― Как же меня достала твоя экономия! ― Таня редко давала волю эмоциям, но в этот раз расплакалась, словно ребенок. ― Мне теперь босой ходить?!
Виктор терпеть не мог подобные манипуляции. Женщины привыкли всего добиваться рыданиями и истериками. Однако его не обманешь и не разжалобишь фальшивыми слезами.
― Тань, ты вообще меня не слышишь? Мы неделю назад отремонтировали стиральную машинку. По твоей инициативе, кстати! И за это удовольствие я немало заплатил. Так что покупку новых кроссовок мы отложим месяца на два. У тебя туфель целый шкаф. Все, разговор окончен!
Таня хотела возразить, но Виктор спешно закрылся в ванной.
Когда же муж стал таким скупердяем? Две пары весенней обуви ― это не «целый шкаф». И в любое другое время Таня с удовольствием надела бы любимые туфли на шпильке. Но сейчас сильно болела спина ― последствия давней травмы. Обострение случалось несколько раз в год, и тогда она вынуждено переходила на удобные кроссовки. Купленные, кстати, два года назад. За это время они изрядно износились.
― За продуктами сегодня с тобой не пойду, ― крикнул Виктор из ванной. ― Перевел две тысячи на карту, сама сходи. Бери сразу на неделю.
― Но на две тысячи неделю не протянешь!
Игнор. Типичный Витя…
***
Солнце робко выглядывало из-за мрачных туч. Порывистый ветер поднимал вверх пыль, бумажные пакеты и пластиковые стаканчики. Раскаты грома усиливались, а от вида ветвистой молнии на фоне темных тяжелых облаков захватывало дух.
Таня спешила. Не хватало еще попасть под холодный апрельский дождь и слечь на несколько недель с температурой! Интересно, Витя в этом случае расщедрится на лекарства? Или тоже будет прикрываться ремонтом стиральной машины, чтобы не потратить лишнюю копейку?
Эта мелочность сводила Таню с ума. А в последнее время экономия и вовсе дошла до абсурда.
Когда они только поженились, Виктор осыпал любимую женщину подарками и делал все, чтобы она чувствовала себя счастливой. Сам настоял, чтобы Татьяна оставила работу и занималась бытом.
Таня не сопротивлялась, ведь работать бухгалтером ей никогда не нравилось. В мечтах было открытие собственного спа-салона. Она даже прошла курсы массажа, чтобы начать, как говорится, с самых низов. Вот только планы нарушила досадная неприятность.
У Елизаветы Ильиничны, мамы Виктора, случился гипертонический криз. Она загремела в больницу почти на месяц. После выписки появились головокружения, внезапные обмороки, хроническая усталость. На семейном совете решили, что Елизавета Ильинична переедет к единственному сыну и невестке.
Жить со свекровью ― так себе радость. Но Таня не перечила ― не имела морального права. А все потому, что все эти годы они жили в квартире Елизаветы Ильиничны.
«Не выдумывайте вы с этой ипотекой, ― сразу после свадьбы заявила свекровь. ― Квартира все равно Витеньке достанется, зачем сейчас вступать в добровольное рабство? Не волнуйтесь, я перееду на дачу. Там дом добротный, отопление газовое. А природа какая чудная! И не вздумайте мне перечить!»
Ну, они и не перечили. Всех устраивал такой вариант. Конечно, Таня понимала, что рано или поздно придется забрать Елизавету Ильиничну к себе. Морально готовилась к трудностям совместного быта. Но о том, что придется пережить, даже не догадывалась.
Елизавета Ильинична всегда была крайне экономной. Понять можно: на ее молодость пришлась и перестройка с вечным дефицитом, и голодные девяностые. Привычка считать каждую копейку крепко засела в сознании. И чем старше она становилась ― тем сильнее проявлялись странности: «Новый год ― не повод для растрат. Какая еще красная рыба? Только палтус!», «Носки можно залатать и год в них отходить», «Парикмахеры деньги дерут несусветные, я и сама себе чик-чик… и готово!»
