Пап, ты несправедлив. У тебя есть друзья, у тебя есть своя жизнь

— Пап, я выхожу замуж, — Лера осторожно поставила чашку чая на стол и уселась напротив отца.
— Замуж? — Петр Петрович поднял взгляд от газеты. — А как же я?

Лера понимала, что этот разговор будет сложным. С того момента, как мама умерла, она чувствовала себя не просто дочерью, а опорой, стеной, которая держала отца от полного отчаяния. Но годы шли. Ей уже 27. И вот он — Костя, человек, с которым она хотела построить свою жизнь.

— Ты сильный, пап. Ты справишься. А я… Я ведь тоже заслуживаю счастья. Мы с Костей планируем переезд.

— Куда? — голос отца потемнел.

— На Сахалин.

Газета упала на пол. Петр Петрович молчал, и Лера поняла, что у него сейчас буря внутри.

***

Отец сначала молчал, но на следующий день начал действовать. Он стал подолгу оставаться дома, словно проверяя, как Лера справится с его присутствием. Потом начал косвенно намекать на то, что не понимает, зачем ей уезжать.

— Костя, может, ты ей объяснишь, что на Сахалине не жизнь, а суровая служба? — обращался он к жениху Леры, когда тот приходил в гости.

— Петр Петрович, там хорошие перспективы, работа…

— Работа? А здесь что, хуже? — отец криво усмехался.

Квартира, где они жили вдвоем, вдруг стала тесной. Отец, который раньше был сдержанным и почти незаметным, теперь стал вездесущим. Он будто искал любую возможность быть рядом и напоминать Лере, как сильно он нуждается в ней.

Однажды вечером, когда Лера собирала вещи в коробки, отец зашел в комнату.

— Ты меня бросаешь, — сказал он, прислонившись к дверному косяку.

— Пап, ты несправедлив. У тебя есть друзья, у тебя есть своя жизнь.

— А у тебя — долг, — перебил он. — Ты ведь понимаешь, что эта квартира, твое образование, все… Это я.

— Это мама, пап, — Лера вскинула взгляд. — И я это помню. Но я не могу жить только для тебя.

***

Спор разгорелся на кухне, куда подтянулся и Костя.

— Петр Петрович, Лера — взрослая. Она заслуживает счастья.

— Счастья? А мое счастье? — Отец хлопнул по столу. — Кто меня поддержит, когда все начнется? Я же не вечный.

— Но это не значит, что я должна принести свою жизнь в жертву, — Лера поднялась. — Ты манипулируешь мной.

Слова прозвучали громко, почти оскорбительно. В комнате повисла тишина.

***

После этой ссоры Лера ушла ночевать к Косте. Но утром вернулась, чтобы поговорить с отцом. Они сидели на кухне молча.

— Знаешь, пап, — начала она, — я всегда тебя любила и буду любить. Но если ты любишь меня, ты отпустишь.

Петр Петрович смотрел на свою дочь долго. В глазах его стояла боль, но где-то в глубине мелькнуло понимание.

— Ты права, — произнес он. — Живи, как хочешь.

Лера обняла отца на прощание. Он казался тихим и почти примирившимся. Переезд на Сахалин стал реальностью: они с Костей устроились в уютной квартире, начали обживаться. Жизнь будто наладилась.

Но звонок через месяц перевернул все.

— Лера, это соседка, Татьяна Ивановна. Петр Петрович в больнице. Инсульт. Он один, я не знала, кому звонить…

Телефон выпал из Лериных рук.

***

Костя попытался её отговорить от поездки.

— Лер, ты не виновата в том, что случилось. Он должен был понимать, что ты не можешь быть рядом всегда.

— Не могу оставить его одного, — ответила она. — Это мой отец.

— Но ты ведь только начала строить свою жизнь. Ты готова всё бросить?

Лера смотрела в окно. У неё было чувство, что отец как будто наказал себя за её уход.

— Не знаю, Костя. Но я должна быть рядом хотя бы сейчас.

На следующий день она была уже в Москве.

***

Когда Лера вошла в палату, её сердце сжалось. Отец выглядел постаревшим на десяток лет, его правая рука едва двигалась.

— Привет, пап, — она села рядом и взяла его за руку.

Он молчал, но глаза выдавали смесь стыда и радости.

Позже врач рассказал, что восстановление будет долгим. Ему нужна будет помощь: массажи, упражнения, диета.

— Вы всё время будете с ним? — спросила врач.

Лера замялась. Она понимала, что это означает возвращение.

***

Костя прилетел через неделю, когда Лера уже забрала отца домой. Вечером, когда тот уснул, Костя не выдержал.

— Лера, ты снова себя закапываешь. Он выздоровеет, но ведь ты останешься здесь. Всегда будет причина.

— Это мой долг, Костя, — взорвалась она. — Если я не помогу ему, кто поможет?

