— Или женись на мне, или расходимся, — объявила я своему мужчине. — Не собираюсь больше быть сожительницей.
— Ну давай поженимся, — сказал он таким тоном, что стало ясно, свадьбы не будет.
Он меня не любит…
***
Я сидела напротив Димки за праздничным столом и не знала, куда деть глаза. Свадьба друзей шла своим чередом, вино текло рекой, тосты становились все длиннее, а вопросы гостей все бестактней.
— Та-а-ак, а когда ваша очередь, молодые люди? — брат жениха подмигнул нам и неуклюже поднял бокал. — А то три года вместе, ни тебе кольца, ни тебе фаты!
Я улыбнулась самой фальшивой улыбкой в своей жизни. Руки под столом нервно комкали салфетку.
— Ну, знаете, не все же сразу, — попыталась я отшутиться, искоса глядя на Димку.
А этот… Этот… Знаете, что он сделал? Просто уткнулся в телефон! Будто вопрос был адресован кому-то другому! И потом, не поднимая глаз от экрана, громко спросил через весь стол:
— Колян, ты там как, в футболе какой счет вчера был?
У меня внутри что-то оборвалось. Еще прошлой осенью он говорил:
— Нам пора бы задуматься о свадьбе…
А теперь весна на дворе, почти полгода прошло, а воз и ныне там. Я горько усмехнулась своим мыслям.
Домой мы ехали молча. В такси я прижалась лбом к холодному стеклу и считала капли дождя, стекающие по окну. Дима сидел, уткнувшись в телефон, изредка хмыкая. Потом вдруг положил руку мне на колено:
— Классная свадьба была, да?
Я поморщилась:
— Нормальная.
— Ты чего такая кислая? — он слегка сжал мое колено. — Устала?
Я хотела ответить что-то резкое, но промолчала. Внутри кипело, хотелось спросить: «А когда наша свадьба? Или ты так и будешь делать вид, что не слышишь всех этих намеков?»
Но я опять промолчала.
Таксист остановился у нашего подъезда.
— Приехали, — буркнул водитель.
Димка расплатился, и мы вышли под морось. Я смотрела, как капли оседают на его темных волосах, и вдруг поняла, что не могу так больше.
— Дим, — я остановилась у подъезда. — А ты когда-нибудь думаешь о нас?
— В смысле? — он недоуменно моргнул.
— В прямом… Ну… о будущем, о свадьбе, — я споткнулась на последнем слове. — Помнишь, ты осенью говорил, что нам пора бы пожениться?
Дима тяжело вздохнул и почесал затылок.
— Света, давай не сейчас, а? Три ночи, я устал.
— Ага, — я кивнула. — Конечно, не сейчас. Как всегда.
***
Дома я долго стояла под душем, пока горячая вода не стала прохладной. Смотрела, как вода стекает по кафелю, и думала, думала, думала. Три с половиной года вместе, два года живем в моей квартире. Я готовлю, стираю, убираю, стараюсь создать уют. А Димка… Что он?
Я вышла из ванной и прошла на кухню. Димка уже храпел в спальне. Даже зубы не почистил, судя по сухой щетке.
Я села у окна и закурила. Курю я редко, только когда совсем плохо. Сейчас было именно такое состояние.
Я посмотрела на разбросанные по кухне Димкины вещи: кроссовки возле холодильника, куртка на спинке стула, грязная посуда после его перекуса… И вдруг так отчетливо поняла, что ему просто чертовски удобно жить со мной. Квартира моя, еда на столе есть, постиранные носки в шкафу лежат.
Полный семейный пакет, но никаких обязательств при этом.
Отблески ночных огней с улицы выхватывали из темноты узор на линолеуме кухни, превращая его в шахматную доску. Я смотрела на эти квадраты и понимала, что моя жизнь тоже разлинована на «до» и «после» Димы. И где-то в этой системе координат я потеряла себя.
***
На следующее утро Димка проснулся в отличном настроении. Пришел на кухню, обнял меня со спины, уткнулся носом в шею.
— Доброе утро, Светик. Что на завтрак?
Я вывернулась из объятий.
— Что приготовишь, то и на завтрак.
— У-у-у, — протянул он. — Кто-то встал не с той ноги. Или еще вчерашнее бродит?
— А что вчерашнее? — я внимательно посмотрела на него.
Дима плюхнулся на стул.
— Ну, эти вопросы про свадьбу.
— И что с ними не так?
— Да ничего… просто накинулись все, как будто я тебя в заложниках держу, — он фыркнул. — Надоело.
Дима раздраженно махнул рукой.
— Не знаю! Я, может, жениться пока не хочу!
Вот оно, то, чего я боялась услышать все эти месяцы. Я замерла, глядя на него, и вдруг с абсолютной ясностью поняла, он никогда не будет «готов». Ему и так хорошо, зачем что-то менять?
— Знаешь, — тихо произнесла я, — мне кажется, ты просто удобно устроился.
— Да что за бред?! — он дернулся. — Ты меня в альфонсы записываешь?
— Нет. Но ты живешь в моей квартире…
— Я платил за ремонт!
— Да, тысяч десять вкинул… — я прикусила губу. — Ты забираешь мою заботу, мое время, мою…
Я замолчала. В голове вертелось слово «жизнь». Но это звучало слишком драматично.
— Мои годы, — наконец сказала я.
Дима смотрел на меня так, будто видел впервые.
— Света, ты сейчас серьезно? — его лицо исказилось. — Я думал, мы вместе потому, что любим друг друга, а не потому, что кто-то кому-то что-то должен!
— Если любишь, докажи.
— Чем? Штампом? — он покачал головой. — Это какой-то детский сад. Взрослые люди…
— Взрослые люди держат слово! — я почти крикнула. — Ты обещал!
Дима с шумом встал.
— Ну вот, у меня пропал аппетит. Спасибо, что вынесла мозг мне с самого утра!
Он вышел, оставив меня окончательно расстроенной и в полной неопределенности.
***
Следующие несколько дней Дима делал вид, что ничего не случилось, мы разговаривали только по необходимости. А однажды он пришел домой поздно, от него пахло сигаретами и алкоголем. Я даже не стала спрашивать, где он был. Просто лежала, отвернувшись к стене, и слушала, как он возится в ванной.
Но отступать так просто я тоже не собиралась. В воскресенье я приготовила его любимые сырники, стараясь задобрить его перед серьезным разговором.
— Вкусно, — буркнул он. — Спасибо.
— Дим, — я села напротив, — давай не будем ссориться. Хочу снова поговорить про свадьбу… Просто объясни, чего ты ждешь? Что должно произойти, чтобы ты понял, что пора?
Он отложил вилку.
— Слушай, вот зачем ты снова начинаешь? Нормально же сидели.
— Я хочу понять! — я старалась говорить спокойно. — У меня нет бесконечности в запасе. Я…
Я замялась.
— Дим, мне тридцать три. Я хочу семью, детей. Я не собираюсь быть просто… сожительницей.
— А я что, против детей? — он удивленно поднял брови. — Рожай на здоровье!
— Без брака? — я поперхнулась.
— А что такого? Сейчас половина пар так живут.
Я смотрела на него и не узнавала. Это был тот же Дима, который год назад говорил мне, что хочет создать семью? Тот же, кто обещал, что «вот, скоро мы станем семьей»?
А может, Дима просто не считает меня своей семьей? Последующие события все больше меня в этом убеждали.
Дима начал задерживаться на работе, чаще встречался с друзьями. Однажды вообще отсутствовал до глубокой ночи. Я написала сообщение: «Ты где?»
Ответ пришел через полчаса: «С коллегами, не жди».
«С какими?» — напечатала я.
Но Дима не ответил и телефон отключил.
***
Во вторник я зашла к нему на работу, хотела сделать сюрприз, пригласить на обед. Может, нормальный разговор в нейтральной обстановке что-то изменит, мы снова станем ближе?
Димин офис был на третьем этаже бизнес-центра. Я поднялась, повернула за угол коридора и замерла. Дима стоял у кофемашины с какой-то девушкой и что-то увлеченно ей рассказывал. Она смеялась, запрокидывая голову, и трогала его за локоть. Яркая блондинка, высокая, в обтягивающем платье — полная моя противоположность.
