— А вы слышали, что в Симеизе в этом году обновили парк? — Елена Ивановна поставила тарелку с салатом на стол и многозначительно посмотрела на сына. — Говорят, теперь там просто чудесно.
Кристина напряглась. Это был их с Ромой третий семейный ужин в этом месяце с его матерью, и каждый раз разговор неизбежно сворачивал к теме предстоящего отпуска.
— Да, мама, видел фотографии в интернете, — Рома пожал плечами, накладывая себе картошку. — Выглядит неплохо.
— Неплохо? — Елена Ивановна всплеснула губами. — Да там теперь как в Европе! Я читала, что даже провели подсветку по всей длине и поставили новые лавочки с видом на море.
Кристина переглянулась с мужем. Ещё немного, и свекровь скажет то, чего они оба ждали и боялись весь вечер.
— Я так давно не была на море, — продолжила Елена Ивановна со вздохом. — Последний раз, наверное, когда ты ещё в институте учился, Рома. Как же хочется снова окунуться в морскую воду, погреться на солнышке…
Вот оно. Кристина опустила взгляд в тарелку, старательно нарезая котлету на мелкие кусочки. Этот отпуск они с Ромой планировали полгода. Две недели в любимом Симеизе — только они вдвоём, без суеты, звонков с работы и… без родственников.
— Мам, а почему бы тебе действительно не съездить куда-нибудь на море этим летом? — осторожно предложил Рома. — У тебя же отпуск в августе, ты говорила.
Елена Ивановна горестно покачала головой:
— Ах, сынок, на какие деньги? Ты же знаешь мою преподавательскую зарплату. Едва концы с концами свожу. А после ремонта на кухне совсем на мели.
Кристина вспомнила новый кухонный гарнитур свекрови из натурального дерева и мраморную столешницу, которыми та хвасталась всего месяц назад. «На мели», конечно.
— Вот если бы с вами поехать… — Елена Ивановна мечтательно улыбнулась. — Я бы вам даже не мешала! Ходила бы сама по себе. Просто в одном отеле. Чтобы не так страшно одной в чужом городе.
Рома вдруг выпрямился и с воодушевлением сказал:
— А знаешь, мам, это отличная идея! Мы могли бы…
— Рома, можно тебя на минутку на кухню? — перебила Кристина, резко вставая из-за стола. — Нужно кое-что обсудить по поводу завтрашнего дня.
***
На кухне Кристина тихо, но решительно произнесла:
— Рома, ты понимаешь, что делаешь? Мы целый год ждали этого отпуска, откладывали деньги. Это наша традиция — только ты и я.
Рома виновато развел руками:
— Крис, но она моя мать. И она не просит оплачивать ей всё, только…
— Только что? — Кристина скрестила руки на груди. — Рома, я же видела её взгляд. Она рассчитывает, что мы оплатим ей и билеты, и проживание.
— Я могу заплатить из своих личных сбережений, — упрямо сказал Рома. — Ты даже не заметишь.
— Дело не в деньгах! — Кристина попыталась совладать с нарастающим раздражением. — Дело в том, что это наш отпуск. Наша традиция. Каждый год мы ездим вдвоём, и каждый год твоя мама пытается к нам присоединиться.
Рома нахмурился:
— Ты преувеличиваешь. Она никогда не напрашивалась раньше.
— А кто в прошлом году внезапно появился у нас на пороге за день до отъезда с чемоданом и паспортом, якобы «просто попрощаться»? — Кристина вскинула брови. — Мне пришлось сказать, что у нас двухместный номер забронирован, и нельзя добавить третьего.
— Она была очень расстроена тогда, — тихо сказал Рома. — Она одинока, Крис. С тех пор как отец ушёл…
Кристина глубоко вздохнула. Вот оно — главное оружие Елены Ивановны. «Я вырастила тебя одна», «Я всем пожертвовала ради тебя», «После ухода твоего отца…». Каждый раз, когда нужно было надавить на сына, эти фразы безотказно срабатывали.
— Рома, у твоей мамы есть подруги, есть брат в Воронеже, есть работа, в конце концов. Она не одинока, — Кристина старалась говорить спокойно. — Она просто привыкла, что ты всегда рядом, всегда готов подстраиваться под неё.