И пока Елизавета Ильинична была далеко ― такие чудачества никого не волновали. А вот с ее переездом стало не до смеха.
Заполнять холодильник приходилось с учетом требований бережливой свекрови. В какой-то момент даже палтус пришлось заменить килькой, гречку ― перловкой, а свежее мясо ― тушенкой непонятного происхождения. Такое себе «полезное» питание.
Таня взбунтовалась. Это по какому такому праву свекровь распоряжается ее желудком? Раз уж на то пошло, пусть Елизавета Ильинична сама ест свою просроченную тушенку и не лезет в бюджет семьи. Все, терпение лопнуло!
Но тут неожиданно всегда такой щедрый Витя встал на сторону Елизаветы Ильиничны: «Мама плохого не посоветует! И вообще, ты же сама хотела бизнес. А на это нужны деньги. Временно затянем пояса, подкопим. Арендуем салон…»
Это был первый звоночек, но Таня его проигнорировала. Звучало логично: немного потерпеть, чтобы исполнить мечту. Ради этого можно и на тушенке посидеть. Лишь бы не просроченной.
Однако со временем ситуация начала выходить из-под контроля. Виктор тщательно отслеживал все покупки. Раз в неделю переводил Тане определенную сумму на карту, чтобы у нее не возникало соблазна потратить больше разрешенного. А когда свекровь принялась контролировать коммунальные платежи ― все стало еще хуже. Теперь экономили на всем: душ разрешался всего на двадцать минут в день, микроволновка, электрочайник и посудомоечная машина и вовсе оказались под запретом.
Таня жила в постоянном стрессе на протяжении полугода. Потом как-то свыклась, не обращала внимания. Вот только поломка стиральной машинки спровоцировала грандиозный скандал. Татьяна просила купить новую, но Елизавета Ильинична заявила, что это пустая прихоть: «Раньше вообще руками в речке стирали! И не умер никто!»
Тогда Таня, не посоветовавшись с домочадцами, решила вызвать мастера. Тот поломку устранил, и Виктор вынужденно расплатился.
Ох и наслушалась она про себя… Транжира, неблагодарная, бессовестная ― родственники не жалели эпитетов в ее адрес. Через пару дней все утихло. Перебесились.
А теперь эти изношенные до неприличия кроссовки…
***
Воздух после грозы казался кристально чистым, прозрачным. От приятного озонового аромата, смешанного с запахом влажной земли, поднималось настроение. Дождевые капли на молодой листве искрились под солнечными лучами. Сама природа словно говорила, что любая буря заканчивается, и наступает период покоя, умиротворения, счастья… Нужно только переждать…
― Черт!
Любуясь весенними красками, Таня не заметила под ногами огромную лужу. Кроссовки, будто промокашка, мгновенно набрали воду. Тело охватила зябкая дрожь.
Скорей бы добраться до дома, окунуться в горячую ванну, согреться. Апрель хоть и выдался теплым в этом году, но из-за сырой обуви проблемы со здоровьем могли усугубиться. Спина невыносимо ныла. Таня ускорила шаг.
Внезапно завибрировал телефон. Почему он всегда оказывается на самом дне сумки? Сообщения сыпались одно за другим. Да что там такое? Пожар?
А, это Витя. Неужели нельзя всю информацию поместить в одном сообщении, обязательно нужно строчить «лесенкой»…
«К нам Митя с Виталькой в гости собираются»
«Деньги скинул»
«Купи что-то приличное к столу»
«Не экономь, бери на всю сумму»
«Чтобы не стыдно перед друзьями»
«И пивко не забудь»
«Две бутылки сразу»
«Так дешевле. Акция»
«И не задерживайся, парни уже в пути»
Уведомление от банка говорило, что у Тани на карте теперь есть двадцать тысяч…
Сколько?!
― А не слишком ли жирно для друзей? ― вскрикнула Татьяна и тут же оглянулась по сторонам ― примут еще за сумасшедшую.
Ну, все! Хватит! Либо она сейчас же что-то делает, либо издевательства продолжатся. Ну, держитесь!