Я отступила назад, спряталась за углом. Пульс участился так, что, казалось, стук отдается в ушах.
— Просто потрясающе! — услышала я женский голос. — Дим, ты обязательно должен попробовать!
— А когда? — это был голос Димы.
Такой заинтересованный, такой… живой.
— Да хоть завтра! — девушка снова рассмеялась. — Я тебя приглашаю.
Я прижалась к стене. Вот оно что, вот почему он задерживается и не хочет обязательств. Я медленно вышла из-за угла. Дима увидел меня и буквально подпрыгнул:
— Света?! Ты… что ты тут делаешь?
— Сюрприз хотела сделать, — мой голос звучал неестественно спокойно.
Девушка смотрела то на меня, то на Диму.
— Привет! А ты…
— Я жена Димы, — сказала я, глядя ей прямо в глаза. — Светлана.
У Димы отвисла челюсть.
— Что?
Девушка явно растерялась.
— О… Я не знала… Дима говорил, что…
— Лиля, — Дима нервно кашлянул, — это Света. Моя… мы живем вместе.
— Жена? — Лиля недоуменно подняла брови.
— Нет же! — Дима затравленно огляделся. — Мы просто живем вместе.
— Три с половиной года, — добавила я.
— Ой, — Лиля попятилась, — я, пожалуй, пойду. Рада знакомству.
Она практически сбежала, оставив нас с Димой смотреть друг на друга.
— Ты… — начал он. — Ты что творишь?
— А что я такого сказала? — я скрестила руки на груди. — Неправду?
— Мы не женаты! — он понизил голос, оглядываясь на коллег. — Зачем ты врешь людям?
— А разве я вру? — я пожала плечами. — Я ведь исполняю все обязанности жены, пусть и без штампа в паспорте. Ты пользуешься всеми благами семейной жизни, так почему не хочешь называться мужем?
Дима схватил меня за локоть и потащил к лифту.
— Пойдем, только здесь скандал не устраивай!
В лифте я вырвала руку.
— Больно!
— Извини, — буркнул он. — Но это… Это просто невероятно! Ты меня поставила в идиотское положение! Что теперь коллеги подумают?
— А что, правда глаза колет? — я смотрела на него без улыбки. — Ты жил со мной три года, обещал брак, а теперь флиртуешь с этой… Как ее?
— Да не флиртую я! — воскликнул Дима. — Лиля просто коллега, она приглашала меня в ресторан, причем не только меня, но и остальных, понимаешь? Успешное окончание проекта отмечаем! Это просто рабочее общение!
Я смотрела на человека, с которым прожила три с половиной года, и не узнавала его.
— Ты ведь все врешь, да? — тихо спросила я. — И про отношение к браку, и про эту Лилю…
— Да верь во что хочешь, — он отвернулся. — Мне надоело оправдываться.
***
После той встречи в офисе Дима стал приходить домой раньше. Наверное, испугался, что я снова заявлюсь без предупреждения. Вот только во мне все равно что-то надломилось, мне надоело быть безмужней женой, втайне от которой хихикают с симпатичными коллегами. С меня достаточно.
Когда Дима вернулся, без запаха алкоголя, но поздно, я сидела на кухне за накрытым столом.
— Ого, — удивился он, — к чему это?
— Садись, — я указала на стул. — Нам надо поговорить.
Он медленно опустился, настороженно глядя на меня.
— Что это за… театр?
— Дима, — я смотрела ему прямо в глаза, — у меня есть предложение. Два варианта на выбор. Первый, мы объявляем родителям о свадьбе, начинаем готовиться, выбираем дату, через два-три месяца расписываемся.
— А второй? — он скептически поднял бровь.
— Ты собираешь вещи и уходишь. Сегодня.
Дима застыл, глядя на меня. Потом нервно усмехнулся.
— Ты шутишь?
— Я никогда не была более серьезной, — мой голос даже не дрогнул. — Я устала быть на втором месте.
Дима медленно провел рукой по лицу.
— Света… ты ставишь мне ультиматум?
— Я просто хочу ясности. Да или нет, выбирай.
Он долго молчал. Потом наконец произнес:
— Ладно. Давай поженимся, — его лицо было напряженным, голос глухим. — Только без этого всего… без торжества. Просто распишемся.