В этот момент дверь кухни приоткрылась, и в проёме показалось обеспокоенное лицо Елены Ивановны:
— У вас всё в порядке? Я слышала повышенные голоса.
— Всё хорошо, мама, — быстро ответил Рома. — Мы сейчас вернёмся.
Дверь закрылась, но осадок остался. Кристина мысленно досчитала до десяти.
— Рома, пожалуйста, не приглашай её с нами. Я очень прошу. Этот отпуск важен для нас обоих, особенно после такого сложного года.
Рома несколько секунд смотрел в пол, затем кивнул:
— Хорошо, Крис. Я поговорю с ней.
***
Но разговора не случилось. На следующий день Рома задержался на работе, а когда вернулся, был слишком уставшим для серьёзных бесед. Ещё через день Елена Ивановна позвонила Кристине сама.
— Кристиночка, дорогая, — голос свекрови сочился мёдом, — я тут подумала о нашем разговоре. Не хочу быть обузой, но всё-таки решила узнать детали вашей поездки. В какой гостинице вы остановитесь? Мне хочется забронировать номер поблизости.
Кристина замерла с телефоном в руке.
— Елена Ивановна, мы ещё не определились с гостиницей, — соврала она, хотя номер был забронирован ещё два месяца назад.
— Ничего страшного, золотко. Когда определитесь, сразу скажи мне. А лучше, давай я приеду к вам в воскресенье, и мы вместе посмотрим варианты? Я принесу свой новый купальник показать, только вчера купила — настоящее итальянское качество!
— Елена Ивановна, — Кристина сделала глубокий вдох, — вы уверены, что хотите ехать одна? Может, лучше с подругой? С Татьяной Сергеевной, например?
— Танечка в этом году к дочке в Подмосковье едет, на дачу, — быстро ответила свекровь. — А одной скучно. Да и небезопасно, сама понимаешь. Вот я и подумала — мы и номера разные возьмём, вы даже не заметите моего присутствия!
«Как же, не заметим», — подумала Кристина, но вслух сказала:
— Давайте обсудим это с Ромой, когда он вернётся. Хорошо?
— Конечно-конечно, — пропела Елена Ивановна. — Жду не дождусь нашей поездки!
Когда Рома вернулся с работы, Кристина встретила его у порога:
— Твоя мама уже считает, что едет с нами. Ты говорил с ней?
Рома отвёл глаза:
— Я собирался, но… Крис, может, это не такая плохая идея? Она будет в отдельном номере, мы будем видеться только на пляже или за ужином.
— То есть, ты уже решил, — Кристина почувствовала, как внутри всё сжалось. — Даже не обсудив это со мной.
— Я ничего не решил! — возразил Рома. — Просто подумал, что…
— Что моё мнение не имеет значения, — закончила за него Кристина. — Прекрасно.
***
Следующие две недели превратились в холодную войну. Кристина перестала обсуждать планы на отпуск, Рома делал вид, что ничего не происходит, а Елена Ивановна звонила почти каждый день, чтобы рассказать о своих приготовлениях к поездке.
— Я купила новое платье для вечерних прогулок по набережной, — щебетала она в трубку. — И крем для загара с защитой. Ох, как я рада, что мы поедем вместе! Я столько лет мечтала увидеть Крым снова.
Однажды вечером, когда Рома открыл ноутбук, Кристина случайно увидела на экране страницу бронирования. Три номера в их любимой гостинице в Симеизе. Три.
— Что это? — она указала на экран. — Ты забронировал номер для своей мамы?
Рома вздохнул:
— Я хотел сделать тебе сюрприз. Видишь, я взял не двухместный номер, как обычно, а люкс с видом на море для нас. А маме — стандартный, на другом этаже.
— Сюрприз? — Кристина почувствовала, как к горлу подступает ком. — Рома, это не сюрприз. Это… это предательство.
— Не драматизируй, — Рома закрыл ноутбук. — Я просто пытаюсь сделать так, чтобы всем было хорошо.