***
― Ты где ходишь? ― сквозь зубы выдавил Виктор. ― Ребята уже два часа ждут.
Муж был в бешенстве. На это Таня и рассчитывала. Пусть понервничает.
― По магазинам хожу, дорогой, ― Таня понесла сумки на кухню. ― Ты же денег не пожалел, пришлось побегать.
― Я же предупреждал, что у нас гости! Могла бы и быстрее.
― Спешила, как могла, ― Таня лукаво улыбнулась. ― Сейчас будет ужин.
Через четверть часа она пригласила Витю с друзьями к накрытому столу. И от кулинарных изысков рябило в глазах… Слипшиеся макароны, щедро политые дешевым кетчупом, аккуратно выложены в красивое праздничное блюдо. Рядом стояла тарелка с обрыдлой килькой в томате. А вместо бутербродов ― серый хлеб, намазанный тонким слоем шпротного паштета.
― Это что такое? ― Виктор покраснел от злости.
― Ужин, ― Татьяна, напротив, источала умиротворение. ― Я вот подумала ― пусть твои друзья попробуют то, что мы едим каждый день. Чем они лучше?
― Тем, что ты сидишь у меня на шее, а они нет! Нахлебница! Я тебя кормлю и одеваю. Живешь на всем готовом, в маминой квартире. Поэтому я имею полное право звать в гости кого захочу. И угощать ― как посчитаю нужным!
Ага, вот оно что…
― Ладно, Вить, давай в другой раз твою покупку обмоем… ― видно, испугавшись ее побелевшего лица, друзья спешно ретировались из квартиры.
А скандал лишь набирал обороты.
― «Покупку обмоем»?
― Да! Машину купил. А что?
― А со мной посоветоваться не забыл?
― С чего бы? Это я заработал деньги и не дал тебе их растранжирить!
― Мы же копили на бизнес…
― Сама попробуй заработать на свой бизнес. Все ждешь от меня подачек! Да много бы ты скопила, если бы не мама!
― Витя! Сынок! Ты только посмотри на это! ― в комнату влетела Елизавета Ильинична, которую от возмущения буквально трясло. ― Мы на всем экономим, а твоя жена выбрасывает деньги на ветер!
В ее руках были новые фирменные кроссовки.
― Ну почему сразу на ветер, ― Таня с трудом сдерживала самообладание, но нужно было идти до конца. ― Отличная модель, хоть и прошлогодняя. По акции, кстати, ровно двадцать тысяч.
― Сколько? ― Елизавета Ильинична схватилась за сердце.
― Двадцать! ― крикнула Таня уже из прихожей ― больше она в этой квартире не останется ни на минуту.
***
Автобус быстро ехал по пыльному асфальту. Солнце едва показалось из-за горизонта и робко осветило верхушки высоких сосен, которые тянулись вдоль дороги уже около двух часов. Еще столько же ― и Таня войдет в отчий дом. Она знала, что там не спросят про случившееся. Просто примут, обнимут, пожалеют. Без лишних слов…
А что им сказать? Таня и сама не знала, в какой момент ее семья начала рушиться. Почему вдруг она стала «приживалкой» и «нахлебницей». Может, в этом есть и ее вина. Да уже не важно. Сейчас она доедет, обнимет родных. Поплачет… И станет легче.
***
Развод дался Татьяне тяжело. Каждая встреча с бывшими родственниками заканчивалась скандалом. Делить, кроме новой машины, было особо нечего. Какие-то общие вклады оказались оформлены на имя Елизаветы Ильиничны. В итоге у Тани сдали нервы, и она отказалась от всего совместно нажитого.
Да и Бог с ним. Жалеть себя было некогда, ведь сидеть на шее у пожилых родителей не хотелось.
Правда, в провинциальном городишке работы было мало. Как и хороших визажистов, кстати. Не зря же Таня заканчивала курсы. Сначала принимала на дому, появились постоянные клиенты. Потом арендовала небольшой кабинет. Не спа-салон, конечно, но все-таки бизнес.
Странно, что новая жизнь началась с покупки кроссовок…