Я смотрела на него и видела, он соглашается только потому, что альтернатива хуже. Потому что не хочет терять теплую постель, ужин по вечерам, чистые рубашки. Квартиру.
— Хорошо, — я кивнула, стараясь не показать, как больно мне стало от его тона. — Давай через две недели? У меня как раз отпуск.
Я решила ускорить процесс, чтобы не дать ему время на отступление или новые отговорки.
— Пусть будет через две недели, — он встал. — Я в душ.
Я сидела и смотрела, как он уходит в ванную. В эту секунду что-то щелкнуло внутри. Теперь я окончательно поняла, я уйду от него. Он согласился жениться не потому, что любит, а потому что боится потерять удобства.
Мне такой брак не нужен. Пустые слова, пустые обещания… Хватит. План созрел моментально.
Я решила не говорить ему о своем решении напрямую. Знала, начнутся уговоры, обещания, возможно, даже слезы. А я уже не верила ни единому его слову. К тому же он должен был почувствовать хоть часть той боли, которую причинял мне все это время.
Боли от неопределенности, от ожидания, от невыполненных обещаний.
***
Две недели прошли как в тумане. Дима делал вид, что все нормально. Я делала вид, что все нормально. Мы подали заявление в ЗАГС, но никому не сказали, ни родителям, ни друзьям.
— Потом отметим, — сказал Дима.
Накануне свадьбы он вернулся домой около одиннадцати. Видимо, очередные «коллеги» задержали, но мне было уже все равно.
— Привет, — он поцеловал меня в щеку. — Ты чего не спишь?
— Не хотелось, — я улыбнулась. — Как день?
— Нормально, — он зевнул. — Завтра в два встречаемся у ЗАГСа, да?
— Да, — я кивнула. — Все как договаривались.
Утром я сказала Диме, что заеду в салон, подобрать платье. Мол, хочу в этот особый день и выглядеть по-особенному, все же свадьба. На самом деле, я соврала.
Притаилась за углом, увидела, как Дима уходит на работу, кому-то бесконечно написывая на ходу (Кому-то? Конечно, своей Лиле). А потом вернулась домой. Там и слесарь подъехал, поставил новый замок на дверь, пока я кидала вещи Димы в сумки.
Потом я заглянула к ЗАГСу, постояла, посмотрела издалека, как Дима топчется у входа. Он нервно курил, поглядывая на часы, пытался кому-то позвонить. На этот раз, наверное, уже мне.
Но я отключила телефон, чтобы он помучился, понервничал больше. Он это заслужил.
— Даже костюм не надел, — подумала я, разворачиваясь, чтобы уйти. — Так и явился в джинсах. Чтобы лишний раз показать, как мало я для него значу…
***
Когда Дима вернулся домой, его встретили две сумки на лестничной клетке. Он попытался открыть дверь, но обнаружил, что ключи не подходят, и начал колотиться.
— Света, что за шутки?! Света, открой!
Я стояла по ту сторону двери и слушала. Ничего не говорила, но Дима скоро понял все сам и начал изрыгать ругательства. Я слушала про «никому не нужную тетку» и «распоследнюю мерзавку», чувствовала, как последние крохи моей любви к нему испаряются.
В конце концов, Дима подобрал свои сумки и побрел вниз к лифту. Я выдохнула и поняла, что эта глава в моей жизни закончена.
***
Нет, Дима не сдался просто так. Мой телефон пестрел сообщениями. Сначала злыми:
«Ты больная?»
«Что за детский сад?»
Потом умоляющими:
«Давай поговорим?»
«Я все понял».
Я не ответила ни на одно.
Иногда думаю, правильно ли поступила? Может, стоило дать Диме шанс?
А потом вспоминаю его лицо, когда он говорил «давай поженимся». Без радости, без любви, с обреченностью человека, которому некуда деваться.
Нет, я не буду больше ждать, что какой-то мужчина соизволит осчастливить меня своим решением. Не стану так тянуть. Три с половиной года — достаточный срок, чтобы понять, хочешь ты быть с человеком или нет. А Дима пусть морочит голову кому-то другому.