— Всем, кроме меня, — тихо сказала Кристина. — Ты знаешь, что я не хочу ехать с твоей мамой. Знаешь, как важен для меня этот отпуск. И всё равно сделал по-своему.
— Она моя мать! — повысил голос Рома. — Неужели я не могу провести с ней отпуск?
— Можешь. Только без меня, — Кристина встала и направилась к двери.
— Куда ты? — растерянно спросил Рома.
— К Марине. Переночую у неё. Мне нужно подумать.
У подруги Кристина расплакалась. Всё напряжение последних недель, обида, разочарование — всё вылилось в слёзы.
— Я не понимаю, почему он не может просто один раз встать на мою сторону, — говорила она, вытирая глаза. — Я не прошу его отказаться от матери. Просто хочу, чтобы наш отпуск остался нашим.
Марина налила ей чаю:
— А ты не думала поговорить с Еленой Ивановной напрямую? Объяснить ситуацию?
— Она всё переворачивает, — вздохнула Кристина. — Если я скажу, что хочу отдохнуть вдвоём с мужем, она ответит, что я пытаюсь разрушить их семейные связи. Если скажу, что у нас традиция, она напомнит, что до меня у Ромы была другая традиция — ездить на дачу с ней каждое лето.
— Сложная ситуация, — признала Марина. — Но, может, стоит попробовать компромисс? Поехать в этом году втроём, а в следующем настоять на поездке только вдвоём?
Кристина покачала головой:
— Ты не знаешь Елену Ивановну. Если я уступлю сейчас, это станет новой традицией. А наша — разрушится навсегда.
***
Утром Рома позвонил. Голос был виноватым:
— Крис, давай поговорим. Я понимаю, что поступил неправильно.
Они встретились в кафе недалеко от дома. Рома выглядел невыспавшимся.
— Я отменил бронь для мамы, — сказал он, глядя в свой кофе. — Ты права, я должен был обсудить это с тобой сначала.
Кристина почувствовала облегчение, но оно было недолгим.
— Я предложил ей поехать в санаторий в Анапу, — продолжил Рома. — Оплачу ей путёвку на те же даты, что и наш отпуск.
— Это… очень щедро с твоей стороны, — осторожно сказала Кристина.
— Но она отказалась, — Рома поднял глаза. — Сказала, что хочет быть с нами. Что одной ей скучно и страшно.
— И что теперь? — Кристина почувствовала, как возвращается напряжение.
— Я не знаю, — честно признался Рома. — Она позвонила мне вчера вечером и сказала, что уже купила билеты до Симферополя. На те же даты, что и мы.
Кристина застыла:
— Она что?
— Я был в шоке, — Рома потер виски. — Сказала, что сделала мне сюрприз, узнала у Марины, когда и куда мы едем, и купила билеты на тот же рейс.
— У Марины? — Кристина не верила своим ушам. — Откуда у твоей мамы номер Марины?
— Понятия не имею, — пожал плечами Рома. — Наверное, из твоего телефона когда-то записала. Ты же оставляешь его разблокированным дома.
Кристина мысленно проклинала свою беспечность. И, что ещё хуже, она начинала понимать, что Елена Ивановна не отступит.
— Что будем делать? — спросила она, хотя уже знала ответ.
— Не знаю, — повторил Рома. — Не могу же я запретить ей лететь в Крым. Это свободная страна.
Кристина молчала. В голове крутились варианты: отменить поездку, перенести даты, выбрать другое место… Но от каждого веяло поражением. Елена Ивановна выиграла, даже не вступая в открытый конфликт.
— Я поговорю с ней, — наконец сказала Кристина. — Сама.
***
Елена Ивановна открыла дверь с радостной улыбкой:
— Кристиночка! Какой сюрприз! Заходи, я как раз пирожки испекла.
Кристина прошла в квартиру. На столе стояли чашки, заварочный чайник и действительно лежали свежие пирожки. Как будто свекровь ждала её визита.
— Елена Ивановна, я пришла поговорить о поездке, — сразу перешла к делу Кристина.
— Да-да, конечно! — Елена Ивановна засуетилась, наливая чай. — Я так рада, что мы поедем вместе! Уже и купальник новый купила, и платье вечернее. Правда, на номер в вашей гостинице денег не хватило, но Ромочка обещал помочь.
Кристина сделала глубокий вдох:
— Вот об этом я и хотела поговорить. Мы с Ромой планировали этот отпуск как время только для нас двоих. Понимаете?
— Конечно понимаю! — Елена Ивановна подвинула к ней тарелку с пирожками. — Я буду совсем незаметна. Буду ходить на пляж в другое время, обещаю!
— Дело не в этом, — Кристина начинала терять терпение. — Мы хотим побыть вдвоём. Без компании. Это наша традиция — каждый год ездить только вдвоём.
Елена Ивановна вдруг перестала улыбаться:
— А моя традиция — заботиться о сыне. Даже когда он женат на женщине, которая пытается разлучить его с матерью.
— Что? — Кристина даже не сразу поняла, что произошло. — Никто не пытается никого разлучать!
— Нет? — Елена Ивановна подняла брови. — А как ещё назвать то, что ты настраиваешь моего сына против меня? Что запрещаешь ему проводить отпуск с родной матерью?
— Я ничего не запрещаю, — твёрдо сказала Кристина. — Рома взрослый человек и сам принимает решения. Но я имею право высказать своё мнение по поводу нашего совместного отпуска.
— Нашего, — повторила Елена Ивановна. — Вот именно. Вы — семья. А семья — это не только муж и жена. Это ещё и родители.
— Елена Ивановна, — Кристина старалась говорить спокойно, — я очень уважаю вас как мать Ромы. Но у нас с ним своя семья, свои традиции. И эта поездка важна для нас именно как время для двоих.
— А для меня важно не чувствовать себя брошенной на старости лет! — в глазах Елены Ивановны показались слёзы. — Я всю жизнь посвятила сыну, одна его вырастила, ночей не спала, когда он болел. А теперь должна сидеть одна в четырёх стенах, пока вы развлекаетесь?
Кристина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Это была идеально разыгранная сцена — слёзы, упрёки, манипуляция чувством вины. И хуже всего, что на Рому это всегда действовало безотказно.
— Я не это имела в виду, — попыталась возразить Кристина.
— Нет, именно это! — воскликнула Елена Ивановна, промокая глаза салфеткой. — Ты хочешь отобрать у меня сына. Всегда хотела. С первого дня нашего знакомства.
Это была откровенная ложь. Кристина никогда не препятствовала общению Ромы с матерью. Даже когда та звонила каждый вечер, даже когда приходила без предупреждения в выходные, даже когда отпускала колкие замечания в адрес невестки.
— Нет, Елена Ивановна, в отпуск мы поедем без вас, — твёрдо сказала Кристина, вставая из-за стола. — И это не обсуждается. Найдите другие даты или другое направление. Но с нами вы не поедете.
***
Когда Кристина рассказала Роме о разговоре с его матерью, реакция была предсказуемой:
— Ты не могла быть помягче? Она всё-таки пожилой человек, одинокая женщина.
— Ей пятьдесят восемь, Рома, — устало сказала Кристина. — Она не пожилая и не одинокая. У неё работа, подруги, твой брат, наконец.
— Паша живёт в другом городе, — возразил Рома. — И у него своя семья.
— А у нас своя, — напомнила Кристина. — И мы имеем право на личное пространство.
Рома нахмурился:
— Но она уже купила билеты. И настроилась на поездку.
— Она купила их без нашего согласия. Это её проблемы.
— Крис, ты не понимаешь, — Рома покачал головой. — Она действительно расстроена. Звонила мне после твоего визита в слезах. Сказала, что ты её выгнала и обозвала обузой.
— Что?! — Кристина не верила своим ушам. — Я ничего подобного не говорила!
— Значит, она так поняла, — вздохнул Рома. — Послушай, может, всё-таки найдём компромисс? Она полетит с нами, но будет жить отдельно. Мы будем видеться только иногда, по нашему желанию.
Кристина молчала. Она уже поняла, что проиграла. Рома не встанет на её сторону. Не в этот раз.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Пусть летит. Но при одном условии: мы не будем жить в одной гостинице. И встречаться будем только если оба этого захотим.