— А ты? Кто поможет тебе?

Она не ответила.

***

Через месяц Лера была на грани: между реабилитацией отца, работой и редкими звонками с Костей она потеряла сон и силы.

Однажды вечером отец позвал её к столу.

— Лера, я вижу, что делаю тебе хуже, — сказал он. — Уезжай.

— Пап, перестань, — перебила она.

— Нет, слушай. Я думал, что смогу удержать тебя. Думал, что ты обязана быть рядом. Но это была моя слабость. А ты сильная.

— Я не могу оставить тебя.

— Ты можешь, — он сжал её руку. — Я уже начал привыкать. У меня есть соседка, есть соцработник. А у тебя есть твоя жизнь.

***

С тяжёлым сердцем Лера вернулась на Сахалин. Отец позвонил ей спустя неделю, его голос был бодрым.

— Как там у вас? Холодно? — пошутил он.

Лера улыбнулась: кажется, он действительно принял её выбор.

Но в её душе осталась тень сомнений.

Прошло три года. Лера с Костей обустроились на Сахалине: купили дом, завели собаку, строили планы на ребенка. Отец жил в Москве, регулярно звонил, рассказывал о своем дне. Он уже мог ходить с тростью и находился в стабильном состоянии.

Но однажды в очередной звонок он попросил:

— Лера, я всё понимаю, но мне очень одиноко. Может, ты всё-таки вернёшься? Просто на время…

Лера почувствовала, как её охватывает знакомое чувство вины.

***

Вечером Лера рассказала Косте о разговоре с отцом.

— Костя, он один. Ему тяжело. Может, я поеду ненадолго?

— И что будет дальше? — Костя вздохнул. — Ты уедешь на «время», а потом останешься. Опять.

— Это мой отец! — Лера не выдержала.

— А я? Мы? Наш ребенок, которого мы планируем? Или ты всегда будешь жить для него?

Лера не знала, что ответить.

Лера взяла паузу после разговора с Костей. Она понимала, что отец нуждается в ней, но ещё больше осознавала: возвращение в Москву разрушит то, что она уже успела построить.

Через несколько дней она позвонила отцу.

— Пап, я не приеду, — сказала она мягко, но твёрдо.

— Лера… — в голосе отца послышались нотки упрёка.

— Послушай, я понимаю, как тебе тяжело. Но я не могу снова оставить свою жизнь. Я могу помочь тебе по-другому. Мы найдём сиделку, я буду оплачивать все расходы, буду звонить каждый день.

— Ты хочешь, чтобы за мной ухаживала чужая женщина? — Петр Петрович замолчал. — А ты… Ты забыла, кто тебе дал всё?

— Я ничего не забываю, пап. Но и ты должен понять: я тоже хочу жить.

После этого разговора Лера неделю чувствовала себя опустошённой. Казалось, что она предала отца, но в то же время знала — это был единственно верный шаг.

***

Когда Лера договорилась с соцслужбами о приходящей сиделке, отец категорически отказался.

— Не нужна мне эта помощь, — заявил он по телефону. — Если ты не можешь быть рядом, мне не нужна ни ты, ни твои деньги.

— Пап, почему ты так делаешь? Это всего лишь помощь.

— Потому что я надеялся на свою дочь, а не на чужих людей!

Этот разговор закончился ссорой, и Лера расплакалась прямо на кухне.

***

Костя подошёл и обнял её.

— Лер, ты сделала всё, что могла. Но ты не можешь жить только для него. Он должен это понять.

— А если он никогда не поймёт? — шептала она. — А если это ошибка?

— Даже если ошибка, это твоя жизнь.

Эти слова стали для неё переломным моментом.

***

Через пару месяцев ситуация изменилась. Отец принял помощь сиделки, хотя продолжал бурчать и демонстрировать недовольство. Но он заметно оживился: у него появилась новая собеседница, и даже соседи отмечали, что он стал более общительным.

Когда Лера позвонила в очередной раз, он сам завёл разговор:

— Знаешь, Лера, эта Наталья Сергеевна… Она хорошо готовит. Я даже с ней в шахматы сыграл.

— Это замечательно, пап.

— Лерочка, ты извини меня. Я понимаю, что ты права. Просто старикам иногда сложно принять, что дети живут своей жизнью.

У Леры на глаза навернулись слёзы.

— Я люблю тебя, пап.

— И я тебя, доченька.

***

Лера осталась на Сахалине, но её чувство вины постепенно утихло. Отец стал привыкать к новому укладу жизни, и их общение вышло на другой уровень. Теперь звонки не были наполнены жалобами или обидами, а стали теплее и искреннее.

Итог

Этот опыт научил Леру защищать свои границы, не отказываясь от любви к близким. Она поняла, что помогать можно по-разному, но главная задача — не разрушить при этом свою жизнь.

Источник

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: