— Лиза, ну пожалуйста! Всего на пару часов! — Катя стояла на пороге с Антошкой на руках. Мальчик хныкал, размазывая сопли по щеке.
— Катя, я же сказала — нет. У меня дедлайн через четыре часа. Я не могу.
— Но мне очень надо! У меня собеседование!
Лиза посмотрела на сестру. Джинсы, топик, полный макияж. На собеседование в таком не ходят.
— В субботу? В три часа дня?
— Ну… это неформальное собеседование. В кафе.
— Катя, не ври мне. Ты на свидание собралась.
Младшая сестра покраснела, но тут же перешла в наступление.
— И что? Имею право! Я молодая женщина, мне нужна личная жизнь!
— А мне нужна работа. Извини.
Лиза попыталась закрыть дверь, но Катя вставила ногу.
— Ты что, совсем очерствела? Это же твой племянник!
— Катя, уйди. Пожалуйста.
— Мама права — ты стала злой и чёрствой! Только о себе думаешь!
Дверь захлопнулась. Лиза прислонилась к ней спиной, закрыла глаза. В детской заплакал Ваня — младший. Значит, проснулся. А Маша ещё делает уроки.
Вернулась к компьютеру. На экране — недописанная статья. Ещё две тысячи слов, проверка фактов, вычитка. Четыре часа. Если дети не будут отвлекать — успеет.
— Мам, есть хочу! — Ваня вышел из комнаты, потирая глаза.
— Сейчас, солнышко. Пять минут.
Но пяти минут не было. Телефон зазвонил — мама.
— Лиза, что за безобразие? Катя в слезах приехала!
— Мам, я работаю.
— Вечно ты работаешь! А сестре помочь не можешь? Ей тяжело одной с ребёнком!
— Мне тоже тяжело. С двумя детьми. И без мужа.
— Не сравнивай! У тебя хоть алименты есть!
Лиза прикусила язык. Какие алименты? Артём погиб два года назад. Авария. Никаких алиментов, только пособие по потере кормильца — восемь тысяч. На двоих детей.
— Мам, мне некогда. Извини.
Отключилась. Ваня дёргал за рукав.
— Мам, ну мам!
— Иду, милый. Иду.
Через два часа — очередной звонок. Папа.
— Дочка, ну что ты себя так ведёшь? Мы же семья!
— Пап, я пишу статью. За которую мне заплатят. На эти деньги я куплю детям еду.
— Не преувеличивай. Мы же помогаем!
Помогают. Две тысячи в месяц. На троих. Спасибо и на этом, но прожить невозможно.
— Пап, прости. Мне правда некогда.
— Подожди! Хоть выслушай. Катя одна, ей тяжело. Отец ребёнка не помогает…
— Потому что он женат. Она знала, на что шла.
— Лиза! Как ты можешь так говорить?
— Пап, я говорю правду. Катя родила ребёнка от женатого мужчины, который с самого начала сказал, что не бросит семью. Это её выбор. Почему я должна расплачиваться за её выбор?
— Ты жестокая!
— Я реалистка. Всё, пап. Пока.
Отключила телефон совсем. Маша вышла из своей комнаты.
— Мам, поможешь с математикой?
— Попробуй сама, солнце. Я закончу — проверю.
— Ладно.
Дочка грустно поплелась обратно. Восемь лет, второй класс. Умница, красавица. Похожа на Артёма — те же карие глаза, та же упрямая складка у рта.
Ваня сидел на кухне, ел бутерброд. Четыре года. Мамин сын — белобрысый, голубоглазый. Тихий, спокойный. Не то что Антошка у Кати — тот ураган.
Вернулась к статье. Дописать, вычитать, отправить. Получить деньги. Заплатить за квартиру, купить продукты, отложить на зимнюю одежду детям.
Где-то к семи вечера закончила. Отправила. Выдохнула.
— Мам, ты теперь свободна? — Маша стояла в дверях с тетрадкой.
— Да, милая. Давай посмотрим твою математику.
Сели за стол. Примеры, задачи. Маша старалась, но путалась. Усталость сказывалась — у обеих.
— Мам, а почему тётя Катя на тебя злится?
— Не знаю, солнышко. Наверное, я её обидела.
— Ты не хотела с Антошкой сидеть?
— Не могла. Мне нужно было работать.
— А почему она сама не работает?
Хороший вопрос. Почему? Катя закончила институт, экономист. Могла бы найти работу. Но не хочет — говорит, с ребёнком невозможно.
— Не знаю, милая. У каждого свои причины.
Утром воскресенья — снова звонок. Катя.
— Лиза, прости за вчера. Я погорячилась.
— Ничего. Бывает.
— Слушай, ты не могла бы взять Антошку на пару дней? У него температура, я хочу свозить его к маме на дачу. Свежий воздух, всё такое.
— Катя, если у ребёнка температура, ему нужен врач, а не дача.
— Да ладно, небольшая. 37.2. Просто устал в городе.
Что-то в голосе сестры насторожило.
— Катя, ты точно на дачу едешь?
— Ну… вообще-то подруги на речку позвали. Но я же Антошку с собой возьму!
— С температурой на речку?
— Да какая температура! Нормальная температура!
— Тогда зачем тебе отдавать его мне?
Молчание. Потом раздражённо:
— Потому что с ребёнком неудобно! Девчонки без детей, будут купаться, загорать, а я с Антошкой…
— То есть ты хочешь отдохнуть.
— И что тут такого? Я что, не человек?
— Человек. Но и я человек, Катя. У меня тоже есть потребности. Например, потребность заработать денег, чтобы прокормить своих детей.
— Вечно ты о деньгах! Есть вещи поважнее!
— Например?
— Семья! Взаимопомощь!
— Взаимопомощь — это когда взаимно. Когда ты мне помогала?
Снова молчание. Потом обиженно:
— Я не работаю, у меня денег нет.
— Я не о деньгах. Когда ты последний раз предложила посидеть с моими детьми? Или просто спросила, как у меня дела?
— У тебя всё всегда нормально! Ты сильная!
— Я не сильная, Катя. Я просто не имею права быть слабой.
Сестра бросила трубку. Лиза села на кухне, налила чай. Холодный, вчерашний. Греть лень.
Маша с Ваней ещё спали. Воскресенье, можно поспать подольше. А ей надо писать ещё одну статью. И ещё одну. Бесконечный конвейер слов за деньги.
В понедельник утром — сообщение от мамы: «Катя в больнице с Антошей. Воспаление лёгких. Довела ребёнка!»
Лиза перезвонила.
— Что случилось?
— А то и случилось! Повезла больного ребёнка на речку! Весь день на солнце, потом искупала! Теперь вот результат!
— Мам, я же говорила ей…
— Что говорила? Ты отказалась помочь! Если бы взяла Антошку, ничего бы не случилось!
Логика железная. Лиза виновата в том, что Катя повезла больного ребёнка купаться.
— Мам, это не моя вина.
— Конечно, ты ни в чём не виновата! Ты у нас идеальная! А Катя — плохая мать!
— Я этого не говорила.
— Но думаешь!
Может, и думает. Потому что какая мать везёт ребёнка с температурой на речку? Ради того, чтобы позагорать с подружками?
— Мам, мне пора. Дети в школу собираются.
— Конечно, тебе пора! Тебе всегда пора! А сестра пусть одна мучается!
Антошка пролежал в больнице неделю. Катя звонила каждый день — плакала, жаловалась, просила приехать. Лиза не ехала. Некогда и не на что. Бензин дорогой, а в больницу с пустыми руками не пойдёшь.
Зато ездили родители. И каждый вечер звонили с отчётами.
— Бедная Катя! Извелась вся! — причитала мама. — Одна, без поддержки!
— У неё есть вы, — напоминала Лиза.
— Мы — родители. А ты — сестра. Должна поддержать.
Должна. Интересно, есть список, что именно она должна? И кому?
В пятницу Катя написала: «Нас выписывают. Спасибо за поддержку, сестрёнка. Теперь я точно знаю, что родные люди — это миф».
Лиза не ответила. Что тут скажешь? Что родные — это не те, кто требует, а те, кто понимает? Что поддержка — это не только сидеть с чужим ребёнком, но и не мешать зарабатывать на своих?
Вечером позвонил папа.
— Лиза, это становится невыносимо. Ты совсем от семьи отбилась.
— Пап, я никуда не отбивалась. Я работаю и ращу детей.
— Работа не должна быть важнее семьи!
— А семья не должна мешать выживать.
— Что за слова! Мы тебе мешаем?
— Пап, вы требуете, чтобы я бросала работу и сидела с племянником. При этом никто не предлагает компенсировать потерянный заработок. Это нормально?
— Не всё измеряется деньгами!
— Согласна. Но еда, одежда и квартплата — измеряются.
— Мы же помогаем!
— Две тысячи в месяц, пап. Это треть квартплаты. За что я вам благодарна. Но прожить на это невозможно.
— Если бы ты вышла замуж…
— Артём умер, пап. Помнишь? Два года назад.
Молчание. Потом тихо:
— Прости. Я не то хотел сказать.
— Я знаю. Но я не могу выйти замуж по заказу. И не могу бросить работу. Это наш единственный источник дохода.
Прошёл месяц. Катя не звонила, родители тоже притихли. Лиза работала, дети учились. Обычная жизнь.
Потом случайно встретились в магазине. Катя с Антошкой выбирала памперсы. Увидела Лизу — отвернулась.
— Привет, — Лиза подошла первой.
— А, это ты. Привет.
Антошка потянулся к Лизе. Она погладила его по голове.
— Как он? Поправился?
— Да. Без твоей помощи.
— Катя, хватит. Давай поговорим нормально.
— О чём? О том, какая я плохая мать?
— Ты не плохая мать. Ты просто… уставшая.
Катя посмотрела на неё с удивлением.
— И всё?
— А что ещё? Я тоже устаю. Все устают. Но надо как-то справляться.
— Тебе легко говорить. У тебя работа.
— Катя, а что мешает тебе работать?
— С ребёнком? Ты шутишь?
— Я работаю с двумя.
— У тебя удалённая работа!
— И что? Ты экономист. Можешь вести бухгалтерию удалённо. Или писать отчёты. Вариантов много.
Катя задумалась. Потом покачала головой.
— Я не умею.
— Чего именно?
— Ну… искать клиентов. Договариваться. Это всё так сложно.
Лиза вздохнула. Вот оно что. Не «не могу», а «не умею» и «страшно».
— Хочешь, покажу?
— Что? — Катя не поверила своим ушам.
— Покажу, как искать заказы. Как общаться с клиентами. Как организовать работу дома.
— Ты… ты серьёзно?
— Абсолютно. Но с условием.
— Каким?
— Ты будешь стараться. По-настоящему. Не «попробую и брошу», а реально учиться и работать.
Катя смотрела на неё, как на инопланетянина.
— Почему? После всего, что я тебе наговорила?
— Потому что ты моя сестра. И Антошке нужна мама, которая может его обеспечить. А не живёт на подачки от любовника.
Резко. Но правда. Катя покраснела, но кивнула.
— Хорошо. Я согласна.
Начали на следующей неделе. Катя приходила по вечерам, когда Антошка спал. Лиза показывала сайты фриланса, объясняла, как составлять портфолио, как отвечать на заказы.
— Главное — не бояться. Да, первые заказы будут дешёвые. Но это опыт.
— А если не справлюсь?
— Справишься. Ты умная. Просто отвыкла напрягаться.
Катя обиделась, но промолчала. Правда же.
Через две недели — первый заказ. Простенький — свести таблицу расходов для маленькой фирмы. Двести рублей. Копейки, но Катя радовалась как ребёнок.
— Я заработала! Сама! Первый раз в жизни!
— Институт закончила, а первый раз деньги заработала?
— Ну… после института я сразу забеременела. Серёжа обещал обеспечивать.
Серёжа — тот самый женатый любовник. Обещал много чего. Выполнил мало.
— Забудь про Серёжу. Теперь ты сама себя обеспечишь.
Через месяц Катя зарабатывала пять тысяч. Через два — десять. Немного, но уже что-то.
— Знаешь, — сказала она как-то, — я только сейчас поняла, сколько ты работаешь. Я смотрела твоё портфолио на сайте. Сто выполненных заказов за месяц! Как ты успеваешь?
— Не сплю, — честно ответила Лиза.
— Серьёзно?
— Полусерьёзно. Сплю часа четыре. Работаю ночью, когда дети спят.
Катя смотрела на неё с чем-то похожим на восхищение.
— А я думала, ты просто… ну, сидишь за компьютером, тексты пишешь. Легко же.
— Ага, легко. Особенно когда заказчик в третий раз правки присылает. Или когда тему дают — «напишите про квантовую физику простым языком». А ты в физике ноль.
— И что делаешь?
— Учусь. Читаю. Разбираюсь. Потом пишу.
— Сложно.
— Жизнь вообще сложная штука. Но альтернатива хуже.
К Новому году Катя вышла на стабильные двадцать тысяч в месяц. Для неё — огромные деньги. Первая нормальная сумма, заработанная самостоятельно.
— Лиз, я хочу тебя отблагодарить. Что подарить?
— Ничего не надо. Лучше Антошке что-нибудь купи. Или отложи на чёрный день.
— Нет, серьёзно. Ты столько для меня сделала…
— Я показала тебе дорогу. Идёшь по ней ты сама.
На семейном новогоднем ужине мама не могла нарадоваться.
— Катюша молодец! Сама зарабатывает! Я так горжусь!
Потом, когда Катя отошла, тихо сказала Лизе:
— Спасибо тебе.
— За что?
— За то, что не бросила её. Я думала, ты… ну, после всех наших ссор…
— Мам, она моя сестра. Да, мы ругались. Но это не значит, что я желаю ей зла.
— Я была неправа. Требовала от тебя слишком многого. Не понимала, как тебе тяжело.
— Ладно, мам. Проехали.
— Нет, дай сказать. Я видела Катины заказы. Она показывала. И подумала — если ей так сложно с десятком заказов в месяц, то каково тебе с сотней? Прости меня.
Лиза обняла маму. Первый раз за долгое время — по-настоящему, не дежурно.
— Всё хорошо, мам. Правда.
После ужина Катя подошла отдельно.
— Лиз, можно вопрос?
— Давай.
— Почему ты согласилась мне помочь? После всего?
Лиза задумалась. Почему? Из жалости? Из чувства долга? Или…
— Помнишь, как в детстве ты упала с велосипеда? Разбила коленку, ревела.
— Смутно.
— А я помню. Тебе было пять, мне — десять. Родители на работе, бабушка на кухне. Ты ревёшь, кровь течёт. Я перепугалась — вдруг серьёзно? Промыла рану, заклеила пластырем, дала конфету. Ты успокоилась, обняла меня и сказала: «Ты лучшая сестра на свете».
Катя улыбнулась.
— Не помню.
— А я помню. И подумала тогда — буду всегда тебя защищать. Потому что ты маленькая, а я старшая. Потом мы выросли, жизнь развела. У каждой свои проблемы. Но то чувство осталось. Ты моя младшая сестра. Я должна о тебе заботиться.
— Но я вела себя как последняя…
— Неважно. Семья — это не про идеальное поведение. Это про то, чтобы быть рядом, когда нужно. Даже если злишься. Даже если обижена.
Катя всхлипнула.
— Я правда думала, что ты меня бросила. Что тебе всё равно.
— Мне не всё равно. Просто я не могла помочь так, как вы хотели. Но могла по-другому. И помогла.
— Ты не просто помогла. Ты дала мне жизнь. Новую жизнь. Где я не попрошайка, а человек, который сам зарабатывает.
— Это ты сама себе дала. Я просто показала как.
Обнялись. По-настоящему, как в детстве. Когда старшая сестра была защитой от всего плохого, а младшая — поводом быть сильной.
— Знаешь, — сказала Катя, — Антошка теперь тебя не тётей зовёт.
— А как?
— Тётушкой. Говорит: «Моя тётушка самая умная. Она маме помогла стать большой».
Лиза рассмеялась.
— Тётушка? Ну что ж, пусть будет тётушка.
— Ты не против?
— Нисколько. Звучит… тепло.
И правда — тепло. Не «тётя Лиза», формально и отстранённо. А «тётушка» — с любовью и благодарностью.
За окном падал снег. Дети играли в соседней комнате — Маша учила Антошку собирать пазл, Ваня помогал. Родители на кухне мыли посуду, тихо переговариваясь.
Обычный семейный вечер. Где все вместе. Где никто никого не обвиняет. Где младшая сестра больше не ждёт, что за неё решат проблемы. А старшая — не чувствует себя виноватой за то, что не может разорваться.
— Лиз, — Катя достала телефон, — смотри. Мне постоянный заказ предложили. Вести бухгалтерию маленького магазина. Пятнадцать тысяч в месяц!
— Здорово! Берёшь?
— Конечно! Правда, страшно немного.
— Справишься. Ты теперь профессионал.
— Благодаря тебе.
— Благодаря себе. Я просто… тётушка. Которая немного помогла.
Засмеялись. И Лиза подумала — может, именно в этом и есть настоящая помощь. Не сделать за человека, а научить делать самому. Не решить проблемы, а дать инструменты для решения.
Она не стала нянькой для племянника. Но стала наставником для сестры. И это, пожалуй, важнее.