Рома просиял:
— Конечно! Я всё организую. Спасибо, Крис! Ты самая лучшая.
Он обнял её, но Кристина осталась неподвижной. Внутри что-то надломилось. Она поняла, что дело не только в этом отпуске. Дело в том, что Рома никогда не сможет поставить их отношения выше отношений с матерью.
***
День отъезда настал неожиданно быстро. Они встретились в аэропорту — Кристина, Рома и сияющая Елена Ивановна с огромным чемоданом.
— Дорогие мои! — она бросилась обнимать сына, потом попыталась обнять и Кристину, но та ловко увернулась, сделав вид, что проверяет документы.
Полёт прошёл в напряжённом молчании. Елена Ивановна пыталась вовлечь их в разговор, рассказывая истории о своих прошлых поездках на море, но Кристина отвечала односложно, а Рома был слишком занят, пытаясь сгладить неловкость.
В Симферополе они разделились — Кристина и Рома поехали в свою гостиницу, а Елена Ивановна в свою, расположенную через дорогу. Рома настоял на том, чтобы проводить мать и помочь ей заселиться.
— Я быстро, — пообещал он Кристине. — Через час вернусь, и мы пойдём на пляж.
Час превратился в три. Когда Рома наконец вернулся, Кристина уже распаковала вещи и успела прогуляться по набережной одна.
— Прости, — виновато сказал он. — Маме не понравился номер, пришлось договариваться о замене.
Кристина промолчала. Она уже чувствовала, как их отпуск разваливается на части.
Следующие дни превратились в настоящий кошмар. Елена Ивановна звонила Роме по несколько раз в день с разными просьбами: то помочь разобраться с кондиционером, то сопроводить её на рынок, то просто пообедать вместе. Рома не мог отказать, и Кристина всё чаще оставалась одна.
Однажды вечером, когда они с Ромой наконец выбрались вдвоём в их любимый ресторанчик на набережной, за соседним столиком неожиданно появилась Елена Ивановна.
— Какое совпадение! — воскликнула она, делая вид, что удивлена. — А я гуляла и решила поужинать. Можно к вам присоединиться?
Рома бросил виноватый взгляд на Кристину, но не смог отказать матери. Весь ужин Елена Ивановна говорила без умолку, вспоминая, каким Рома был в детстве, какие проблемы создавал, как она жертвовала всем ради него.
— А помнишь, Ромочка, как ты заболел в третьем классе, и я неделю не спала, сидя у твоей кровати? — Елена Ивановна положила руку на запястье сына. — Вот что значит материнская любовь.
Кристина видела, как Рома млеет от этих рассказов. Для него это были тёплые воспоминания, для неё — очередная манипуляция.
После ужина, когда они возвращались в гостиницу, Кристина не выдержала:
— Ты действительно думаешь, что она случайно оказалась в том же ресторане?
— А почему нет? — удивился Рома. — Она же не знала, куда мы пойдём.
— Правда? — Кристина подняла брови. — А кто сегодня утром битый час рассказывал ей по телефону, как круто в этом ресторане и как мы хотим туда сходить вечером?
Рома смутился:
— Я просто упомянул. Не думаю, что она специально.
— Конечно, специально! — не выдержала Кристина. — Она следит за каждым нашим шагом. Звонит тебе каждый час. «Случайно» оказывается там же, где и мы. Рома, открой глаза! Она разрушает наш отпуск!
— Ты несправедлива к ней, — Рома вдруг стал защищаться. — Она просто одинокая женщина, которая хочет провести время с сыном.
— А я твоя жена, которая хотела провести время с мужем! — в глазах Кристины стояли слёзы. — Но это, видимо, не так важно.
***
Последней каплей стал случай на экскурсии в горы. Они отправились втроём — Елена Ивановна настояла, что очень хочет увидеть горный водопад. Группа была небольшой, всего двенадцать человек с гидом.
Во время привала на смотровой площадке Кристина и Рома отошли сделать фотографии. Когда они вернулись, Елены Ивановны нигде не было.
— Мама? — Рома обеспокоенно оглядывался. — Кто-нибудь видел мою маму?
Никто из группы не заметил, куда она ушла. Гид тут же связался с базой и сообщил о пропавшей туристке. Экскурсию приостановили, все стали искать Елену Ивановну.
— Она же знала, что нельзя уходить с тропы, — Рома был бледен от волнения. — А если она упала? Или заблудилась?
Кристина тоже беспокоилась, хотя где-то в глубине души шевелилось нехорошее подозрение. Слишком уж часто свекровь оказывалась в центре драматических ситуаций.
Поиски длились два часа. Были вызваны спасатели, организованы поисковые группы. Рома был на грани нервного срыва. И тут на телефон гида поступил звонок.
— Нашли! — объявил он. — Ваша мама в безопасности. Она в кафе у подножия горы.
— В кафе? — переспросил ошеломлённый Рома. — Как она там оказалась?
Когда они спустились, то увидели Елену Ивановну, спокойно сидящую за столиком с чашкой кофе. Рядом с ней сидел загорелый мужчина средних лет.
— Ромочка! — она радостно помахала рукой. — А я вас потеряла! Хорошо, что Сергей Петрович помог мне спуститься.
— Мама, мы искали тебя два часа! — воскликнул Рома. — Вызвали спасателей! Я чуть с ума не сошёл от беспокойства!
— Ой, ну что ты так волнуешься? — Елена Ивановна беззаботно махнула рукой. — Я же взрослый человек. Познакомься, это Сергей Петрович, мы с ним на пляже познакомились. Он предложил проводить меня до кафе, когда я отстала от группы.
Кристина смотрела на эту сцену и не верила своим глазам. Никакого раскаяния, никакого понимания, что она заставила десяток людей искать её в горах. Только самодовольная улыбка и новый кавалер рядом.
По дороге в гостиницу Рома молчал. Кристина видела, как желваки ходят на его скулах. Неужели он наконец-то прозрел?
— Я всё-таки не понимаю, как она могла так поступить, — сказал он, когда они остались вдвоём в номере. — Это же безответственно.
— Рома, — Кристина посмотрела ему в глаза, — твоя мама просто хотела внимания. Как всегда. И ради этого она готова на всё — даже на то, чтобы напугать тебя до полусмерти.
Рома сел на кровать, обхватив голову руками:
— Знаешь, Паша говорил мне что-то подобное. Что мама слишком манипулирует мной. Я не хотел верить.
— Паша? — удивилась Кристина. — Твой брат?
— Да, — кивнул Рома. — Он звонил сегодня, спрашивал, как отдых. Я рассказал, что мама с нами. Он сразу начал извиняться, говорил, что должен был предупредить меня.
— О чём?
— О том, что мама разрушила его первый брак, — глухо сказал Рома. — Точно так же. Напросилась с ними в отпуск, постоянно вмешивалась, устраивала драмы. Жена Паши не выдержала, они развелись.
Кристина села рядом с мужем. Она не знала, что сказать. С одной стороны, её переполняло чувство облегчения — Рома наконец-то начал видеть правду. С другой — ей было больно за него.
— Что мне делать, Крис? — Рома поднял на неё растерянный взгляд. — Она моя мать. Но то, что происходит… это ненормально, да?
— Ненормально, — мягко подтвердила Кристина. — Здоровые отношения не строятся на манипуляциях и чувстве вины. Даже между родителями и детьми.
***
Следующим утром Рома долго разговаривал с матерью. Кристина не знала, о чём именно они говорили, но когда он вернулся, лицо его было решительным.
— Я сказал ей, что мы улетаем домой, — объявил он. — Завтра. Я поменял билеты.
— А как же отпуск? — растерялась Кристина. — У нас ещё неделя оплачена.
— Гостиницу я отменил, деньги вернут, — Рома сел рядом с ней. — Крис, я всё понял. Правда. Этот отпуск уже не спасти. Но я хочу спасти наши отношения. Потому что… я боюсь тебя потерять.
Кристина почувствовала, как к горлу подступают слёзы:
— А твоя мама? Она согласилась?
