочу, чтобы с нами такое случилось.
— Развелись? — Лариса Семеновна вдруг притихла. — И ты думаешь, что с вами тоже может такое случиться? Катенька, да если ты еще до свадьбы думаешь о разводе, то зачем вообще замуж идешь?
В ресторане стало совсем тихо, даже музыка словно стала не такой громкой.
— Катенька, милая, а ты знаешь, что такое любовь? Настоящая любовь? — спросила Лариса Семеновна. — Если бы знала, то поняла бы, когда любишь, то готов отдать все до последней копейки. А ты еще до свадьбы думаешь, как бы защититься от мужа. Вот мы с Семеном женились, у нас ничего не было. Ни квартиры, ни денег, ни машины. Жили в коммуналке, спали на раскладушке. И знаешь что? Мы были счастливы! Потому что верили друг другу!
— Мам, — Игорь попытался вмешаться, — ты несправедлива…
— Несправедлива? — Лариса Семеновна посмотрела на сына с болью в глазах. — Игорек, сыночек, если женщина до свадьбы думает про имущество, значит, уже намылилась налево. А если нет доверия, то какая может быть семья?
Екатерина встала.
Она резко встала и заявила:
— Не стану я участвовать в этих ваших… Ваших… Даже слово приличное не подберу, тьфу!
Игорь и Екатерина долго сидели молча.
— Катя, — наконец сказал он, — дай маме время. Она привыкнет к этой мысли.
— А ты? — спросила Екатерина. — Ты как к этому относишься?
Игорь долго молчал, смотрел себе под ноги.
— Я не знаю, — честно признался он. — С одной стороны, понимаю твою логику. С другой… Это правда будто так… Ну… будто ты хочешь расстаться, еще не поженившись… А ведь я люблю тебя.
***
Сцена в ресторане Игоря, видимо, задела, он даже к матери съехал, промямлив, что поживет пока с ней. Екатерина осталась одна. И шикарная квартира без Игоря вдруг показалась ужасающе пустой.
Во вторник Лариса Семеновна не выдержала и позвонила.
— Катенька, дорогая, — голос звучал примирительно, — давай мы с тобой еще раз поговорим. Только спокойно, без эмоций.
— Хорошо, — согласилась Екатерина, хотя сердце у нее забилось чаще.
— Понимаешь, милая, я всю ночь думала о наших словах. И знаешь, что поняла? — Лариса Семеновна говорила медленно, подбирая слова. — Может быть, ты и права. Может быть, действительно лучше все заранее оговорить.
Екатерина почувствовала облегчение.
— Лариса Семеновна, я так рада, что вы меня понимаете…
— Да, понимаю. Но у меня есть одна просьба, — голос стал тверже. — Раз уж вы решили все официально оформить, то давайте делать это по справедливости.
— Что вы имеете в виду?
— Ну смотри, — Лариса Семеновна заговорила быстрее, — у тебя есть все, а у моего Игоря ничего нет. Он же врач, зарплата маленькая, всю жизнь жилье снимать будет. Может быть, справедливо будет, если… Ну, скажем, половину твоего имущества в договоре на Игоря записать?
У Екатерины земля ушла из-под ног.
— Лариса Семеновна, но это же полностью противоречит смыслу…
— Почему противоречит? — голос стал жестким. — Катенька, давай говорить откровенно. Если ты моего сына действительно любишь, то почему не хочешь с ним поделиться? Ведь муж и жена — одна плоть, как в церкви говорят.
— Но тогда какой смысл в договоре?
— Смысл в том, чтобы все было честно, — отчеканила Лариса Семеновна. — А то получается, что ты хочешь красивого молодого мужа купить, который будет на твоих харчах сидеть и ничего взамен не получать.
Екатерина почувствовала, как внутри все холодеет.
— Лариса Семеновна, это ультиматум?
— Это справедливость, дорогая, — голос стал сладким. — Либо половину имущества в договоре на Игоря записываешь, либо… Либо я буду вынуждена объяснить сыну, что ты просто хочешь красивую игрушку себе завести.
— Это… шантаж какой-то, я не знаю… У меня есть время подумать?
— До завтра. А послезавтра, сама понимаешь, уже поздно будет.
Екатерина положила трубку и села на диван. В огромной квартире с панорамными окнами и дорогой мебелью вдруг стало очень тихо и пустынно.
***
На следующий день она позвонила Игорю на работу.
— Мне нужно тебя видеть. Срочно.
Они встретились в небольшом ресторанчике рядом с поликлиникой. Игорь выглядел усталым в своем белом халате поверх рубашки, с помятым лицом после тяжелого дня.
— Игорь, мне твоя мама звонила, — призналась Екатерина. — Она согласилась на брачный договор. Но с условием, половину моего имущества записать на тебя.
Игорь побледнел.
— Что-о-о?
— Значит, ты не знал? — уточнила Екатерина. — Но ты все равно должен выбрать сторону.
— Катя, — ответил Игорь, — я понимаю, что мама неправа. Но маме же всю жизнь мне посвятила.
— Я знаю. Но сейчас настал момент, когда ты должен принять решение сам, без матери. Что ты решил?
Екатерина ждала ответа, но его не было, жених даже в глаза ей не смотрел.
— Хорошо, я все поняла. Тогда до свидания.
Она поднялась из-за стола.
— Катя, подожди! — он вскочил следом. — Ты куда?
— Домой. Отменять свадьбу.
Она дошла до выхода, когда он догнал ее.
— Катя, не торопись с решением!
— Я не тороплюсь, — Екатерина потупилась, чтобы Игорь не увидел слезы в ее глазах. — Я хотела, чтобы муж был моей опорой и мог отстоять право на свою жизнь перед мамой.
Игорь смотрел вслед Екатерине и думал: «А в чем-то она права». А потом достал телефон и набрал мамин номер.
— Мам, мне нужно забрать вещи. Я еду к Кате.
— Что? Игорек, ты что говоришь?
— Я говорю, что женюсь на женщине, которую люблю. И больше не позволю никому, даже тебе, в это вмешиваться.
— Но сынок…
— Мам, — голос Игоря стал твердым, — я тебя очень люблю. Но это моя жизнь.
***
В квартире Ларисы Семеновны Игорь стоял в дверях с сумкой в руках. Его мать бессильно плакала на диване.
— Мам, — он подошел, присел рядом, — я не бросаю тебя. Просто создаю свою семью.
— А я что, не семья? — всхлипнула она.
— Ты моя мать, и я всегда буду тебя любить. Но Катя — моя будущая жена. И ты должна это принять.
— Она же тебя не любит, Игорек, — прошептала Лариса Семеновна. — Если бы любила… Не пользовалась бы тобой, как какая-то… Я и выговорить не могу…
— Мам, хватит, — он встал. — Я достаточно взрослый, чтобы самому разобраться, кто меня любит.
У двери он обернулся.
— Завтра наша свадьба. Я буду рад, если ты придешь.
***
День свадьбы был пасмурным, под стать настроению невесты и жениха. Игорь переехал накануне вечером, они помирились, но осадок остался.
— Интересно, придет ли мама?.. — вслух подумал Игорь.
— А ты хочешь, чтобы пришла? — спросила Екатерина.
— Хочу, — признался Игорь.
В ЗАГС они приехали молча. На улице по-прежнему моросил дождь, и это казалось плохой приметой. В зале регистрации собрались родители Екатерины, несколько ее коллег из офиса, два друга Игоря с работы. Ларисы Семеновны не было.
Церемония началась. Торжественная музыка, слова регистратора о важности брака, обручальные кольца… Екатерина чувствовала себя как во сне.
— Согласны ли вы, Игорь Семенович, взять в жены Екатерину Викторовну?
— Согласен.
— Согласны ли вы, Екатерина Викторовна, взять в мужья Игоря Семеновича?
И вдруг двери зала открылись. На пороге стояла Лариса Семеновна в темно-синем платье, с букетом белых роз. Она была бледна, но держалась прямо. Игорь увидел мать и невольно улыбнулся.
— Хорошо, что она пришла, для Игоря это так важно, — подумала Екатерина. — И для меня… Лариса Семеновна смогла принять наши отношения. Может, я должна сделать то же?
— Согласна, — сказала она, сжав руку Игоря.
После церемонии Лариса Семеновна подошла к молодым. Постояла молча, потом протянула букет Екатерине.
— Поздравляю. Будьте счастливы, дети.
— Спасибо, мы рады вас видеть. Мы оба, — сказала Екатерина.
Лариса Семеновна помялась, а потом тихо произнесла, глядя в сторону:
— Катенька, я не прошу прощения за то, что говорила. Я думала о сыне. Но… — она помолчала. — Но прошу об одном, не отнимай его у меня совсем.
Екатерина посмотрела на свекровь, потом на мужа, который разговаривал с гостями, и поняла: это начало. Трудное, болезненное, но важное для их общей жизни.
— Лариса Семеновна, — сказала она, — у нас с вами разные взгляды на многие вещи. Но мы обе любим Игоря. И я думаю… Я надеюсь, что этого достаточно.
Свекровь пожала ей руку.
— Надеюсь и я, дорогая. Надеюсь и я, что мы вроде как… станем родными, наверное…
Когда гости разошлись, молодые остались одни. Дождь за окном прекратился, и сквозь тучи пробились первые солнечные лучи.
— Ну что, — Игорь обнял жену, — готова к семейной жизни?
Екатерина прижалась к нему.
— Знаешь, я поняла одну вещь. Никакие договоры не могут защитить от боли. Но и причинять боль тоже не хочется.
— Значит, будем учиться жить вместе. Все трое.
— Все трое, — согласилась Екатерина.
И почувствовала, что у них действительно есть шанс стать семьей.