— Нет, — Рома слабо улыбнулся. — Она сказала, что останется до конца отпуска. С Сергеем Петровичем. Представляешь?
Они рассмеялись, и это был первый момент настоящей близости за весь отпуск.
Вернувшись домой, они много говорили. О своих отношениях, о границах, о том, что важно для них обоих. Рома впервые признался, что всегда чувствовал давление со стороны матери, но не знал, как ему противостоять.
— Я постоянно чувствую себя виноватым, — говорил он. — Как будто я ей что-то должен, понимаешь? И сколько бы я ни отдавал, этого всегда мало.
— Это и есть манипуляция, — объясняла Кристина. — Она заставляет тебя чувствовать себя обязанным ей за то, что она просто выполняла свои родительские обязанности.
Через неделю после их возвращения Елена Ивановна позвонила из Крыма. Голос её был необычно весёлым:
— Ромочка! Ты не поверишь! Сергей Петрович предложил мне поехать с ним в круиз по Средиземному морю в сентябре! Представляешь? В моём возрасте — и такая романтика!
Рома был ошеломлён. Впервые за долгое время его мать говорила не о своих проблемах и не о том, как ей одиноко, а о собственной жизни, планах, радостях.
— Это замечательно, мама, — искренне сказал он. — Я очень за тебя рад.
После этого разговора Рома сидел в глубокой задумчивости:
— Знаешь, что самое странное? Я чувствую облегчение. Как будто с меня сняли какой-то груз. Если у мамы появилась своя жизнь, может, она перестанет так цепляться за мою?
— Надеюсь, — улыбнулась Кристина. — Для неё это тоже будет полезно. Жить своими интересами, а не только сыном.
***
Кристина сидела в кабинете адвоката, перечитывая заявление о разводе. Всё было готово, оставалось только подписать.
— Вы уверены в своём решении? — спросил адвокат, пожилой мужчина с внимательным взглядом. — Развод — серьёзный шаг.
Кристина задумалась. Последние три месяца после злополучного отпуска многое изменилось. Рома действительно начал устанавливать границы в отношениях с матерью. Елена Ивановна, увлечённая новым романом, стала звонить реже и перестала навязывать своё общество по выходным.
Они с Ромой прошли через несколько сеансов семейной консультации, где он наконец-то смог открыто говорить о своих чувствах и страхах. Их отношения медленно, но верно налаживались.
— Знаете, — сказала Кристина, откладывая ручку, — я, пожалуй, возьму тайм-аут. Мне нужно ещё раз всё обдумать.
Выйдя из офиса, она набрала номер Ромы:
— Привет. Можешь встретиться? Нам нужно поговорить.
Они встретились в маленьком парке недалеко от дома. Рома выглядел напряжённым — он знал, куда она ходила сегодня.
— Я не подписала, — сказала Кристина, глядя ему в глаза. — Пока не подписала.
— Почему? — тихо спросил он.
— Потому что вижу, что ты действительно пытаешься измениться. И мне кажется, мы заслуживаем ещё один шанс. Настоящий шанс, без тени твоей мамы между нами.
Рома взял её за руку:
— Я хочу, чтобы ты знала: я выбираю тебя. Нас. Наш брак. Я люблю свою маму, но больше не позволю ей вмешиваться в нашу жизнь.
— А как насчёт следующего отпуска? — спросила Кристина с лёгкой улыбкой. — Она уже не намекала, что хочет с нами?
— Намекала, — усмехнулся Рома. — Но я сказал ей, что мы едем только вдвоём. И знаешь что? Она не стала настаивать. Сказала, что у неё самой теперь другие планы — Сергей Петрович пригласил её в Грецию.
Кристина рассмеялась:
— Кто бы мог подумать, что решением всех наших проблем окажется Сергей Петрович!
Они сидели на скамейке, держась за руки и планируя будущее. Настоящее будущее — их общее, без манипуляций и чувства вины. И впервые за долгое время Кристина чувствовала, что они действительно семья — муж и жена, которые выбрали друг друга и готовы бороться за свои отношения.
А следующим летом они всё-таки поехали в Симеиз. Только вдвоём. И это был лучший отпуск в их жизни.
